Я кинул пару тройку ничего не значащих фраз, угукнул в нужных местах и подарил двум блондинкам по «контактному» букету. Красивые девочки. Пусть потешат свое самолюбие.

Затем, не заморачиваясь на длинные фразы, просто поставил несколько смайликов в ответ на «привет-как-дела-чем-занимаешься-давай-поболтаем». Этих идиоток вообще — на фиг. Ни ума, ни фантазии. Даже Ветрова, наверное, смогла бы написать оригинальней. Впрочем, именно она — не написала бы ни за что.

Я оглянулся на Ксению, по-прежнему тихо сопящую под одеялом. Она спала так, будто вокруг не существовало вообще ничего. Ее не разбудили ни мои хождения по комнате, ни даже клацанье клавиш. Интересно, когда же она проснется?

* * *

Дико хотелось в туалет. Именно так — дико. Даже во сне, в котором я была то ли секретаршей, то ли чьей-то помощницей, в самый разгар важного собрания мне понадобилось «уединиться». Недовольный шеф разразился гневной отповедью, когда я без разрешения вскочила со стула и кинулась к двери. От испуга, что потеряю работу из-за собственной глупости, я запнулась о чье-то крутящееся кресло и вместо того, чтобы упасть… проснулась.

Классика жанра.

Зато вожделенный туалет был в зоне прямой видимости. Я уставилась на заветную дверь и с секундной задержкой, пока сознание решало, остаток ли это сна, галлюцинация или жестокая реальность, я принялась выбираться из-под одеяла.

— Доброе утро, — лениво поприветствовали откуда-то сбоку.

Я моментально скосила глаза, оценила открывающий вид на полуобнаженного Тимура, ноутбук у него на животе и покрасневшую от горячего пластика кожу.

— Ты совсем детей не хочешь? — поинтересовалась хмуро, хмыкнула и пока Керимов «делал» глаза и смотрел на меня с тупым изумлением, отправилась в ванную.

* * *

В спальне ничего не изменилось. Когда спустя десять минут я вернулась обратно, Тимур все так же лежал на моей постели. Проворные пальцы летали по клавиатуре.

— Доброе утро, — пробормотала едва слышно, возвращаясь к кровати. Маленькая стрелка настенных часов, оформленных под старину, замерла на отметке девять. Большая едва-едва добралась до трех. Жуткая рань.

— Доброе, — вежливо откликнулся Тим, даже не повернувшись в мою сторону и не оторвавшись ни на секунду от экрана своего ноутбука.

— Родители уже уехали? — осторожно поинтересовалась, присаживаясь на незанятую Тимуром половину постели и растирая горящее непонятно от чего лицо.

После сна я чувствовала себя разбитой и ни капли не отдохнувшей. Жутко хотелось пить. И даже те три глотка из-под крана в ванной, что я сделала на свой страх и риск, не облегчили жжения в горле. Мой голос мне самой казался прокуренным и хриплым. Может, стоит порадоваться, что я вообще не курю? Иначе, было бы еще хуже.

Слава богу, Керимов еще не обратил внимание на мой сдавленный шепот. Он вообще был весь погружен в изучение какого-то сообщения на мониторе. Судя, по его сведенным у переносицы бровям, ничего хорошего Тимур там не видел.

— Уехали, — откликнулся парень спустя целую минуту.

— Жаль. Нужно было поставить будильник, — неловко пробормотала и потянулась к своим вещам, лежащим на кресле. — Я буду готова через десять минут. И…

— Забей. Мы вернемся в город завтра. Все равно на инглиш уже опоздали. А тащиться в универе ради физры нет смысла, — мрачно откликнулся Керимов, все так же пялясь на экран.

Я вздохнула, прикрыла глаза и опустилась на подушки. Даже одеяло натянула. Всякое желание спорить с Керимовым, что-то доказывать ему, да и вообще всей его семье бесследно пропало еще вчера. Сегодня я чувствовала лишь усталость. И почему-то сейчас была ей рада. Туго стянутая пружина внутри меня, наконец, разжалась. Мне больше ничего не хотелось.

— Ветрова, и никаких возражений?

— Никаких, — вновь тяжело вздохнула и уткнулась носом в край пледа. Какие тут возражения могут быть? Очередная истерика на потеху Тима?

— Поразительно, — Керимов откликнулся таким тоном, что сразу стало понятно, что ничего поразительного в моем ответе нет. — А ты себя вообще нормально чувствуешь?

И сколько безразличия в голосе, боже мой. Даже на вежливый интерес не тянет. Но я даже не удивилась.

Все это мы уже проходили сто раз. Какой смысл опять идти по кругу?

— Чего молчишь? Так хреново? — Керимов, наверняка, ухмылялся. Мое поведение его веселило.

— Средне, — призналась честно. И решила уточнить. Может, до Тимура такие сравнения дойдут быстрее, чем сказанное прямым текстом «мне плохо»? — у меня такое ощущение, будто я провела всю ночь в клубе, перебрала лишнего, переспала неизвестно с кем и проснулась, не помня ни черта о том, что было.

Керимов за моей спиной подозрительно затих. А я понадеялась, вопрос парня о моем самочувствии был первым и последним за это утро.

Но прошло еще пару секунд, и Тимур, наконец, издевательски поинтересовался:

— И часто с тобой такое бывает, Ветрова?

Ах, даже так. Ужасно смешно.

Только улыбаться, понятное дело, меня не тянуло. Может, Тимур еще спросит, не залетела ли я от кого-нибудь после одной из таких ночей?

Я медленно повернулась к Тимуру, смерила его тяжелым взглядом, чуть дольше необходимого задержалась на тонких губах, скривленных в саркастической ухмылке. Тупой и красивый — удачное название для голливудской драмы. Керимов бы в ней исполнил главную роль.

— А ты как думаешь? Часто я шляюсь по клубам?***сь? Залетаю неизвестно от кого? — злость все еще тлела внутри меня. И я говорила с непонятной мне самой горечью. Всего минуту назад мнение Тимура меня не волновало. Но сейчас я завелась с пол-оборота. Стало вдруг интересно (и заранее обидно, словно, я и так знала ответ), какие мысли крутятся в голове Тимура.

Он, конечно, терпеть меня не может. Да и какому парню понравится конкурентка в лице дамы, которая мало того, что отказывается признавать его безоговорочное превосходство, так еще постоянно лезет доказать обратное? Цитируя слова известной песни: «Лошара ты, Тимур, а не мачо».

Керимов нахмурился после моего вопроса, откликнулся мрачно.

— Ты сама это сказала. Я этого…

— Не говорил, — передразнила. — Твое мнение обо мне написано у тебя на лбу.

Я вспомнила вдруг слова Ника. Мой друг всегда воспринимал меня, как ребенка. Подростка, в крайнем случае, но никогда — как девушку. Тем более ту, с которой он мог бы завязать хоть какие-то отношения. Романтика и все такое. Зато Тимур — О! Он считал меня лауреаткой конкурса «Мисс тупость». Хоть в этом мы с ним были похожи. Его я тоже не считала образцом порядочности и ума. По сути, мы квиты.

— И что же я о тебе думаю? — Керимов усмехнулся.

— Скажи сам, — предложила, понимая, что сама напрашиваюсь на ведро помоев, которое на меня с удовольствием выльет Тим. Но, черт побери, сколько можно барахтаться в наших отношениях? «Люблю-не-люблю. Когда же ты уже от меня отстанешь?» Или мы поставим точку немедленно, или мне придется…

Что мне придется сделать, я так и не успела додумать, потому что Тимур соизволил ответить мне, наконец. Недолго же он собирался с духом.

— Ты тупая, — ну, я же говорила! — эгоистичная, — такого не помню, но со стороны видней, — помешанная на себе, — эм… когда это я так впечатлила парня?

— Помешанная на себе? — переспросила недоверчиво, удивленная неожиданным итогом прочувствованной речи.

Керимов хмыкнул.

— Ты даже хуже, Ветрова.

Эм… Прекрасно. Получай, любительница правды и точек над «и».

— Вот как? — хрипло пробормотала и приподнялась на руках на постели. — Ловко же ты меня раскусил. А что меня… хм… выдало?

Тимур вновь усмехнулся.

— Ты такая же, как и все, Ветрова. Ничем не отличаешься от толпы куриц из нашего университета, — я еще и курица? Ну-ну, — Строишь из себя самую умную и…

О-о… опять та же песня. Я слышу ее уже лет десять. Тимуру-то какое дело, кого я из себя строю? Или я нарушаю его личное пространство? Лезу к нему?

Ну, то есть — да, лезу. Бывает, когда этот осел начинает нести всякую чушь или задирает нос вверх без всякого повода. Но я еще могу понять свое поведение. В конце концов, Керимов сто лет назад хоть как-то нравился мне. А вот что ему от меня надо?!

— Керимов, ты говоришь, как баба, — припечатала едко, — которой мое поведение встало поперек горла. Веди себя, как мужик. Либо просто меня не трогай.

— Тебя никто не трогает, Ветрова!

— Тогда объясни мне, что ты делаешь сейчас?

— Я?! Лежу!

— Вот именно! Какого хрена, ты лежишь рядом?

Тимур расплылся в пакостной улыбке.

— Ветрова, милая, а мне надо было лечь на тебя?

Я отзеркалила выражение его лица и, копируя интонации, поинтересовалась.

— А что, милый, тебе хочется лечь?

Глаза Керимова сверкнули азартом.

— А тебе?

— Еще как!

Тимур изумленно замер.

А я, что? Он сам виноват, что меня накрыло. Пока мы орали друг на друга, мне вспомнилось вдруг одно из танцевальных шоу, которое устраивал Ник. Ну и… пошла ва-банк. Оскалилась хищно, распахнула глаза пошире, облизала губы (буду думать, что эротично) и выдала вот это самое «еще как».

Точь-в-точь — сумасшедшая фанатка. Но раз Тимур что-то там говорил о «курице», надо вести себя соответственно. Только мне интересно, а они кричат: «че ты делаешь, придурок?», когда их неожиданно опрокидывают на спину и начинают целовать?

Впрочем, побрыкаться и повопить от души Керимов мне не позволил. Я и успела-то только пискнуть (тут не до криков, когда дыхание перехватывает от близости парня, который, издеваясь надо мной, аккуратно отложил ноутбук в сторону и потянулся ко мне с тихим и многообещающим: «всегда к твоим услугам»).