Ксения подтянула ноги под себя и обхватила колени руками, отвернув голову от меня в молчаливом признании неизбежности собственной судьбы.

— Ну, вот, и чудненько.

Я захлопнул дверь и облегченно выдохнул. Есть! Я сделал это.

Жидкие хлопки аплодисментов заставили меня резко обернуться в сторону звука. Стас направлялся в мою сторону. Ему-то что от меня надо?

— Молодец, ловко ты ее, — похвалил Стас, ухмыляясь.

— Достала, — коротко бросил я.

Жаль, что Стас увидел так много. Но трепаться об этом не в его интересах.

— Понимаю. Вот, держи, — Стас протянул мне смутно знакомую сумку. — Она забыла на соседнем стуле.

Вот, черт! О вещах Ксении я даже не подумал.

— Спасибо, — откликнулся я, забирая сумку. — А это что?

Молния оказалась расстегнута, и я с некоторым удивлением обнаружил лежащие сверху купюры.

Стас пожал плечами.

— Не вижу смысла привлекать лишнее внимание таким поступком. В конце концов, за что ты собрался платить? Твоя подружка что-то с тобой не поделила. Но так ведь у всех у них во время ПМС сносит крышу. Попсихует и заткнется.

— Ну да, — мне пришлось согласиться со словами мужчины. Почему бы и не воспользоваться чужим опытом. Тем более, если все, что говорит Стас, выглядит так логично. — Еще раз спасибо!

Я вновь протянул руку Стасу. Мужчина кивнул, пожал ладонь и неспешно отправился к бэхе.

Что ж, и мне пора бы уже отправляться. Я сел за руль и развернул машину.

Теперь домой.

* * *

Усталость обрушилась на мои плечи, стоило только Тимуру закончить гневную отповедь и с гулким стуком захлопнуть дверцу с моей стороны. Я вздрогнула от резкого звука и проводила повернувшегося ко мне спиной парня тоскливым взглядом. Мой единственный путь к бегству с этой минуты оказался отрезан. Керимов добился своего.

Только это больше не имело значения.

Еще пять минут назад я была готова спорить с Тимуром и вырываться из его рук, сопротивляться, куда-то бежать. Сейчас хотелось просто закрыть глаза.

Слабость вцепилась в мое тело, терзая и мучая, как голодная шавка. Не в силах больше держаться я упала на сидение и свернулась клубком, подтянув ноги к груди и обнимая колени руками, так сильно как это было возможно.

Я беззвучно скулила, баюкая пульсирующую боль в груди. Казалось, кто-то всадил в сердце нож и с садистским удовольствием поворачивает и поворачивает его внутри.

Сквозь слезы, застящие глаза, я увидела, как рядом с машиной появился Стас и о чем-то заговорил с Тимуром. Я не слышала ни слова и даже не пыталась прислушиваться к происходящему там, всего лишь в метре от меня.

Я не хотела смотреть! Не хотела видеть этого… Но не могла заставить себя закрыть глаза.

Керимов улыбался Стасу и был доволен собой. Я видела удовлетворение и нескрываемое облегчение на его лице. Тимур шутил с мужчиной и за что-то его благодарил.

Я больше ничему не удивлялась. Это в первый момент, когда я услышала голос Керимова за своей спиной и поняла, что Стас знаком с Алексеем, я еще была в состоянии удивляться. А теперь…

Тимур меня поцеловал. И на изумление больше не осталось сил.

Это было… плохо. Слишком жестко и слишком властно. Тимур требовал от меня полнейшего подчинения. Он завел мою руку за спину и со всей силой прижимал меня к себе.

Я не хотела ему отвечать! Не хотела поддаваться его напору, его настойчивой ласке, приносящей облегчение и боль одновременно. Но Тимур сделал все, чтобы я сама попалась в расставленную им ловушку.

На секунду мне так сильно захотелось поверить в то, что он чувствует по отношению ко мне хоть что-то. Что вот сейчас, после этого поцелуя, если я отвечу на его прикосновения и прикоснусь к нему сама, он перестанет мучить меня, перестанет причинять мне боль. Он…

Наверное, в этот момент я потеряла рассудок… Я увидела в поцелуе Тимура нечто большее, чем желание поиздеваться надо мной, вновь ударив в самое больное место.

Я позволила ему себя одурачить. И как только я сдалась, прекращая попытки освободиться, потянулась к нему, чтобы поцеловать, Тимур грубо меня оттолкнул.

И не оставил ни малейшего шанса.

Его дальнейшее поведение, презрительный взгляд и снисходительная улыбка на лице сказали все лучше всяких слов. Тимур клеймил меня этим поцелуем, наказывал за истерику и мои слова. Он слишком сильно хотел меня унизить…

И сломать.

У тебя получилось, Тимур, ты слышишь?

Какая разница, что теперь будет дальше? Какое имеет значение, куда он меня сейчас повезет?

Сжавшись на сидении и закрыв ладонями горящее от стыда лицо, я почувствовала, как машина, наконец, рванула с места.

* * *

Я не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как мы тронулись в путь. Я все так же лежала ничком на заднем сидении и не могла успокоиться. Слезы катились по щекам, дрожь сотрясала все тело.

— Ветрова, — Тимур был, как всегда, раздражен. — Тебе звонят. Ты собираешься поднимать трубку?

Перед моим носом появился мигающий мобильник. Только сейчас я услышала, что в салоне авто играет моя любимая песня Anouk. Опять звонила Марр.

— Ну? — нетерпеливо повторил Керимов.

О чем он? Что ему от меня надо?

Протянуть руку, забрать свой телефон у Тимура и, наконец, скинуть вызов — казалось почти невозможным. Не могу…

Мелодия вдруг резко прервалась, и вокалистка захлебнулась криком точно посередине фразы. В машине воцарилась тишина, прерываемая только едва слышным ревом двигателя. Тимур убрал от моего лица мобильник и снова уставился на дорогу.

Не хочу никого видеть! Не хочу слышать!!! Никого!

— Ветрова, — окрик Керимова заставил меня вздрогнуть и еще сильнее сжаться.

Опять запела Anouk.

— Ясно, — коротко бросил Тимур.

В то же мгновение мой телефон заткнулся и больше не подавал признаков жизни.

Ну и пусть…

* * *

Когда машину вдруг сильно тряхнуло, и она завиляла по трассе из стороны в сторону, я все еще лежала, беззвучно роняя слезы на кожаную отделку сиденья.

Злорадное удовлетворение от того, что с этой машиной, Тимуром и мной… прямо сейчас произойдет что-то плохое, на мгновение затопило сознание. Я позволила себе улыбнуться.

Да!

Не хочу больше НИ-ЧЕ-ГО! Не хочу, не хочу, не хочу!!!

Я бы расхохоталась, так сильно было мое желание умереть в этот момент. Но в груди разрасталась тупая ноющая боль, мешающая даже не смеяться — дышать! Я могла лишь кривить губы и радоваться тому, что происходит.

Но Тимур оказался превосходным водителем. Он вывернул руль, резко нажал по тормозам. Машину в последний раз сильно тряхнуло. И все…

Ничего не изменилось. Мы стали снова набирать скорость.

Тимур что-то пробормотал себе под нос, но я не разобрала ни слова. Теперь вместо того, чтобы смеяться, мне вновь захотелось плакать.

За что?!

Кажется, я произнесла это вслух. Тимур вдруг стремительно оглянулся на меня. Я не видела его лица, только угадала движение. Стараясь спрятаться от его внимания, я зажмурилась и вновь уткнулась в ладони.

— Черт! — Тимур выплюнул ругательство сквозь зубы и, еще через минуту машина вдруг куда-то свернула и через несколько метров остановилась.

Хлопнула водительская дверь. Я осталась одна.

* * *

Тимур вернулся в машину почти сразу. Он зачем-то уселся на пассажирское сидение и уставился на меня. Даже с закрытыми глазами я почувствовала, что он сверлит меня взглядом.

Он забавляется моим видом? Доволен тем, что я плачу? Тимур злится, что я порчу слезами белоснежный салон его авто?

— Ксения, пересядь ко мне, пожалуйста.

Что?!

От удивления я распахнула глаза. Тимур смотрел на меня вполне серьезно.

— Впереди будут посты полиции. Тебе лучше пересесть ко мне и пристегнуться. Не хочу разбираться со штрафами.

Тимур меня просит? Не приказывает, не ерничает? Не делает замечаний?

Я сглотнула. Не может быть!

Сознание тот час схватилось за какие-то мелочи, за осознание абсолютной нереальности нашего с Тимуром разговора.

Бред!

Я раскрыла рот, собираясь спросить у парня, про какие штрафы он вообще сейчас говорит? С чего вдруг гаишникам останавливать его машину? А тем более проверять пристегнута я или нет?

Но горло пересохло, я смогла только хрипло выдавить из себя:

— Что?

Тимур пожал плечами и охотно объяснил.

— Впереди пост, почти у съезда на Вески (п/а: название населенного города). Менты часто там останавливают для проверки документов. Ты же сама знаешь, им бы только до чего-нибудь докопаться.

Я хлопала ресницами, с недоверием разглядывая спокойное, абсолютно невозмутимое лицо Тимура. Он шутит?

— Но… — только и выдавила из себя.

— Мне бы хотелось поскорее вернуться домой. Я бы не прочь поужинать сейчас.

Ужин? На слова парня собственный желудок радостно отозвался голодной руладой. Оу!

Я покраснела. А Тимур расплылся в улыбке. И в этот момент ничего в парне не напоминало о раздражении и злости, которые я привыкла видеть на его лице.

— Хорошо. Я пересяду, — пробормотала, завозившись на сидении и приняв вертикальное положение.

Тимур, все так же радостно улыбаясь, выскользнул из машины и предусмотрительно распахнул дверцу с моей стороны.

— Тебе помочь? — поинтересовался Керимов, протягивая мне руку.