– Все прошло, Элизабет. Я здесь, ты в безопасности. Успокойся, успокойся, пожалуйста…

Но вот страшное видение исчезает, Элизабет открывает глаза. Слава Богу, она в своей залитой солнечным светом спальне, но Натан почему-то тоже здесь. Сдерживая дыхание, она попыталась успокоиться. Как унизительно, что он застал ее в таком состоянии! Неужели она все время будет оказываться перед ним в дурацком положении?! Элизабет прекрасно помнила, что именно так случилось, когда погибли их родители.

После трагедии Стэндбридж заполнили родственники и друзья герцога, но она никого не хотела видеть. Элизабет ходила по пятам за Натаном из комнаты в комнату, боясь выпустить его из виду, как маленькая собачка. Но ему скоро надоела эта чумазая горестная тень, и он послал за ее няней.

Теперь каждый раз, когда герцог присылал сообщение о своем предстоящем визите в Пэкстон, Элизабет молилась, чтобы его внук не приехал вместе с ним. Она надеялась, что прежде чем этот момент все-таки настанет, она успеет превратиться в неотразимую красавицу. И вот, пожалуйста, когда они, наконец, встретились, он застал ее пробудившейся от детского кошмара, наделавшей столько шума… Просто очаровательно!

Элизабет судорожно вздохнула и устало произнесла:

– Отпусти меня, Натан.

Он немного расслабил руку и посмотрел ей в глаза.

– Уверена? – спросил он с иронической улыбкой.

Элизабет совсем не хотелось смотреть на него, и она отвернулась, сразу же пожалев, что зеркало на туалетном столике слишком отчетливо отражает эту неловкую сцену.

– Ты просто какая-то тигрица! – В голосе Хоксли угадывался сдерживаемый смех. – Не укусишь меня, если я тебя отпущу?

Он наконец рассмеялся, но этот смех не обманул Элизабет. Она понимала, что сейчас последует допрос. Натан умел получать ответы на свои вопросы.

Она поглубже спряталась под одеяло, натянув его до подбородка, и попыталась выглядеть возмущенной. Любой мужчина сразу же понял бы намек и удалился!

Но Натан лишь усмехнулся ее позе и даже не подумал двинуться с места.

– Что случилось, Элизабет? Плохой сон? Ты волновалась о Мэриан?

Сдавшись, она вздохнула и откинулась на подушки.

– Нет, это был старый сон, который я иногда вижу, когда бываю взволнована или огорчена.

– И в нем фигурирую я? Ты звала меня – я услышал, когда проходил мимо твоей двери.

Элизабет взглянула на него, страстно желая, чтобы эти черные глаза не сверлили ее так настойчиво, не были такими властными. Она прекрасно понимала, что он не позволит ей не ответить, и это ужасно раздражало ее.

– Видишь ли, – Элизабет пыталась говорить подчеркнуто бодро, – обычно ты прячешься за моей спиной, спасаясь от чудовища, которое я пытаюсь убить. Но на этот раз я позвала тебя на помощь, и ты…

– Что?! – вскричал Хоксли. – Я прячусь?.. Прячусь за тобой?!

– Тише, не шуми! Разбудишь весь дом. И вообще, тебе нельзя здесь оставаться. Я больше не ребенок, мне будет неприятно, если тебя увидят сидящим у меня на кровати. Что они скажут?!

Хоксли быстро встал и сложил руки на груди.

– Так лучше, мисс Пристойность?

Лучше не стало, но Элизабет не могла ничего придумать, чтобы заставить его уйти, поэтому лишь метала глазами в его сторону молнии. Он же остался равнодушным к возмущению, написанному на ее лице, и требовательно сказал:

– Расскажи мне этот сон!

– Ты прямо как собака, вцепившаяся в кость, Натан! Уверяю тебя, в нем нет ничего важного. Это просто старый сон о наших родителях.

Элизабет надеялась, что ее ответ удовлетворит его, но не тут-то было: Хоксли сделал знак рукой, чтобы она продолжала.

Она почувствовала, что начинает злиться не на шутку, и открыла было рот, чтобы положить конец их беседе, но в этот момент дверь распахнулась, и в комнату вбежала Мэриан в белом муслиновом халатике, развевающемся вокруг ее стройных ног.

– Элизабет!.. – начала она. – О, лорд Хоксли, что вы делаете в спальне Элизабет?!

Натан никак не прореагировал на ее вторжение, продолжая хмуро смотреть на Элизабет; наконец он усмехнулся и сказал:

– Прервемся ненадолго, маленькая тигрица.

– Нет, Натан, мы закончили разговор!

Хоксли лишь улыбнулся в ответ, и Элизабет показалось, что она скоро возненавидит его улыбки… А он, как ни в чем не бывало, подошел к Мэриан, взял ее руку, поцеловал воздух над ней и произнес:

– До свидания, дамы.

Элизабет поморщилась, когда он громко захлопнул за собой дверь, похожий на большого упрямого ребенка, каким, собственно, и являлся.

– О! – воскликнула Мэриан. – Ты видела, как он поцеловал мне руку? В Лондоне все мужчины так делают! Какая ты счастливая, что едешь в Лондон на будущий год! Может быть, и мне позволят поехать с тобой? Мне к тому времени уже исполнится шестнадцать, многие выезжают в свет в таком возрасте. Надеюсь, лорд Хоксли заметил, что я очень взрослая для своих лет, и расскажет об этом дедушке…

– Да, это, действительно, было бы замечательно, – согласилась Элизабет, размышляя, как бы, воспользовавшись моментом, удержать Мэриан от катания по ручью. – Тебе нужно очень хорошо себя вести, пока он здесь. Может быть, ты устроишь со своими друзьями чай сегодня днем? Продемонстрируешь ему свои прекрасные манеры… Уверена, что ты произведешь на Хоксли самое благоприятное впечатление.

Лицо Мэриан вспыхнуло, и это ей очень шло. Вообще, Элизабет не сомневалась, что ее кузине ничего не стоит завоевать лондонское общество: Мэриан с детства получала комплименты, а с годами стала еще красивее.

Мэриан вздохнула и прижала к щеке руку, которую почти поцеловал Натан.

– А вдруг лорд Хоксли в меня влюбится?

Элизабет попыталась заглушить внезапно возникшее неприятное чувство и поддержала сестру в ее мечтах:

– Конечно, влюбится, если убедится, что ты умеешь вести себя как будущая маркиза.

Но тут Мэриан удивила Элизабет:

– Выйти за него замуж? Но я не говорила, что хочу стать его женой! Только представь: мы с ним входим в зал – я в бальном платье, он рядом. Да мы застрянем в дверном проеме, и нас придется оттуда вытаскивать! Даже стулья в столовой трещат, когда он на них садится, разве ты не замечала? Нет, мне хотелось бы выйти замуж за стройного голубоглазого юношу со светлыми волосами, который будет прекрасно танцевать…

Элизабет возмутилась:

– Лорд Хоксли вовсе не такой уж огромный! Он сильный, красивый и…

– Красивый?! Ну, не знаю, Элизабет… По-моему, он занимает слишком много места. К тому же он не имеет ни малейшего представления о флирте! Неинтересно с ним. – Она скорчила недовольную гримаску. – Ты ведь знаешь, что я слегка шепелявлю. И что же, ты думаешь, он посчитал это милым дополнением к моим достоинствам? Как бы не так! Он наклонился ко мне поближе и попросил повторить, что я сказала!

Элизабет едва удержалась, чтобы не рассмеяться.

– Ну, и?..

Красивое личико Мэриан вспыхнуло.

– Я уже не помню, что было дальше…

Элизабет все-таки засмеялась, хотя это грозило погубить все ее планы относительно Мэриан. Но она так ясно представила себе Натана в окружении сельских барышень, что просто не смогла удержаться. В то же время она чувствовала необходимость хоть как-то защитить его от нападок Мэриан.

– Ты не понимаешь. Просто каждому коню нужна хорошая уздечка! И ты, очевидно, забыла, что он – наследник герцогства! Разве тебе не хотелось бы стать герцогиней?

Это вызвало еще одну недовольную гримаску, но потом Мэриан задумчиво поджала свои очаровательные губки:

– В этом ты права. Тетя Сильвия говорит, что если бы я была герцогиней, все вокруг обращали бы на меня внимание, первой приглашали бы на званые обеды, и, что бы я ни сказала, все казалось бы важным. – Она полюбовалась своим отражением в зеркале, поправила шелковистые локоны и задумчиво добавила: – Кроме того, он, кажется, очень богат. А тетя Сильвия считает, что богатство – самое важное в жизни. Даже более важное, чем титул. – Мэриан покачала головой и повернулась к Элизабет. – Может, я и выйду за него замуж, но не раньше, чем буду готова к этому. А сначала я хочу бывать на балах, кататься на лошадях в парке и танцевать с молодыми людьми!

Лицо у нее снова стало совсем детским, и Элизабет напомнила себе, что, несмотря на все «взрослые» разговоры, ее кузине всего лишь пятнадцать лет.

– Доброе утро, дамы, – произнес Хоксли, входя в солнечную комнату, где был накрыт завтрак.

Элизабет бросила на него быстрый взгляд и едва сдержала улыбку, заметив, что его внешность резко контрастирует с остальными членами семьи. Безупречно белая рубашка Натана была обсыпана какими-то щепками и веточками, блестящие высокие сапоги были мокрыми от травы, а густые кудрявые волосы заставляли вспомнить слово «копна».

От Хоксли шел аромат свежего воздуха и персиков, которые он принес в комнату. Он выложил их на полотняную скатерть и с энтузиазмом произнес:

– Только начали созревать, но пахнут замечательно!

Взяв один персик в руки, он вытер его салфеткой и впился в него крепкими белыми зубами. Было приятно смотреть, как аппетитно он расправляется с персиком, Элизабет невольно залюбовалась. А потом Натан уселся на мягкий глубокий диван около окна, откинулся назад и в свою очередь внимательно окинул ее взглядом, не притворяясь, что на самом деле занят чем-то другим.

– Завтрак – на буфетной стойке, – сдавленно произнесла Элизабет, сердясь на себя за то, что теряет самообладание всякий раз, когда он смотрит на нее.

Стоит ли удивляться, что Мэриан чувствует себя гораздо спокойнее со своими изящными благовоспитанными приятелями, чем с этим неотесанным верзилой! «Ни за что не буду обслуживать его!» – решила про себя Элизабет и тут же, словно издалека, услышала собственный голос:

– Подать тебе завтрак?

Что же это с ней творится?! Слава Богу, тетя Юнис немного опаздывает: эта благородная матрона ожидала от своих девочек только исключительных манер, а Элизабет сознавала, что ведет себя не самым лучшим образом.