Группу подкинут к точке на вертолете, но в Менхи нет удобной площадки для посадки, поэтому высадят на рассвете в трех километрах южнее. Ничего страшного, по холодку прогуляетесь.

— Да, думаю, с грузом прибудет не менее десятка человек, а то и больше. Нас числом подавят. Я кабинетный работник, горной подготовки у меня нет.

— Уже понял, что по холмам и по горам ты ходить не умеешь, но надеюсь, на первом километре ты не ляжешь. А численность вашей группы достигнет двадцати человек, когда соединитесь с Амирханом. У него бойцы проверенные. Освоишься на базе, более детально проработаете задание в составе группы. У тебя как со спортом?

— Со спортом я дружу, постоянно поддерживаю тело в тонусе, не скажу, что натренирован, но силы найдутся.

— Глядя на твою фактуру, я не сомневаюсь в твоих силах. Только, слишком высокий из тебя получится воинственный араб, — хохотнул Сергей Васильевич.

— Это ничего, что высок я и худощав. Зато жилист, вынослив — проверено на практике, хорошо переношу тяжелые физические нагрузки. Можно подумать, все арабы мелкие?

— Не хочу пугать, но уверен — ты не подозреваешь, что такое тяжелые физические нагрузки. Одно дело — в учебном центре, а другое — в горах. Но, не сомневаюсь — все у тебя будет отлично. У арабов есть крупные экземпляры, но почему-то попадаются только на стороне боевиков. Хочу предупредить, ни в какие политические споры с членами группы не вступай, они не признают мнение чужаков. Еще обрати внимание на поддержание водного баланса. Запасайся водой, но используй ее экономно. Местная вода может сыграть с твоим организмом злую шутку, вплоть до сильного расстройства желудка. Как ты понимаешь, в походе гадить опасно.

— Странно как-то. Вся группа состоит из сирийцев, а я один русский.

— А кто сказал, что ты один в группе будешь русский? Группа Амирхана полностью состоит из наших ребят, это просто он себе такой позывной выбрал. У тебя уже тоже есть, звучит не по местному, но это не важно, для выполнения указанной задачи подойдет. Ты же не готовишься на нелегальной основе внедряться к противнику, так что все нормально.

— Что еще я должен знать, может быть, какие-то особые поручения для меня есть?

— Дальше — все. Через час вылетаем на север, там расположена база САР. Познакомишься с членами группы, экипируешься. Пару дней на подготовку и притирку, а потом выход на задание.

— Ты меня будешь сопровождать на базу?

— Да. Свои вещи можешь оставить у меня в кабинете, в походе они не нужны. Вернешься, перед отъездом заберешь, ничего не пропадет, отвечаю.

Летели на вертолете часа два с половиной. Я, к своему стыду, не засек точное время, отвлекся и глазел в иллюминатор на местный ландшафт, который мне показался очень унылым.

Посадку совершили в сумерках, поэтому базу как следует я не рассмотрел. Подхватив тощую сумку, вышел из вертолета и поспешил за Одинцовым. Сергей Васильевич привел меня в штаб.

— Знакомьтесь, это полковник Абдулла, — Сергей указал рукой на араба примерно сорока лет, с карими глазами, черными, как смола волосами на голове и такого же цвета бородой, — а это наш сотрудник — Фортуна.

— Фортуна? Ему больше подойдет имя Вася, — перейдя на хороший русский язык, улыбался Абдулла. — Но от Фотуны грех отказываться, она, вернее — он, никогда не помешает и всегда к месту. Откуда тебя прислали?

— Из Москвы, — ответил я полковнику, разведя руками.

— И что ты намерен здесь делать? — поинтересовался полковник, перейдя на арабский язык.

— Что прикажет командование, то и буду, главное — побольше практического опыта у вас набраться и дело сделать — спокойно ответил.

— Хорошо, хоть язык знаешь. А то присылают офицеров, говорящих на двух языках, русском и матерном. Сергей рассказал, чем будешь заниматься?

— В общих чертах.

— Хорошо. Сейчас мой адъютант отведет тебя в дом, отдохни до утра, а потом подбор оружия и подготовка.

Попрощавшись с Одинцовым, ушел вслед за адъютантом полковника. Шел за ним и думал о том, какие крутые жизненные повороты мне определила судьба: совсем недавно, чуть больше года назад, я еще щелкал костяшками счетов в финуправлении под кондиционером и занимался ремонтом квартиры, а сейчас под счастливым именем Фортуна готовлюсь выполнять непростое задание в далекой и жаркой Сирии.

Домик для ночлега мне выделили небольшой, всего в одну комнату. Адъютант показал мне, где находится колодец, где отхожее место, и на этом посчитал, что его функции окончились. Но меня еще интересовало место приема пищи — последний раз я пил кофе с конфетами в кабинете Одинцова. Сириец понял меня правильно, предложил располагаться, а сам куда-то убежал. Минут через двадцать принес три свежие лепешки, банку говяжьей тушенки и термос с чаем, а также рассказал, где утром получить завтрак. Думаю, принесенных продуктов для ужина достаточно, не на курорте, однако.

Проснулся с первыми лучами солнца. Если честно, то спал я совсем мало, ворочался, всякие глупые мысли в голову лезли.

Вдруг подумалось, почему Сажин не отдал приказ на мою ликвидацию в Москве, а отправил в Сирию. В Москве было проще меня убрать — где-нибудь хулиганской битой по башке в подворотне — вот и еще одно нераскрытое дело для уголовного розыска, а здесь могу еще выжить. И что тогда?

Посетила глупая мысль вернуться в Москву и всех завалить, чтобы жить не мешали. Если грохнуть депутата — еще куда ни шло, этим займется полиция, и здесь возможны варианты. Хотя и ФСБ подключат скорее всего. А гибель, высокопоставленного сотрудника СВР — это вам не шутки, делом займутся серьезно и качественно. Землю в поисках убийцы будут следователи из контрразведки рыть, мама не горюй. Я в делах убийств неумеха, хотя уверен, что рука бы не дрогнула, кончая этих мразей.

Выполнив привычный разминочный комплекс упражнений, умылся, и отправился на завтрак.

Набивать с раннего утра брюхо жирным пловом сирийцы не считали дурным тоном. Пришлось приобщаться к местным особенностям. Откровенно порадовало наличие хорошего кофе и свежеиспеченных вкусных лепешек. Признаюсь: съел одну огромную и мне показалось мало.

Затем отправился в штаб разыскивать полковника Абдуллу.

Сириец оказался на месте и, не дав сказать ни одного слова, повел к большому глинобитному зданию. Там располагался склад вооружения и имущества.

— Подбери под себя оружие и одежду, — по-арабски сказал Абдулла. — Потом придешь ко мне, пойдем знакомиться с остальными.

Полковник оставил меня в обществе человека явно славянской национальности, хотя одетого в местную одежду.

— Шинкаренко, — протянул руку мужчина.

— Головко, — ответил я на рукопожатие.

— Из наших?

— Из Москвы.

— О-о-о, опять москаль приехал. Чего надо?

— Да так, гулял по-близости и поболтать зашел. А нужны мне: оружие, боеприпасы и одежда. Первого и второго побольше.

— Ха-ха-ха, весельчак ты, однако. Всем нужны. Что взамен предложишь?

— Только вчера прилетел. Ничего толком не рассмотрел и ничего не знаю.

— Ох-хо-хо. Чтобы вы все без Шинкаренко делали? Что бы, извиняюсь, пили, а? То-то! Как малые дети — всем нужна лучшая в мире нянька — лучший в мире армейский старшина Шинкаренко! Раздевайся — 45 секунд — «отбой»! Так, время пошло! Не вложился — упал — отжался! Это ничего, капитан, что я так — по-простому, без субординаций и уставов?

— Все нормально, я и сам люблю пошутить беззлобно, если без подчиненных. Чувством юмора меня еще родители экипировали на всю жизнь, так что получать буду все остальное. Смеха у меня— полные штаны. Сейчас в самый раз — с хорошей армейской шуткой быстрее служба идет.

— Ну, раз все нормально, то — отлично, продолжу тебя в душмана обряжать.

Я аккуратно сложил на стульчике свою одежду.

— Трусы тоже сымай, местные их не носят — Коран запрещает. Еще памперсы потребуй — ха-ха-ха. Ты, я так понимаю, должен под местного косить, вот и слушай меня. Плохого не посоветую, который год вашего брата- диверсанта одеваю.

— Может, с оружия начнем?

— Ага, с оружия. Голышом, но с автоматом. Конечно, поцепить его куда у тебя есть, не спорю, приспособление надежное, если будет таковая надобность, то и чеку из гранаты долой — получится, но — не металлическое и ты за два часа в кусок обгорелого мяса на этом солнце превратишься. Автомату не на чем держаться будет, упадет-соскользнет, значит, — испачкается в местной пылюге, га-га-га! Если соскользнет и прикладом, да по пальцу — вообще, охренеть. Извини — шутка армейского юмора, однако. Приравнивается к военной хитрости и секретному вооружению нашего брата — солдата. Без нее трудно переносить все, знаешь ли, тяготы и лишения. Ух ты, а что за монетка-то у тебя на цепи привязана? Фортуна, говоришь?. Ну, ну, очень к месту, должен заметить, даже очень. Тут у многих свои талисманы. Я, например, по одной гранате Ф-1 в каждой руке, никогда с ними не расстаюсь, только под щекой не удобно, спать мешает, ха-ха-ха, да. Но, хватит тут балагурить, ты в армии или где? Ты на складе вооружения или кто? Вот и я о том же: дело превыше всего. Делу — время, потеху — сейчас! Равняйсь, смирно! Не обижаешься? Это я по нашим скучаю, всегда рад новому славянину. Случайно не с нэньки, моей несчастной Украины, родом, а? Как говорят здесь: Украиной управлять легко, но ….бесполезно хр-хр…. ха-ха-ха!

А как с верховными главнокомандующими им не везет, а? То рецидивист-ворюга, то измятый алкаш-хапуга — его бы мне на месяц на перевоспитание, научился бы х/б гладить, а теперь и вовсе политический клоун. Этот, тьфу, даже как портянки благоухают не нюхал, что он тогда вообще в жизни страшного испытал, откуда «стержень» возьмется и жизненный опыт? Дайте мне его на месячный курс молодого бойца — и я из него все дерьмо вытрясу, научу жизни. Однако, можно многому его научить, но только не чести — это врожденное качество…Тут, капитан, как тебе прекрасно известно всего три варианта: либо ее нет и с этим уже ничего не поделаешь, либо она есть и ты ее до конца отстаиваешь своими действиями, либо она была, но утеряна, а значит — безвозвратно, и тогда читай первый вариант. У артиста разговорного жанра однозначно или первый или третий. А четвертого не бывает. Тем более, что он — человек слова: захотел — дал слово, а передумал — забрал его, как с обещаниями народу.