— О Боже, и это все испортило? Но почему она отказалась пойти?
— Она любит расстраивать наши свидания, а отец уступил ей, потому что… всегда так делает.
— Понятно. Значит, он немного заклеван этим цыпленком, верно? — Я удрученно улыбнулась. — Как давно вы встречаетесь?
— Пару месяцев. Он мне нравится — но его дочь… С ней ужасно трудно.
— А. Это проблема.
— Да. Но что есть, то есть… Неплохо вы тут все оформили, — кивнула я на фартук Дэна.
— Спасибо. Я подумал, что это повысит нашу репутацию, поскольку событие значительное, и заказал одежду с логотипами. В том числе и несколько зонтиков с надписью «Черное и зеленое». Я дам вам один.
— Дэн… — отпила я пива, — вы не говорили мне, что являетесь владельцем газеты.
Он пожал плечами.
— Я владею половиной. И зачем мне вам об этом говорить?
— Не знаю. Но… почему бы и нет? И часто вы покупаете газеты?
Он покачал головой.
— Никогда раньше этого не делал — и не думаю, что когда-нибудь куплю еще одну. Все произошло исключительно из-за нашей дружбы с Мэттом.
— Это просто фантастика! — сказала я, гадая, где он взял требуемую четверть миллиона.
Дэн потягивал пиво.
— Спасибо моей бабушке. Все стало возможным благодаря ей.
— Вашей бабушке? — эхом отозвалась я. — Той самой, что оставила вам точилку для карандашей?
— Да. Если бы не бабушка Робинсон, я бы никогда на такое не сподобился; все получилось неожиданно…
— О, простите, Дэн. — Мой телефон снова вибрировал, его рингтон едва слышался в шуме толпы. Я вставила наушник и нажала зеленую кнопку, решив, что это снова Майлз, но на экране высветился незнакомый номер с североамериканским кодом.
— Могу я поговорить с Фиби Свифт? — прозвучал мужской голос.
— Да. Это я.
— А это Люк Крамер из университета Торонто. Моя коллега Кэрол сказала, что вы хотите со мной поговорить.
— Да, — взволнованно ответила я. — Я очень хочу поговорить с вами… — Я встала. — Но я на улице… и тут слишком шумно, мистер Крамер. Вы дадите мне десять минут, чтобы добежать до дома, и тогда я вам перезвоню?
— Конечно.
— Похоже, это важный звонок, — заметил Дэн, когда я убирала телефон.
— Важный. — Меня неожиданно охватила эйфория. — Действительно важный.
— Вопрос жизни и смерти? — криво улыбнулся он.
— Можно сказать и так. — Я надела шарф. — Простите меня, я должна идти, но спасибо вам за поддержку.
Я обняла его, и Дэн совершенно растерялся.
— Всегда к вашим услугам. Я… позвоню… Хорошо?
— Да. Позвоните. — Я помахала ему рукой и ушла.
Я добежала до дома, перенесла телефон на кухонный стол и набрала номер.
— Это мистер Крамер? — спросила я, задержав дыхание.
— Здравствуйте, Фиби. Да, это Люк.
— Кстати говоря, поздравляю вас с рождением ребенка.
— Спасибо. Я все еще пребываю в некотором трансе: эта девочка — наш первенец. Из слов моей коллеги Кэрол я понял, что вы желаете связаться с Мириам Липецки.
— Да, очень хочу.
— Раз я буду обращаться к Мириам с этой просьбой, то могу полюбопытствовать почему?
Я все объяснила ему в общих чертах.
— Как вы думаете, она станет со мной разговаривать?
Повисла пауза.
— Не знаю. Но увижу ее завтра и передам ваши слова. Давайте я запишу имена. Значит, женщину зовут миссис Тереза Белл.
— Да. Ее девичья фамилия Лорен.
— Тереза… Лорен, — повторил он. — И у них была общая подруга Моник… вы сказали Ришелье?
— Да. Хотя ее настоящее имя Моника Рихтер.
— Рихтер… И все это имеет отношение к событиям времен войны?
— Да. Моник тоже была в Аушвице с августа сорок третьего. Я пытаюсь выяснить, что с ней случилось, а увидев имя Мириам в программке, подумала: она может знать хоть что-то…
— Хорошо, я поговорю с ней. Но позвольте сказать: мы знакомы с Мириам тридцать лет, и она редко говорит о военном времени, поскольку для нее это очень болезненные воспоминания; кроме того, она может не иметь ни малейшего представления о том, что случилось с… Моник.
— Я поняла вас, Люк. Но пожалуйста, спросите ее…
— Ну как вам фейерверк? — поинтересовалась Анни, придя на работу в понедельник. — Я была в Брайтоне и все пропустила.
— Меня постигло некоторое разочарование. — Я не собиралась объяснять, какое именно.
Анни взглянула на меня с любопытством.
— Какая жалость.
Затем я поехала в Сиденхэм за одеждой, купленной у словоохотливой миссис Прайс. Когда она снова начала болтать со мной, я заметила, что у нее неестественно «открытые» глаза и слишком натянутая кожа на челюсти, а руки кажутся на десять лет старше лица. Я подумала, что мама станет такой же, и у меня екнуло сердце.
Я возвращалась в магазин, когда зазвонил мой мобильный. Свернув на боковую дорогу, я остановилась. На экране обозначился код Торонто, и внутри у меня все сжалось.
— Здравствуйте, Фиби! — сказал Люк. Значит, он общался с ней. — Вчера я был у Мириам, но не смог ничего разузнать о вашем деле.
— Она не захотела говорить об этом?
— Я не спрашивал, потому что она плохо себя чувствовала. У нее серьезные проблемы с бронхами, особенно осенью — все это тянется из прошлого. Доктор прописал ей антибиотики и велел отдыхать, и я, к сожалению, не стал упоминать о вашем звонке.
— Да… Конечно. — Я почувствовала острое разочарование. — Спасибо, что дали мне знать. Может, когда ей станет лучше?.. — Мой голос сорвался.
— Может быть, но пока придется оставить ее в покое.
Пока… «Может, на неделю, — подумала я, глядя в зеркало заднего вида и выезжая на дорогу, — или на месяц — или же разговор так и не состоится».
Вернувшись в магазин, я, к своему удивлению, увидела там Майлза. Он сидел на диване и разговаривал с Анни, которая приветливо улыбалась ему, словно понимала, что у нас что-то разладилось.
— Фиби. — Майлз встал. — Надеюсь, у тебя найдется время выпить со мной чашку чаю?
— Да… Э… Я только отнесу эти чемоданы на склад, и мы пойдем в кафе «Мун дейзи». Анни, меня не будет примерно полчаса.
— Конечно, — улыбнулась она нам.
В кафе оказалось много народу, и мы с Майлзом сели за один из столиков на улице — на солнышке было тепло, и мы могли уединиться.
— Прошу прощения за субботу, — начал Майлз, поднимая воротник. — Я должен был нажать на Рокси: знаю, я слишком потакаю ей. Это неправильно.
Я посмотрела на него.
— Мне трудно с Рокси. Ты видел, как враждебно она относится ко мне — и всегда находит способ помешать нашим свиданиям.
Майлз вздохнул.
— Она воспринимает тебя как угрозу — и во многих отношениях это понятно. Она была центром моей вселенной десять лет. — Пиппа принесла нам чай, и Майлз на какое-то время замолчал. — Но вчера я долго разговаривал с ней. Сказал, что очень сержусь из-за ее поведения в субботу. Сказал, что она для меня целый мир, и так будет всегда, но она должна позволить и мне быть счастливым. Я сообщил ей, какое большое значение ты для меня имеешь. — Я с изумлением увидела, как глаза Майлза замерцали. — Итак… — Он сглотнул и взял меня за руку. — Я хочу поставить наши отношения на правильную основу, Фиби. Я объяснил Рокси, что ты моя девушка и иногда будешь появляться у нас дома, и ради меня она должна быть… мила с тобой.
Мое негодование испарилось.
— Спасибо тебе за эти слова, Майлз. Я… хочу ладить с Рокси.
— Знаю. Да, она может быть несносной, но в душе это хорошая, воспитанная девочка. — Майлз сжал мои пальцы. — Надеюсь, теперь тебе все видится не в таком мрачном свете — для меня это очень важно.
— Так и есть. Я чувствую себя лучше, — улыбнулась я. — Гораздо лучше.
Майлз наклонился и поцеловал меня.
— Вот и хорошо.
Разговор Майлза с Рокси изменил ситуацию. Она больше не выказывала мне откровенной враждебности, а вела себя так, будто мое присутствие ей безразлично. Если я заговаривала с ней, она отвечала, но в иных случаях продолжала меня игнорировать. Меня устраивал такой нейтралитет, означавший определенный прогресс.
Тем временем от Люка не было никаких известий. Спустя неделю я оставила ему сообщение, но он не откликнулся. Я предположила, что Мириам все еще больна или же ей стало лучше, но она решила не говорить со мной. Я не упомянула об этом миссис Белл, когда пришла навестить ее. Она теперь мучилась более сильными болями и приклеивала пластырь с морфием.
Приближался день рождения Луи — а вместе с ним подтяжка лица, которую вознамерилась сделать моя мама. Меня по-прежнему беспокоило это, и я высказала ей свои соображения, когда она ужинала у меня во вторник.
— Повторяю, ты все еще очень привлекательна и тебе не нужно ничего делать с лицом. — Я налила ей вина. — Что, если все пойдет не так?
— Фредди Черч сделал тысячи таких… процедур, — деликатно сказала она, — и без единого фатального исхода.
— Не самая блестящая рекомендация.
Мама открыла сумочку и достала ежедневник.
— Я записала тебя как ближайшую родственницу, и тебе нужно знать, где я нахожусь. Лексингтонская клиника в Майда-Вейле. — Она пролистала страницы. — Вот номер телефона… Операция начнется в половине третьего, а я должна быть там утром в одиннадцать тридцать, они будут меня готовить. Я пробуду в клинике четыре дня, и, надеюсь, ты меня навестишь.
— Ты рассказала об этом кому-нибудь на работе?
Мама покачала головой.
— Джон думает, что я на две недели уезжаю во Францию. И я ни словом не обмолвилась никому из подруг. — Она убрала ежедневник в сумочку. — Это личное.
— Оно перестанет быть таковым, когда все увидят, что ты внезапно помолодела на пятнадцать лет — или, хуже того, кардинально переменилась!
"Дело в стиле винтаж" отзывы
Отзывы читателей о книге "Дело в стиле винтаж". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Дело в стиле винтаж" друзьям в соцсетях.