Полковник, хитро прищурившись, однако не объявил Масону благодарность и напомнил о еще одном, и главном, условии — научить способу вскрытия контейнера, продемонстрировать этот способ. Масон, не долго думая, удивил преподавателя до самой глубины его настрадавшейся с нами души. Взял и очень нестандартно использовал памятную мемориальную плиту имени себя самого, сказав при этом словами басни дедушки Крылова «а ларчик просто открывался»: просто грохнул ею по камню и все дела. Полковник под впечатлением расчувствовался и даже, обняв любимого ученика, троекратно его облобызал. А около раздробленного в всмятку контейнера любовно и бережно установил гранитную доску имени Масона. Такие дела приключались с нами на той учебе. Интересно и познавательно было.

Приходилось неоднократно и очень тщательно отрабатывать способы осуществления наружного наблюдения. Без знания особенностей действия службы наружного наблюдения разведчик, как работник опасного производства без знания правил охраны труда, техники безопасности. Даже больше, от надежной работы разведчика зависят многие судьбы — и коллег, и агентуры, не говорю уж о деле. Надо признать, нелегко зарабатывают свой хлебушек сотрудники «наружки», не завидую я им. Многие из них разведены да с язвами желудка. Тяжкую ношу они несут. Это только в кино да книгах с газетами все кому не лень, особенно злопыхатели всякие распознают ведущееся за ними наружное наблюдение в несколько секунд. Да хрен вам, обнаружите вы, если только нет у них задания вести наблюдение демонстративно, чтоб на нервах поиграть в оперативных целях. Теперь, располагая пусть и небольшим, но достаточным объемом знаний, у меня такие знатоки тоже стали вызывать раздражение. А если они еще, набивая себе цену, расскажут как их телефоны прослушивались, а они при этом слышали какие-то щелчки — ну умора! Лучше б работой своей непосредственной занимались, помните, как профессор Преображенский в «Собачьем сердце» М.А. Булгакова возмущался? Вот и я о том же.

Занятия с нами проводил, в числе других специалистов, один из «зубров» — ветеранов наружного наблюдения местного областного управления ФСБ, Сергей Сергеевич. Много, очень много полезных и интересных знаний он передал нам во время теоретических и особенно практических занятий в городе. Но он учил нас действиям «наружки» с точки зрения контрразведки. Это очень полезно — знать разведчику, как действует наружное наблюдение контрразведки. Особенности же ухода от «наружки», способы ее выявления с позиции разведчика, за кордоном, нам преподавал один из бывших разведчиков, длительное время служивший, как он говорил, в странах с жарким и влажным климатом, с жестким контрразведывательным режимом.

Вкратце поведаю о результатах такой тренировки в городе, кстати, которую нам организовали до теоретической части этой сложной науки, которая подразумевает в числе прочего умение чтения языка тела человека, то есть объекта, правильной интерпретации всех внешних признаков, им проявляемых. Ох, как потом нам теорию давали, как в пух и прах разбивали все наши потуги, дабы дошло и до нас то, о чем я рассказал ранее. Да, теперь никто из нас не будет давать «наружке» глупых и невыполнимых заданий.

Рассказал нам Сергей Сергеевич курьезный случай, приключившийся с ним в самом начале его карьеры. Получили задание поработать по одному сельскому жителю, развернувшему бурную политическую деятельность с инициативными выходами на всякие посольства. Все бы ничего, но, хотя допуска к гостайне не имел, а работал-то он на режимном предприятии недалеко от места проживания. Представьте, довольно зажиточное село: старая пятиэтажка, П — образная. Объект жил в первом подъезде, то есть, условно говоря, в нижней точке левой палочки буквы «П». Вести длительное наблюдение из автомобиля в сельской местности без расшифровки вообще сложная задача. А непосредственно в селе — тем более, хотя и внешний вид у ребят был специально создан самый затрапезный. Изображали то ли делегатов съезда комбайнеров, то ли местных любителей поиграть на скамеечке у подъезда в шахматы и в основном выпить, что в принципе «сливало» их с местностью, но трудно было постоянно отбиваться от местных любителей дармовщинки. Те своих — людей своей крови — чувствовали за милю. И расшифровки принадлежности к спецслужбе нет, но и работать невозможно, к тому же куча аппаратуры в потрепанном внешне «Жигуленке» с форсированным двигателем. По словам Сергея Сергеевича у них одна радость была в дороге: потешаться над выражением лиц заправщиц, которых какие-то потертые — неприметные, но жизнерадостные и веселые ребята просили залить в бензобак 80 литров.

Прикрепленный к бригаде разведчиков наружного наблюдения, а должность до распада Союза называлась у Сергея Сергеевича именно так, опер из территориального подразделения свою часть работы выполнил — нашел квартиру для оборудования стационарного поста наблюдения. Намучился он страшно. Ну, нет нормальных квартир. Если жильцы нормальные — окна их квартиры глядят не в нужном направлении. Глядят куда надо — так хозяева алкаши или многодетные — как с ними установить доверительные отношения? Через минуту или все село знать будет о шпионах или это же последствие и плюс алкаши будут в очередь выстраиваться, еще и объекта с собой притянут. Выбирай, Сергей Сергеевич! Что лучше? А это — жизнь, это ежедневные серые рабочие моменты — но как достают…

Через местные оперативные возможности удалось присмотреть прямо внизу правой палочки буквы «П», прямо напротив подъезда и окон объекта, достойную во всех отношениях квартирку — то, что надо. Там старушка коротает жизнь со старичком своим — лежачим инвалидом войны. Опер подвел сотрудников «наружки» к дверям этой квартиры. Сергей Сергеевич его отодвинул, мол, теперь мой выход на сцену, мой черед вести беседу. У него в карманах кипа всяких настоящих документов. От удостоверения сотрудника московского уголовного розыска — знаменитого МУРа, который за тысячу километров, до удостоверения журналиста владивостокского корпункта газеты «Правда». Выбрал он удостоверение какого-то инспектора что-то вроде комиссии по электросвязи и радиоволнам.

Решил рассказать душещипательную историю о том, что на близрасположенном военном аэродроме скоро ожидают на учения большое количество различных самолетов. А ему нужно с помощью всех этих, что с собой, ящиков с аппаратурой, запеленговать где-то здесь в селе окопавшегося злостного радиохулигана и тем самым предотвратить крушение бомбардировщиков вот прямо над этим домом и спасти жизни старика и старушки. Вот. Такая незамысловатая легенда, прокатывавшая в те годы существования радиохулиганов.

Позвонили, представились электриками этой хитрой комиссии по радиоволнам, зашли, довели легенду. Старичок оказался бывалым фронтовиком — авиамехаником. Задание «электриков» одобрил, даже разрешил нужную комнату от себя освободить, если ребята его перенесут с кроватью во вторую комнату «двушки», дабы обеспечить надежный и безопасный авиакоридор нашим красным соколам. Сергей Сергеевич расслабился чуток — все «на мази», класс! А зря — тут вперед вышла более расторопная бабулька, бывшая связная партизанского отряда, воевавшая в местных непролазных плавнях, до сего момента внимательно прислушивавшаяся к особенностям внезапно осложнившейся оперативной обстановки в месте дислокации ее нынешнего со старичком базирования. Она «облегчила» задачу «наружке», заявив сынкам из НКВД, что она знает кто это, назвав точную фамилию, имя, отчество и всю биографию этого супостата, от случайного, по «залету» рождения до его нынешнего злостного радиохулиганства. Выразила готовность также самостоятельно вести круглосуточное наблюдение со скамеечки у подъезда, с другими старушками из ее подпольной ячейки военных лет — хочет вспомнить молодость. Заверила, что не подведет, все проделки радиохулигана будут точно зафиксированы и переданы, куда следует. Обещала разбиться в лепешку, не пожалеть остатков жизни, но добиться, чтобы самолеты завершили бомбометание точно в заданном квадрате. Предложила и очень дельные способы связи с «наружкой», а также пароли — отзывы и прочую подпольную атрибутику, в том числе и тайнопись. Далее она пыталась рассказать все и об этом квадрате, и кого там следует разбомбить к ядрене Фене и о самой этой Фене тоже.

Сергей Сергеевич с коллегами стоял, обомлевший, не ожидая от старушки такого напора и смекалки с наблюдательностью. Что делать, легенда разрушена, объект заинтересованности расшифрован, погоны сорвут и уволят, жаль — ведь только начал и до пенсии еще более двадцати календарей? Ну точно, как в любимом фильме: шеф, шеф, все пропало, гипс снимают, объект уезжает! Что было дальше? Да просто нашли более спокойную квартиру. Там тоже не все способствовало ведению наблюдения, но сладили. До пенсии благополучно дослужил, а после этого случая побывал в разных и не таких передрягах, о которых с юмором курсантам и не расскажешь. И Сергей Сергеевич с облегчением вздохнул, будто заново пережил эти тяготы и лишения нелегкой службы.

— А вам всем наука, — сказал преподаватель, — берегитесь таких старушек в процессе организации наружного наблюдения или проведения тайниковых операций. Лучше установите с ними хороший контакт. Не пожалейте времени, послушайте их рассказы о здоровье и шалостях внуков, глядишь и действительно поверят вашей легенде. Подходите к любому элементу своей деятельности с выдумкой, творчески. А проводя негласное посещение квартиры какого-нибудь объекта, не забудьте предварительно выяснить — не имеются ли у него домашних любимцев: собак, кошек. Чтобы не пришлось прошмыгнувшего мимо ваших ног наглеца искать по всей улице да снимать с деревьев. А уж если попугайчик вылетит не только из открытой клетки, то пишите рапорта на пенсию, пока не выгнали с позором.

Один из коллег Сергея Сергеевича, тоже пожилой, очень неприметный мужичок — Николай Николаевич (подозреваю — это тоже не его настоящее имя, а производное от аббревиатуры наружного наблюдения — НН), играл роль учебного объекта наблюдения. Мы разбились на пары. Я был в паре со своим соседом — Егором. И таких пар было несколько. Но шустрый дедок всех нас «сделал» — попарно, поштучно и всех вместе. И ничего подозрительного не делал, шел себе, гуляючи, резко ускорялся в естественных, обоснованных случаях. Но на «разборе полетов» всех нас поднимал и рассказывал, где он нас вычислил и как мы были в том месте города и около дома №.. одеты, хоть и пытались шифроваться по-дилетантски, переодеваться с напарником, выворачивать там куртки, снимать — одевать очки и головные уборы. Также он рассказал, где какие метки он сделал мелком и помадой, какой контейнер, куда заложил под нашим пристальным вниманием. Ну, да, да куда там этот пенсионер от нас, крутых разведчиков денется!!! Он нам и эти наивные мысли наши все до одной доложил, ибо на наших одухотворенных и воодушевленных лицах все было написано как на школьной доске, белым по черному.