Мама слабо улыбнулась:

— С ним все хорошо. — Я почувствовала большое облегчение. — У него вирусная инфекция. Такие инфекции развиваются очень быстро. Луи оставят здесь на ночь. Все в порядке, Фиби. — Она вынула из кармана упаковку салфеток и протянула мне одну. — А теперь я отправлюсь домой.

— А Рут знает?

— Да. Она скоро будет здесь.

Я отдала маме ее сумку.

— Насколько я понимаю, ты не поедешь в Майда-Вейл, — тихо сказала я.

Она отрицательно покачала головой.

— Слишком поздно. Но я рада, что оказалась здесь. — Она обняла меня и вышла из больницы.

Сестра объяснила мне, как пройти в детскую палату. Я поднялась на лифте и увидела папу на стуле у крайней кроватки — Луи сидел в ней и играл с машинкой. Он неплохо выглядел, лишь на руке была повязка — там, где ему ставили капельницу. Цвет лица нормализовался за исключением…

— Что это? — спросила я. — У него на лице?

— Где? — удивился папа.

— Вот здесь, на щеке? — Я нагнулась к Луи и поняла, что это было — идеальный отпечаток кораллового поцелуя.

Глава 14

Мне понадобился целый день, чтобы пережить случай с Луи. Я позвонила маме, желая выяснить, как ее дела.

— У меня все хорошо, — спокойно ответила она. — Ситуация оказалась довольно… странной, и это мягко сказано. Как твой отец?

— Не очень. Они поцапались с Рут.

— Почему?

— Он не знал, что нужно сразу отправляться в больницу, если у ребенка подозрение на менингит, и она по этому поводу пришла в ярость.

— Тогда ей следует уделять больше внимания Луи. Твоему папе шестьдесят два. Он старается изо всех сил, но его интуиция… не срабатывает. Луи нужен подобающий уход. А твой отец не нянька, а археолог.

— Верно, хотя и не работает. Но как дела с твоей «процедурой», мама?

Я услышала горький вздох.

— Только что отдала оставшиеся четыре тысячи.

— Ты хочешь сказать, что потратила восемь тысяч фунтов на подтяжку, которую не делала?

— Да, потому что они арендовали операционную, заплатили сестрам, анестезиологу и Фредди Черчу, так что выхода не было. Но когда я объяснила им причину, они милостиво обещали мне двадцатипятипроцентную скидку на будущую подтяжку.

— И когда ты планируешь ее сделать?

— Точно… не знаю. — В мамином голосе звучало сомнение.

Через два дня после этого Майлз забрал меня прямо из магазина и отвез к себе домой, где мы собирались провести вечер. Я быстро приняла ванну, спустилась вниз и приготовила ужин. За едой мы говорили о Луи.

— Слава Богу, твоя мама оказалась поблизости.

— Да. Нам… повезло. — Я не стала сообщать Майлзу, куда она направлялась. — В ней взыграл материнский инстинкт.

— Но какая странная обстановка для встречи твоих родителей.

— Да уж. Они увиделись впервые после папиного ухода. Думаю, их обоих потрясло это.

— Ну, все хорошо, что хорошо кончается. — Майлз налил мне белого вина. — И ты говорила, в магазине полно дел.

— Это какое-то сумасшествие. Отчасти потому, что о нас упомянули в «Ивнинг стандард». — Я решила не сообщать Майлзу, что упоминание принадлежало девушке, порвавшей платье Рокси. — Это вызвало наплыв покупателей, в том числе американцев, желающих приодеться на День благодарения.

— Он когда? Завтра?

— Да. Я продала множество облегающих платьев в стиле ретро.

— Хорошо. — Майлз поднял бокал. — Значит, все отлично?

— Похоже на то.

Но от Люка ничего не было слышно. Прошло уже две недели, и я предположила, что Мириам Липецки передали мою просьбу, но она по какой-то причине ответила отказом.

После ужина мы с Майлзом пошли в гостиную смотреть телевизор. Когда начались десятичасовые «Новости», хлопнула входная дверь — пришла Рокси, гулявшая с подругой. Майлз вышел в прихожую.

— Я иду спать, — зевнула она.

— Хорошо, дорогая, но не забывай, что завтра я разбужу тебя рано — у меня с утра совещание. Мы выедем в семь. Фиби все здесь запрет — она встанет позже.

— Конечно. Спокойной ночи, папа.

— Спокойной ночи, Рокси, — крикнула я.

— Спокойной ночи.

Мы с Майлзом бодрствовали еще около часа, а затем, обнявшись, пошли в спальню. Теперь, когда проблем с Рокси стало меньше, я чувствовала себя с ним более комфортно. И даже могла представить себе нашу совместную жизнь.

Утром я сквозь сон слышала, как Майлз ходит по спальне. Он поговорил с Рокси на лестничной площадке, затем до меня донесся запах тостов и отдаленный хлопок входной двери.

Я приняла душ и высушила волосы феном, который Майлз теперь хранил в спальне. Затем вернулась в ванную почистить зубы и подкраситься. И направилась к каминной полке забрать свое кольцо с изумрудом. Я стояла и смотрела на зеленое блюдце, в которое вчера положила его. На блюдце было три пары запонок Майлза, две пуговицы, коробок спичек и ничего больше…

Я первым делом подумала, что Майлз куда-то убрал кольцо, дабы оно находилось в большей сохранности, но вряд ли он сделал бы это без моего ведома. И я стала искать на полке — вдруг кольцо как-то выпало из блюдца, — но его не было ни там, ни на полу, хотя я тщательно осмотрела каждый дюйм. Я нервничала все больше и больше.

Я села на стул в ванной и стала прокручивать в уме свои действия вчера вечером. Я приехала сюда с Майлзом, и поскольку весь день была занята и устала, быстро приняла ванну. Именно тогда я сняла кольцо и положила на зеленое блюдце — я всегда так делаю, оставаясь у Майлза. Я решила не надевать его — ведь мне предстояло готовить ужин, и спустилась вниз.

Я посмотрела на часы — без пятнадцати восемь: пора отправляться в Блэкхит, но я паниковала из-за кольца. И решила позвонить Майлзу в машину.

— Майлз? — сказала я.

— Это Роксана. Папа велел мне отвечать на звонки, потому что забыл свой наушник.

— Ты не спросишь у него одну вещь?

— О чем?

— Скажи, что я вчера оставила свое кольцо с изумрудом в ванной, на блюдце на каминной полке, а теперь его там нет и я гадаю, куда он мог его убрать.

— Я ничего не видела, — ответила Рокси.

— Спроси о нем папу, — повторила я. Мое сердце колотилось.

— Папочка, Фиби не может найти свое кольцо с изумрудом; она говорит, что оставила его в твоей ванной на зеленом блюдце, и думает, куда ты мог его убрать.

— Нет, конечно же, я этого не делал, — раздался голос Майлза. — С какой стати?

— Вы слышали? — сказала Рокси. — Папа его не трогал. Никто ничего не видел. Вы, должно быть, его потеряли.

— Нет, я его не теряла. Оно определенно было там… так что… если он сможет позвонить мне позже… я…

Связь оборвалась.

Меня так расстроила пропажа кольца, что я едва не забыла включить сигнализацию. Я пошла к Денмарк-Хиллу, села на поезд до Блэкхита и сразу направилась в магазин.

Майлз позвонил мне и обещал поискать кольцо. Он сказал, что оно, должно быть, куда-то закатилось, — таково единственно возможное объяснение.

Вечером я поехала на машине в Кэмберуэлл.

— Так куда ты его положила? — спросил Майлз, когда мы вошли в его ванную комнату.

— Сюда, в это блюдце…

И тут до меня дошло. Я была слишком расстроена, чтобы обратить на это внимание, но Рокси сказала Майлзу, будто я оставила кольцо на «зеленом блюдце», а ведь я не говорила ей о цвете — просто «на блюдце». А их там было три, и все разные. Голова закружилась, и пришлось опереться на полку, чтобы восстановить равновесие.

— Я положила кольцо сюда, — повторила я. — Приняла ванну и решила не надевать его, потому что надо было готовить, и пошла вниз. А утром его на блюдце не оказалось.

Майлз посмотрел на зеленое блюдце:

— Ты уверена, что положила именно сюда? Я не видел его, когда снимал запонки.

Все внутри у меня сжалось.

— Я положила кольцо на это блюдце — примерно в половине седьмого. — Повисло неловкое молчание. — Майлз… — У меня во рту пересохло. — Майлз… прости… но… я не могу не думать…

Он взглянул на меня.

— Я знаю, о чем ты думаешь, и мой ответ «нет».

Мое лицо запылало.

— Но кроме Рокси, в доме никого не было. Есть шанс, что она могла взять его.

— Зачем ей это?

— По ошибке, — в отчаянии проговорила я. — Или, возможно, просто хотела… посмотреть на него и забыла вернуть на место. — Я смотрела на Майлза, мое сердце колотилось. — Майлз, пожалуйста, спроси у нее.

— Нет. Я не буду этого делать. Роксана сказала, что не видела твое кольцо, а это означает только одно: она его действительно не видела. И хватит об этом. — Тогда я сообщила Майлзу, что Рокси знала о цвете блюдца, о котором шла речь. — Ну… — развел он руками, — она ведь сюда заходит.

— Но здесь есть еще синее блюдце и красное. Откуда Рокси известно, что я оставила кольцо в зеленом, ведь я ей этого не говорила?

— Я храню запонки именно в зеленом, вот она и предположила, будто ты оставила кольцо в нем же. А может, решила так просто по ассоциации — ведь изумруды тоже зеленые. — Майлз пожал плечами. — Понятия не имею — уверен только, что Рокси не брала твое кольцо.

Мое сердце продолжало глухо стучать в груди.

— Почему ты настаиваешь на этом?

Майлз посмотрел на меня так, словно я ударила его.

— Потому что в душе она хорошая, порядочная девочка. И никогда не сделает ничего… неправильного. Я говорил тебе об этом, Фиби.

— Да, говорил — ты часто говоришь это, Майлз. И я не совсем понимаю почему.

Майлз вспыхнул:

— Потому что это правда. И кроме того, — он провел рукой по волосам, — ты же видела, сколько всего у Рокси. Ей не нужны чужие вещи.

— Майлз, — тихо сказала я, — посмотри в ее комнате. Я сама не могу.