Катерина Полянская - Чудо для тебя

Но Стася уже нащупала трещину.

— То есть он хотел меня видеть, а вы его отговорили? Господин Старыгин, по-моему, вы нечестно играете! Какое вы имеете право ему запрещать…

— Послушайте, — устало сказал Вениамин, — и постарайтесь понять, черт возьми. Вы подарили ему надежду, а это — единственное, чего он не может себе позволить, чтобы не потерять душевный покой. Теперь он растерян; ему кажется, что он может многое успеть, но на самом деле это не так.

— Как вы можете так говорить?! — едва не задохнулась Настя. Она вцепилась в край стола. Спокойнее, спокойнее. — Как вы можете решать за него такой вопрос? Почему вы лишаете его надежды? Надо искать, бороться…

— И вы говорите это мне, — язвительно сказал Старыгин. — Я прошел с ним всю эту дорогу от начала и дойду до конца.

— Вся беда в том, что вы уже поверили в этот конец, — устало бросила Настя и опустила голову.

Все. Ничего больше не хотелось, и не о чем было говорить. Вениамин не собирается отводить ее к Тагиру, и бессмысленно искать его — наверное, Старыгин прав, и Настя своим появлением сделает только хуже. Что она знает об этом человеке, об этих людях? Ничего. Твердо она знает только одно: что не сказала Вениамину ни слова неправды.

И вдруг Старыгин взял ее за руку. Стася была настолько ошеломлена, что даже не сразу подняла глаза, а Вениамин, привстав и перегнувшись через столик, коснулся ее пальцев теплыми сухими губами и сразу же отпустил.

— Вот теперь я уверен, — сказал он почти весело, — что Алекс не так уж и ошибся, сделав свой выбор. Я даже готов поступиться своими позициями. Дерзайте. Может, вы и спасете его. Я не смог. Но вы — нечто иное.

Она судорожно пыталась разобраться в происходящем.

— Вы меня проверяли?!

— Разумеется. Не мог же я допустить вас к любимому другу, не проверив, насколько серьезны ваши намерения. Право слово, Анастасия Павловна, за кого вы меня принимаете?! Я общался с вами исключительно по деловым вопросам. Может, как финдиректор вы и неплохи, только Алексу сейчас нужен не финдиректор. — Он сменил полунасмешливый тон на серьезный. — Подтвердите, вы правду мне сейчас сказали? Вы его любите и пойдете ради него на что угодно?

— Да.

Старыгин встал и просто сказал:

— Тогда поехали.

На улице возникла небольшая заминка: Настя не знала, оставить Гешу тут или пристроиться в хвост машине Вениамина. Но упускать возможность поговорить было глупо, и Стася без комментариев уселась в «фольксваген» Старыгина.

Машина завелась с третьего чиха, водитель ругнулся.

— В свете сложившихся обстоятельств, — сказал он, когда упрямая техника наконец выкатила на дорогу, — предлагаю перейти на «ты» и сократить обращения. Можешь называть меня Веней. Алекс говорил, что ты предпочитаешь, чтобы тебя звали Стасей.

— Все верно. — Настя лишь сейчас заметила, что ее колотит, и щелкнула переключателем подогрева сиденья. — Стася или Настя. Только не Ася, пожалуйста. — Воспоминание о Ване, совершенно ненужное сейчас, заставило ее поморщиться. — Расскажи мне о Тагире, пожалуйста.

— Алексей Тагиров, — вздохнул Веня, — один из двух основателей «Тайлера». Второго ты видишь перед собой. А кстати, — спохватился он, — как ты нас вычислила?

— Значит, все-таки Алексей. Тагир открыл все скрытые ранее записи в ЖЖ, — объяснила Настя. — Я искала и нашла. «Тайлер» упоминается лишь мимоходом, и, если бы я не знала тебя и Сергея лично, я бы, наверное, не догадалась.

— Чудовищное совпадение, — прокомментировал Вениамин, лихо крутя руль. Манере его езды мог бы позавидовать любой участник ралли Париж — Дакар. — Когда ты позвонила мне в три часа ночи, я как раз размышлял, уехать домой из клиники или прикорнуть на диванчике — результат был бы тот же. И вдруг мне принимается названивать Юная Бухгалтерша, тему с которой, мне казалось, мы благополучно закрыли. — Он смеялся, но уже необидно. — Я, выражаясь некуртуазно, обалдел. Назначил встречу, чтобы подумать, но так ничего и не придумал.

— Кроме как обвинять меня во всех смертных грехах, — усмехнулась Настя. Теперь Веня уже не казался ей опасным. Конечно, он защищает Тагира с остервенением дога, но разве можно его за это упрекать?

— Ну… да. В общем-то ты мне сразу понравилась, Юная Бухгалтерша. — Он посерьезнел. — Как бы Алекс не разволновался сильно, тебя увидев. Может быть, я зайду сначала, объясню ему ситуацию?

— Ты думаешь, это взволнует его меньше?

— Не уверен. — Веня кусал губу. — Ладно, будь что будет. Лаврами лучшего друга, доставившего ему ненаглядную Анастасию, я смогу насладиться и потом.

— Ты ничего определенного не говоришь о его состоянии, — закинула пробную удочку Стася.

— И не буду пока, — отрезал Старыгин. — Вот побеседуете с ним, потом поговорим. Знаю я вас, женщин: у вас в глазах все отражается. Незачем его пугать.

Из чего напрашивался только один вывод: дела у Тагира совсем плохи.

В клинике доктора Радова пахло тюльпанами. Удивительно! Середина зимы, больница и — тюльпаны… Вениамин о чем-то тихо переговорил с дежурной медсестрой, и Насте выдали белый халат и синие одноразовые бахилы. Вениамин тоже набросил халат и кивнул Стасе: «Идем».

В коридорах почти никого не было. За выкрашенными в бежевый цвет дверьми, казалось, не было жизни. Все вымерло. Тишина, покой, умиротворение. Как на кладбище — пришло неожиданное сравнение. Чушь, одернула себя Настя. Это элитная клиника, здесь творят чудеса и работают почти всесильные волшебники.

Колотить ее не перестало.

Они с Веней поднялись на лифте на третий этаж. Здесь тоже был коридор, но двери не бежевые, а голубые. Под ногами мягко пружинил толстый ковер. Медсестра, сидевшая в нише за столом, кивнула Вениамину, как старому знакомому, и бросила любопытный взгляд на Настю.

— Я провожу тебя под свою ответственность, — вполголоса сказал Старыгин, пока они шли по коридору. — Пожалуйста, постарайся его не волновать, хорошо? Не спорь с ним, не возражай, не… а, черт, я требую невозможного. Ладно, смотри сама. Может быть, я все-таки войду первым?

— Веня, — вздохнула Стася, — ну пожалуйста…

— Ладно, — махнул рукой Старыгин. — Вот, это здесь.

Он остановился перед дверью с номером триста двенадцать.

— Я подожду здесь, на диванчике. Постарайся недолго, ладно? Если что, зови, если ему будет плохо — жми на большую красную кнопку в изголовье кровати. Тогда сбежится много медперсонала, и нам обоим устроят выволочку, так что постарайся без экстрима, хорошо?

— Ладно, Веня, — шепотом сказала Настя. — Спасибо.

— И еще, Анастасия, учитывай: это может оказаться не тот Тагир, которого ты встречала в Сети.

Настя удивленно взглянула на него, но Старыгин махнул рукой и демонстративно уселся на диванчик, взглядом подталкивая Стасю: иди. Она положила ладонь на ручку двери и поняла, что больше не дрожит.

Книга оказалась прескверной. Вчера Венька притащил под полой покетбук, купленный в ближайшем киоске. Современный детектив «Крутые менты». Веня разводил руками — в одиннадцать часов вечера ничего другого поблизости не нашел. Вечером приобщиться к мировой культуре Алексею не дали, но утром, после процедур, он вытащил припрятанную книжицу и погрузился в чтение. Сначала по привычке ткнул пальцем во фразу дня и получил: «…а в это время сержант Малахов выколачивал дурь из второго братка, который…»

И какой вывод можно сделать из данной фразы?

Словом, чтение не задалось: где-то через полчаса Алексею надоело читать про то, как бравая милиция размазывала по стене преступников, и он отложил книгу. Некоторое время смотрел в потолок, но это было чрезвычайно скучное занятие. Что лучше — потратить несколько драгоценных часов жизни на чтение дрянной литературы или на созерцание потолка и размышление о вечном? «Вечное подождет», — подсказал голос разума. Алексей чувствовал знание, колючим клубком свернувшееся внутри. Оно ждет, оно не торопит. Всему свое время.

Потолок был отринут, и Алексей предпринял вторую попытку штурма текста. Как раз в тот момент, когда он с усилием вчитывался в отрывок, где сержант Малахов пытался утопить идейного оппонента в унитазе, скрипнула дверь. Наверняка опять медсестра, они совершают обход каждые полчаса. Сейчас последует нотация за чтение.

— Ты не пришел, и чай остыл.

Алексей медленно поднял голову — Анастасия стояла у закрытой двери, прислонившись к ней спиной.

«Ни хрена себе расклад, — сказал сержант Малахов, передернув затвор».

— Прости, — сказал Алексей дивному видению, — у меня отобрали последний билет на электричку, которая везла к мечте.

— Это очень красивая фраза, Тагир, — оценило видение, отошло от двери и оккупировало стул. — За нее я тебе прощаю неявку. Здравствуй.

— Здравствуй, Стася.

Она здесь? Но как, почему?..

— Я не ожидал, что ты придешь, фея. — Он отложил книжку, но приподняться не мог. — Прости. Я не хотел, чтобы ты видела это…

— Ну, эта проблема может считаться несущественной, так как я уже увидела это. — Стася смотрела на него непонятно. — Скажи, ты действительно думал, что сможешь вот так уйти, не попрощавшись?

— Я… — Врать не было смысла. — Да, приблизительно так я и думал.

— А говорят, мужчины умнее женщин, — задумчиво сказала Настя потолку.

Алексей моргнул, пытаясь осознать, оскорбление это или как.

— Я не пытаюсь доказать, что я умнее тебя. Я всего лишь…

— Да, ты всего лишь сделал красивый жест уходя! — Ее глаза сверкнули. — Неужели ты думал, что я не догадаюсь и не пойму?

Алексей не мог рассказать ей о знании и о том, почему и как он успел открыть те записи. Вряд ли бы Настя сочла причины весомыми.