Мое колено подпрыгнуло, потому что я подумал об Эли, о том, как она сбрасывает их со своего тела, прежде чем забраться под горячий поток воды.

Закрывая глаза, я боролся, чтобы сдержаться.

Была суббота, которая не предвещала работы для меня, и я понятия не имел, что собираюсь делать с моей жалкой задницей целый день. Эли должна была работать. Насколько было жалким то, что я не хотел, чтобы она шла на работу?

Душ выключился, и несколько минут спустя Эли появилась из ванной, завернутая в полотенце. Она промчалась к своей комнате и захлопнула за собой дверь.

Соскочив с дивана, я пошел искать спасение в ванной. Я не думал, что мог продолжать дальше сидеть рядом с Кристофером, сохраняя тайну, которая казалась грузом в миллион тонн на моих плечах. Большая часть меня хотела закричать ему, закричать о том, что я дотронулся до красоты, что в течение нескольких минут я чувствовал больше, чем небытие, которое было моей жизнью. Годами я жил уединенно, и теперь, когда эмоции высвободились, трудно было вернуть над ними контроль.

Но инстинктивно я знал, надо держать рот на замке.

Когда уеду, я не оставляю Эли опозоренной, не может быть и речи, чтобы пролить свет на болезнь, которой я заражал ее. Это было бы нашей тайной, нашей фантазией, и только на какое-то время я согласился на это.

Пар заполнил небольшое пространство, зеркало запотело, скрывая меня в тумане. Я провел рукой по поверхности и посмотрел на свое отражение в запотевшем зеркале.

Ненависть сжимала мои внутренности и распространялась по рукам и ногам.

Что, черт побери, она видела?

Когда я услышал, что дверь ее спальни открылась, я быстро открыл дверь ванной, желая мельком увидеть ее, прежде чем она оставит меня на весь день. Притворившись равнодушным, я медленно прошел по коридору

Она стояла около стойки, складывая вещи.

— Работаешь сегодня, да? — спросил я. Будто не знал.

Она опустила лицо, выглядя застенчивой, невинной и прекрасной, а затем запихнула свой бумажник в сумку

— Да. Я отработаю короткую смену до ланча, и буду свободна где-то после часа дня, — она собрала свои темные волосы в хвостик. — Думаю, это будет не слишком плохо, — сказала она.

Она поглядела на меня с осведомленностью в глазах, как будто точно знала, о чем я думал: что не смогу выдержать ее отсутствие. Она знала, что я собирался считать часы до ее возвращения, еще она знала, насколько я ненавидел тот факт, что буду это делать. Взгляд Эли скрутил меня, будто она чувствовала то же самое, будто она умирала от желания прикоснуться своими пальчиками к моей коже.

Я сжал руки в кулаки. Мне нельзя было прижать ее к стене и начать страстно целовать.

Кристофер сидел на диване, играя в видео игры, я полагал, что это было действительно хреновой идеей.

— Уверена, еще увидимся, — сказала Эли, когда закинула свою смехотворно огромную сумку на плечо.

Я едва приподнял подбородок, небрежно и равнодушно.

— Конечно... осторожнее за рулем

Она повернулась, украдкой взглянув на меня, а затем пошла к выходу

— Увидимся после работы, Кристофер

Он неистово нажимал на свой пульт.

— Пока, — сказал он, будто ему нельзя было надолго отлучиться и заметить, что она была здесь.

Эли открыла дверь, и яркий взрыв солнечного света образовался вокруг нее, когда она выходила.

Я медленно прошел вперед до конца коридора. Я понял, что стоял, как идиот, наблюдая за тем, как она выходила и закрывала за собой дверь.

Дерьмо.

— Тебе лучше быть поосторожнее, чувак, — предупреждение исходило от Кристофера, его слова были пропитаны серьезностью.

Озадаченный, я моргнул и посмотрел туда, где он сидел, полностью заинтересованный ТВ. Я сглотнул ком в горле.

— О чем ты говоришь?

Послышался недоверчивый смех Кристофера, и он медленно покачал головой.

— Ты думаешь, что я не заметил, как ты смотрел на мою младшую сестру? — он посмотрел мне в глаза, тщательно рассматривая меня с нескрываемым отвращением, прежде чем вернул свой взгляд обратно к телевизору. — Я не шутил, когда говорил, что ее комната под запретом. Я не думал, что должен буду объяснять тебе это.

Я попытался обуздать панику. Вина сильно ударила меня, но недостаточно, чтобы держатся подальше от Эли... Мое тело все еще горело от ее прикосновений. Ничто не мешало мне возвратиться для большего.

Чтобы получить еще чуть больше.

Я покачал головой и натянул на себя хмурый взгляд, который мог говорить о моем собственном отвращении.

— Мы просто друзья, Кристофер. И всегда были. Ты знаешь это, — слова, которые я вытолкнул своим фальшивым безразличием, смешанным с клятвой. — Она мне как сестра.

Я просто собирался стоять здесь и лгать с серьезным видом моему лучшему другу?

Он возненавидит меня, прежде чем я уйду.

Он повернулся лицом ко мне, его зеленые глаза разглядывали меня.

Я ужасно волновался.

Потом он медленно кивнул.

— Извини, чувак… Я просто… мы уже говорили об Эли, что она отличается от других, от остальной части девушек. Я не могу выдержать мысль о том, что кто-то трахает ее.

— Я знаю это. — Тяжело вздохнул я. Она была прекрасна. Я тоже ненавидел мысль о том, что кто-то будет трахать ее. Особенно, если бы это был я.

15 глава

Элина

Меня распирало от радости.

Сильная, всепоглощающая радость. Это такая разновидность радости, которая была наполнена страхом и удушающим сомнением. Я не была уверена, что Джаред понимал, что прошлая ночь значила для меня, как его прикосновения открыли для меня истину.

Раньше я никому не позволяла так до меня дотрагиваться.

Ни физически, ни эмоционально.

Меган была права. Я вообще не понимала этого. Все мои отношения, так или иначе, подсознательно обрывались. Я держалась недоступно, предотвращая все заранее, убирая с себя все эти блуждающие ручонки. Возможно, где-то внутри, я хранила себя для него, потому что часть меня всегда верила, что однажды он вернется.

Или, возможно, я ждала кого-то, кто даст мне возможность почувствовать себя так, как заставлял чувствовать он. Кого-то, кто заполнит пустоту после его исчезновения, когда Джаред был так жестоко вырван из моей жизни. Кто-то, о ком я бы заботилась, скрывая свою печаль, которую испытывала из-за Джареда, и казалось, что боль никогда не исчезнет. Но никогда никого не было, так как всегда всем этим был Джаред. Никто не мог соответствовать ему.

И то, что я была готова отдать ему себя, шокировало.

Отдать ему себя.

Я была близка к тому, чтобы снова потерять его. В тот момент, когда я нашла его сидящим в своей комнате, я почувствовала его намерения и поняла — все или ничего. А я хотела все. Поцелуй на вечеринке потряс меня. Прошлая ночь сокрушила меня, и я никогда уже не буду прежней.

Нежность разлилась глубоко внутри, там, где я удерживала его, скрывая долгие годы. Я не хотела больше скрывать это, я знала — это то, что я должна сделать. Джаред был... изменчивым... иррациональным... пристыженным. Не из-за меня, а из-за себя. Я понимала, что он, вероятно, никогда не посмотрит на меня так, как я смотрела на него. Смогу ли я когда-нибудь убедить его? Я видела тускнеющий свет в его глазах, представляя, что он чувствовал ко мне, и это было как-то незаслуженно, порочно, с каким-то позором, стыдом.

Он никогда не признается, что его чувства реальны. Но я чувствовала это. Я ощущала в каждом прикосновении его рук. Я слышала в его словах, адресованных мне, которые он не смог сказать. Они были написаны на потрепанном листе, который он оставил ранее.

Сердце по-прежнему ускоряется, когда красавица награждает глупца.

Прошлой ночью я сгорала от желания высказаться и забрать все. Сказать, что причиной моей невинности был он, потому что своими прикосновениями, он всегда связывал себя со мной. Интуиция сдержала меня, предупреждая, что я уже оттолкнула его настолько далеко, насколько он едва мог вытерпеть.

Но я больше не наивная маленькая девочка. Я не могу его исправить, и знаю, что не смогу стереть его боль. Честно, я и не хочу. Попытаюсь только слегка уменьшить ее. Возможно, однажды он сможет отпустить часть вины. Если сможет избавиться от вины, он сможет исцелиться.

Я хочу быть частью этого. Даже если моя цель — это только дать ему искорку надежды.

Работа, как оказалось, была просто отвлечением, в котором я нуждалась. Пришло обеденное время, и посетители заполнили кафе. Мои руки были заняты работой, в то время как мое сознание оставалось с Джаредом. Мне так хотелось вернуться в его объятия.

Тем не менее, после окончания смены я поехала к своим родителям. Я не была уверена, что это было, но чувствовала, что должна ощутить под ногами твердую почву, и это должно придать мне уверенности, прежде чем я вернусь обратно в неизвестность.

Я постучала и затем открыла дверь.

— Мам, — позвала я. Но ответа не последовало, и я прошла через тихий дом. — Пап?

Через стеклянную дверь, я мельком увидела их. Они свернулись вместе на двойном шезлонге у бассейна. На секунду, я остановилась и наблюдала. На них были купальные костюмы и солнечные очки, а их лица были повернуты к летнему небу. Папа сидел повыше, рукой аккуратно обнимая маму за шею, а пальцами бездумно играл с ее волосами.

Они всегда смотрелись вместе естественно. Им было комфортно друг с другом. Даже тогда, когда они ссорились.

Я покачала головой и вошла в открытую дверь.

Мама вскочила и поднялась с шезлонга. Ее рука упала на сердце.

— Боже мой, Эли, ты меня напугала.

— Я всегда пугаю тебя, мам. — Смеясь, я вышла во двор. — Ты подпрыгнула футов на десять.

Ничего тут удивительного.

Папа усмехнулся и потянул ее за волосы.

— Видишь? Даже Эли знает, какая ты нервная.

Мама игриво шлепнула его по груди.

— Я не нервная. Я бдительная. Это большая разница.