Здорово, мы ждем не дождемся, когда же вы посмотрите дом. Он точно такой же, какой был у Кирстен в Ла-Иолле, – просторный, светлый и расположен над океаном. Нам обоим нравится… Что? Хорошо, передам… Около одиннадцати? Великолепно. Целуем. Спокойной ночи. Рэйлан повесил трубку.

– Мама с папой благодарили за цветы и фрукты. Напомни мне, что надо послать чаевые посыльному в отель «Беверли-Хиллз».

– Я уже позаботилась об этом за тебя" дорогой.

– Я всегда знал, что ты мне для чего-нибудь да пригодишься.

Послав ему томный взгляд, она очень соблазнительно провела по губам язычком.

– Но не для того, чтобы давать на чай посыльным.

В тот день, когда Кирстен перестала пугаться шуток на тему секса, Рэйлан Норт понял, что она навсегда рассталась с болезненными воспоминаниями. Теперь, по прошествии года с тех пор, как они поженились, Кирстен стала открыто выражать свою заботу, любовь и желание – без страха быть отвергнутой.

– А Шерил и Грифф завтра тоже приедут? – спросила она.

– Да, – ответил Рэйлан, снимая смокинг и небрежно кидая его на спинку стула. – И мама просила передать, чтобы ты убрала подальше от Дилана все бьющееся и ломающееся.

– Я слышала, вы разговаривали о ребенке? – Снимая бриллиантовые серьги, Кирстен встретила взгляд мужа в зеркале. – О нашем ребенке.

– Стариков разволновала мысль о еще одном внуке. – Он взял Кирстен сзади за плечи, а потом его руки скользнули вниз и легли ей на живот. – Есть симптомы?

– Девять дней задержки. Он поцеловал ее в шею.

– Хорошо. Но пройдет еще немного времени, и ты не влезешь в это платье.

Это было ультрамариновое платье в блестках. Высокий воротник стягивал шею, а спина и плечи оставались открытыми. Переливающаяся материя от шеи до кончиков серебряных туфелек настолько плотно облегала тело, что казалась второй кожей.

Крепко обняв Кирстен, Рэйлан прошептал над самым ее ухом:

– Я уже говорил, как волшебно ты сегодня выглядишь?

– Раз сто, наверное, – сказала она, застенчиво улыбнувшись ему.

– А я говорил, как высоко ценю твердость, с которой ты прошла через все эти испытания со мной?

– «Демон Рамм», по-видимому, станет очень важным событием в твоей жизни. Слухи об «Оскаре» за лучшую актерскую работу уже витают в воздухе. Я по-прежнему не желаю жить в центре внимания, но если ты всегда будешь рядом, то в конце концов это не так уж и плохо.

Сняв с Рэйлана галстук, она опустила руки ему на бедра.

– Этот выход на премьеру был не таким уж и страшным. Мне не надо больше притворяться, что я счастлива. Я действительно счастлива. Я живу настоящей жизнью. Люблю своего мужа. И знаю, что он любит меня. От этого улыбаться на людях легко и приятно.

Их поцелуй был долгим и страстным. Он потянул молнию вниз, и узенький корсаж платья упал ей на бедра.

– Ты выполнила свою половину уговора и пошла со мной на премьеру. – Он разглядывал ее груди, слегка поглаживая их. – А мне придется завтра купить себе новые джинсы.

Она расстегнула запонки и помогла ему снять рубашку.

– Но будешь ли ты их носить – вот вопрос?

– А-а, – протянул он. – О том, чтобы носить их, мы не договаривались.

Смеясь, оба скинули все, что на них еще оставалось, Рэйлан на руках унес Кирстен в спальню и положил на широкую кровать. Она ласково теребила его волосы. Он хотел, чтобы эти прикосновения длились вечно, чтобы вечной была любовь, которую излучало ее счастливое лицо.

– Брак с женщиной, которая тебя обожает и не скрывает этого, никак не изменил твой характер, – сказала она, надув губки. – Ты по-прежнему самый дрянной мальчишка Голливуда. Я слышала, какими именно словами ты прогнал фотографа, который мешал нам пройти.

– Непечатными, что ли? Я только хотел тебя защитить.

– Мне нужна одна-единственная защита – твоя любовь, Рэйлан.

Обилие секса в их жизни не истощало страсти. Заниматься любовью было для них ритуалом обновления, каждодневной клятвой в любви и преданности друг другу.

– Моя любовь с тобой, Кирстен. Навсегда, – прошептал он, изнемогая от любовного жара.

– О мой милый! – Вздох ее был полон блаженства. – Я в этом и не сомневаюсь.