— Солнце, только не вздумай плакать.

— Не буду…

— У-у-у… — передразнил меня Ник из-за плеча друга. Я, наконец, разжала руки. В первое мгновение, увидев Андрея, я не смогла удержаться от того, чтобы его обнять. «Броситься на шею», едко бы уточнило мое второе «я» в какой-нибудь другой жизни. Но в этой — нет. В вопросе отношения к Флейму мой внутренний голос был вполне со мной солидарен. Никаких подколок. Мне просто хотелось прикасаться к Андрею, и я прикасалась.

Пальцы Флейма пробежались по моим волосам. Слава богу, мне удалось сдержать слезы.

— Я испугалась, что мы вчера разругались окончательно, — пробормотала чуть слышно. Но оба друга прекрасно услышали меня.

— Ксюш, я все понимаю, — попытался объясниться Андрей. А Ник, закадровым голосом переводчиков начала девяностых, зажав нос для пущей достоверности тембра, уточнил:

— Ага, хрен отделаешься от такой заразы.

— Эй! — я пихнула брюнета в бок. Ник сделал вид, что смертельно ранен. Согнулся пополам и застонал. Вот идиот! — Ну, хватит дурачиться. Я серьезно говорю!

— И мы тоже. Серьезно! — Ник, продолжая изображать тяжелобольного, на два шага отодвинулся от меня.

— Ага, испугался!

— Еще бы! Злюка, — мне показали язык. Я хмыкнула. — Зато ты больше не собираешься плакать, — Ник очаровательно улыбнулся, прекращая свой маленький спектакль.

— Он прав, — Андрей приобнял меня за плечи. — Улыбнись, Солнце. Никто не собирается ссориться с тобой.

— Вообще-вообще?

Флейм кивнул.

— Ого, — Ник вдруг посерьезнел и с интересом взглянул на меня.

— Ты чего?

— Да так. Просто любопытно… Ты вообще в курсе, что твой Керимов смотрит на тебя?

Я помахала ладошкой перед лицом Ника.

— Ты заболел, что ли? Или издеваешься?

Никита снисходительно улыбнулся.

— Я говорю тебе правду. Керимов не сводит с тебя глаз. И уже десять минут не может уехать с парковки.

Андрей заинтересованно скосил глаза в сторону красной машины. А у меня от напряжения тут же заныла шея, так сильно захотелось следом за Флеймом оглянуться на Тима.

— Он просто машину греет, — возразила тихо я и отодвинулась от Андрея. Все-таки под взглядом Тима хвататься за Флейма, как за спасательный круг, было как-то неловко.

— А приехал он с тобой зачем? — Андрей вдруг решил поддержать Ника, и в отличие от друга Флейм был серьезен.

— У него машина осталась тут, — я невозмутимо пожала плечами. — Нашли чему удивляться. Мы ночевали с ним сегодня в одной комнате и ничего.

Андрей переглянулся с Ником.

— А ты что хотела? Чтобы Керимов начал к тебе приставать? — поинтересовался Флейм.

— Нет, конечно! — я фыркнула. — Но если бы я ему нравилась, он бы уже давно что-нибудь сделал.

— Например, обнял? — Ник одарил меня лукавым взглядом и сделал маленький шаг в мою сторону, собираясь на примере показать то, о чем он только что говорил. Я отпрянула от протянутых ко мне рук и впечаталась спиной в грудь Флейму. Еще и головой едва не заехала другу в подбородок.

У-у. Шутник хренов!

Я отпихнула лыбящегося до ушей Ника. А спустя мгновение за спиной послышалось шуршание шин, и машина Керимова исчезла с парковки. Я так и не осмелилась на нее оглянуться.

И все-таки с чего вы взяли, что я нравлюсь Тиму? — я вернулась к вопросу о Керимове, когда мы с друзьями были уже на пороге клуба.

У ребят как раз заканчивался перерыв, и они вот-вот должны были вернуться на сцену. Снова репетиции перед ночным выступлением. И неважно, что уже на следующей неделе Ник с Флеймом переезжают в столицу. Сезон в Энске должен был быть закрыт.

Ник откликнулся первым.

— Кси, расслабься. Если твой Тимур еще не обратил на тебя внимания, то вскоре обязательно обратит, — уточнил Андрей.

— Ну, конечно! — я скривилась. — Прям он так и побежал. Ща-аз.

— Балда, — беззлобно заключил Ник и отвернулся от меня с видом «о чем с ней разговаривать вообще?», знакомое выражение лица, кстати. — Хорошо еще, что твой Керимов не знает, что овчинка выделки не стоит.

— То есть?!

— Достанется ему вредная и не видящая дальше своего носа подружка, — Ник попытался щелкнуть меня по лбу. Я увернулась в последний момент.

— Сдурел? Какая подружка?

— Вот-вот. Грелка на ночь… Ты бы еще совсем разделась, а потом удивлялась, с какой это стати Керимов отирается рядом.

— Да, Кси, — Флейм задумчиво осмотрел мой наряд. — Что-то ты сегодня…

— Экстра-мини, — перебил его Ник и потянул свою лапу, чтобы шлепнуть меня по… мягкому месту. Я отодвинулась от него подальше.

— Эй, поосторожнее.

Мне показали язык.

— Сама поосторожней. Лучше бы брюки одела. С такими ногами…

Ник закатил глаза, а я пожалела, что, и правда, не захотела переодеваться. В конце концов, друзья видели меня в купальнике сто тысяч раз. Да и чем их могут удивить мои шорты? Впрочем, судя по недовольному виду Ника, мне надо было натянуть на себя монашескую рясу, как минимум.

— Я же похудела, вроде, — нахмурилась, переводя взгляд на свои ноги.

— Во-во, — Ник легонько надавил мне на спину. — Еще нагнись пониже, и во-о-обще улет.

Флейм хмыкнул. Я разозлилась.

— Что вы на меня так пялитесь! Что вам не нравится?!

Андрей, успокаивая, обнял меня за плечи.

— Нам более, чем нравится, Кси.

— Тогда в чем дело? Что за шутка с Тимуром и…

— Ты себя в зеркало видела?

— Ага. Два раза. Еще скажи, что из-за того, как я выгляжу, на меня не «встанет» только у слепого. Так вы говорите обычно? — я передразнила проникновенный мужской шепот.

— Кси-и…

— Что, Кси-и! Кто меня здесь видит, а? Я к вам ехала, а не в город на свидание собиралась.

— Эй, — Ник помахал ладонью перед моим лицом. — Керимов, Тиму-ур. Помнишь такого?

Флейм кивнул, соглашаясь с другом.

— Мы уже к тебе привыкли…

— Говори за себя, — Ник хмыкнул.

— Не важно… — Андрей ничуть не смутился. А я почувствовала себя как-то… неуютно. На что Ник намекает? — Ксень, Тимур обычный мужик. Не забывай об этом. Ты и так, какого-то хрена, отказалась, чтобы я забрал тебя с его дачи. Провела с ним до фига времени. Не провоцируй его, ага?

— Ну да… спровоцируешь этого придурка, — пробормотала себе под нос. Мой голос заглушил окрик Омара, арт-директора клуба. И по совместительству режиссера-постановщика всех выступлений ребят.

— Безнадежна, — Ник вздохнул и потрепал меня по волосам. Все-таки добрался, блин.

— Жди нас здесь, чудо… — Флейм подмигнул мне на прощание, и вместе с другом отправился на сцену. Я осталась одна у пустой барной стойки.

* * *

Я не заметила приближения Тимура. Наблюдая за репетицией Ника, задумалась о том, что через несколько дней останусь в этом городе совершенно одна. Ребята уедут в столицу, и… Мое дальнейшее будущее представлялось мне в мрачных красках. Еще один год универа, еще триста с хвостом дней в пустом городе. Завидовать нечему.

После отъезда Марины, ее поступления в престижный московский Вуз, Ник с Андреем стали для меня всем. Братьями, родителями, друзьями и любимыми. Они были буфером, защищающим меня от окружающего мира. За их спинами было спокойно. Знать, что тебя любят и берегут — это затягивает. Я не умею без этого жить.

Я боюсь.

Именно ребят мне будет не хватать в Энске. Даже в тот день, когда я узнала о планах мамы, мне не было так… страшно. Да, обида когтями впилась в сердце. Но я не почувствовала в сердце оглушающей, звенящей до боли пустоты. Может быть, все дело в том, что эта самая пустота поселилась в моей душе гораздо раньше?

Похоже, не одна я думала об этом. Сегодня несколько часов назад мне звонила мама. И мы едва ли не впервые поругались с ней прямо по телефону. Впрочем, говорила в основном она. А я мужественно слушала ее обвинения и молчала. «Крыть» было нечем.

За последние месяцы я слишком привыкла к притворству, к заезженным нейтральным фразам типа «у меня все хорошо», «я питаюсь, учусь, сплю» и прочее, прочее. И сейчас я получила «по заслугам». Формальные разговоры и вежливая ложь набила оскомину. Не мне. Маме…

Нет, она не почувствовала, что что-то со мной происходит. Она сделала совсем другой вывод. Предположила, что я специально отдаляюсь от нее, не хочу общаться, не доверяю. Несколько случаев из недавнего прошлого лишь подтвердили ее догадки. В тот день я не перезвонила, хотя обещала. Тогда не стала интересоваться ее делами. Отказалась прилететь в Лондон на восьмое марта. И много еще подобных претензий.

Я не знала, что говорить. Мама попала в «десятку».

Наш разговор закончился почти ничем. Я просто пообещала приехать сразу после завершения сессии. Мама собиралась сама позаботиться о моих билетах. Каникулы в Лондоне — это то, что нужно, чтобы избавиться от депрессии?

Но радости не было. И ведь не объяснишь маме, что в конце августа мне так или иначе придется возвращаться в Энск. Всю в ту же пустую квартиру. И все в тот же пустой город.

— Привет!

Что?

Я вздрогнула, услышав знакомый голос, и обернулась. С задумчивой улыбкой его высочество Керимов пялился на сцену. Выглядел он как всегда отлично. Рубашка с коротким рукавом подчеркивала статную фигуру. Цвет ремня и белых летних ботинок идеально сочетался с цветом небольшой кожаной сумки в руках парня. Аксессуары были подобраны безупречно.

— Хм, привет. Хотя мы, вроде, виделись сегодня утром. Ты как здесь оказался? — я оглянулась по сторонам, ожидая увидеть охрану. Но огромный зал был пуст. Только сцена выделялась ярким пятном на фоне погруженной во мрак барной стойки. — Вроде, мы договаривались созвониться…