Что подумает Илья об ее интеллектуальных способностях?

А с другой стороны, какая разница, что подумает, ведь он приедет на пару минут, заберет письмо и исчезнет из ее жизни. Навсегда.

Хотя…жаль, Каменев так приятно смеется…

Нет, всё, всё, всё! Надо переключиться на что-нибудь другое. Тем более что бывший владелец дачи может оказаться в реальности и вовсе - маленьким, толстеньким и лысым!


Илья привычно распахнул калитку, вошел, потом понял, что оплошал и вновь шагнул на улицу. И уже тогда громко постучал. Лиза вынырнула из глубины белоснежного сада – она возилась рядом с сараем - и с любопытством оглядела гостя: приятно осознавать, что ошиблась. Каменев оказался вовсе не толстым и лысым, а высоким и симпатичным мужчиной с копной густых черных волос. Идя за Лизой по дорожке, мужчина то и дело останавливался около какого-нибудь дерева и пристально его разглядывал.

- Я помню дачу с детства, - объяснил он свое настроение. – Каждые летние каникулы «от звонка до звонка». Вот, например, – и он показал на очередную зеленую макушку, - очень знаменитый клен. Однажды утром, мне было лет шесть, я влез на самую вершину и спрятался в листве. Меня начали искать. Я смотрел сверху, как бегают по саду мама и папа, как зовут меня, и хихикал от удовольствия. Отчаявшись, несчастные родители вызвали милицию. Вот тогда мне стало страшно. Был уверен: если слезу, заберут в кутузку! Так и просидел до вечера, хотя очень хотелось в туалет. Но, скрипя зубами, терпел, потому что милиции боялся больше.

- И когда же вы покинули убежище?

- Ночью, тихо. Думал, прокрадусь в свою кровать и сделаю вид, что все время спал. Но мама с папой увидели. Какой был скандал. Как меня тогда папа ремнем отходил! На всю жизнь запомнил. И как мама плакала. Больше никогда с родителями не шутил. А здесь – снова улыбнулся Илья, вспоминая другую историю, - мама каждый год сажала огурцы. Покупала дорогие семена у каких-то заезжих прохиндеев, как они утверждали, элитных морозоустойчивых сортов. И каждый год огурцы благополучно замерзали!

- Мне кажется, вы так любите этот дом?

Илья утвердительно улыбнулся.

- Тогда не понимаю, почему продали, - удивилась Лиза.

- Я пол года назад… развелся с женой. Мне потребовались деньги, чтобы купить квартиру в Москве. А с другой стороны,.. здесь последнее время было немноголюдно. Мама не приезжала. Она уже достаточно пожилой человек, ей нелегко ухаживать за садом. Поэтому дом большую часть года пустовал. А вы… задумали снести сарай? – каким-то образом они оказались «на окраине» участка.

Лиза не ожидала подвоха от прораба Наливайко и поэтому еще до встречи с ним заказала на фирме стекло определенного размера для крыши и окон, деревянные рамы, доски. Как раз сегодня она сняла с петель старую дверь – рамы иначе не входили, прислонила ее к стене и решила перенести материалы внутрь, чтобы их не испортил неожиданный дождь. До тех пор, пока Ася не найдет достойную замену горе-строителю. Лиза открыла ящики, вытряхнула из них пенопластовые прокладки и солому. И вся эта мишура сейчас клочками металась по земле.

- Давно мечтаю о настоящей оранжерее, - не стала Стражникова скрывать своих замыслов.

- Поэтому столько стекла?

- Еще не все привезли. Ведь стеклянной должна быть не только крыша, но и часть стен, чтобы как можно больше солнца попадало внутрь.

- Прозрачная крыша? - задумался Илья. – Мне кажется, вы поспешили с таким решением. Зимой ее покроет толстым слоем снег, сбросить который вы не сумеете. Не будете же ходить по стеклу. А если снега выпадет очень много, есть риск, настил может не выдержать и рухнет. Да и отапливать подобное помещение сложно и дорого.

Каменев вынул из сумки блокнот, ручку и размашистыми линиями набросал симпатичный одноэтажный домик с большим окном, с другой стороны от входа разместился миниатюрный эркер.

- Зимой растениям вполне хватит солнца от окна, - стал объяснять свой чертеж гость. - Под ним поставите электробатарею. А ранней весной что-то перенесете в эркер. Чтобы сохранить тепло в основном помещении, сделаете дверь в пристройку из кусков мягкого пластика, сейчас продают такой. Вот эркер можно полностью собрать из стекла. С крышей в форме пирамидки. Тогда снег сам скатится.

- Вы - строитель? – в глазах Лизы загорелся свет надежды.

- Нет, я работаю фоторедактором в журнале, - Каменев вырвал листок из блокнота и протянул набросок Лизе. – Только раньше с отцом мы тут много хозяйством занимались. За домом ведь нужно постоянно следить: перестилать крышу, заделывать щели, менять трубы. Я уж не говорю про забор, который приходилось каждый год чинить. Между прочим, сарай этот я сам построил.

- Ну, тогда нужен еще один ваш совет, - Лиза подошла к раскрытому ящику и стала доставать кусок стекла. – Я не знала, какую толщину заказывать.

- Подождите, осторожнее, - кинулся к ней Илья.

Но - поздно. Лиза не удержала стекло, оно скользнуло обратно, прочертив тонкую полоску на запястье. Из поврежденной руки моментально хлынула кровь!

- Прижмите рану пальцами другой руки, - крикнул мужчина, резким движением отрывая от рубахи кусок материи.

Он свернул ткань в жгут и перетянул рану. Но она оказалась слишком глубокой, кровь продолжала толчками вырываться наружу.

- Где ключ от вашей машины? – Илья вспомнил, что видел припаркованный у крыльца «Пежо».

Испуганная Лиза, держа обе руки на весу, показала глазами на правый карман своих джинсов. Илья достал ключ, распахнул ворота, потом завел мотор. Лиза боком протиснулась на сиденье.

- Вызывать «скорую» – время потеряем, - объяснил Илья, выруливая на проселочную дорогу, оттуда на шоссе. - Здесь больница районная в пяти минутах езды.

Лиза сидела в машине и… ничего не чувствовала. Ни боли, ни страха. Может, не нужно было так суетиться и подождать, пока кровь сама остановится? Она посмотрела на свою руку, оказывается, красной стала уже не только ее белая футболка, но и голубые джинсы постепенно наливались темно красным цветом. И, когда она увидела, что превращается в одно большое красное пятно, ее вдруг замутило, и Лиза… закричала от испуга.

- Милая моя, хорошая, потерпите чуть-чуть, - Илье самому стало страшно: вдруг он не успеет, и женщина погибнет.

Каменев что есть силы жал на педаль газа. Наконец, они влетели в ворота больницы, дальше, уже бегом - в хирургическое отделение, в операционную.

Еще через полчаса Лиза с забинтованной рукой и Илья в разодранной рубахе успокоенные сидели в кабинете хирурга. Врач справился с задачей профессионально: наложил несколько швов, «заштопав» поврежденную вену. А сейчас ему требовалось «зафиксировать происшествие» в журнале.

- Имя, фамилия, отчество, место проживания, - медик вопросительно посмотрел на Лизу.

- Елизавета Григорьевна Стражникова, - представилась прооперированная и назвала адрес дачи.

- Ну, рассказывайте, - хирург отложил ручку и приготовился слушать.

- Что рассказывать? – переспросила женщина.

- Почему решили покончить жизнь самоубийством?

- Что-о-о??? – Лиза от негодования даже соскочила со стула. – Произошел банальный несчастный случай. Я порезалась стеклом.

- Больная, сядьте, - прикрикнул на посетительницу врач. – Вы не первая у меня и не последняя. Таковых через этот кабинет прошли сотни.

- Я здесь впервые, – взвизгнула Лиза, но все же села на стул.

- Каждая из вас, - продолжал вещать эскулап, - придумывает красивую историю: то с лестницы упала, то стеклом порезалась. Хотите, чтобы я рассказал, как все произошло на самом деле? Пожалуйте. Вы в очередной раз поругались с мужем, подрались, разорвали ему рубаху, - и хирург кивнул в сторону Ильи. Илья в недоумении уставился на свой оголенный живот. – Потом схватили нож и маханули себе по венам.

- Скажите, я сплю? – прошептала Лиза, повернувшись к Каменеву.

- Итак, граждане, - хирург даже привстал над столом, чтобы придать моменту нужный эффект, - согласно закону Российской Федерации, я обязан сообщить о происшествии в милицию. Чтобы органы правопорядка приняли меры. Ну, а последствия вы знаете: на работу мужу придет бумага, еще и уволить могут за аморалку. Вам это надо? - последнее предложение из монолога прозвучало уже не зловеще, а как-то заискивающе.

- Я ничего не понимаю, - глаза Лизы наполнились слезами. – Кино какое-то!

- Все ясно, гражданин хирург, - Каменев решительно встал со стула и обернулся к Лизе: - Елизавета Григорьевна, подождите меня в машине.

Лиза молча вышла из кабинета и села в «Пежо». Минут через десять к ней присоединился Илья.

- Ну, как рука? - спросил он участливо.

- С ней все в порядке, а что с хирургом? – Лиза так и не поняла смысла перепалки в медицинском кабинете.

- Судя по поведению, наш медик до недавнего времени работал в другом отделении, скорее всего психиатрическом, - объяснил Илья, выводя машину из больничного двора. – И поэтому намного отстал от жизни. Да, в советское время нарушителям общественного порядка писали письма на работу, могли уволить за аморалку. Сегодня никто никому ничего не пишет. Единственно, что верно, о случае суицида он обязан сообщить в милицию. Но… мы сошлись в цене и расстались друзьями.

Илья повернулся к Лизе и… вдруг расхохотался.

- Что вас так развеселило? – Лиза даже обиделась. Оказавшись в машине одна, она мгновение назад вдруг поняла, что могла ведь и умереть.

- А хирург прав – у нас и вправду вид, как у подравшихся супругов. У вас такое воинственно-испуганное лицо, а у меня рубаха разодрана в клочья.

Лиза посмотрела на сидящего рядом мужчину и… тоже рассмеялась. Парочка из них получилась достойная.