Она поделилась своим намерением с Эйприл, но у той возникла более интересная идея.

— Почему бы не послать ему что-нибудь вкусное? Он несколько раз был в моем ресторане, и я запомнила, что ему нравится. Если не ошибаюсь, это был мясной рулет. И еще можно послать цыпленка и картофельное пюре. А в больнице еду разогреют в микроволновке.

Обеим эта мысль показалась великолепной. Эйприл тут же позвонила в ресторан и попросила приготовить угощение для героя дня.

Затем Валери набрала номер родных Мэрилин, чтобы выразить им свои соболезнования. Те были убиты горем. То, что после вчерашнего кошмара Валери осталась жива, стало для них еще большим чудом, чем для нее самой. Мать Мэрилин, не переставая плакать, сказала, что заехала на квартиру дочери и забрала подаренного Валери щенка. Она хотела оставить его себе.

Остаток дня Валери провела дома. Ходила по квартире в халате, отдыхала, понемногу приходила в себя. Лишь ближе к вечеру она стала готовиться к завтрашнему дню. Хочешь не хочешь, а завтра надо ехать на телестудию. Она жива и здорова, хотя и не до конца оправилась от произошедшего и потрясена смертью помощницы. Эйприл уехала в ресторан, предварительно пообещав прислать матери что-нибудь из еды. Официант уже заказал такси, на котором в госпиталь, где лежит Адамс, отвезут угощение и записку Валери. Эйприл обняла мать, ей не хотелось оставлять ее одну, но нужно было проверить, как обстоят дела в ресторане.

Из такси она позвонила Майку. Ей показалось, что голос у него был озабоченный.

— У тебя плохой день? — поинтересовалась она.

— Нет. Просто поджимает время, нужно срочно сдавать материал. Редакция похожа на растревоженный улей. Можешь представить себе, какой сумасшедший день во всех редакциях после вчерашних событий?

— Я только хотела поблагодарить тебя за то, что вчера ты был рядом со мной. — Слова прозвучали так тепло и сердечно, что сама Эйприл невольно улыбнулась.

— Я рад. Как твоя мама? Как она себя чувствует?

— Все еще никак не придет в себя. Погибла ее давняя помощница, и она, конечно, ужасно переживает.

— А с тобой все в порядке? — поинтересовался Майк. Он явно имел в виду ребенка, Эйприл это сразу поняла.

— Все хорошо, — ответила она. Значит, он встревожен тем, что ей пришлось пережить. Не такой уж он бесчувственный, если ему не все равно, через что вчера пришлось пройти ее матери, а он ведь ее совсем не знает. Ужасно, что вчера погибли одиннадцать человек.

Эйприл вдруг решилась сделать Майку новое предложение:

— В сочельник моя семья соберется у меня в ресторане. Может, ты присоединишься к нам? Не знаю, как тебе мое предложение, но у тебя есть время подумать.

У нее и в мыслях не было нажимать на него, но сейчас ей казалось, что он стал ей ближе. Как-никак они вместе провели несколько долгих часов в ожидании развязки случившейся трагедии.

— Я же говорил, что не отмечаю никаких праздников. В детстве у нас дома они превращались в сущий кошмар, родители напивались и начинали ругаться. А я делал вид, что все это меня не касается. Но в любом случае спасибо за приглашение.

— Понимаю, — тихо произнесла она, не в силах представить себе жизнь в такой семье. Ничего удивительного, что он не хочет заводить собственную семью. Его детство, похоже, и вправду было кошмарным.

— Я загляну после праздников, — пообещал Майк. — Или накануне, если мне вдруг захочется простой домашней еды, — с усмешкой добавил он. Теперь ему было понятно, почему ее ресторан так нравится людям. Это, конечно, не заведение Алена Дюкассе и не «Тайлеван», оно просто другое. Теперь Майк понимал его неоспоримые достоинства. То, что Эйприл предлагала посетителям, имело спрос. Как она ему объяснила, это была простая, привычная еда для человека с улицы, правда, еда лучшая в своем роде.

— Заходи, если захочешь поесть блинчики, — напомнила она ему. — А в экстренных случаях мы доставляем их на дом. — Эйприл рассказала, что они только что от имени ее матери отвезли еду Джеку Адамсу. — Он помог ей выбраться из захваченного террористами здания. Фактически он спас ее, тогда его и ранили.

— Я слышал, у него серьезное ранение, — заметил Майк. Просто невероятно, что Валери посчастливилось спастись, не получив при этом ни царапины. Разумеется, она пережила шок, и в теленовостях сообщалось, что бывших заложников предупредили о том, что какое-то время они будут испытывать последствия посттравматического стресса. Слава богу, что физически Валери не пострадала. — Я рад, что с твоей мамой ничего не случилось, — сказал Майк и добавил, что ему пора на работу, мол, нужно срочно сдавать материал. Впрочем, он пообещал позвонить. Эйприл оставалось лишь гадать, выполнит он свое обещание или нет. У нее возникло ощущение, что между ними установились теперь иные отношения — они почти стали друзьями. Это уже что-то. Но, странное дело, в то, что они были любовниками, пусть даже на одну ночь, ей верилось с трудом.

Эйприл вернулась в ресторан совсем в другом настроении и снова погрузилась в привычный мир. Еще вчера случились настолько чудовищные события, что ей с трудом верилось, как такое вообще могло произойти. Все спрашивали ее о матери, и Эйприл подтвердила, что угощения, отправленные в госпиталь, предназначены Джеку Адамсу, спасителю Валери Уайатт. Официант, доставивший их дары Адамсу, был счастлив воочию увидеть знаменитого футболиста. По его словам, Джек выглядел отлично, он пошел на поправку. Джек сказал, что ему сделали переливание крови и, улыбнувшись, попросил передать Эйприл, что ее мясной рулет и картофельное пюре стоят десяти таких переливаний. Его там окружают врачи и медсестры, а кроме того, у него побывала группа телевизионщиков. Правда, самой съемки официант не видел, потому что его попросили покинуть палату. Эйприл знала, что матери будет приятно узнать об этом.

— Завтра мы пошлем ему еще что-нибудь вкусненькое, — сказала она поварам и приступила к работе на кухне. Выяснилось, что запасы продуктов поистощились, так что утром ей пришлось отправиться на рыбный рынок. Через несколько дней ей нужно будет испечь традиционные пирожные, а также рождественский пудинг. Так что ей предстоит трудная неделя. Эйприл так увлекли дела, что она, расхаживая по кухне, забыла и о Майке, и о ребенке, и даже о вчерашнем захвате заложников. Она пребывала в превосходном настроении и была несказанно рада тому, что все вернулось в нормальное русло. Ближе к вечеру она позвонила матери, чтобы узнать, как та себя чувствует, но Валери не ответила. Эйприл это не встревожило, она предположила, что мать спит. Все правильно, ей нужен сон. И Эйприл вновь с головой ушла в работу. Близился вечер, и в ресторане наступало время ужина.


В тот день Валери все еще чувствовала себя неважно. Тем не менее она облачилась в джинсы, свитер, длинное пальто и вышла из дома. На улице она села в такси. Она намеревалась побыть дома подольше, но чем больше думала об отдыхе, тем яснее понимала, что хочет поблагодарить Джека Адамса лично за то, что он спас ее. Она не запомнила тот момент, когда в него выстрелили, но точно помнила, что Джек закрыл ее собой от пули снайпера, когда выводил из здания. Валери была довольно бледной, но у нее не было ни сил, ни желания заниматься макияжем, что, впрочем, было ей несвойственно. Но все равно выглядела она привлекательно.

Алан Стар позвонил ей сегодня и извинился за то, что он не предсказал при гадании нападение террористов. По его словам, иногда такое бывает, но тоже был рад, что Валери жива и с ней ничего не случилось.

Джек находился в отдельной палате на этаже для особо важных персон. Снаружи, в коридоре, его на всякий случай охраняли полицейские. Никаких угроз от возможных пособников террористов в адрес раненого не было, но шеф полиции был готов обеспечить Адамсу любую охрану, о чем и сообщил пациенту, навестив его утром. Джек оставил автограф для его детей и внуков и поблагодарил за то, что его вовремя доставили в больницу. Когда Валери постучала в дверь, Джек был один в палате. Молодой полицейский узнал Валери и с восторгом сказал, что его жена — ее давняя поклонница, она смотрит все ее передачи и читала все ее книги. Тем не менее страж порядка не осмелился попросить у нее автограф. Ему было известно, что вчера Валери оказалась в числе заложников в захваченном террористами здании.

— Здравствуйте, — негромко произнесла Валери, заглянув в приоткрытую дверь. Телевизор был включен, а сам Джек, казалось, дремал. Ему недавно сделали укол болеутоляющего. Он сразу узнал свою гостью и приветливо улыбнулся. — Можно мне войти или сейчас неподходящее время?

— Нет, все в порядке, входите, прошу вас. Спасибо вам за угощение, — поблагодарил он и попытался принять сидячее положение. Валери присела на стул у его кровати. — Я не знал, что Эйприл ваша дочь. Ее ресторан — мое любимое место, я постоянно хожу туда вкусно поесть, — добавил Джек, нисколько не покривив душой против истины.

— И мое тоже. Я не отниму у вас много времени. Как вы себя чувствуете?

— Уже лучше. Недавно я повредил спину, вот тогда мне было ужасно плохо. Сейчас, правда, кружится голова, но это, скорее всего, после укола. Нога уже не так болит, как раньше. — Ему действительно вкололи мощные болеутоляющие препараты. — Как вы?

— Отхожу понемногу от этого кошмара. Правда, еще не совсем пришла в себя. Вчера был жуткий день. Я пришла поблагодарить вас за то, что помогли мне выбраться оттуда. Мне очень жаль, что вас ранили. Вы мужественный человек! — Валери произнесла эти слова с неподдельным восхищением, и Джек улыбнулся. Он весь день выслушивал похвалы и слышал, что медсестры, работавшие в отделении, мечтали удостоиться разрешения ухаживать за ним. Он оказался в хороших руках.

— Ничего, я скоро поправлюсь, — пообещал он по возможности как можно более беспечно и поспешил сменить тему разговора. — В тот день, когда я увидел вас в лифте, я и понятия не имел, что у вас день рождения, я узнал об этом из новостей. Мне было так неловко за себя в тот день. В тот день и у меня был юбилей, и надо же, случилась такая беда, сместился позвоночный диск.