Даниэла Стил - Чудо

Дело об утверждении завещания еще не рассматривалось в суде. Казалось, эта процедура тянется бесконечно.

Джек заспешил на свидание, а Мэгги, похожая на подростка с волосами, заплетенными в косу, в белых джинсах, красном свитере и кроссовках, еще раз поблагодарила Куинна и отправилась домой. Куинн, взглянув на нее, улыбнулся, как улыбался весь день. Было ясно, что она не преувеличивала, говоря, что обожает ходить под парусами. Разве может кому-то не понравиться плавать на такой роскошной яхте! Она и вообразить не могла, как прекрасна яхта, которую Куинн строит в Голландии. Ему хотелось, чтобы она ее увидела, хотя он никогда не приведет ее в Сан-Франциско, разве что по пути в южную часть Тихого океана. Но сначала Куинн предполагал обойти вокруг Африки и Европы.

Куинн спокойно сидел в своей гостиной с чашкой чаю в руке и читал мореходный журнал, когда в дверь позвонила Мэгги. Она все еще не переоделась, волосы у нее выбились из косы, и выглядела она несколько смущенно.

— Не хотела беспокоить вас, — извиняющимся тоном сказала она, — но мне просто захотелось поблагодарить вас. — В руках у нее была большая, накрытая крышкой миска, под мышкой длинный багет. Она приготовила для него его любимое блюдо из макарон. — Я просто оставлю это у вас. Вы, должно быть, проголодались.

По правде говоря, он действительно был голоден и подумывал о том, чтобы приготовить ужин, но его одолела лень, и не захотелось ничего делать. Так что Мэгги подоспела с макаронами как раз вовремя.

— Такого дня, как сегодня, у меня не бывало с детских лет, — мечтательно сказала она. — Спасибо, Куинн. Это было очень мило с вашей стороны. Вам было не обязательно брать меня с собой, но я рада, что взяли.

Они оба улыбнулись, вспомнив, в каком восторге от прогулки был Джек. Это было настоящее посвящение в моряки. Его тянуло к морю, словно утку к воде. Он не возражал даже, когда море слегка разбушевалось или когда они легли на другой галс, и яхта сильно накренилась. Мэгги была в полном восторге от этого: это напомнило ей о самых счастливых днях ее детства.

— Вы очень опытный моряк, — похвалил ее Куинн, ставя миску с макаронами на стол в кухне. Макароны были приготовлены с томатами и базиликом, кусочками колбасы и свежими грибами. Она уже готовила это блюдо на ужин в одну из пятниц, когда они ужинали у нее в доме, и Куинну оно очень понравилось.

— У меня сегодня не было случая показать свои знания, — скромно сказала Мэгги, но из разговора с членами экипажа он понял, что если бы случай представился, она бы знала, что надо делать.

— Придется нам повторить эту прогулку еще разок. Мой приятель оставил яхту здесь, но сам с семьей находится в Европе. — Яхта принадлежала человеку, с которым его связывали деловые контакты. Почувствовав запах, исходивший от макарон, он снял крышку и, с благодарностью взглянув на Мэгги, пригласил ее присоединиться к нему.

— Я не собиралась напрашиваться на ужин, — смущенно ответила она, — лишь хотела поблагодарить вас за чудесный день, от которого я действительно получила удовольствие.

— Мы все им наслаждались. Почему бы вам не поужинать со мной макаронами и не сыграть потом в кости? Мне нужны деньги, — поддразнил он ее, и она рассмеялась.

Она медлила, но он настаивал, и наконец она согласилась присоединиться к нему за столом. Он поставил две тарелки, и они уселись за кухонным столом. Он начал есть, а она приготовила салат. В течение ужина они разговаривали о яхтах и мореходстве. Можно было без труда догадаться, что эта тема имеет для него важное значение. Когда речь заходила о яхтах, он оживлялся гораздо больше, чем при разговоре о бизнесе, друзьях или путешествиях. Он всегда печалился, разговаривая о Джейн, и волновался, когда речь заходила об Алекс. Но как только начинали говорить о яхтах, он успокаивался, лицо его сияло улыбкой, и он утрачивал всякую сдержанность.

Вечер пролетел незаметно. Когда они закончили игру в кости, было десять часов, и Мэгги почувствовала себя виноватой, что оторвала его от дел, которые он запланировал на этот вечер. Она помогла ему помыть посуду, забрала пустую миску, и он проводил ее домой.

— Спасибо за потрясающий день, — улыбнувшись ему, сказала она.

— А вам спасибо за ужин. Кстати, вы должны мне десять долларов, — напомнил он. В тот вечер его невозможно было обыграть, но она не возражала против того, чтобы проиграть ему деньги. Это был самый лучший день за многие годы, во всяком случае, после смерти Эндрю. — Вы сегодня дежурите на «горячей линии»? — спросил он.

Ему всегда было хорошо в ее компании. Она была ему наполовину сестрой, наполовину другом. В тот вечер, когда они разговаривали о мореплавании, он принял одно решение. Он подождет, посмотрит, как пойдут дела, и скажет ей об этом в следующий раз, когда они встретятся, возможно, в пятницу на следующей неделе. Они редко встречались на улице, потому что оба редко выходили из дома. Джек был посредником между ними, передавая новости и приветы в течение недели, поскольку виделся с ними обоими и работал в обоих домах.

— Я буду на телефоне после полуночи, — ответила она. — У меня есть регулярный клиент, который звонит мне всякий раз, когда я дежурю. Милый парнишка четырнадцати лет. В прошлом году умерла его мама. Он очень тяжело переживает потерю. Кажется, я начинаю скучать без общества ребятишек.

Мэгги уже решила, что в сентябре вернется в школу на старую работу. Для начала хотя бы на три месяца, чтобы заменить учительницу, которая должна была уйти в отпуск по беременности и родам. После этого школа обещала найти для Мэгги какую-нибудь работу. Но для начала и это было неплохо; Куинн согласился, что возвращение на работу пойдет ей на пользу.

— Желаю удачного дежурства, — тихо сказал он. Было нетрудно представить, как умело она обращается с ребятишками. В ней было много теплоты, с ней было легко общаться, и с тех пор, как они встретились, она мало-помалу вновь превращалась в ту женщину, какой некогда была. Их пятничные вечера пошли на пользу всем им, даже Куинну.

— Еще раз спасибо, Куинн, — сказала Мэгги и, отбросив всякую осторожность, обняла его.

Он удивился, а она, улыбнувшись ему, ушла. Дверь ее дома закрылась, он отправился к себе. Ее волосы на мгновение коснулись его щеки, и он почувствовал запах ее духов. Аромат был легкий, свежий и очень подходил для нее. Она сама была похожа на глоток воздуха, на летний ветерок, который пронесся по его жизни, унося печаль, так долго тяготившую его. И он сделал то же самое для нее. Он стал тем якорем спасения, за который она уцепилась, пытаясь не утонуть. А Джек, словно клей, связывал их вместе. Куинн был благодарен судьбе за то, что она свела их всех. Он знал, что будет скучать по их компании, когда уедет. Через пять месяцев, когда его яхта будет окончательно готова, каждый из них пойдет своей дорогой, но он надеялся, что все они изменятся к лучшему по сравнению с тем временем, когда встретились. И приобретут более богатый опыт. Их свела вместе буря, разразившаяся в канун Нового года, но она обернулась благом для всех.

В следующую пятницу вечером, когда они, как обычно, ужинали вместе, Куинн поделился с ними новостью. Он зафрахтовал «Молли Би» на все лето до сентября, когда планировал уехать. Куинн пригласил их провести на яхте следующий уик-энд. На этот раз Джек не смог поехать, потому что согласился отправиться со своей подружкой на пикник, который устраивали ее друзья. Но Мэгги откликнулась на приглашение с энтузиазмом.

— Вы не шутите, Куинн? Мне не хотелось бы докучать вам или раздражать вас, тем более навязываться.

— Если бы я не хотел, то не предложил бы этого, Мэгги. Я отплываю завтра. Составите мне компанию? — спросил он. Она, смущенно улыбаясь, призналась, что очень хочет этого.

На следующий день, в субботу, погода была идеальной для морской прогулки. Мэгги встретила его перед входной дверью одетая в джинсы, толстый белый свитер и ярко-красные кроссовки, в которых всегда казалась ему похожей на девчонку. Дул холодный ветер, и они вышли из гавани на довольно большой скорости. Море в тот день было неспокойным, но, насколько он понимал, Мэгги это нравилось. Стюардесса страдала морской болезнью, и ленч для них приготовил один из членов экипажа. Мэгги с Куинном подкреплялись сандвичами и чаем, сидя на палубе. Ближе к вечеру показалось солнце, они остались на яхте ужинать, потом, счастливые и отдохнувшие, отправились, наконец, домой.

— Очень мило с вашей стороны пригласить меня прогуляться на яхте. Не знаю, чем я это заслужила, — сказала Мэгги, когда они ехали домой. Куинн изменил ее жизнь своей добротой и щедростью, а теперь еще и приключениями на борту «Молли Би». Она не знала, как отблагодарить его, но когда сказала ему об этом, он ответил, что наслаждался ее обществом. На следующий день он возвращается на яхту и снова приглашает ее с собой.

— Это будет, наверное, неприлично с моей стороны? — честно спросила она, и Куинн рассмеялся.

За последнее время он стал более непринужденным, более радостным. Дружба с Джеком и Мэгги словно бы облегчила груз, давивший на его плечи. Он уже не был таким мрачным.

— Ничего неприличного в этом нет. Я могу остаться на яхте один, когда захочу. Я подумывал о том, чтобы поплавать на ней парочку дней на этой неделе. Почему бы вам завтра не присоединиться?

Она видела по глазам, что он действительно этого хочет, и сама тоже наслаждалась его обществом. Поэтому согласилась поехать с ним.

Погода была идеальная, веял легкий ветерок. Они остановились у острова Эйнджел и загорали на палубе. Куинн захватил с собой шорты, а она была в купальном костюме. В тот вечер, когда они покидали яхту, ей казалось, будто они были старинными друзьями. По дороге домой он заговорил о Джейн. Он рассказал ей о стихах, которые она посвятила ему, но которые он прочел только после ее смерти. Однако теперь, говоря об этом, он испытывал скорее гордость, чем горечь утраты. Он постепенно выздоравливал после ее смерти.