— Стандартный набор: поменьше нервничать, больше отдыхать, не напрягаться на работе, а по возможности, совсем ее сменить.

Я растерялась.

— Но я же не могу уйти в декрет сейчас! — всплеснула руками, эмоции меня захлестывали. Как она вообще себе это представляет? Кто меня кормить будет, а ипотеку мою платить?

— Кира Владимировна, — проникновенно начала женщина, — вам сейчас тридцать три года. На момент родов, вам будет тридцать четыре. И это ваша первая беременность.

— Я знаю. — Ответила нервно, а то я сама не понимаю всей серьености положения.

— Если вы не прислушаетесь к моим рекомендациям — ребенка вы потеряете! — решительно сказала врач.

Меня ее слова просто убили. Нет, только не это!

— Вы обязаны хорошо питаться, принимать витамины, много отдыхать, гулять и не нервничать.

— По-моему, в наше время последний пункт совершенно невозможно выполнить.

Женщина нахмурилась:

— Кира Владимировна, большинство стрессов, как известно, на работе.

Я бы с ней поспорила: моя личная жизнь принесла мне гораздо больше проблем, а на работе у меня все было хорошо.

Сжав виски пальцами: голова разболелась от этих мыслей. Мне придется сделать выбор: ребенок или работа.

Без работы мне будет очень трудно. У меня же ипотека, да и жить на что-то надо… Но отказаться от возможности родить ребенка от любимого мужчины, — да-да-да, Эрик до сих пор любимый и обожаемый, хоть и был обманщиком и использовал меня, — я не смогу!

— Вы предлагаете мне уволиться с работы? — обреченно спросила я, уже приняв решение.

— Я вам ничего не предлагаю, Кира Владимировна. — Доктор говорила мягко. — Просто постарайтесь поберечь себя и малыша. Поищите более щадящий график. — Все-таки посоветовала врач, вручив мне множество направлений и рецептов.

— Спасибо.

Из кабинета я вышла в прострации: в голове сумбур из мыслей. Теперь придется ехать в ресторан и писать заявление на увольнение. Что я буду делать потом с ипотекой — я не знала, но все можно решить позже. Когда приду в себя и смогу связно думать. Есть пара вариантов, только бы не сорвалось!

— Кира, ты уже освободилась? — рядом со мной появилась Морозова.

— Да, поеду сейчас на работу. — Машинально ответила я, пряча в сумку все бумаги. Не знаю почему, но говорить Юле о своей беременности я не хотела.

— Можно мне с тобой? — робко спросила Юля.

Это не было похоже на прежнюю Морозову, и я остановилась.

— Зачем? — вопрос резонный и мне нужен честный ответ.

— Хочу поговорить с тобой и Федором. Мы с ним вчера мельком виделись, толком ничего и не обсудили. — Поведала мне она.

— Мы с тобой уже говорили, Юль. — Напомнила я. — А с Федором тебе нужно говорить наедине. Увольте меня от новых подробностей вашей жизни.

Вообще не хочу больше иметь каких-либо личных и тесных отношений с кем-либо. Чревато это разочарования, обидами, да и разрыв является болезненным. Не хочу!

— Кира, пожалуйста! — Юля дотронулась до меня, и я внимательно посмотрела на Морозову.

И такая тоска на меня накатила! Это же моя Юлька, моя самая лучшая подружка! Мы столько с ней пережили вместе, всегда утешали и поддерживали друг друга… И что с нами произошло?

— Пожалуйста, Кира. — Повторила Юля шепотом.

И я дрогнула, ну, не каменная я!

— Ладно. — Согласилась я. Надеюсь мне потом не придется пожалеть об этом.

— Посидим недолго в кафе? — предложила Морозова, таща меня за руку в сторону серого здания.

— Только недолго. — Проворчала я. Хоть веревки из меня вей, что я за человек такой? Что Дементьев, что Богдана вертели мной как хотели, вот и Морозова недалеко от них ушла. Эх.

В помещении мы заказали себе чай и расположились за столиком в глубине зала.

— Говори. — Предложила я, щедро насыпав себе сахара.

— Кира, я не стану прятаться за фразами: не знаю, что на меня нашло тогда, и я была такой дурой. — Тараторила Юлька.

Я весело хмыкнула:

— То есть, ты не была дурой? — пошутила я.

— Была. И еще какой! — Виновато улыбнулась Юля. — Но меня тогда снедала ревность. Я ревновала тебя к Федору, вот и взбрыкнула.

— С ума сошла? — изумилась я. Ревновать меня к Баринову? Да это же бред!

— Сошла. — Вздохнула Морозова. — Ты же всегда его защищала, вспомни. Постоянно выгораживала Баринова и между вами были очень хорошие отношения.

— И что? — продолжала удивляться я. — То, что Федор хороший человек и мой друг — это что, новость для тебя?

— Нет. — Юлька уткнулась взглядом в стол. — Когда мы с Бариновым стали встречаться, он часто рассказывал мне веселые истории. И все они были связаны с тобой, Кира! И меня это так царапало! Кирка, ты даже не представляешь, КАК я дергалась. Мне казалось, что он без ума от тебя. Не может мужчина, у которого нет сильных чувств к женщине — постоянно о ней говорить. — Вздохнула она.

А я помешивала чай и думала, что у Морозовой в голове какая-то каша.

— Юля, ты дурында! — сурово начала я. — Федька говорил обо мне не потому, что был влюблен в меня, а просто потому, что поначалу только я и объединяла вас. Не могли же вы постоянно общаться в горизонтальной плоскости. — Морозова покраснела, а я с трудом удержалась от смеха. Мы с Эриком тоже первое время из постели не выбирались, стоило оказаться наедине. — Вот Баринов и искал то, что вас могло объединить помимо постели. А так как ты моя лучшая подруга, а он мой друг — то рассудил, что тебе будет интересно поговорить об этом.

Я качала головой: неужели это не очевидно? Юля превратилась в Отелло в юбке на пустом месте. Фантазерка! Такого себе напридумывала, раздула целую историю! Но я одернула себя, сама-то вела себя не лучше. Ревновала Эрика к любой женщине. А узнай я, что раньше они с Юлей спали, а теперь дружат…. Чтобы я сделала? Наверное, повела бы себя также или еще хуже, не зря же мы много лет дружим с Морозовой.

Юлька кашлянула:

— Вот я и копила в себе все это, а потом у Иринки с Саньком та история приключилась, а я услышала вас с Федором, и у меня совсем сорвало тормоза.

— Знатно так сорвало. — Не удержалась я. Юлька в роли фурии бесподобна. Впрочем, я тоже недалеко от нее ушла.

— Ну, прости… Я дура ревнивая. — Каялась Морозова.

Я могла и дальше обижаться, но ведь этого давно нет. Поняла я Юлю. Не одобряю ее методы, конечно, но то, что ею двигало — стало понятно.

— Как дела у твоей сестры? — решила перевести разговор на другую тему. — Помирилась она со своим Сашкой?

Юля помрачнела.

— Нет, она так и не смогла простить его. Уехала в Москву с Олегом.

— Ого! — вырвалось у меня. Так кардинально изменить свою жизнь? Смелость у Ирины была, а мы и не подозревали в ней этого.

— Она ждет ребенка от Олега. — Юля замолчала. — Сашка как узнал, чуть повторно себе вены не вскрыл, но потом поговорил с Иринкой и отпустил ее. Ребенок это же не шутка.

— Просто отпустил ее? — недоверчиво прищурилась я. Мне помнились внимательные взгляды этого Саши, когда Ирина была рядом. Такой не мог так просто отступиться.

Морозова хмыкнула:

— Ну как сказать… Он поехал следом за ними в Москву. Сказал, что будет присматривать за Иринкой и если у него появится хотя бы мизерный шанс — заберет ее у Олега даже с ребенком.

Я с задумчивым видом мешала давно остывший чай.

— Он, наверное, из тех людей, которые сначала создают себе трудности, а потом мужественно их преодолевают, радуясь этому.

— Ну да. — Не удержалась от улыбки Юля. — Думаю, все у них будет хорошо. Вместе или по отдельности — это неважно.

— И, правда. — Согласилась я. Это был выбор других людей и их жизнь. — Ну что, поехали в ресторан? — чай я так и не допила, меня снова тошнило. Черт, я же забыла утром выпить таблетку!

Юля поежилась, испуганно глянула на меня, словно я отправляю ее в логово зверя, а потом обреченно махнула рукой:

— Едем!

Вскоре мы уже были в ресторане. Вместе с Юлей я зашла к Баринову. Ради его ошарашенного лица, стоило немного задержаться здесь.

— Юля? — он: то вставал со стула, то падал обратно. — Ты здесь? Что-то случилось? — бормотал шеф.

Боже, какой он забавный и трогательный сейчас! И если Морозова его еще раз обидит — собственноручно оттаскаю ее за волосы!

— Прости меня, дорогой! Я была такой дурой! — Юлька повисла на шее Федора, а я тактично отвернулась.

Все, что между ними сейчас происходило — дело двоих. Но услышав звуки поцелуев, я решительно сказала:

— Так, дорогие мои влюбленные, уделите мне пару минут, а потом можете целоваться хоть до посинения.

Баринов с неохотой оторвался от Юли.

— Что там у тебя, Романова?

Вот где неблагодарный тип! Я тут за него переживаю, привезла ему Юльку, а он свое недовольство показывает. Ну, я ему сейчас покажу.

— Я увольняюсь!

Обалдевшие лица шефа и Юльки я никогда не забуду.

— ЧТО-О-О-О? — Баринов побагровел от ярости. — Это что еще за новости, Кира?

Юлька наоборот побледнела:

— Кирюш, это не из-за меня?

Я закатила глаза: они были слишком предсказуемы.

— Нет, Юля, с тобой мое увольнение никак не связано. Не могу озвучить причину вслух, но это личное.

Баринов продолжал хмуриться:

— Кажется, я понял! — дернулся он. — Это Дементьев запрещает тебе работать со мной?

— Боже, дай мне терпения! — всплеснула я руками. А еще говорят, что женская логика какая-то не такая. А сами-то чего только не придумают! — Мы с Эриком расстались, — сказала это ровно, заметив, как Юлька расстроено зажмурилась, — она винила себя в нашем расставании, но я не собиралась пока ничего говорить, — пусть помучается, ей полезно. Вот такая я вредина. — И господин Дементьев никаким образом не мог повлиять на мое решение.