Она увидела Джейка Камерона и Трию! Торри попыталась сесть, но в этот миг началась новая схватка. Она сконцентрировалась на последнем невероятном толчке. Находясь в полубессознательном состоянии, Торри почувствовала, что ее как будто чем-то придавило. И вдруг… наступило облегчение.

– Торри, Торри, дорогая, открой глаза!

Глаза Торри открылись. Она увидела самое прекрасное чудо их всех чудес на земле – свою дочь, и по ее лицу потекли слезы. Долгие и тяжелые роды так измотали, а крошечное красное личико вызвало такой восторг, что Торри почти не обратила внимания на сильную руку, обнимающую ее, и голос, приказавший открыть глаза.

– Правда, она красавица? – выдохнула Торри, когда сестра завернула ребенка в одеяло и протянула ей. Новоиспеченная мама приняла драгоценную ношу. – Правда, она у меня потрясающая красавица?

– Да, – мягко согласилась сестра. – Торри, дорогая, вы заметили, что к вам пришли?

Торри проследила за ее улыбающимся взглядом. Рядом с собой она увидела мужчину. Он поддерживал ее и ласково улыбался теплыми серыми глазами.

Несколько минут доктор осматривал Торри, потом сестра помогла ей удобнее устроиться, и наконец она осталась в палате одна с мужем и дочерью.

– Джейк! – Торри подняла руку и дотронулась до его лица, потом радостно улыбнулась. – Ты настоящий.

– Прости за задержку, котенок, – мягко извинился Джейк Камерон и убрал с ее лица прядь волос. – Чтобы переделать все дела, понадобилось больше времени, чем я рассчитывал. – Он удивленно приподнял бровь и безуспешно попытался напустить на себя строгий вид. – Меня обманывают глаза, или ты забыла сказать мне что-то очень важное, прежде чем навсегда исчезнуть из моей жизни?

Он с любовью дотронулся до ребенка и изумленно улыбнулся, когда крошечная ручонка обхватила его палец. Торри увидела на его лице страх и любовь.

– Я тогда еще не знала. Правда не знала, – ответила она, неожиданно почувствовав смущение. – Ты не против, что у нас ребенок?

Джейк вновь крепко обнял жену. Его теплое дыхание касалось ее волос.

– О, котенок, я только боюсь подвести нашу дочурку, как подвел меня мой отец.

– Нет! – Торри повернулась к нему и прижала свои пальцы к его губам, потом нежно погладила по щеке. – Не говори такие слова. Даже думать не смей! Ты абсолютно не похож на своего отца.

– Сейчас не похож. – Он прерывисто вздохнул. – Мой отец мертв.

– Что случилось? – спросила Торри. – Они послушались тебя? Ну конечно, ты убедил их, в противном случае ты бы просто не вернулся.

– Сначала они даже не хотели меня слушать и собирались казнить, но, как это ни странно, Трия убедила членов Совета выслушать мои доводы. В конце концов мне удалось переманить на свою сторону несколько членов Совета, потом постепенно остальные тоже согласились со мной. Оказывается, они не такие уж и плохие люди.

Торри смотрела на крошечное личико дочери, с трудом заставляя себя слушать мужа. Красное личико было таким прекрасным! У нее промелькнула мысль: раньше она считала, что сумеет вырастить ребенка одна, но сейчас внезапно поняла, как тяжело ей было бы, не вернись Джейк. Торри боролась с сильной сонливостью, туманившей ее мозг.

– Но если они согласились с твоими доводами, где же ты пропадал столько времени?

– Понадобилось немало времени, чтобы переделать все дела. Надеюсь, ты извинишь меня за каламбур? С помощью Монтгомери нам удалось проникнуть во дворец, и Трия… – Он замолчал и осторожно дотронулся до пряди волнистых темных волос на головке дочери.

– Трия убила твоего отца, – закончила за него Торри.

– Да. Позже я расскажу тебе все подробности. – Он поцеловал в лоб сначала дочь, потом жену. – Сейчас нам нужно подумать о более важных вещах… А она красавица, Торри.

– Джейк… – прошептала Торри.

– Да, котенок?

– Никогда больше не бросай меня.

Он засмеялся:

– Сейчас даже при желании я просто никак не смогу бросить тебя. Трия доставила меня сюда и бросила. Я хотел, чтобы она доставила меня в то время, когда ты вернулась, семь месяцев назад, но она наотрез отказалась. Не знаю, почему Трия прождала столько времени, но я все равно рад, что она сделала это. Она пообещала собрать все УПВ и уничтожить. – Он нежно погладил щеку Торри.

– Боюсь, миссис Камерон, теперь вам придется терпеть меня до конца.

Торри улыбнулась.

– Как-нибудь вытерплю. – Она крепче обняла драгоценный сверток. – Как мы ее назовем?

– Я думал… – Его темные брови соединились на переносице. – Что скажешь о Тамаре?

– Тамара? А почему Тамара?

На глазах у Торри выступили слезы, когда она увидела в его глазах любовь.

– Потому что мы так хотели быть вместе, моя любовь. Так ждали все завтра, которые нам может подарить жизнь.

Торри кивнула. В комнату вошел высокий пожилой мужчина, в карих глазах которого застыла тревога.

– Виктория Гамильтон! – строго произнес он. – А я-то надеялся, что мне первому дадут подержать ребенка.

– Извини, деда, – улыбнулась Торри, – но я уверена, что ты не станешь возражать, если первым твою правнучку подержит отец.

Морщинистое лицо расплылось в широкой улыбке. Он с любовью смотрел на девчушку, лежащую в руках Торри.

– Девочка! – восторженно произнес Натаниэль Гамильтон тихим голосом. – Девчушка! Хорошая работа, Торри, – мягко похвалил он внучку, и его полный гордости взгляд остановился на покрасневшем от счастья лице Торри.

Она понимающе кивнула и посмотрела на Джейка, который хмуро смотрел на них, вероятно, чувствуя себя немного лишним.

– Джейк, – сказала Торри, – это мой дедушка. Деда, это мой муж, Джейк Камерон, о котором я тебе рассказывала.

– О да, ты хочешь сказать, тот, о котором я тебе рассказывал в самом начале всех этих событий? – Старик рассмеялся и протянул Джейку руку над головой правнучки. Они обменялись крепким рукопожатием. – Добро пожаловать в настоящее, молодой человек!.. А сейчас дайте мне подержать ребенка. По крайней мере я буду третьим человеком на Земле, кто будет держать это сокровище. Хотя надо признаться, мне пришлось несладко. Семь месяцев приходилось по ночам бегать в магазин за фисташковым мороженым!

Торри со смехом протянула деду ребенка, и Натаниэль Гамильтон опустился на стул, стоящий у кровати.

– Спасибо тебе, Господи, за то, что ты позволил мне дожить до этого дня! – благоговейно произнес он.

– Да, – как эхо откликнулась Торри, – спасибо! – Она нежно сжала старческую шишковатую руку. – Знаешь, если бы ты согласился стать моим наставником, как я просила, тогда бы смог присутствовать при родах.

– Быть твоим наставником? Это в моем-то возрасте? – Старик приложил руку к груди. – Даже это сильное старое сердце не выдержало бы такой нагрузки!

– Оно выдержало и не такую нагрузку и потрясения за последние семь месяцев, – напомнила ему Торри. – Но мы выиграли, так ведь?

Карие глаза Натаниэля Гамильтона с любовью посмотрели на внучку.

– Благодаря тебе, малышка Торри. Только благодаря тебе.

– И умному адвокату, не забывай.

– Насколько я понял, ты все же выиграла войну с Кристиной, – сказал Джейк на ухо своей жене, наматывая на палец прядь ее волос.

– Да, – кивнула она с довольным вздохом, – выиграла. – Потом посмотрела на дедушку и поправилась: – Мы выиграли.

– Держи эту прелесть, – сказал старик и протянул ребенка матери. – Мне нужно идти. Я должен позвонить своим старым приятелям и похвастаться, что у меня появилась красавица правнучка. – Он остановился у двери. Его лицо светилось от слез радости, которых он не стыдился. Старик подмигнул им обоим. – Мои поздравления, мистер и миссис Камерон.

Торри откинулась на руку Джейка и подняла лицо для поцелуя. Когда их губы встретились, Торри почувствовала, как теплота его любви окутывает их троих. Эта любовь была неизмеримо дороже самых дорогих драгоценных камней и сильнее времени.

Ребенок у нее на руках пошевелился, и они увидели самый замечательный зевок самого крошечного живого существа на Земле. И в это восхитительное мгновение для Джейка и Торри Камеронов время наконец остановилось.