Кэтлин Тессаро - Дебютантка

За ее спиной стоял высокий рыжеволосый мужчина в темном костюме и в очках. Он легонько, как-то даже несколько покровительственно, опирался на спинку стула.

Кейт сразу узнала даму. Это была Анна-Мари.

– Извините, что я не встаю, – сказала она, даже не пошевельнувшись, чтобы обернуться.

Кейт попыталась что-то сказать, но все слова застряли у нее в горле. Она думала встретить тут Алекса, она ожидала увидеть здесь кого угодно, только не эту женщину. Просто невероятно, уж не сон ли это? Кейт потрясла головой. Нет, она наяву видела перед собой обворожительные черты Анны-Мари: смуглую кожу ее тонких рук, длинные пальцы с заостренными ногтями (один из них украшен перстнем с большим опалом), породистое лицо, выгодно освещенное лампой, мелкие морщинки вокруг глаз, которые нисколько ее не портили. Она оказалась миниатюрнее, чем ожидала Кейт, красивее, старше и, самое страшное, была абсолютно реальна.

– Возможно, вы находите странным, что я решила встретиться с вами, – продолжала Анна-Мари спокойным и твердым, размеренным голосом, лишенным даже тени эмоций. – Мой муж допустил серьезную оплошность, но от меня это не укрылось. И я захотела как можно скорее исправить ситуацию. Мой адвокат, мистер Траск, – она слегка наклонила голову в сторону высокого мужчины в очках, – не смог, к несчастью, добиться от вас ответа. Вот я и подумала, что неформальное приглашение сможет убедить вас прийти сюда. Вы действительно оказались настоящей затворницей. – Тут жена Алекса повернулась к Кейт и наконец посмотрела девушке в глаза.

Самоуверенный взгляд Анны-Мари леденил кровь и буквально гипнотизировал Кейт. Она поняла, что не в силах состязаться с этой женщиной, но и мужества отвести глаза тоже в себе не нашла. Еще никто и никогда в жизни не разглядывал ее с такой неприкрытой ненавистью.

Кейт открыла было рот, но так ничего и не сказала.

Тогда шагнул вперед и нарушил молчание мистер Траск:

– Кажется, мистер Монроу не имел возможности заплатить за картину, которую он вам заказал. – Адвокат полез в нагрудный карман и вынул чек. – Миссис Монроу надеется, что эта сумма вполне вас устроит. – И он положил чек перед ней на стол.

– Мой муж заядлый коллекционер. Он так часто удивляет меня своими новыми приобретениями. К сожалению, мы вынуждены к концу месяца кое-что из них продать. Не вечно же хранить всякий хлам. Тем более что многое… – Анна-Мари помолчала секунду и, слегка пожав плечиком, заключила: – Многое нам уже просто надоело.

Все тело Кейт словно налилось свинцом, она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой, даже мысли ворочались в голове еле-еле. Она уже ничего не понимала. Она ожидала увидеть Алекса. Но, выходит, это не он прислал ей открытку.

– Мне сказали, что за картину назначена как раз эта сумма, – произнесла Анна-Мари.

Кейт посмотрела на чек. На нем стояла цифра: 50 000 долларов.

– Это вам за оказанные услуги, – добавила супруга Алекса.

В галерее было темно и душно. Кейт казалось, что воздух сдавил ее со всех сторон, не давая дышать.

– Но… картина… – промямлила она, и тут горло ее словно свело судорогой.

– Что, не слышу?

Кейт сделала усилие и сглотнула слюну.

– Картина не продается, – прохрипела она.

– Простите, что вы сказали? – Анна-Мари недоверчиво хохотнула. – Я вас не понимаю.

Усилием воли Кейт заставила себя посмотреть собеседнице прямо в глаза.

– Эта картина не продается.

– Вы что, хотите поторговаться?

– Нет. Просто сообщаю, что купить ее нельзя. Я не торгую своими полотнами.

Глаза Анны-Мари сузились.

– Тогда, мисс Альбион, я просто теряюсь в догадках, каким образом эта картина могла попасть в коллекцию моего мужа.

Кейт тщательно продумала ответ, взвесив каждое свое слово.

– Это была ошибка, – тихо сказала она. – Большая ошибка.

Лицо Анны-Мари словно окаменело.

– Не будете ли вы столь любезны распорядиться, чтобы галерея возвратила мне полотно? – Кейт повернулась к мистеру Траску. – Мой адрес вам известен.

Он нахмурился и поджал губы.

– Хотите, чтобы я переговорила с ними сама? – предложила Кейт.

– Нет-нет, – отказался адвокат, бросив косой взгляд на Анну-Мари, которая сделала вид, что ничего не заметила. – Не сомневайтесь, я смогу все это устроить.

– Благодарю вас, – сказала Кейт и повернулась к жене Алекса: – Сожалею, миссис Монроу.

Темные глаза Анны-Мари от ярости чуть не выскочили из орбит. Но она быстро взяла себя в руки, снова отвернулась и уставилась в окно.

– Если вы возомнили, что я отношусь к этому серьезно, то глубоко ошибаетесь, – прошипела она.

Не соображая, что делает, Кейт направилась к выходу и опомнилась лишь на улице. Но только дойдя до Брук-стрит, она почувствовала, что слегка успокоилась. Дыхание ее восстановилось, тротуар под ней больше не содрогался с грохотом, а руки перестали дрожать. Она спаслась из лап этого чудовища, что было на грани чуда.

Быть содержанкой этого человека – тяжелая участь, но еще хуже быть его женой.

Разыскивая дом престарелых в Вутон-Лодж, Джек свернул на длинную, обсаженную деревьями улицу. Дорога круто изгибалась, и лишь через полмили за деревьями он разглядел здание. Найти его оказалось не так-то просто: заведение стояло на отшибе, на много миль кругом не было никакого жилья. Мать согласилась госпитализировать отца лишь две недели назад, почувствовав, что после долгих лет борьбы за его здоровье совсем выбилась из сил. Джек вышел из машины и огляделся. Место было выбрано действительно великолепное: дом стоял посреди обширного парка, что невольно создавало атмосферу уединения и глубокого покоя. Что ж, это уже неплохо. Главное здание построено в неоготическом стиле, высокие, как в церкви, окна с витражами, арочные контрфорсы, а вокруг опрятные, коротко подстриженные лужайки со множеством цветочных клумб. Чуть далее виднелись голубая гладь искусственного озера и еще одно здание, скорее всего бывшая конюшня; теперь, по-видимому, там располагался медицинский корпус, оснащенный новейшим оборудованием. Отцу здесь, должно быть, очень даже неплохо.

Джек достал с заднего сиденья сумку, где лежали старый несессер для письма, а также посвященная мифологическим представлениям ирландцев книга Бенедикта Блайта «Погружение во мглу», которую ему удалось отыскать в букинистическом магазине Малверна. Книга Джеку очень понравилась, во всяком случае то, что он успел прочитать. Эмоциональный стиль автора заворожил его, сочинение Блайта оказалось намного увлекательней, чем можно было ожидать от научного труда. Автор обладал удивительной способностью: древние легенды в его изложении превращались в свежие и в высшей степени романтичные, наполненные приключениями истории, богатые чувственными подробностями и захватывающими намеками. Все это немало способствовало популярности его сочинений. Блайт описывал страну и населяющих ее людей с их реальными желаниями и страстями, и между строк отчетливо проступала сексуальность самого автора, в которой, как в зеркале, отражались парадоксы и противоречия его раздираемой страстями души.

Джек вошел в здание через главный вход и улыбнулся женщине, сидевшей за стойкой администратора.

– Здравствуйте. Я приехал повидать своего отца.

– Он вас ждет?

– Мм, в общем-то, нет.

– Ваше имя?

– Джек. Джек Коутс. А моего отца зовут Генри.

– Коутс… – Она набрала фамилию на клавиатуре компьютера. – Ага, вот он. Восточное крыло. Если не возражаете, я сейчас позвоню в сестринскую, пусть пришлют кого-нибудь, чтобы вас проводить. Не хотите ли присесть? – Она указала на длинную скамью, обтянутую кожей.

– Спасибо.

Джек прошелся по вестибюлю, постоял возле входа. Внезапно его охватила смутная тревога, ему стало страшно. Снаружи здание походило на шикарный отель. Но внутри он заметил охрану, запертые двери. Атмосфера медицинского учреждения. Неужели отец действительно так плох? А что, если ему здесь не нравится и он захочет, чтобы Джек забрал его отсюда? А вдруг он вообще не узнает сына?

– Сейчас за вами придут, – сказала женщина, кладя трубку.

– Отлично.

Он взял один из глянцевых рекламных проспектов, уселся и стал его перелистывать.