Мария Эльнорд - Демон

Адам, как ни в чем не бывало, заказал себе еще стейк и с огромным аппетитом съел его. В то время как я пыталась справиться с остывшим сэндвичем, стараясь не подавиться каждым куском, попадающим в рот.

После кафе мы заходим в аптеку, и парень недовольно сводит брови, когда я покупаю кучу мазей от ссадин и ушибов. А когда завожу разговор про больницу, Кинг молча уходит в машину и ждет меня за рулем, слушая музыку из самой преисподней. Каждый раз, когда Адам намеревается меня позлить, он включает дико орущие песни, в которых даже слов не разобрать.

– Боже мой, сама Эмилия Грин прогуливает учебу, – иронизирует Адам, глядя на часы, когда я сажусь в машину.

– Я могу уехать прямо сейчас, – парирую я, делая музыку тише.

Адам игриво усмехается и дает по газам. Он входит в повороты так, что меня мотает в разные стороны по всей машине, а из пакета валятся все мази и таблетки, что я купила. Я возмущаюсь, пытаясь найти ремень безопасности, а Кинг смеется, видя, как у меня не получается застегнуть пряжку.

– Куда мы едем? – спрашиваю, как только у парня проходит приступ веселья, и он начинает ехать нормально. В окне тенью проносится мой дом.

– Ко мне. – На лице парня появляется пошлая ухмылка.

– Ты уверен, что это хорошая мысль?

Ведь Адам с Томом соседи. По телу пробегает холодок.

– Я же говорю, отец уехал.

– Я не про Джона.

Адам поворачивается ко мне и замечает мою тревогу. Его руки сильнее сжимают руль. Он молчит, но я прекрасно понимаю, что он чувствует. Злоба пробирает его с дикой силой.

На пороге нас встречает уже знакомая мне горничная, и у меня краснеют щеки, когда она смотрит на меня. Я благодарю бога, что женщина ничего не говорит и делает вид, что мы с ней не встречались раньше.

Мы проходим в огромный дом в стили хай-тек в серо-черных тонах. Адам уверенно ведет меня на второй этаж и заводит в просторную комнату. Не могу поверить, что это уютное пространство принадлежит ему, Демону. Жилище Адама выдержано в лофтовском стиле с кирпичными стенами, одна из которых полностью состоит из книжных полок. Вместо этого я ожидала увидеть пентаграммы и сатанинские плакаты.

Гюго, Жюль Верн, Гете, Шекспир, – одна классика. В его библиотеке много серьезных книг, и когда я провожу рукой по твердым переплетам, на моем лице появляется счастливая улыбка. Никогда бы не подумала, что Кинг – любитель чтения. Я представляю, как он лежит на огромной кровати за книжкой, вижу его сосредоточенный взгляд, и улыбка становится шире.

Адам аккуратно уводит меня от полок, и его глаза загораются легким недовольством. Кажется, я – одна из немногих, кто удостоился чести зайти сюда, и мне становится приятно, что Кинг впустил меня в частичку своего мира.

– Снимай футболку, – говорю я, вспомнив про мази от ссадин.

– Вот так сразу? – усмехается Адам, но все же послушно избавляется от одежды.

Я подавляю в себе восхищенное «ах». Его накачанное тело вызывает во мне бурю эмоций, и я с нескрываемым восторгом разглядываю его татуировки: на груди притаился огромный осьминог, в щупальцах которого виднеются различные узоры и надписи, на животе – волк с раскрытой пастью. Все эти рисунки только подчеркивают идеальную фигуру: каждую мышцу, каждый изгиб, заставляя меня странно реагировать.

С трудом заставляю себя выпрямиться и смущенно заглядываю в пакет с медикаментами, чувствуя на себе довольный взор.

Адам садится на кровать.

– Какие дальнейшие указания? – Его демоническая улыбка заставляет меня покраснеть еще больше.

– Не двигайся, – шепчу я, опускаясь на колени, чтобы мне было удобнее обрабатывать его ушибы, и выдавливаю немного крема на палец.

Когда я наношу лекарство на раны парня, я замечаю под темными рисунками на коже множество шрамов, и мое сердце сжимается от боли, когда я представляю, как именно он получил эти страшные метки. Мне хочется поцеловать каждую ссадину, каждый шрам на его теле, чтобы только все прошло бесследно, чтобы на любимом теле не оставалось следов прошлого. Провожу пальцами по грубым рубцам на его руках и встречаю серьезный взгляд. Два бездонных серо-голубых колодца затягивают в свой омут, заставляя меня трепетать страха.

Страха, что он вновь куда-то исчезнет.

Выдавливаю еще крема и перехожу к его мраморному лицу. Адам тихо шипит, когда я обрабатываю самую большую ссадину на его лице, и мои губы слегка касаются того места, где ему больно. От моего прикосновения он слегка вздрагивает, а в глазах появляется легкая растерянность.

– Можно тебя спросить? – шепчу я, и Кинг коротко кивает. – О чем ты думаешь?

– О тебе, – отвечает хрипловатый голос.

– Это логично, потому что я напротив, – шучу я, закрывая тюбик и складывая мази обратно в пакет.

Адам молчит, не отрывая от меня задумчивого взгляда. Касается пальцами щеки, отчего я громко вздыхаю. Убирает непослушную прядь с моего лица, и уголки его губ ползут вверх. Птица спускается ниже, к моей шее, и я забываю, как дышать.

– Ты веришь мне, Эмили? – серьезно спрашивает Кинг.

После этого вопроса в голову врывается шквал мучительных мыслей.

Очередная уловка? Что скрывается в его взгляде? Новая игра? Адам чересчур умен для своего возраста и прекрасно знает, как манипулировать людьми. В душу прокрадывается неприятное сомнение. Я пытаюсь выгнать из головы посторонние мысли, но у меня плохо получается.

– Да.

На лице Демона расплывается улыбка чеширского кота. Он покачивает головой и встает с кровати.

– Том очень злится из-за того, что мы общаемся, – говорю я, когда он подходит к окну. – Это выводит его из себя.

Адам облокачивается о подоконник и сжимает руки в кулаки.

Широкая, мускулистая спина напрягается, и он опускает голову.

– С тобой ничего не случится, – шепчет он, – обещаю.

Я подхожу к Кингу и обнимаю его, вдыхая перцовый аромат его тела. С каждым днем я все сильнее растворяюсь в нем, отдаюсь во власть Демону, человеку, которого боится весь город, парню, которому не доверяет ни одна девушка. Мне стоит бежать, сломя голову, пока его образ жизни не погубил меня, пока он сам не уничтожил меня. Но когда он прикасается ко мне, я забываю обо всем и слепо иду за ним, радостно слушая зов сердца, в то время как здравый смысл кричит совсем другое.

Несмотря на все переживания, связанные со страшной историей, которую мне рассказал Адам, на следующий день приходится ехать в университет.

Когда я подъезжаю к парковке, меня охватывает беспокойство: машины Кинга нет. Вчера вечером он проводил меня до дома и, сообщив, что у него срочные дела, поторопился уехать. В полнейшем одиночестве я пережевывала новую информацию. Перемены парня в отношении ко мне не повлияли на его настроение: оно меняется так же часто, как и раньше. Только сейчас я не понимаю причины его отстраненности.

Весь день я скитаюсь от одной аудитории к другой; сажусь как можно дальше, чтобы Том не заметил меня на совместных занятиях. Чувствую себя беглецом в розыске: постоянно оглядываюсь и вздрагиваю, когда вижу в толпе студентов похожую одежду и темные волосы. А когда моего плеча касается чья-то рука, подпрыгиваю на месте, готовая закричать на весь коридор.

– Вот ты где! – слышу голос Джулии и вздыхаю с облегчением. – Куда ты пропала?

– Тише, – шепчу я и отвожу подругу в пустую аудиторию. – Ты сегодня видела Тома?

– Видела на имиджеологии, а что такое?

Джулия заглядывает мне в глаза и приподнимает бровь в немом вопросе. Она хочет услышать объяснения, которых я дать не могу. Слишком рискованно подвергать ее опасности. Как юный журналист, Джули не оставит эту информацию без внимания и попробует докопаться до истины. Лучше избежать лишней шумихи.

– Просто не хочу его видеть. Он заходил вчера, извинялся.

– А что Адам? – В ее глазах вспыхивают задорные огоньки. Она садится на ближайшую парту и ждет подробностей.

– Он поспорил тогда с Риком только для того, чтобы найти письма моей матери. – На лице появляется предательская улыбка, когда в памяти всплывает наш поцелуй на кухне.

– Ты что-то недоговариваешь, Эми. – Ее взгляд как рентген разбирает меня на кусочки. – У вас был примирительный секс?

– Что? – вскрикиваю я, почувствовав, как покраснели мои щеки.

– А почему бы и нет? – смеется подруга и чуть не падает со стола. – Он пришел к тебе, проявлял столько нежности и внимания. Ты хоть видела, как он на тебя смотрит?

– И как же?

– Как будто ты луч света в его непроглядной тьме.

Весьма романтичное высказывание. Странно слышать подобное из ее уст.

– Хочешь сказать, что, положив его в свою кровать, ты спокойно заснула на диване? – Она хмурится и принимается перебирать пальцами непослушный локон.

– Нет, конечно, я легла рядом. Он был сильно уставшим и почти сразу уснул.

– А утром?

Ее вопросы смущают меня все больше.

– Ничего. Он обнял меня и все.

– Видимо, ты его реально зацепила, Эми. – Улыбка Джулии становится шире.

Не рассказываю ей про случай на кухне: не стоит перегружать ее эмоциональный фон, дабы избежать криков радости и разочарования одновременно. Если бы Том не позвонил тогда в дверь, случилось бы… то самое. Я была к этому абсолютно готова. В тот момент сердце руководило разумом: влечение к Адаму оказалось настолько сильным, что я потеряла голову.

Мама всегда говорила, что я должна беречь себя для сильных чувств. Первый раз должен быть особенный. Чтобы довериться мужчине, мало испытывать обычную симпатию.

Верю ли я Кингу? Мои чувства к нему безумны, у меня срывает крышу от каждого его прикосновения. Тьма превращается в удовольствие. И только в его мраке я вижу свет.

– Джулия вызывает Эмили, – распевает подруга и щелкает пальцами у меня перед лицом. – Прием!

Выхожу из раздумий, встряхнув волосами, и виновато бросаю: