Он посмотрел на меня, слегка нахмурился и кивнул.

— Думаю, да. Хотя не раньше, чем родится ребенок. Это тебя и тревожит?

— И это тоже. Джейми, посмотри вот на это.

Я попыталась подтянуть пышный рукав, но ничего не получилось, и тогда я просто спустила рубашку с плеча, чтобы показать ему след от прививки.

— Боже праведный, — протянул Джейми, когда я все объяснила, и остро взглянул на меня. — Вот почему… она что, тоже из твоего времени?

Я беспомощно пожала плечами.

— Не знаю. Все, что можно сказать — она, вероятно, родилась после 1920 года Тогда стали прививать всех. — Я обернулась назад, но низко висящие тучи скрыли скалы, которые теперь отделяли нас от Леоха. — Думаю, никогда уже не узнаю… теперь.

Джейми взял Донаса под уздцы и повел в сторону, в небольшую сосновую рощицу, к берегу небольшой речушки. Там он взял меня за талию и аккуратно поставил на землю.

— Не горюй по ней, — твердо сказал он, обнимая меня. — Она порочная женщина. Пусть и не ведьма, зато убийца. Она убила своего мужа, так?

— Да, — содрогнулась я, вспомнив остекленевший взгляд Артура Дункана.

— Хотя я не понимаю, зачем она его убила, — изумленно покачал головой Джейми. — У него были деньги и хорошая должность. И я сомневаюсь, что он бил ее.

Я уставилась на него в гневном изумлении.

— Это в твоем понимании и есть хороший муж?

— Ну… да, — нахмурился он. — чего еще она могла хотеть?

— Чего еще?.. — Он меня так потряс, что некоторое время я только молча пялилась на него, потом соскользнула на траву и захохотала.

— Да что смешного? Я так понял, что это было убийство?

Он все же улыбнулся и обнял меня.

— Я просто подумала, — опять фыркнула я, — если, по-твоему, хороший муж — это человек с хорошей должностью и деньгами, который не бьет свою жену… какой тогда муж ты?.

О, — ухмыльнулся он. — Ну, Сасснек, я никогда и не говорил, что я хороший муж. Да и ты тоже, между прочим. Помнится мне, ты называла меня садистом и другими словами, которых я не буду повторять приличия ради. Только не хорошим мужем.

— Ну и ладно. Тогда я не буду чувствовать себя обязанной травить тебя цианидом.

— Цианидом? — с любопытством посмотрел он на меня. — А это еще что такое?

— То, что убило Артура Дункана. Чертовски быстрый и сильный яд. Весьма распространен в моем времени, но не здесь. — Я задумчиво облизала губы. — Я ощутила его вкус на губах, и этого хватило, чтобы все лицо онемело. Он действует почти мгновенно, как ты сам видел. Я должна была понять еще тогда — в смысле, про Гейлис. Думаю, она сделала его из персиковых или вишневых косточек, хотя это дьявольская работа.

— Она хоть объяснила тебе, почему убила его?

Я вздохнула и потерла ногу. Башмаки я потеряла еще во время битвы на озере. Мои ступни не были такими затвердевшими, как у Джейми, поэтому в них постоянно впивались колючки.

— И это, и многое другое. Если в твоих седельных сумках есть что-нибудь перекусить, вытаскивай, и я тебе все расскажу.

Мы въехали в долину Броха Туарах на следующий день. Пока спускались, внизу, у подножья горы, я заметила одинокого всадника, скачущего вроде бы в нашу сторону. Это был первый человек, которого мы увидели, покинув Крэйнсмир. Всадник был коренаст и выглядел зажиточным, одет в прочный сюртук из серой саржи, оставлявший на виду не больше пары дюймов бриджей, на шее — длинный белоснежный шарф.

Мы добирались сюда почти целую неделю, ночевали под открытым небом, умывались холодной водой из ручьев и питались только кроликами и рыбой, если Джейми их ловил, и съедобными растениями и ягодами, если я их находила. Наша еда оказалась лучше, чем в замке — свежее и значительно разнообразнее, хотя и была непредсказуемой.

Но хотя жизнь под открытым небом благотворно сказалась на нашем питании, внешний вид — это совсем другое дело, и я торопливо попыталась привести одежду в порядок.

Джентльмен на пони остановился, нахмурился и медленно потрусил к нам, чтобы выяснить, кто мы такие.

Джейми, прошедший пешком почти весь путь, жалея коня, выглядел и в самом деле подозрительно: заляпанные красной глиной до колен штаны, рубашка порвана ежевичными колючками, недельная щетина свирепо топорщится.

Волосы его за последние месяцы отросли и теперь достигали плеч. Обычно он связывал их в хвост, но сейчас они были распущенными, густыми и взъерошенными, в медных локонах запутались листья и сучки. Лицо покрылось бронзовым загаром, башмаки потрескались от долгой ходьбы, на поясе — меч и кинжал; в общем, он выглядел истинным горцем.

Я вряд ли выглядела лучше: скромно закутанная в огромную парадную рубашку Джейми и остатки своего платья, босиком, в пледе — настоящий оборвыш. Волосы из-за тумана и влажности, а также отсутствия расчески или щетки торчали во все стороны. Они тоже здорово отросли за время, проведенное в замке, так что спутанные пряди падали на плечи и лезли в глаза, если ветер дул сзади, а именно так он сейчас и дул.

Откидывая упрямые локоны с глаз, я смотрела, как джентльмен в сером осторожно приближается к нам. Заметив его, Джейми остановил Донаса и теперь ждал, пока тот подойдет поближе.

— Это Джок Грэхем, — пояснил он мне, — сверху, из Морх Нардаха.

Человек осадил пони, не дойдя нескольких ярдов, и теперь внимательно рассматривал нас. Его заплывшие жиром глазки сощурились, остановились на Джейми и внезапно широко распахнулись.

— Лаллиброх? — спросил он, не веря свои глазам.

Джейми милостиво кивнул. С абсолютно безосновательным видом гордого собственника он положил руку мне на бедро и объявил:

— И миледи Лаллиброх.

Челюсть Джока Грэхема отвисла на пару дюймов, но он поспешно закрыл рот, изобразив на лице трепетное уважение.

— А… да… миледи… — бормотал он, с запозданием сдергивая шляпу и кланяясь мне. — Так вы… э-э-э… направляетесь домой, верно? — продолжал он, изо всех сил стараясь не смотреть на мою голую по колено, заляпанную соком бузины ногу в прорехе платья.

— Ага. — Джейми посмотрел поверх его плеча на расщелину в горе, которая, по его словам, служила входом в Брох Туарах. — Ты туда заезжал, Джок?

Грэхем с трудом отвел от меня взгляд и посмотрел на Джейми.

— А? А, да. Ага, заезжал. У них все хорошо. Думаю, они обрадуются, когда вас увидят. Доброго пути, Фрэзер. — Он торопливо ткнул пятками в бока пони, повернул и направился в долину.

Мы смотрели вслед.

Отъехав ярдов на сто, он неожиданно остановился, повернулся в седле, приподнялся в стременах, приложив руки ко рту, закричал:

— Добро пожаловать домой! — и исчез за холмом.

Брох Туарах означает «башня, смотрящая на север». Если смотреть сверху с горы, брох, давший название всему поместью, был ничем иным, как очередным нагромождением камней, очень похожим на те, что лежали у подножья гор, через которые мы проезжали.

Мы въехали в узкий, каменистый просвет между двумя скалами, ведя коня между валунами под уздцы. Дальше путь стал проще, местность понижалась плавно, дорога шла через поля, мимо редких коттеджей, и, наконец, мы добрались до узкой извилистой тропы, которая вела к дому.

Он оказался больше, чем я ожидала — красивый трехэтажный дом из обработанного камня, окна окаймлены естественным серым камнем, высокая сланцевая крыша со множеством труб, и несколько небольших, побеленных известкой строений, сгрудившихся вокруг, как цыплята вокруг наседки. Старый каменный брох, построенный на небольшом пригорке позади дома, возвышался над землей футов на шестьдесят, с верхушкой конусом, как шляпа колдуньи, опоясанный тремя рядами бойниц для лучников.

Мы почти подъехали, как вдруг от строений раздался ужасный шум, Донас рванулся и встал на дыбы. Не будучи искусной наездницей, я тут же слетела с него, постыдно приземлившись на пыльную дорогу. Джейми, знающий толк в том, что действительно важно, схватился за уздечку, бросив меня на произвол судьбы.

К тому времени, как я поднялась на ноги, собаки уже почти добрались до меня, рыча и лая. На мой перепуганный взгляд их было не меньше дюжины, все с оскаленными зубами и очень злобные.

Тут раздался крик Джейми.

— Бран! Льюк! Seasl

Обескураженные псы затормозили буквально в нескольких футах от меня. Они кружили на месте и неуверенно порыкивали, и тут Джейми снова подал голос.

— Seas, то maisel Стойте на месте, вы, неучи! — Они повиновались. Самый большой пес вопросительно вильнул хвостом, раз, другой…

— Клэр. Иди, возьми коня за уздечку. Он не подпустит их близко. Им нужен я. Иди медленно, они не тронут тебя. — Он говорил небрежным тоном, стараясь не потревожить ни коня, ни собак. Я была настроена не так оптимистически, но все же осторожно приблизилась. Донас дернул головой и завращал глазами, когда я взялась за уздечку, но у меня не было настроения терпеть его припадки, поэтому я решительно дернула поводья и схватила его за холку.

Толстые бархатные губы раздвинулись, обнажив зубы, но я дернула еще сильнее, приблизила лицо к большому золотистому глазу и уставилась в него.

— Даже и не пытайся! — прошипела я. — Или закончишь свои дни мясом для собак, а я и пальцем не шевельну, чтобы тебя спасти!

Тем временем Джейми медленно шел к собакам, показывая им кулак. То, что показалось мне огромной сворой, на деле оказалось лишь четырьмя псами: небольшой коричневатый терьер-крысолов, две курчавых пятнистых пастушьих собаки и огромный черно-коричневый монстр, который запросто мог оказаться собакой Баскервилей.

Этот подхалим вытянул шею (толще, чем моя талия) и осторожно принюхался к предложенному кулачищу. Хвост, похожий на корабельный канат, лупил во все стороны все усерднее. Потом пес откинул назад огромную голову, радостно залаял и прыгнул на хозяина, уронив его на землю.

— …В которой Одиссей возвращается с Троянской войны, и верный пес узнает его, — заметила я Донасу, который фыркнул, высказывая свое мнение то ли о Гомере, то ли о недостойном выражении чувств, происходящем на дороге.