Джун Зингер - Дебютантки

Они провели три недели в Ньюпорте. Когда пришло время отправляться в Саутгемптон, где Сара и Мейв должны были посетить несколько приемов, Крисси решила, что будет неудобно, если она не поедет на вечеринку Диди и Кэнди Дайнин.

— Мы так дружили в школе. Они обидятся, если я не приеду, не правда ли?

— Конечно, — согласилась Сара. — Как ты считаешь, Мейв?

— Да, это верно, — задумчиво ответила Мейв.

После трех недель в Саутгемптоне и посещения праздника сестер Дайнин Крисси предложила:

— Как насчет того, чтобы пожить недель шесть в Рено?[5]

— В Рено? — переспросила Мейв.

— Мне кажется, это просто великолепная идея! — воскликнула Сара. — Я слышала, что там есть пижонское ранчо с красивыми ковбоями!

— Крисси, ты уверена, что тебе нужно туда ехать? Уверена?

Мейв нахмурилась:

— Ты обсуждала это с Гаем? Не будет ли он возражать?

Крисси ничего не ответила, только пожала плечами.

Девушки вышли из здания суда, все трое были одеты в белые летние платья с широкой юбкой и белые туфельки без каблуков. Последние шесть недель они не вылезали из ковбоек и брюк, но сегодня был особый день.

— Теперь тебе нужно выбросить кольцо, — сказала Сара. — Оно у тебя с собой?

Крисси начала рыться в сумке и достала кольцо, потом они нашли почти пересохший ручей и перегнулись через ветхие перила. Сара сказала:

— Мне кажется, это вполне подойдет.

— Тебе не нужно выбрасывать кольцо, Крисси, если ты хочешь сохранить его на память, — шепнула ей Мейв.

Крисси колебалась только секунду, потом золотое колечко исчезло в грязной воде.

— Пошли выпьем!

— Да, обязательно, — сказала Крисси, все еще глядя в воду. — Давайте напьемся!

* * *

В баре клуба Гарольда Крисси выпила несколько бокалов, Сара — два или три, а Мейв пила свой единственный коктейль. Они начали обсуждать, почему Мейв не пьет, и ей пришлось признаться, что она боится, потому что ее отец сильно пьет. Прошло много времени с тех пор, когда кто-то упоминал об отце Мейв.

Трио играло музыку «кантри». Вошел ковбой со старым морщинистым лицом. Оно напоминало маску из старой задубевшей кожи. Было ясно, что он уже перебрал, и когда он улыбался, были видны гнилые зубы.

— Никто из вас, девушки, не хочет потанцевать со мной?

Крисси с готовностью вскочила, Сара и Мейв в изумлении наблюдали, как ковбой начал вертеть Крисси, потом резко наклонил ее так, что она чуть не сломала себе позвоночник.

— Боже, — выдохнула Сара, а Мейв вообще не могла вымолвить ни слова.

Они вернулись за столик, и Крисси представила Люка, который взял стул, сел и принялся шептать сальности в ее маленькое ушко.

— Тебе не кажется, что здесь пахнет блевотиной? — спросила Сара у Мейв, надеясь, что Люк поймет намек и уберется. Сара начала морщиться. Но он не понял. Мейв встала:

— Нам лучше пойти и упаковать вещи, Крисси. Мы уезжаем рано утром.

Сара встала, но Крисси осталась сидеть, хихикая над какой-то очередной пошлостью, которую только что произнес Люк. Он посмотрел на Сару и Мейв, затем сказал Крисси:

— Почему бы нам не уйти, золотце, и не оставить твоих маленьких подружек развлекаться одних?

— Я считаю, что это великолепная идея. — Крисси встала и обняла морщинистого Люка.

Мейв посмотрела на Крисси, такую молодую и чистенькую в белом платье и туфельках без каблуков. Ей показалось ужасным, что она сейчас уйдет с этим грязным, противным старым мужиком.

— Нет! — закричала она и схватила Крисси за руку.

— Ради Бога, Мейв, — резко оттолкнула ее руку Крисси. — Меня уже тошнит от твоего святошества!

И Люк вывел ее из зала, обняв за талию.

Сара и Мейв остались в зале. Сара заказала еще выпить, Мейв тихонько плакала.

— Не нужно, Мейв, она не хотела тебя обидеть, ты же видишь, она пьяна в стельку!

— Мне не важно, что она сказала про меня. Но он! Он такой отвратительный! Как она может?

Сара покачала головой:

— Наверно, ей это нужно. Как бы процесс очищения!

— Очищение? Но он же сам грязный!

Крисси сняла платье и шелковые трусики и повесила их на стул. Люк посмотрел на ее обнаженное тело и покачал головой.

— У тебя самые маленькие сиськи, которые я когда-нибудь видел, если даже месяц будет состоять из одних воскресений!

Он уселся на нее и сидя начал сильно вталкивать в нее член. Он держался за ее маленькие груди, как будто это были поводья. Он причинял ей боль и хрюкал, пока наконец, не кончил. Его пот стекал на тело Крисси.

— Ну-ка слезай с меня, ковбой!

Он вынул свой член и засмеялся:

— Ты просто мешок костей, как моя старая ведьма-жена.

Крисси подобрала свои трусики, вытерлась ими и бросила на грязную простыню.

— Должна тебе сказать, старик, что ты сам не блеск! Старый е… — ровным голосом сказала она, надевая платье и туфли.

3

— Мейв, твой отец выпустил новую книгу! — сказала Крисси, держа в руках страницу из воскресного выпуска «Трибюна», посвященную новым публикациям. — Обзор напечатан на первой странице.

— Да, знаю, я уже читала.

— Потрясающие отзывы… Мне так кажется. Я не уверена, что поняла все, о чем говорит критик. Он утверждает, что книга — это божественное произведение, а потом пишет об «отклонениях безумного разума и болезненных фантазиях»… Ты понимаешь, о чем он говорит?

— Не совсем. Но мне кажется, что отец не будет сильно взволнован этим отзывом. Я уверена, он был бы счастлив только в том случае, если бы критик сказал, что книга достойна Нобелевской премии.

Мейв знала, что ее отец помешан на этой премии, — даже будучи маленькой девочкой, она слышала об этом. Смогут ли «Фрагменты Великого Целого» помочь ему завоевать премию в следующем году? Саму книгу она читать не собиралась. Но таким образом она как бы получила от него весточку и была за это благодарна судьбе. Полная тишина и отсутствие всякой информации так действовали на нервы. Может, он играет с ней в кошки-мышки? Может, он поклялся отомстить ей? Она ни в чем не была уверена. Мейв только знала, что постоянно чувствует его присутствие, даже среди безмолвия и тишины. В последнее время у нее появилось ощущение, что за ней следят. Может, она тоже потихоньку сходит с ума?

4

Наступил ноябрь, прошел почти год со времени их дебюта. Саре надоели ночные клубы, приемы, праздники и мужчины, которых она там встречала. Все повторялось. Но больше всего ее волновала Крисси. Ее связи становились все более рискованными. Месяц назад она даже связалась с мафиози. У Мейв тоже не все ладилось.

— Пора что-то делать, — заявила Сара. — Скоро Новый год, и нам почти девятнадцать. Нам нужно начать новую жизнь. Я собираюсь в январе приступить к занятиям в драматической школе. Я всегда любила театр. Будет так интересно! Там преподает Стелла Эдлер, она ученица Станиславского, создавшего Московский Художественный театр. Это совершенно новая концепция игры. Мне это кажется потрясающим!

Мейв улыбнулась. Сара всегда полностью отдавала себя новому, неизведанному!

— Я хочу, чтобы ты тоже пошла со мной в новую школу, Мейв. У них прекрасный курс обучения будущих литераторов. Я уверена, что ты станешь великим писателем. Это, должно быть, у тебя в крови.

— Нет, Сара! — твердо сказала Мейв. — Меня совершенно не интересует писательское ремесло! Я думала, чем хочу заняться, и решила, что это будет уход за больными. Мне кажется, что в январе начинаются и курсы медсестер.

Сара заморгала:

— Уход за больными? Драить полы и выносить ночные горшки?

— И это тоже, — ответила ей Мейв. — Но и многое другое. Уход означает помощь людям, забота о них.

— Боже ты мой, заботься о людях, если тебе так хочется! Наверно, в глубине твоей католической души спрятана протестантская этика Эбботов. А что нам делать с тобой, Крисси? Как ты думаешь, что тебе лучше изучать: искусство, живопись или музыку?

Крисси засмеялась:

— Обязательно нужно выбирать?

— У тебя к этому способности, и, их нужно как-то использовать!

— Я выбираю искусство, живопись.

— Хорошо. Ты сможешь посещать Лигу студентов, изучающих искусство и живопись на Уэст, пятьдесят семь. Там прекрасные преподаватели, и тебе там понравится. Я уже все узнала у своих знакомых по кафе. Там стараются заинтересовать студентов. Кроме того, недалеко расположены хорошие магазины. Ты всегда сможешь заскочить в «Бендел» за покупками.

Крисси старалась не улыбаться:

— Запиши меня туда.

— Как ты считаешь, в какую больницу мне стоит ходить на практику? — спросила Мейв, тоже стараясь не рассмеяться.

— Пока я еще не знаю. Но все узнаю. Может быть, «Флауэр фифт»? Или «Пейн Уитни»?

Мейв дразнила ее, но Сара тут же начала перечислять больницы, которые считались весьма престижными, и неожиданно подсказала Мейв ответ. «Пейн Уитни»? Для людей с нестабильной психикой? Мейв как раз хотелось заниматься духовным здоровьем людей.

— Так, мы уже все решили, правда? Я буду актрисой, Мейв — медсестрой, если уж ей так хочется, а Крисси станет художницей. Боже! Мы начнем новый год с шумом!

1

Мейв встретилась с доктором Грегори Кери, так сказать, на профессиональном уровне. Она закончила развозить ночные посудины больным в одном крыле, пройдя его с северного конца к южному. Потом, толкая алюминиевую тележку, она вновь собрала горшки. Выходя из комнаты 311, Мейв поскользнулась на выложенном плитками полу в коридоре. Она поставила горшок на тележку, подтолкнула ее к следующей комнате и пошла вытирать пол. Услышав всплеск и грохот, она взглянула вверх. Ее тележка врезалась в доктора.