Его дыхание ускоряется, становясь неровным и поверхностным. Зрачки увеличиваются, а взгляд, прикованный ко мне, затуманивается.

Я люблю такие моменты. Когда власть над ним берут чувства и эмоции; теряется контроль.

Дело в том, что Тайлер один из самых сдержанных и уравновешенных людей, кого я знаю. Очень часто, где другой человек просто вышел бы из себя, он сохраняет хладнокровие и выдержку.

Нет, он тоже порой приходит в ярость, но тогда лучше уйти с его пути. Я знаю, что мне никогда не стоит опасаться его, но я помню, как весной, когда в школе все обернулись против меня, он защищал меня, готовый растерзать любого, кто попытается причинить мне вред.

Но когда мы вдвоем, его защита спадает. Со мной он может быть настоящим. То, как я действую на него, вселяет в меня чувство близкое к эйфории.

Надеюсь, Тайлер понимает, что его влияние на меня имеет такой же эффект.

Я легонько толкаю любимого в сторону спальни, и он подчиняется, ступая задом наперед, а я следую за ним, не отнимая рук от его тела. Когда мы оказываемся в комнате, я расстегиваю рубашку Тайлера, спуская ее с его сильных плеч. Он не помогает мне, позволяя руководить, наблюдая за мной, отчего мне хочется ускориться, но я сдерживаюсь, потому что спешка испортит момент.

Он остается в джинсах и ботинках, и я упираю ладонь в его торс, заставляя сесть на край постели. Потом склоняюсь, и, обхватив лицо ладонями, с томительной неспешностью, распаляя еще больше и его и себя, целую в губы. Не выдерживаю и углубляю поцелуй, скользя языком в его рот. Тайлер шумно выдыхает, обхватывая руками меня пониже спины. Я тут же снимаю их и грожу ему пальцем.

 - Не торопись.

Он делает несколько глубоких вдохов и сжимает челюсти, пытаясь сдержаться. Понимая, что ни он, ни я долго не выдержим, я стягиваю свитер, и он летит в сторону. Расстегиваю джинсы, и когда они скользят по ногам, переступаю. Теперь на мне только черное кружевное белье, и от того, как огонь в глазах любимого разгорается с новой силой, чувствую себя сексуальной и желанной.

Я возвращаюсь к постели, ставлю одно колено на покрывало, нависая на Тайлером. Склонившись, касаюсь губами его шеи, чередуя поцелуи с легкими укусами.

 - Знаешь, как сильно это заводит, - низким от возбуждения голосом шепчу я, проводя подушечкой большого пальца по его теплым губам. – Знать, что ты принадлежишь мне. Что я могу касаться, целовать тебя, чувствовать тебя в себе.  Быть одним целым с тобой.

Комната наполняется нашим громким дыханием; мои слова усиливают и так кипящее, сводящее с ума желание.

 - Знаешь, сколько раз за день я представляю, как ты берешь меня, - покусывая губу, бормочу я, осмелев и не чувствуя смущения, подстегнутая высокой степенью сексуального возбуждения. – Как твои руки касаются меня… везде. Чувствую твои губы на своей коже.

Сквозь стиснутые зубы Тайлера вырывается шипящий свист.

 - Думаю,… ты переоцениваешь… мою выдержку, - между паузами приглушенно говорит он.

 - Я так хочу тебя, - интимным голосом выдыхаю я. – Так сильно, что иногда это причиняет боль.

Беру его руку и, поднеся ко рту, прикусываю указательный палец зубами, провожу языком по подушечки и слегка посасываю.

 - Лекси…

Его тело окатывает дрожью, а с губ срывается низкий рык. Руки обхватывают меня, и в одно мгновенье я оказываюсь на спине, с заведенными за голову руками.

 - Ты. Такая. Чертовка, - чередуя слова с поцелуями моей грудной клетки и живота, бормочет Тайлер.

Я изгибаюсь, обхватываю его ногами и не сдерживаю стонов.

Мне не нравится, что эти чертовы джинсы все еще на нем!

Удерживая мои руки одной рукой, другой он скользит по моему телу; спускает лямку лифчика, отодвигает чашечку и, накрывая теплой ладонью грудь, ласкает сосок.

 - А-а… боже… - бессвязно стону я, задыхаясь от желания, превратившего каждую клеточку моего тела в оголенный нерв. – Снимай эти… чертовы джинсы! – ловя ртом воздух, приказываю я.

Из груди Тайлера вырывается то ли стон, то ли смешок. Он становится коленями на постели, расстегивает ремень, затем пуговицу и «молнию». И пока делает это, не сводит с меня своих потемневших глаз.

Это так эротично и возбуждающе, что я едва не достигаю оргазма от одного только зрелища.

Полностью раздевшись, он подхватывает меня под коленки и подтягивает к себе. Наклоняется и целует: требовательно, страстно и глубоко. Потом отрывается, но я тут же тянусь за ним, требуя продолжения.

 - Кажется, кто-то не хотел торопиться, - коротко усмехается Тайлер.

Он больше не медлит. Стягивает с меня трусики, и я приподнимаю бедра, помогая ему.

Он вновь целует меня, и на этот раз я хватаюсь за его волосы, желая удержать.

 - Такая горячая. Такая сладкая, - исступленно шепчет мне в рот Тайлер, лаская и дразня самое чувственное место на моем теле, требующее внимания.

Мелкая дрожь бьет мое тело, и я хватаюсь за шею любимого, словно за спасательный круг.

Словно могу утонуть.

Я у самого края. Утыкаюсь лицом в теплое плечо Тайлера, заглушая рвущийся крик.

Это слишком…. Слишком хорошо. Готова молить его о пощаде, потому что большего не выдержу. Распадусь на молекулы и исчезну.

Наконец, его ладони обхватывают мое лицо и глаза встречаются с моими.

 - Лекси. Моя Лекси, - как молитву шепчут его губы, когда наши тела соединяются.

ГЛАВА 16

Лекси


  - Хочешь услышать кое-что дикое? – немного нервно улыбается Нора, вертя в руках коктейльную соломинку.

Мы сидим на балконе их с Рэем номера в  Southampton Inn, наслаждаясь последними часами покоя перед свадьбой, назначенной на завтра. Скоро должна состояться репетиция церемонии, а после праздничный ужин для самых близких.

 - Конечно. – Я с любопытством киваю.

Нора поддается чуть вперед, и я делаю тоже самое.

 - Несколько дней назад мы с Рэем были в Радио Сити, и встретили там Чарльза, - понизив голос, сообщает она.

 - Что?! – Мои брови взлетают на лоб.

Подруга кивает, потягивая свой безалкогольный мохито.

 - Да, представь себе. После долгого времени узнать, что этот ублюдок живет и здравствует. – Нора брезгливо кривится. – Этот урод был со своей женой, между прочим.

 - Ничего себе, - переваривая услышанное, присвистываю я. – Значит, она простила его. Невероятно.

Нора дергает плечом.

 - Очевидно, статус профессорской жены перевесил то, что ее муж долбанный кобель, трахающий своих студенток, - резко произносит подруга.

 - Он что-нибудь спрашивал о Кайле? – осторожно спрашиваю я.

Нора фыркает.

 - Да уж, конечно. Сомневаюсь, что он вообще помнит о ее существовании. К тому же, стоило ему нас заметить, как он тут же потолкал Сабину на выход. – Она злобно усмехается. – Мудак!

Нора расстроена. Даже спустя столько времени, имея прекрасную дочь и собираясь замуж за замечательного мужчину, события прошлого причиняют ей боль.

Все мы имеем свои скелеты в шкафу, которые время от времени напоминают о себе.

Она была на третьем курсе, когда молодой профессор Робертс стал уделять ей повышенное внимание. Очень скоро Нора влюбилась, и у них с профессором  вспыхнул страстный роман. Только через несколько месяцев она узнала, что Чарльз женат. Для Норы это стало ударом, но к тому времени она так глубоко погрузилась в эти отношения, что не мыслила себя без него.

Чарльз долго морочил ей голову, обещая все рассказать жене, но постоянно оттягивал, каждый раз находя причины.

А потом она узнала, что беременна. Когда Нора все рассказала Чарльзу, то услышала ультиматум об аборте. Она отказалась, и он просто бросил ее, заявив, что и не думал расходиться с женой.

 - Рэй знает, кто такой Чарльз?

Я знаю, что Нора никогда не скрывала от жениха, кто был отцом Кайлы, но они никогда не видели друг друга.

До недавнего времени.

 - Да, пришлось объяснить, почему я побледнела, как если бы увидела призрака, сухо признается она. – Думаю, если бы этот осел, не убрался оттуда, Рэй бы ему как следует врезал.

Что ж, я и сама бы хотела надрать задницу Чарльзу Робертсу.

 - Единственное хорошее, что осталось после наших отношений, это Кайла. – Говоря о дочери, голос Норы наполняется теплотой, а лицо проясняется. – Только из-за нее я не жалею, что эти отношения вообще были.

 - Этот ребенок подарок судьбы для нас всех. – Я мягко улыбаюсь, вспоминая, что именно благодаря малышке смогла вернуться к нормальной жизни без наркотиков.

Ненадолго между нами воцаряется молчание. Мысленно я возвращаюсь в то время, когда Нора только узнала, что ждет ребенка.

Ее отношения с Чарльзом были на грани распада, а я… Я была той, кого кроме очередной дозы кокаина ничего не интересовало.

 - Знаешь, я до сих пор чувствую себя виноватой, что когда-то думала о том, чтобы сделать аборт, - подобрав под себя ноги, горько признается Нора. – Всякий раз, как я смотрю на свою девочку, меня охватывает дикий ужас, что тогда могла совершить ошибку и избавиться от нее.

В голосе подруги глубокое раскаянье, а на глазах слезы, и мне вдруг самой хочется заплакать.

Я беру руку Норы в свою и крепко сжимаю.

 - Ты не сделала этого, и тебе не за что себя винить, ясно? – Я с решительной уверенностью смотрю на нее. – У тебя прекрасная дочь, потому что тогда ты приняла верное решение.

 - Только благодаря тебе, - с признательностью вздыхает Нора. – Ты спасла ее, хотя в то время тебя саму спасать надо было.

Я мягко улыбаюсь.

 - Ты бы все равно не сделала этого, я в этом уверена. К тому же, это она меня спасла. – Я глубоко вздыхаю и пожимаю плечами. – Кто знает, возможно, если бы не рождение Кайлы, я так и осталась бы наркоманкой. Или уже давно была бы мертва.