– Раньше только по мутационным признакам : родимые пятна, гетерохромия, особенности костей… У нас особое строение костей. Ребенок выглядит докормленным, но мало весит. Позже мы научились определять по крови, ведь наука не стоит на месте. Это тестирование все равно было неточным,  потому что плотность крови  может быть изменена другими болезнями. И вот теперь у нас есть мощный инструмент. Стопроцентное попадание в яблочко – анализ ДНК, после Уотсона и Крика это был настоящий прорыв. Один мазок из-за щеки или упавший волос,  и мы знаем насколько объект ценен для Братства.

Кира на секунду закрывает глаза.

– Братства...

– Братства аерахов.

– Тая, – Кира собирается с силами, – прости. Но я не верю ни одному твоему слову. Ну пусть… Может быть у вас какие-то свои игры, ну знаешь, как это сейчас бывает…

– Ты помнишь как ты выпала из окна?

– Да, – испуганно шепчет Кира.

– Для игр это слишком серьезно. Тогда мы не умели работать с ДНК. Ты же догадываешься, что в детстве не сама спилотировала с балкона. Тебе помогли, это была проверка.

– Я же могла умереть!

– Далаки и Лена – опытные сотрудники, просто так они бы не рисковали ребенком, были серьезные основания верить что ты...

– Что вы за люди?

– Для пополнения генетического пула, нам нужны носители аэрогенов. Ну что ты напряглась? Жизнь одного ребенка ничего не стоит. Нужно жертвовать малым, во имя великих идей. И потом, эта практика уже  в прошлом. Тогда не было щедрого финансирования, генетика была в зародыше, у нас не было выхода. Зато теперь у нас есть огромные деньги, новые лаборатории, новые возможности.

– Хасан, который разбился насмерть…Его тоже столкнули?

Перед глазами Киры всплывает Ленка, вальяжно развалившаяся на бордюре крыши. Ее руки удушающе обвивают Киру и готовы столкнуть в пропасть.

– Не знаю о ком ты говоришь. Это другой регион, мы не отвечали за эти объекты.

– Я тоже объект?

У Киры красное лицо. Грудь ее вздымается от волнения. Тайка понимает что сказала лишнее.

– Это всего лишь корпоративный жаргон, не заходись так. Ты нужна нам для программы возрождения. Это хорошо оплачивается, за каждый год ты получишь по миллиону за маленьким минусом. Плюс социальные льготы и страховка на все случаи жизни. Работа не пыльная, особо напрягаться не придется. Отработаешь положенное, потом делай что хочешь. Можешь уехать на юг Франции. На пенсии там в достатке живут многие наши сотрудники. Или мало ли куда? Хороших мест много.

– Я хочу позвонить.

– Можешь позвонить сверху, из спальни.


               Кира вскакивает,  сгребает свою одежду и бежит наверх. На телефоне набирает мобильный Муси, мысленно умоляя ее, чтобы она взяла трубку. К счастью подруга сразу отвечает. Записав адрес, Кира  быстро переодевается. На оттоманке около кровати валяются странные вещи : кожаный лифчик с металлическими острыми наклепками, короткая плеть, открытые наручники  и еще какие-то непонятные приспособления. Она быстро натягивает свитер. Когда она поднимает голову от шнурков ботинок, на антресоли около двери в спальню она видит Тайку.  Глаза у нее нехорошие.

– Я покажу тебе кое что, – говорит она глухо.

Паника охватывает Киру, что же делать? Тайка тем временем перемахивает через ограждение и встает с другой стороны. Ступни ее просунуты между стойками, двумя руками она держится за перила. Она опять собирается прыгать, за спиной у нее четыре  метра высоты. Ну нет, этого довольно! Кира хватает наручники с оттоманки и подскакивает к перилам.

– Смотри, дурочка, – говорит Таисья и на вытянутых руках подается назад. Тело ее нависает над пустотой. Изловчившись  Кира надевает один наручник на запястье ее руки, а второй пристегивает к одной из стоек под перилами. Тайка разжимает пальцы, чтобы упасть, она  еще не поняла что произошло. Но в следующую секунду  ощутив наручник, свободной рукой тут же  хватает Киру за хомут свитера. Руками и животом Кира изо всех сил упирается в перила. Тайка утягивает ее вниз, но уже в следующее мгновение отпускает Киру и цепляется за поручень. Все это длится  секунды, но обоим кажется что гораздо дольше. Кира мгновенно  отпрыгивает в проем двери, ведущей в спальню. Тайка же перелезает обратно на террассу. Кира вжимается в стену,  и по глазам Тайки понимает, что они враги навсегда.


               Тайке хочется позвонить в Центр и попросить о сценарии 32. В ее груди жаркой волной поднимается ненависть к этой маленькой сучке. Она бросается вперед, чтобы схватить ее, но тут же взвывает от боли. Наручники впиваются в руку и отбрасывают ее назад. Не хватает каких-то сантиметров чтобы добраться до балерины. Так близко и так далеко! Она облокачивается задом о перила, глаза ее суживаются и она тихо приказывает :

– Принеси ключ.

Ключ от наручников лежит в спальне, рядом с хлыстом и кожаным лифчиком. Кира медленно, по стенке начинает двигаться в сторону лестницы.

– Ключ!


               Отойдя на недосягаемое расстояние, Кира стремительно бросается вниз. Сбежав с лестницы накидывает пуховик.

– Ты не знаешь, на что нарываешься, тварь! – орет с антресоли Тайка.

На стеклянном столике лежит ее Верту. В контактах Кира находит номер Зигги, но он не берет трубку, через пять сигналов включается автоответчик. Она оставляет голосовое сообщение : Зигги, у Таи большие проблемы. Ей срочно нужна твоя помощь. Ключ на тумбочке около кровати. В этот момент прямо над ней Тайка издает вопль взбешенного животного.

– Принеси ключ, сука!

С тумбы на фигурных ногах, до которой можно дотянуться свободной рукой, она срывает огромную вазу и с размаху швыряет вниз. Пригнувшись, Кира закрывает руками голову. Тяжелая ваза с грохотом приземляется на стеклянную столешницу, осколки разлетаются по всей комнате.

– Гребаная сука!– в ярости взвывает Тайка.

Это последнее что слышит Кира, поспешно выкатывая чемодан из квартиры.


Глава 32


На столе кожура от яблок, рассыпаны семечки. Около дивана гора коробок с обувью, платья  еще с  неоторванными бирками перекинуты через подлокотники дивана. На полу как сброшенная  змеиная чешуя тускло переливаются чулки. Свет очень тусклый, потому что в люстре из восьми горят только две лампочки.  Кира разглядывает линяющие синяки Муси. Она вся  желто-сиреневая, но ничего, не тушуется. Закинув ногу на ногу, она пристраивает сигарету в зубчиках вилки. Питекантроп запрещает курение,  поэтому пачки прячутся за батареей. Когда Муся курит, надевает на руку полиэтиленовый пакет или всаживает сигарету в вилку. Руки не должны пахнуть табаком. В квартире курить нельзя, поэтому они выходят в подъезд. Кира не может скрыть сострадания на лице, даже в роскошном, отливающем лоском халате и шлепанцах пин ап, Муся выглядит очень плохо.

– Что, не можешь насмотреться? – звонко спрашивает подруга.

– Невыносимо хороша, – соглашается Кира. – И это совсем свежие. Вчерашние, да?

Она многозначительно смотрит на расцарапанную шею подруги.

– В этой жизни нужно платить за все. Зато квартира... Это очень хороший район.

После Тайкиных апартаментов, Киру мало что может впечатлить, но она кивает, чтобы не расстроить подругу.

– Дороговато обходится, с каждым днем ты все краше, скоро живого места не останется.

– Каждому свое, небитые по городу с чемоданом таскаются, им головушку  негде приклонить.

– Давай уйдем вместе? – просит Кира.

– И куда же мы направимся?

– Какая разница? Посмотри, на что ты похожа.

– Это ты меня жалеешь? На себя посмотри, кто тебе помог? Друзья твои новые – сектанты сумасшедшие? Нет! Глеб Зимин ? Нет!  И к кому ты побежала? У битой Муси ты сейчас сидишь!


          Муся картинно прислоняется к двери, металл холодный и она тут же  подается вперед. Ее злит, что Кира смеет осуждать ее, уж не лезла бы со своими советами. Выкинули ее на улицу, как собачонку. И кто приютил? Муся, которой Гриша снимает квартиру. Да, он может иногда…Но Гриша не жадный и покупает ей много вещей. У нее есть крыша над головой, набитый до отказа холодильник и может быть завтра она получит сумку, о которой давно мечтает. Внизу хлопает железная дверь, Муся  вздрагивает. Ее встревоженные глаза останавливаются на Кире, но она кажется не видит подругу. Она напряженно слушает как лифт проезжает мимо их площадки. Вздохнув с облегчением, снова затягивается и начинает подробно перечислять что за последнюю неделю купил ей Гриша. Пусть подруга знает, что кроме горестей у Муси есть много светлых моментов в жизни.


          Кира видит, что Муся играет гранд даму. И это так не идет ей. У нее даже на лодыжках ссадины. Что же он делает с ней, этот ублюдок? Тем не менее Муся старается делать хорошую мину при плохой игре. Голова победно поднята, рука с вилкой и сигаретой на отлете, ножка выставлена в разрез халата. Брови играют, фигурные губки порхают.  Именно так она себя и вела, когда Заболоцкий повесился. И вот еще что-то новое : У нее нотки барыни, у которой полный дом крепостной дворни : Мой косметолог, моя маникюрша, моя уборщица…В подъезде сквозняк. Кире хочется только одного – лечь в кровать, накрыться одеялом с головой, и чтобы все вокруг исчезло. Сгинули чужие квартиры, Муся, и вся Москва.

– Завтра найдем тебе комнату, – говорит Муся.

– Деньги кончились, мне работа нужна.

– Ну и это тоже... Я могу продать кое-что, на первое время тебе хватит. Гриша не дает денег, он делает подарки. Можно устроиться в магазин. Лучше всего в мужской, где продают дорогую одежду, там можно знакомиться с состоятельными мужчинами.

– Меня тошнит от состоятельных мужчин.

– Лучше пусть тебя тошнит от них, чем от голода.

– Муся, давай уйдем вместе? Я боюсь!

– За меня бояться не нужно. Бойся за себя, это ты без крыши и денег осталась и  меня за собой хочешь? Я там уже была и плавала, чуть не утонула. С меня хватит.

Она осторожно тушит сигарету о кафель и заворачивает окурок в пластиковый пакет.