Да, прерву еще раз на время свой рассказ о ремонте и дизайне интерьеров, кратко сообщу о себе. Ну не совсем кратко, предварительно я уже дал кой — какую информацию о своем внутреннем содержании и несколько необычном, экзотическом внешнем виде.

Я — Головко Владислав Петрович, двадцати шести лет (кстати, несмотря на это, выгляжу я так эдак… да, на 26 лет и выгляжу!!!), старший лейтенант, сотрудник финансового Управления Министерства обороны Российской федерации. По совместительству я сын олигарха, не такого там супер — пупер нефтяного магната, но тоже далеко не бедного. Спросите: почему сын олигарха и вкалывает военнослужащим, денно и нощно без устали машет кувалдой арифмометра на грустном бумажном военно-финансовом поприще за чисто условное и смешное денежное содержание, а не загорает где-то на личном острове среди морских просторов в окружении прекрасных фемин?…Ох, написал это слово и сразу вспомнил замечательный образ Михаила Самуэлевича Паниковского — одного из центральных персонажей моего любимого романа И. Ильфа и Е. Петрова «Золотой теленок», с каким замечательным прононсом он произносил это интересное слово. Кстати, тема-то этого романа наших классиков весьма интересная и в какой-то мере имеет ко мне отношение!

Теперь отвечу на вопрос. Не захотел я становиться представителем так называемой «золотой молодежи», в которой «золото» от весьма известного слова «золотарь», таким себе (или кому-то) «золотым мальчиком» еще в юношеские годы, и пошел против воли отца. Он хотел, чтобы я, окончив престижное учебное заведение где-то на берегах Туманного Альбиона, влился бы в его бизнес- империю на правах младшего компаньона. Но я этого не хотел. Да, с математикой и физикой у меня было очень даже отлично, олимпиады и доклады в Малой академии наук моей гимназии, были на один зуб. Учиться за рубежом мне не хотелось, да и не нравились мне англичане вместе с другими европейцами с их болезненной толерантностью и всей этой подчас нездоровой политкорректностью. Скоро черные клеточки шахматных досок заменят на голубые, а белые — на розовые!

В раннем детстве, мне всегда не нравился поучительный тон отца, он знал все лучше всех, и хотел, чтобы все поступали, строго следуя его указаниям. Поначалу я не задумывался, почему мне хочется делать все наперекор требованиям отца? Только в предпоследнем классе гимназии понял: мне все время очень не хватало мамы. Не было у меня доброго, заботливого и ласкового союзника. Маму я не знал вообще по описанной выше очень печальной причине. Отец, по рассказам моей няни, поступил непорядочно: через два месяца после похорон мамы привел в дом Виолетту. Это было рыжеволосое и рыжеглазое, молодое, длинноногое с обратнопропорциональным длине ног интеллектом безмозглое создание, у которого на зачатках мозговых извилин, таких себе незаметных морщинах внутри черепной коробки, только шоппинг, салоны красоты, фитнес и прочие СПА. Ухаживать за ребенком она, естественно, не желала, а поручила меня няне — Надежде Архиповне. И, слава Богу! Хоть в этом повезло! Иначе еще не известно, чем бы ухаживание подобной заботливой особы для этого ребенка, то есть меня, закончилось (не будем о грустном).

То есть материнской заботы я не испытал с раннего детства. Когда я начал говорить, в моем разговорном словаре слова «мама» не было совершенно, хотя отец и Виолетта очень хотели, чтобы я мачеху называл именно так. Я ревел, доходило до истерик, но так этого слова и не произнес. Уже в детстве проявлял завидную принципиальность и упертость, к сожалению не свойственную многим взрослым, впоследствии ставших моим окружением в жизни, полной жестоких приключений, которых желательно бы было избежать, но… Но я, почти как известная булгаковская Аннушка разлила масло — окунулся в кофейный аромат и принял решение о ремонте. Да и множество других по аналогичному принципу, но еще не известных мне, но более значимых, нежели чашка кофе событий давным-давно уже произошло в различное время, что неизбежно должно было повлиять на дальнейший ход истории моей жизни. А к этим упомянутым моим качествам вот еще одна характеризующая меня черта: дух противоречия. Отец, в очередной раз, пытаясь воздействовать на меня в нужном ему русле, на повышенных тонах заявлял: «Я из тебя этот дух противоречия — таки выбью!». Ага! Попробуй-ка! Это не удалось никому, а вот я из некоторых много чего повыбивал, жизнь научила. А я ученик благодарный — моментально впитываю различную науку.

Итак, с интересом и неспешно продолжу вводную главу моей истории. Festinationis comites sunt error et poenitentia — спутники поспешности — ошибка и раскаяние. Быстрота вообще, как известно, нужна лишь при ловле блох. Возможно эта народная мудрость (а я просто-таки обожаю пословицы и поговорки) права, ежели блохами считать тех, кого я отлавливал на своем жизненном пути, похожим на шахматную доску (черно-белую!). То по беззаботным светлым диагоналям путь держишь, то ненароком либо из-за козней темных сил оступаешься на черные клетки и с большим трудом и помощью верных друзей выбираешься на свежий воздух, не смердящий предательством и подлой изменой, чего я вдоволь нахлебался пока не нашел то, что искал. Из ненависти к этим негодяям, приносящим людям огромное количество горя, упомяну только еще, что говорил известный пролетарский писатель о предателях. Если не ошибаюсь, он считал, что даже тифозную вошь оскорбит сравнение с этими гнусными тварями. Поддерживаю в уверенности: я не одинок в этом чувстве.

Так вот, сестренка Катька появилась у меня, когда я пошел во второй класс. С ней у меня сложились самые теплые отношения, мы с ее младенчества подружились. Без каких-либо понуканий выгуливал сестру на улице, ловил и показывал ей бабочек, кузнечиков, богомолов, гусениц и прочую живность, которую сестричка-синичка, как я ее любил называть, разглядывала широко раскрытыми синими глазами, учил прыгать по лужам (не без последствий для меня), играть в «классики», «прятки» и «догонялки», скакать со скакалкой, читал по вечерам сказки и смотрел вместе с ней в обнимку любимые мультики. А когда она пошла в школу, то три года терпеливо помогал изучать предметы, которые она осваивала с легкостью и неохладевающим интересом. Можно сказать, мы стали родными, несмотря на разницу в возрасте и нестандартные отношения в семье.

Уже близилась к завершению моя учеба в гимназии. Отец начал подыскивать жилье в Лондоне, чтобы я в компании с Виолеттой и Катькой, смог нормально жить и учиться. На несколько лет, по английским законам, до совершеннолетия моим опекуном в Англии должна была стать жена отца. Нет, я с Виолеттой не ссорился никогда, у нас отношения с ней были нейтральными, если она не лезла в мои дела, то отвечал ей тем же. Ну, и скажите, такой надзиратель мне нужен? Вот я и взбрыкнул. Опять проявил дух противоречия. Не знаю, всегда ли это качество имеет знак «+». Иногда люди, обладающие этим, в принципе положительным качеством, ведут себя как упертые козлы. Ну, бывает, кто без греха, киньте в меня камень…

Получив на руки все документы о среднем образовании, я в положенный срок отнес их в военный университет. Решил поступить на финансово-экономический факультет, на котором готовили военных финансистов. Другие воинские специальности меня не привлекали. Надо сказать, что экзамен по физической подготовке я сдал с большим трудом. Хлюпиком я не был, но и богатырской статью не отличался, так, высокий и худой недоросль со слаборазвитой мускулатурой. Но жилист и с хорошими физическими задатками, которые развивать потребно, однако. По остальным экзаменационным предметам получил отличные оценки. В итоге я стал счастливым и жизнерадостным курсантом первого курса, которого так и подмывало кому-то где-то учудить какую — нибудь хохмочку. И только чувство меры и ответственности (опять можно добавить в копилку моего словесного портрета), а также осознание моего нового на ступеньку более высокого статуса, нежели гимназист, достигнутого благодаря исключительно моему труду, с огромным трудом останавливало меня. До сих пор удивляюсь тому: и что я ничего ТАКОГО не учудил?

Да какие наши годы? Все еще прекрасно и все люди замечательны. Внешне. А уж что там у них внутри я узнаю немного позже. И в прямом смысле слова тоже…. А пока глаза мои, мало того, что разноцветные из-за гетерохромии — очень загадочнозвучащего состояния, встречающегося всего у 1 % населения Земли, так еще и разбегаются в разные стороны из-за обилия жизненных перспектив. У Александра Македонского карий и голубой, у меня, как известно зеленый и серо-стальной. В принципе, глаза у нас одинаково разные, но разные по цвету. Хм…, да, интересно я закрутил фразочку, не запутаться бы в ней.

Кстати о моих слабостях — люблю, знаете ли, что-то такое так словесно закрутить, закаламбурить, иногда даже и нормально получается. Правда, не мне судить, хотя я и достаточно самокритичен — это тоже, пожалуй, брошу в копилку моих качеств. Интересно, а судьбы у нас с Македонским очень будут похожи, много ли трудностей и опасностей выпадет на мою долю? Сразу оцените, как звучит: «у нас с Македонским»!!! Я, пока еще курсант военного вуза, не знал, что ответ на этот вопрос положительный и монета, с которой я уже несколько лет не расстаюсь, для меня символична и просто-таки жизненно необходима как талисман.

Я уверен: все тяготы и лишения, трудности и опасности мне удалось преодолеть не только благодаря своим качествам, верным друзьям, но и этой богине счастья, случая и удачи, которая в древнеримской мифологии постепенно превратилась в богиню судьбы и счастливого случая. Наверное, все превратности судьбы я благополучно перенес также благодаря своим врагам и недругам. Как это ни парадоксально, но…А с чьими кознями я бы на ухабистом и тернистом жизненном пути боролся? Вот так в моей жизни и получилось: силы добра одержали победу над злыми силами благодаря и одновременно вопреки гнусным стараниям последних.

Боже мой, как же ругался отец, как он кричал и бесновался, я за всю свою жизнь не слышал от него таких слов. Я невозмутимо сидел в кресле и отмалчивался, лишь посверкивая маминым подарком, одновременно разглядывая свои ногти с заусеницами, которые периодически и с видимым удовольствием отгрызал. А он шумел и метался как говорящий разъяренный зверь в клетке, вернее — бессвязно выкрикивающий некие проклятия и угрозы, прогнозы относительно моей судьбы. В чем-то он окажется прав. Неосторожно (умишко-то с наперсток, в маленьких таких ямочках, которые трудно назвать извилинами, так, намеки на их зачатки — элементарных аналитических способностей ноль, умения прогнозировать — вообще далеко за минус) появившуюся на его крик Виолетту он послал открытым текстом в длительное эротическое путешествие. Она, видимо, так и не поняв куда идти — ну как это туда??? — Я же ж…, а оно же ж такое…, ну как же ж я туда…… — короче, в совершенно невменяемом состоянии, нетвердым шагом с блуждающим взглядом, расставив руки в стороны и ладонями вверх, открывая и закрывая рот, как выброшенная неожиданной волной на берег рыба, удалилась в произвольно выбранном направлении и ее не было слышно до следующего утра.