— Я думаю, что упаду в обморок. — На самом деле она так не думала, но ей нравилось, как выглядело лицо Джареда, когда он думал, что с ней что-то не так.

— Давай, Киса Эли. Залезай мне на спину. — Он наклонился, чтобы она смогла залезть.

Не колеблясь, она вскарабкалась ему на спину, обернула ноги вокруг талии, а руки вокруг шеи.

Подтолкнув, Джаред поднял ее повыше, и, засмеявшись, помчался по полю. Он держал ее под коленки, когда она отчаянно цеплялась за его шею и подпрыгивала, пока он бежал.

— Держись крепче, Киса Эли. — Он присел, крутанулся и громко засмеялся, когда они взлетели.

Для Эли не было лучшего звука.

— Даже не думай уронить меня, Джаред Холт, — кричала Эли, когда он мчался через участок, нагибаясь, чтобы пропустить ветки деревьев, которые появлялись на его пути.

— Я не уроню тебя, глупенькая.

Но, по правде, она уже знала это. Джаред никогда не причинит ей боль.

Он подтянул ее повыше, и Эли прижалась сильнее. Когда они были вдвоем, как сейчас, она чувствовала себя слегка взволнованно и немного испугано, но инстинктивно понимала, что об этом никто не должен знать. В первую очередь Джаред.

Она не хотела, чтобы он смеялся над ней.

Он опустил ее на ноги около щели в заборе.

— Наперегонки до твоего дома, — бросил вызов Джаред, прежде чем побежал.

Эли бежала почти наравне, ее усталость была почти забыта. У нее были длинные ноги, и ростом она была почти с Кристофера. Ее мама говорила, что так не будет всегда, что мальчики вытягиваются чуть попозже. Еще она говорила Кристоферу, чтобы он не беспокоился, сестренка не перерастет его.

Эли и Джаред ввалились в дом, они толкались, пытаясь опередить друг друга. Входная дверь громко ударилась об стену.

— Эй, вы двое, — крикнула мама Эли из кухни: — успокойтесь, пока что-нибудь не сломали.

Мама Джареда, Элен, кричала еще громче:

— Джаред! Что я говорила тебе о буйных играх в доме? Они все для улицы.

Но Элен улыбалась, когда они вошли на кухню. Нежно она взъерошила волосы Джареда, когда он подошел, а потом вернулась к укладыванию контейнеров с едой в корзину для пикника.

На кухне царил хаос. Папа Эли, Дэйв, вытаскивал складные стулья с заднего двора, а мамы складывали, все, что понадобится в бумажные пакеты, крича на мальчиков, чтобы они собирали свои вещи. Джаред, Кристофер и Август заполняли фейерверками и бенгальскими огнями свои карманы.

Эли любила гул возбуждения в воздухе.

День независимости был ее любимым праздником.

— Джаред, не мог бы ты мне помочь? — спросила Элен, стаскивая корзину со столешницы и передавая ему.

— Конечно, мам, — ухмыляясь, он подошел к ней, когда взял ручки корзинки в свои руки.

— Удержишь? — спросила она, готовая помочь ему, удобнее взять корзину, если потребуется.

— Да.

— Спасибо, медвежонок, — сказала она с нежной улыбкой. Элена повернулась к младшей сестренке Джареда, Кортни, и взяла за руку, а другой рукой бумажный пакет.

Папа Джареда, Нил, поднял с пола переносной холодильник и прижал его к животу.

— Все готовы? Мы должны поторопиться, если хотим занять хорошее место.

— Готовы, — сказали все почти в унисон.

Они вышли через входную дверь и уселись в старый минивэн мамы Эли. Все дети уселись на заднем сиденье, рука Джареда сильно прижалась к Эли.

— Рада? — спросил он, глядя на нее.

Она подпрыгивала от волнения.

— Обожаю фейерверки.

Джаред нежно улыбнулся:

— Я тоже Киса Эли. Я тоже.

14 глава

Джаред

Сумерки распространились по всему двору. Оранжевые, красные и золотые лучи поднялись и пробились с дальнего края горизонта, растянувшись по небу, сталкиваясь с тускнеющим синим. Несколько ярких звезд начинали виднеться на чернильном небосводе.

Было очень жарко. По-настоящему, чертовски невыносимо жарко.

Пытаясь хоть как-то охладиться, я оттянул воротник своей футболки, прижимая к щеке холодную бутылку пива.

Голоса были слишком громкими и беззаботными, все смеялись и болтали. Непрерывный поток людей медленно, но верно заполнял задний двор дома Тимоти, больше, чем тот мог вместить.

Я спрятался в самом дальнем углу двора, и топил свой дискомфорт в бутылке пива, стараясь изо всех сил игнорировать постоянное желание сбежать. Мое подсознание подсказывало, что нужно поскорее собрать все свое дерьмо и свалить отсюда.

А сейчас оно просто кричало.

Встряхнув головой, я запустил руку в волосы и потер напряженные мышцы у основания шеи. Если еще есть место на этой земле, где я могу чувствовать себя комфортно — это определенно не здесь. Я находился на какой-то вечеринке с друзьями Эли и Кристофера. Казалось, что все друг друга знают. Все громко смеялись и разговаривали, будто знакомы много лет. Они познакомились с этими людьми после того, как я исчез из их жизни.

Но какого черта я не смог сказать «нет»? Я пытался отказаться, придумать оправдание, чтобы убедить Кристофера, что это плохая идея, но он настаивал.

А правда была в том, что я чертовски сильно скучал по ней. Так сильно, что это стало сокрушительной тяжестью для моего сердца и тяжким бременем для моих плеч.

Все казалось неправильным, но быть без нее, значит чувствовать себя не в своей тарелке. Две недели, которые я провел, скрываясь за ее дверью, были лучшими в моей жизни. Я практически чувствовал, будто нахожусь на своем месте.

Практически.

Это была проблема… настоящая. Мне было так комфортно, все ощущалось так непринужденно, и я позволил, чтобы так много глупых слов вылетело из моего рта.

Худшим было то, что мне довелось узнать, как это невероятно приятно, когда она лежит рядом.

Я хотел этого. Я нуждался в этом. И это было неправильно. Это было безумием и глупостью, все закутанное в одно — в чрезмерный эгоизм. Но я хотел ее. Боже, я хотел ее. Так сильно, что игнорировал свою совесть и пробирался в ее комнату каждую ночь, погружался в ее комфорт, и брал это все от девушки, которая была такой хорошей и доброй. Эли так радовалась, что я лежал в ее кровати, будто это было именно то место, где я должен был находиться. Она доверяла мне.

Мне стало интересно, что бы она подумала, если бы смогла заглянуть внутрь темных уголков моего разума, если бы она смогла стать свидетелем фантазий о ней, которые я скрываю. Если бы смогла увидеть, какой я на самом деле испорченный. Как я могу лежать рядом с ней и притворяться, что мы друзья, и в то же время слышать ее хриплый смех и представлять, как разложу ее на столе, и заберу все? Похороню себя в ней — в ее плоти, поту, сладости и каждой капельке удовольствия, которую знаю, что нашел бы в ее нежных прикосновениях. Я зашел так далеко, представляя точный путь ее губ и выражение, которое должно быть в ее ярких зеленых глаза.

Я встряхнул головой, прогоняя видения, вторгшиеся в мой разум.

Я разрушу её.

Осматривая двор, я сканировал группы друзей, кишащих в пространстве. Вода плескалась в бассейне и выливалась в разные стороны от движения тел, и это спасало от жары. Все были в купальниках, шортах и шлепках, а я сидел в джинсах и ботинках.

Меня не заботило мнение окружающих. Кристофер представил меня большей части, таская вокруг двора и расхваливая меня. Многие ребята наверняка были классными. У него, скорее всего, были собственные проблемы, но он определенно держал меня в неведении. Большинство людей смотрели на меня с безразличием или с легким интересом. Несколько девчонок подходили ко мне за последний час, но я продолжал сидеть в одиночестве. Ни одна из них не была причиной, по которой я подверг себя этой пытке.

Но я нашел ее в тени дерева. Она была в той же одежде, в которой я увидел ее в первую ночь: красная майка, зеленые бретельки ее бикини обвивали шею и коротенькие белые шортики. Девушка была олицетворением совершенства. Каждый сантиметр. Каждый изгиб. Она смеялась и разговаривала с Меган, одной из ее подруг, которую она представила мне ранее.

Я вглядывался в лицо Эли. Она наслаждалась заходом солнца с непринужденной легкостью. Возможно, именно это привлекало меня в ней больше всего, факт того, что она была искренней, без всей этой поверхностной фигни, которая была в большинстве девушек, заполняющих задний двор. Она была веселой, легко улыбалась. Не говоря уже, что она, несомненно, была самой сексуальной девушкой, которую я когда-либо видел.

Она откинула голову назад, когда засмеялась, выставляя напоказ свою сливочную шею. Темные волосы спадали над одним оголенным плечом и спускались вниз по спине.

Желание зародилось в моем животе и окрепло в моем подсознании.

Боже.

Я опустил взгляд на грязь под ногами.

Она забралась так глубоко мне под кожу, что я не мог ясно мыслить. По крайней мере, у меня есть силы остановить те мучительные ночи, потому что они нифига не хорошие. Что я должен сделать, чтобы это все закончилось? Собрать свои вещи и покинуть это место до того, как я почувствую неминуемую гибель. Я чувствовал, как это зарождается. Разрушение. Я никогда не убегу от этого. Это преследует меня, куда бы я ни пошел. Но последние две недели, пока я избегал ее, так долго, как только мог, и между тем желал быть рядом с ней — сделало невозможным мой уход.

Поэтому я должен держаться подальше.

Я снова посмотрел на нее, она не знала, что я был здесь, следил за ней сквозь свои пальцы, и ненавидел себя немного больше.

Я был худшим видом труса, потому что остался, когда знал, что должен уйти.

Хриплый смех разразился на весь двор, отчетливо напоминая о ее присутствии. Мои локти стояли на коленях, я слегка приподнял голову и бросил еще один взгляд в ее сторону. Из-под своей челки, я наблюдал за ней, болтающей с группой людей, которая разрасталась вокруг нее.

Мое внимание переключилось на одного парня, которого я никогда не видел прежде, он вошел через большие раздвижные двери. Я смотрел в ту сторону, когда этот мудак сзади подкрался к ней и, схватив, поднял ее.