Встретил как-то однажды Федорчук, в самом начале руководства Конторой, когда его мало кто из руководства знал в лицо, а уж о простых операх и говорить не приходится, одного работника пятого главного управления, курирующего так называемые, в то время, неформальные объединения. Неформальные организации — это ж контрреволюционная гидра демократии начала поднимать свою болтливую и бестолковую голову. Опер внешне должен был соответствовать среде, в которой крутился, выполняя свою задачу — башку этой самой гидры срубить начисто, а не так чтоб как у ящерицы, или на худой конец все эти огнедышащие смрадные части ее тела перевербовать и после соответствующего обучения с их же помощью вести народ уже в ином, в нужном направлении, то есть в светлое будущее, которое уже было не за горами. Точно — не за горами, не за морями, а где — и само Политбюро не знало, если не говорить об их семьях. И вот идет себе по длинному лубянскому коридору этот паренек — слегка патлатый — битлас такой, в потертых «Левисах», в легкомысленной рубашонке, неспешной, такой стиляжной походочкой, и упирается в какого-то грозного мужика, преградившего ему дорогу на встречу с агентом из той гнилой неформальной среды, для продолжения процесса разложения ее контрреволюционного и смрадного нутра изнутри, так сказать. Дядька тот попросил одетого не по уставу офицера представиться, что последний и сделал, не подумав. Он же был на своей волне, в творческом процессе продумывания линии поведения и особо эффективных и замысловатых поз агента, пробравшегося в святая святых неформалов — в теплую кровать их главной руководительницы, чтобы по заданию этого же опера проводить подрывную работу у нее внутри и снаружи еще активнее, с помощью секретных технологий агента влияния, практикующего на Востоке в пользу Конторы под псевдонимом «Камасутра» уже которую сотню лет!. А, уединившись где-то под кустиками на природе, подальше от всяких муравейников, или прямо на них, если оперативная необходимость припечет особо страстно, может быть даже рискнуть, нарушить конспирацию, и обучить ее «Интернационалу», спеть его в два голоса со всей пролетарской ненавистью к сексу, которого тогда в Союзе днем с огнем…пару — тройку куплетиков, значит… На вопросы: «Вы кого хотите удивить своими голубыми, гм… и цвет-то какой-то педерастическо-неуставной….потертыми за столом штанами: меня или Комитет госбезопасности, что, впрочем равнозначно, может кого-то здесь, в столице нашей Родины? Вы вообще член партии?»

Ничего не понимающий молодой человек трижды честно и четко, по- военному ответил: «Никак нет!». На последний вопрос также кратко, но чуток длиннее, ну от самой сути четкого ответа: «Так точно, я — член!» А мужик, оказавшийся новым председателем Конторы Глубокого Бурения, их краткую, первую и последнюю встречу подытожил словами: «Так отправляйтесь удивлять медведей в сибирской тайге, там кстати и надбавка к денежному содержанию неплохая, заработаете на приличные, советские брюки». Поняла Красная Шапочка, с кем повстречалась, да поздно было — к вечеру его ознакомили с приказом о переводе для продолжения нелегкой службы в далекие края, вместе с его горячим сердцем и чистыми руками — головой-то своей холодной он, говорят, тронулся от такого стиля руководства…

Так к чему я, Вячеслав Михайлович, так непривычно долго распинался? Вывод сей басни, которая основана на реальных событиях, каков? Только не отвечайте, что молодость вспомнил — я ее и не забываю никогда. А, знаете, не надо мне отвечать. А то опять отчебучите что-то вроде недостатка «Внука» в виде наличия либидо. Я тогда совсем из себя выйду. Запоминайте и подчиненным передайте совсем краткое резюме: сорвете операцию — условия работы в КГБ советской Украины и сибирских краев покажутся вам райскими, только отправлю я вас в ад, в прямом смысле этого слова. Точка.

— Я все понял, все ваши указания будут выполнены надлежащим образом и в срок. Срыва операции не допустим, — ответил ошалевший от командирского гнева и напора Вячеслав Максимович, вытерев потные руки о брюки с лампасами…

— Если поняли — хорошо, а отлично будет, когда завершим начатое. Продолжим совещание. Итак, дайте команду Паскевичу установить с объектом личный оперативный контакт. После Нового года «Внук» должен работать под нашим руководством. Мне все равно: завербуете его вы или, если это будет выгоднее в оперативном отношении — организуете его перевод на службу под свое крыло. Возможно, это даже будет лучше вербовки — он меньше будет задумываться об истинном положении вещей и выискивать скрытую часть его задания. Все знают, даже школьники, что в разведке каждый выполняет свою часть задания и не должен, в целях конспирации, знать остальные части пазла. Это нормально, как 36 и 6. Вот пусть так и будет. Подыщите ему их числа наших проверенных сотрудников кандидата в друзья или подруги. Лучше из числа тех, кому привычнее работать под прикрытием легенды, имеющего в этом опыт. Понятно? Дело серьезное и требует тщательного подхода. Впрочем других дел в нашем ведомстве и не бывает, но тут же случай особый, правильно? Его квартиру надо обязательно оборудовать нашей техникой. Кровь из носу, но нашпиговать ее с использованием всех возможностей. Что надо подписать — без промедления ко мне, в любое время дня и ночи. Буду без проволочек помогать санкционировать все разумные мероприятия и документы на их проведение. Что надо согласовать, получить разрешение у руководства ФСБ — помогу лично, соответствующие договоренности имеются. Контроль, и еще раз контроль. Все, выполняйте.

— Есть — выполнять. Разрешите идти?

Филимонов оказался прав, за неделю до наступления Нового года, меня выдернул к себе в кабинет подполковник Паскевич. Я, на всякий случай, предупредил своего нового начальника отдела — подполковника Сазонова о вызове (прежний отправлен на заслуженную пенсию по выслуге лет). Начальник только развел руками, сказал, что контрразведке отказывать в визите не принято.

— Товарищ подполковник, старший лейтенант Головко, по вашему приказанию прибыл, — отрапортовал я, переступив порог кабинета Паскевича.

— Владислав Петрович, я не приказывал, я просто пригласил вас. И давайте без этой солдафонщины, меня, кстати, Ярославом Семеновичем зовут. Присаживайтесь.

— Очень приятно. Спасибо за приглашение.

— Прежде, чем перейти к обсуждению более серьезных вопросов, прошу вас, расскажите вкратце о себе.

— Не состою, не участвовал, не пробовал, люблю.

— Слишком информативно! А конкретней можно?

— Пожалуйста. В партиях и движениях не состою, в боевых действиях не участвовал, наркотики не пробовал, женщин люблю.

— Ну, с чувством юмора у вас все в порядке, это радует, — сказал, отсмеявшись, подполковник. — И все же?

— Ярослав Семенович, вы знаете, что я в отделе занимаю должность ведущего аналитика и этим отрабатываю свое денежное содержание. Если верить начальству, работаю неплохо. Сложить два и два, чтобы получилось четыре, я умею. Теперь к вашей просьбе. Прежде, чем пригласить меня на беседу, вы скрупулезно изучили меня и моих родственников до какого-то там колена. Уверен, что переговорили с моими коллегами, вероятней всего не один раз. Вы обо мне знаете больше, чем я о себе. По существу, я открытый человек, ни в чем противоправном не замешан. Так, что давайте без этих длинных и витиеватых заходов и подходов. В детективах и романах, которые я прочитал, много о службах, подобной вашей написано, имею общее представление о формах и методах работы контрразведки. Говорите прямо, зачем я вам понадобился. Но хочу предупредить сразу, в сексоты не пойду. Если вы планировали меня в этом качестве, то лучше беседу прервать.

— Четко вы все разложили по полочкам, сразу видно, что в анализе вы поднаторели основательно. Если уж пошел откровенный разговор, хотя вы можете усомниться, контрразведчик и вдруг откровенничает, но, тем не менее, это так, то скажу вам по секрету — инициатором нашей встречи был не я. Мне приказали сверху, а точнее, вами заинтересовалась СВР. На какую-либо мысль мое высказывание не наводит?

— Не имею ни малейшего представления, зачем я им понадобился.

— А мне, кажется, служба нуждается в хорошем аналитике.

— Ярослав Семенович, это смешно. Любая серьезная торговая фирма в стране, имеет мощные аналитические программы, которые по множеству параметров, могут провести доскональную оценку информации, и выдать исчерпывающий прогноз по развитию ситуации. Живой человек сейчас выполняет функции оператора системы, не особо напрягая мозги.

— Может быть, знание вами иностранных языков пробудило у руководства СВР желание взять вас на службу.

— Опять же есть сомнения в ваших словах. Я не оканчивал институт иностранных языков. Все, чему научился в военном университете, при мне. Есть масса компьютерных программ переводчиков, в том числе синхронного перевода с голоса. Я со своим багажом знаний конкуренцию не составлю.

— Но арабским языком вы владеете?

— Да, и регулярно его совершенствую, читая художественную литературу в оригинале, и шлифую разговорную речь, используя лингвистические аудиоуроки. Это конечно не совсем погружение в языковую среду, но весьма эффективно. Главное — желание получать знания.

— Допустим, вас хотят использовать где-то на Востоке, где есть наши инструкторы. Для общения с местными ваших знаний достаточно.

— Посмотрите на меня, хоть какое-то сходство с жителями того региона замечаете?

— С вашими метр девяносто, русыми волосами и серым, хм… серо-зеленым цветом глаз, трудно вписаться в толпу черноголовых кареглазых арабов.

— И я о том же.

— Но согласитесь, от нечего делать СВР не морочило бы мне голову полгода. Признаюсь, мне прямо ничего в отношении вас не говорили — не обещали — не просили вам передать, но были намеки на загранкомандировки и даже длительное прохождение службы в ТЕХ условиях, намекалось на очень хорошие карьерные перспективы. Я обязан доложить результаты нашей беседы. Вам, как военному человеку, должно быть это интересно. Неужели вам хочется корпеть над финансами до пенсии. Думаю, там поинтересней будет, хоть я уже и очень далек от этой романтики. Это для школьников. У нас и в СВР — порой очень трудные задачи. Приходится очень крепко напрягать мозги, чтобы просто решить какую — то сложную задачу. Это нелегко, но чувствуешь себя совсем по-другому. Неужто не хочется попробовать? Испытать себя, проверить, на что ты способен? Думаю, в финуправление всегда можно будет вернуться. Впрочем, решать вам. Я бы согласился, честное слово.