— Я знаю дорогу. А если ночью никто не выйдет из дома, значит, никто не попадется мне на пути, точно?

Муртаг нетерпеливо вздохнул.

— Такая же упрямая, как этот бык, твой братец, прошу прощения, конечно. Чего спешить-то? Сомневаюсь я, что твой славный муженек притащит в постель девку, пока тебя нет.

— Не видишь ты дальше своего носа, duine, а он довольно короткий, — отрезала Дженни. — А если ты столько лет прожил на свете и так и не понял, что лучше не вставать между кормящей матерью и голодным младенцем, то у тебя не хватит мозгов даже чтоб выследить кабана, а не только человека в вереске.

Муртаг поднял вверх руки, признавая свое поражение.

— О, ладно, ты же все равно сделаешь по-своему. Я же не знал, что пытаюсь втолковать что-то дикой свинье. Боюсь, что за мои же хлопоты ты еще и клык мне в ногу вонзишь.

Дженни совершенно неожиданно засмеялась, показав ямочки на щеках.

— Ах ты, старый мошенник. — Она наклонилась и подняла тяжелое седло. — Смотри, заботься хорошенько о моей сестре, и не забудьте сообщить, когда найдете Джейми.

Она уже отвернулась и начала седлать пони, как вдруг Муртаг сказал:

— Да, кстати, у тебя дома, кажется, новая судомойка.

Дженни замерла, глядя на него, потом медленно опустила седло на землю.

— И кто же это?

— Вдова Макнэб, — неспешно ответил он. Дженни не шевелилась, только чепец и плащ трепетали на ветру.

— Как? — спросила она, наконец.

Муртаг наклонился, поднял седло и затянул подпругу одним ловким движением.

— Пожар, — лаконично ответил он, последний раз дернув стремена. — Будешь проезжать по верхнему полю, посмотри — зола еще теплая.

Муртаг подставил Дженни руки, чтобы помочь взобраться в седло, но она медленно покачала головой и взялась за поводья, поманив меня.

— Пройдись со мной до вершины холма, Клэр, если ты не против.

Мы отошли от костра. Воздух был холодным и промозглым. Моя юбка отсырела и липла к ногам. Дженни наклонила голову против ветра Я видела ее профиль со стиснутыми бледными губами.

— Значит, это Макнэб сдал Джейми солдатам? — спросила я.

Она медленно кивнула.

— Ага. Или Иэн выяснил, или еще кто-нибудь; неважно, кто именно.

Был поздний ноябрь, День Гая Фокса давно прошел, но мне неожиданно представился большой костер: языки пламени лижут стены и расползаются по соломенной крыше, как мечи огненных ангелов, и огонь ревет свои молитвы для тех, кто навеки проклят. А внутри, в золе собственного очага, скорчился человек, и при следующем порыве ледяного ветра он обратится в черную пыль, и ветер выдует ее из казавшегося таким надежным убежища.

Иногда между справедливостью и жестокостью — очень тонкая грань.

Тут я поняла, что Дженни в упор смотрит на меня и что-то спрашивает, и я тоже посмотрела на нее и кивнула. Мы с ней стояли по одну сторону этой мрачной и капризной грани, по крайней мере, сейчас.

Мы помедлили немного на вершине холма. Муртаг внизу у костра казался просто темным пятнышком. Дженни порылась в кармане юбки и сунула мне в руку небольшой замшевый мешочек.

— Арендная плата с квартального дня, — пояснила она. — Тебе может это потребоваться.

Я попыталась вернуть ей деньги, утверждая, что Джейми не захочет их взять — они нужны для поместья, но Дженни и слышать об этом не захотела. И хотя Дженет Фрэзер была всего лишь в половину роста своего брата, в упрямстве она ему не уступала.

Так что я сдалась и надежно засунула деньги в тайники собственной одежды. По настоянию Дженни я взяла у нее и небольшой кинжал.

— Это Иэна, но у него есть другой, — сказала она. — Засунь его в чулок и прижми подвязкой. Не вытаскивай даже во сне.

Она опять помедлила, словно собиралась сказать еще что-то. Так оно и оказалось.

— Джейми говорил, — осторожно произнесла она, — что ты умеешь… предсказывать. И сказал, что в этом случае я должна тебя послушаться. Может… ты хочешь мне что-нибудь сказать?

Мы с Джейми обсуждали необходимость подготовить обитателей Лаллиброха к предстоящим бедствиям Мятежа. Только нам казалось, что времени впереди достаточно.

Теперь времени не осталось — какие-нибудь несколько минут, за которые я должна сообщить своей новообретенной сестре, ставшей мне очень дорогой, сведения, которые смогут уберечь Лаллиброх в надвигающейся буре.

Быть пророком очень неудобно, подумала я уже не в первый раз, испытывая искреннее сочувствие к Иеремии и его Плачу. Кроме того, я точно поняла, почему Кассандру так не любили. Но выхода не было. На вершине шотландского холма, где ночной ветер осенней бури раздувал мои волосы и юбки, как полотнища баньши, я подняла лицо к укутанному тучами небу и начала прорицать.

— Посадите картофель, — сказала я.

У Дженни отвисла челюсть, но она тут же закрыла рот и решительно кивнула.

— Картофель. Ага. Его нет ближе Эдинбурга, но я пошлю за ним. Много?

— Как можно больше. Его пока не сажают в горах, но будут. Это корнеплод, и он долго хранится, а урожайность выше, чем у овса и ячменя. Отведи как можно больше земли под те культуры, которые могут долго храниться. Через два года начнется голод, очень сильный. Если у вас есть земли или собственность, не дающие большого дохода, продайте их за золото. Будет война и страшная резня. Мужчин будут выслеживать в горах, везде. — Я немного подумала. — Есть в доме убежище для священников?

— Да, его построили после времен Лорда-протектора.

— Устройте убежище или другое надежное место, чтобы прятаться. Надеюсь, что Джейми оно не понадобится, — при этой мысли я с трудом сглотнула, — но кому-то другому пригодится.

— Хорошо. Это все? — Лицо Дженни было серьезным и решительным. Я мысленно благословила Джейми за то, что он вовремя предупредил сестру, а ее за то, что так доверяла брату. Она не стала спрашивать меня, откуда я это знаю и почему, а просто запоминала все сказанное, и я знала, что моим поспешным инструкциям обязательно последуют.

— Все. Во всяком случае, все, что я сейчас могу сообразить. — Я попыталась улыбнуться, но попытка показалась неубедительной даже мне.

Ее улыбка вышла лучше. Дженни, прощаясь, прикоснулась к моей щеке.

— Да пребудет с тобой Господь, Клэр. Мы обязательно встретимся — когда ты приведешь моего брата домой.

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ

ПОИСКИ

Глава 34

Рассказ Дугала

Конечно, у цивилизации имеется много недостатков, угрюмо размышляла я, но достоинства ее неоспоримы. К примеру, телефон. Или газеты, весьма популярные в столичных центрах, таких, как Эдинбург или Перт, но совершенно неизвестные в глуши шотландских гор.

При отсутствии подобных средств массовой информации новости распространялись от человека к человеку со скоростью пешехода. Конечно, люди узнавали все, что необходимо, но с задержкой в несколько недель. Соответственно, столкнувшись с проблемой точно выяснить, где находится Джейми, я ни на что не могла полагаться, разве только на вероятность того, что кто-нибудь встретит его и сообщит в Лаллиброх. Но это могло занять недели. А зима вот-вот наступит, и дальнейшие поиски станут невозможными. Я подбрасывала хворост в костер и взвешивала свои возможности.

Куда мог пойти Джейми после побега? Не в Лаллиброх, это точно, и почти наверняка не на север, во владения Маккензи. На юг, где он снова мог встретить своих прежних грубых сотоварищей? Нет, скорее всего, на северо-восток, в сторону Леоха. Но если это вычислила я, мог вычислить и конвой.

Вернулся Муртаг, с шумом бросив на землю собранный хворост. Он сел, скрестив ноги, на плед, и обмотался им, чтобы укрыться от холода. Потом посмотрел на небо, где за стремительно несущимися облаками сияла луна.

— Прямо сейчас снег не пойдет, — пробормотал он, нахмурившись. — Еще неделя, может, даже две. Мы успеем добраться до Леоха.

Приятно получить подтверждение своим выводам, подумала я.

— Думаешь, он там?

Маленький человечек пожал плечами, подтянув плед повыше.

— Кто знает. Путь для него будет нелегким — прятаться днем и держаться подальше от дорог. И коня у него нет. — Он поскреб подбородок. — Мы его найти не можем, значит, пусть он нас ищет.

— Это как? Будем посылать сигнальные ракеты? — саркастически предположила я. Одно в Муртаге было хорошо: какую бы нелепость я ни сказала, он вел себя так, будто я ничего не говорила

— Я привез твой сверток с медикаментами, — кивнул он на седельные сумки, лежавшие на земле. — И вокруг Лаллиброха у тебя доброе имя. Тебя знают, как целительницу, почти по всей округе. — Он кивком подтвердил свои мысли. — Ага, этого достаточно. — И без дальнейших объяснений улегся на землю, закутался в плед и спокойно уснул, не обращая внимания на вой ветра в деревьях, на дождь и на меня.

Довольно скоро я поняла, что он имел в виду. Путешествуя открыто — и медленно — вдоль основных дорог, мы останавливались у каждой хижины, в каждой деревне и деревушке. Там он быстренько изучал население, выяснял, кто страдает от болезни или раны, и приводил его ко мне на лечение. Врачей в этих местах было мало, и всегда находился кто-нибудь, нуждающийся в моей помощи.

Пока я занималась тонизирующими средствами и мазями, Муртаг лениво болтал с друзьями и родственниками страдальца, непременно описывая наш путь в Леох. Если вдруг больных в деревне не оказывалось, мы все равно останавливались на ночлег, в коттедже или пивной. В таких местах Муртаг пел, чтобы развлечь наших хозяев и заработать ужин, упрямо настаивая на том, чтобы я не тратила полученные от Дженни деньги на случай, если мы найдем Джейми — тогда они нам понадобятся.

Не очень настроенный беседовать, он учил меня своим песням, чтобы убить время, пока мы тащились от деревни к деревне.

— У тебя приличный голос, — заметил он однажды после сравнительно успешной попытки исполнить «Цыпочки из Ярроу». — Не очень умелый, но сильный и не фальшивый. Попробуй еще раз, а вечером споешь вместе со мной. Там, за холмом, есть небольшая пивная.