— Такие же, точно такие же… — шепчет в ужасе Кира

— Они в форме крыльев, но это ничего не значит, просто причудливое совпадение. Одна из шуток эволюции, а может быть и нет. Никто не знает, почему аерахи так маркированы. Мы многого про себя не знаем, но хотим знать. Тайка предлагала тебе почитать Новейшую историю аэрорасы?

Кира кивает.

— Хорошее средство от бессонницы. Промывка мозгов, не трать время на эту идеологическую чушь, там нет ответов на все вопросы. В Братстве много лишнего и глупого. Нужно было сплотить аерахов под каким — то знаменем, сбить их в кучу лозунгами, и они эти лозунги изобрели. Никто не знает как развивалась история летунов паралельно со людьми-скваями. Наверняка они как-то пересекались и конфликтовали, но в источниках нет упоминаний о людях, способных левитировать. Всего лишь несколько невнятных случаев. Все остальное домысел лидеров, идеология. Я скажу тебе то, во что верю сам. Аерахи существуют — это факт. Мы скрываем свои способности, потому что не хотим быть лабораторными крысами в программах людей. Скваи как и аерахи — поганные существа, у меня нет иллюзий насчет обоих видов. Но мы не хотим быть подопытными дрозофилами, а такие прецеденты были, поверь мне, и это очень грустные истории. Поэтому мы возрождаем свой вид сами. В прошлом с аерахами произошло нечто ужасное, какая-то катастрофа, возможно эпидемия, уничтожившая основную популяцию. Они рассеялись по планете, смешались с людьми и ДНК был разбавлен. Там и здесь, в обычных семьях рождались дети со необыкновенными способностями. Многие из них жили до старости и умирали так и никогда не узнав, что могут передвигаться в десять раз быстрее скваев. Я верю что в средние века охота на ведьм была направлена именно против людей с аэрогенами. Скваям были непонятны и страшны другие, способные подниматься в воздух, отмеченные родимыми пятнами — якобы знаками дьявола. Те, что могли выживать в смертельных эпидемиях. Мы резистентны ко многим человеческим болезням, чума нас не берет, наличие аллелей позволяет нам не боятся даже пневманической формы. Конечно, теперь это не так важно, — усмехается Зигги. Он отхлебывает из чашки. — У тебя когда-нибудь была пневмония?

— Нет.

— У нас никогда не бывает бронхиальных или легочных заболеваний. Мы очень выносливы и можем переносить значительные перепады температуры. При высокой сворачиваемости крови у нас никогда не бывает тромбов. Я могу долго рассказывать насколько мы совершеннее скваев…

— Хорошо, — задыхаясь говорит Кира. — Положим, все это правда…А если я не хочу?

Зигги широко улыбается.

— Кира, мы — это твой сложенный пазл.

— А если я не хочу?

— Почему? Разве ты довольна этой жизнью? Что держит тебя у скваев?

Она опускает голову и закрывает глаза. Зигги понимает что задел за живое.

— Ты должна быть с теми, кто по настоящему ценит тебя и знает чего ты стоишь, — продолжает он.

— Тайка бы не разбилась? — спрашивает Кира.

— Нет! Она показала бы тебе незатейливый аттракцион, мягко опустившись вниз. У Тайки много талантов, но не жди от нее высшего пилотажа. Она может прыгать на большие расстояния или мягко опускаться с высоких площадок. Она не может левитировать вертикально. Ее способности ограничены, разбавленная скваями кровь не дала ей унаследовать способность летать по-настоящему. Отек легких и мозга, вот чем грозит ей большая высота, по большому счету во всей нашей организации не наберется и десяти человек, которые могли бы это делать. Большинство из них прыгуны, как Тайка. Могут преодолевать силу тяжести, но на сравнительно небольшие расстояния, размытые гены не позволяют им делать то, на что были способны их их пращуры.

— А ты?

— Я — продукт искусственного скрещивания, дитя программы возрождения. Мои родители никогда не прикасались друг к другу. Я не видел мать и не знаю своего отца. Их обоих выбрали для получения более качественного потомства. Я зарожден в чашке Петри, в лаборатории. Это очень скучно, быть зачатым в лабораторной посуде. Наверное, поэтому я такой мрачный тип. Потом меня подсадили в утробу одной почтенной даме, которой очень нужны были деньги. Я рос в детском доме, с такими же ЭКО аэродетьми.

— Обрекать детей на детский дом, чтобы вырастить новую породу…

— Найти одиннадцатую категорию среди потомства скваев практически невозможно, а ученным из лабы, которые поженили моих родителей в пробирке, это удалось. Мы на верном пути к своей цели, у нас есть свои детские дома, где подрастают несколько поколений достойных представителей. Но до совершенной формы еще далеко.

— А я?

Зигги отводит глаза.

— Мы не знаем на что ты способна, но судя по ДНК все очень даже кучеряво…Его разложили в лаборатории. Все сэмплы нам присылал Далаки. Парочку волос, соскоб со слизистой, кровь.

— Значит мои родители тоже аерахи? Но у них нет родимых пятен!

— Нет, они носители спящих аэрогенов, в их организмах эти гены деактивированы. Они как забытые, засохшие кисти винограда на лозе ДНК, не принимают участия ни в синтезе, ни в других процессах. По способностям они — скваи. У них могли бы родиться дети — скваи, дети — носители, как они сами, или такие звезды как ты, с большой концентрацией активных генов. В твоем случае случилось генетическое аэроизвержение, детка. В ту чудесную ночь именно та яйцеклетка встретилась с именно тем сперматозоидом, одним из сорока миллионов. Они создали идеальную комбинацию, нашпигованную генами аерахов.

— Это правда, что как идеальную комбинацию меня вытолкали с третьего этажа?

Зигги вздохнул.

— Но ты не разбилась, сработал инстинкт, и твое тело сделало все, что нужно. С детьми так бывает почти всегда.

— Почти?

— Кира, это старая практика, теперь так не делают. Организация все время меняется. Есть много вопросов морали, с которыми мы сталкиваемся.

— Вы бросаете детей из окон, а когда они подрастают, скрещиваете их как собак, потому что хотите вывести новую породу?

Зигги пожимает плечами.

— Ну не совсем как собак. Молекулярная генетика дает нам новые возможности. Мы должны восстановить свой вид. Потому что это лучшее, что сотворила природа за все время. Так вышло, что нас стерло с поверхности этой планеты, а человечество почти растворило наши гены в своем генетическом пуле. У нас должен быть второй шанс, и мы дадим его себе, потому что мы лучшее из всего, что ползало, плавало, ходило или летало на земле. С таким соотношением объема мозга к массе тела и этой способностью мыслить.

Кира внимательно изучает ногти на руках.

— О чем ты думаешь? — спрашивает Зигги.

— О том, что хорошо было бы засунуть этот палец, — она поднимает руку, — в твой горячий чай и проснуться. Выйти из этого кошмара. Я больше ничего не хочу знать, не хочу левитировать и не хочу возрождать вымершие виды. Зигги усмехается.

— Почему бы вам не оставить меня в покое? Я уверена что многие другие согласны участвовать в этих экспериментах. Но я не хочу! Ну не заставите же вы меня?

— Конечно нет! — он всплескивает руками.

— Зигги, у меня голова идет кругом. Умоляю, умоляю больше не пугать меня. Пожалуйста, убирайтесь из моей жизни со своими вонючими программами!

Видя в каком она отчаянии, он пытается успокоить ее.

— Кира, никто тебя не может заставить, ты должна будешь решить сама.

— Я уже решила. Нет! Отвяжитесь от меня. Как вы вообще меня все время находите?

— По запаху, — улыбается он.

Кира недоверчиво смотрит ему в глаза.

— Ну-ну, мы не вампиры из дешевого ужастика. Есть разные современные способы…

— Больше не надо, хорошо? — просит Кира.

— Хорошо, — соглашается Зигги.

Он вздыхает. Нет, она еще далека от отчаяния. Крепкая девочка, придется и дальше давать ей под коленки, пока она не свалится в этой жизни и тогда Братство заберет ее в свою.

— Если передумаешь, позвони мне или Тайке.

— Вот уж кому я никогда звонить не буду, я хочу чтобы она насовсем исчезла из моей жизни.

— В таком случае звони мне…, - он задумывается и шумно втягивает воздух сквозь зубы. — И даже вот…Тайка никогда не узнает. Я дам тебе номер телефона, который не знает никто, кроме одного очень дорогого мне человека…Я жду от нее звонка уже много лет. Этот телефон всегда со мной, где бы я ни был, — за шнурок он вытягивает из-под свитера крошечный мобильник, размером с брелок. — Ты всегда найдешь меня по нему. Но я не хочу чтобы номер был где-нибудь записан. Окей? Поэтому просто запомни. Первые три цифры 965. Остальные — день взятия Бастилии. Убери один существующий ноль. Просто, да?

— Да-да, я как-нибудь позвоню…

Но Зигги заставляет ее повторить номер.

— Чтобы не случилось, я всегда протяну руку помощи.

— Спасибо, мне уже протянули… — говорит с болью Кира и обводит рукой апартаменты Туровцына.

— Что произошло?

Она рассказывает Зигги все, что произошло с ней и Мусей у Питекантропа.

— Ччерт! — восклицает он. — Это был не твой день, детка. Забудь и выкинь его в помойку.

Он соскакивает со стула и берет Киру за руки, поднимает правую и целует в ладонь.

— Что ты будешь делать теперь? Ты же не хочешь остаться здесь? Туровцын — большой оригинал. В Екатеринбурге он известен как человек, прокрутивший в мясорубке пальцы своего заместителя. Это была громкая история.

— Пальцы?

— Он остановился когда в винте хрустнули наручные часы, не смог прокрутить их.

— Боже мой! И что случилось с этим человеком?

— Об этом умалчивают, но подозреваю что с тех пор левая рука у него стала ведущей.

Зигги целует Киру в левую ладонь.

Она в отчаянии вырывает руки и обхватывает голову.

— Мы наглухо заперты, Зигги. Нас сторожат, боюсь у меня нет выхода.