— Ты… как? — он нагнулся и посмотрел на меня сверху вниз.

— В порядке, — кивнула я и, пытаясь вернуть изящность себе и ситуации в целом, изобразила из себя грациозную пантеру. То бишь, на четвереньках вскарабкалась обратно на кровать. Зацепилась рукой за сбитое в кучу одеяло, потеряла равновесие и уткнулась лицом… Метко, в общем, попала.

— Ох… — простонал от неожиданности Коля, получив ощутимый тычок в причинное место. Мое воображение тут же услужливо нарисовало картинку, как это выглядит со стороны… Я затряслась от смеха.

— Черт, — Николай засмеялся вслед за мной.

— Так, все, тихо! — скомандовала я, подняв руку вверх. — Еще раз. Попытка номер два! — желание, несмотря ни на что, лишь нарастало, поэтому вернулась к начатому.

— Ну как? — уточнила я, оторвавшись от своего занятия на секунду.

— Хорошо! — воскликнул Николай, вцепившись побелевшими от напряжения костяшками пальцев в простыню. Ох, а как мне хорошо было: не знала, что слышать стоны наслаждения любимого мужчины, распыляющегося на атомы, может доставлять такое удовольствие.

— Подожди-подожди-подожди! — пробормотал Коля, подтягивая меня к себе и целуя.

— Что не так? — жадно ответила я на поцелуй.

— Ты с ума меня свести решила? У меня очень долго никого не было.

— И что? — с невинным видом продолжила ласкать его рукой. — Где первый раз, там и второй. И можно третий.

Коля затуманенным взором проследил за моими действиями, а потом невнятно проговорил:

— Надо бы Ярику позвонить… Предупредить, что ночевать я не приду.

— Секс-марафон на всю ночь? — улыбнулась я, прикусив губу.

— Аня, ты… Ох!

За ту ночь я поняла две вещи: первая — в физическом плане мы совместимы, вторая — когда совместимы, и мужчина думает не только о себе, а опыт есть, и позы можно перебирать с неиссякаемым энтузиазмом, сексом (сантименты про любовь откинем в сторону, это был секс) реально можно заниматься всю ночь. Ну, ладно, не всю, но до трех утра точно.

И нет слаще момента, чем провалиться в сон, пристроившись головой на груди своего мужчины, в его нежных объятиях (вот здесь снова начинается мелодрама).

Так, вернемся к звонку в дверь.

Коля. С порога — поцелуй вместо приветствия. Этой ночью он оставался дома, так как у Яра сегодня экзамен — они готовились.

— И я тоже рада тебя видеть, — замечаю, повисая на шее у Николая. Он подхватывает меня под бедра и несет в гостиную.

— Как у тебя дела? — спрашивает Коля, улыбаясь.

— Отлично, — отвечаю, покрывая его лицо россыпью поцелуев. — Соскучилась.

— Я тоже.

Он садится на диван, а я удобнее устраиваюсь на его бедрах.

— Слушай, у меня к тебе важное дело, — говорит Николай, нежно поглаживая по спине.

— Какое? — провожу кончиками пальцев по сеточке морщинок-лучиков у его глаз — нравятся до умиления.

— У Ярика 5-го июля день рождения. Семнадцать лет исполняется, — сообщает он.

— Да ты что? А я думала, ему уже семнадцать, — прикидываю в уме. — А нет, все верно.

— Ань, ну уж сколько лет моему сыну, я знаю, — с легкой укоризной произносит Николай. — В общем, я подумал, что было бы здорово совместить его день рождения с празднованием окончания школы и устроить ему вечеринку.

— Мм-м, клево! — соглашаюсь. — А где?

— У мамы моей дача есть. Причем именно дача: двухэтажный скромный домик, яблонево-грушевый сад, беседка, мангал, лужайка с зеленой травкой. Можно там: замаринуем шашлыка, отдохнем все вместе. Ярик своих друзей пригласит.

— Здорово! — киваю.

— Я тебя со своей мамой познакомлю, — добавляет Коля тише.

— Что? — я как-то сразу ерзать на нем нервно начинаю. С мамой? Уже? Я не хочу так сразу с мамой, я боюсь… А вдруг я ей не понравлюсь?

Коля, заметив проскользнувший на моем лице отчетливый испуг, успокаивающе продолжает гладить меня по спине:

— Ань, ты ей понравишься.

— Думаешь?

— Слушай, я семь лет ни с кем не встречался. Так, одноразовые романы случались: вроде настроишься всерьез, пригласишь девушку на свидание и через пять минут понимаешь, что… Нет, не то, не хочу. А с тобой…

— Мы всего три недели знакомы, — замечаю.

— А разве это имеет значение, сколько? — спрашивает Коля. — Мы уже взрослые люди: оба знаем, чего хотим от жизни и от человека рядом.

— Нет, — прислушиваюсь к себе. — Наверное, не имеет. А чего ты хочешь от человека рядом? — добавляю.

— Хочу… — он замолкает. — Ничего особенного я не хочу. Хочу, чтобы вот то, что сейчас есть между нами, никуда не исчезло. Ты не исчезла, — Коля морщится, подумав, видимо, о чем-то болезненном и неприятном.

— Думаю, мне это по силам, — улыбаюсь. — Только время от времени можно я к своим уходить буду? — киваю на ноутбук.

— Можно, главное — возвращайся, — он зарывается носом в мою шею.

— К тебе вернусь, — обещаю. — Но с мамой твоей все равно боязно знакомиться.

— Знаешь, моя мама — исключительной рациональности и деликатности человек. И в мою личную жизнь не лезет и советов не дает. Тогда, с Мариной — единственный раз, когда она вмешалась, и то только потому, что защищала Ярика. Она его обожает. А Яр обожает тебя. Значит, ты ей понравишься, — улыбается Коля.

— Логично, — киваю. — Хорошо. Если ты этого хочешь…

— Очень хочу… Похвастаться, — смеется он.

— Коля… — тяну. — Ты такой замечательный.

Он прикасается в ответ к моим губам, и тема с днем рождения Ярика на время отходит на второй план.

Лежим в обнимку на диване: тесно, но очень уютно. Коля устроился на спине, подложив под голову подушку, я — на нем, пристроив подбородок ему на грудь.

— Слушай, а ты, кстати, насчет первого раза и возможных последствий с Яриком по душам беседовал? — между прочим интересуюсь у Николая.

— Эм… Нет, — качает он головой. — Я ему просто презервативы кладу. В карман джинсов.

— Это так по-взрослому, — подкалываю.

— Ань, ну что я ему нового расскажу? Они сейчас такие все продвинутые. Как бы он сам мне чего интересного в этом плане не сообщил.

— Может, и продвинутые, а все равно глупые, — говорю. — И вроде сами все знают, а царя-то в голове нет. Я бы все-таки на твоем месте поговорила с ним. Это важно, мне кажется. Даже не с той точки зрения, чтобы прочитать ему мораль, а как мужчина с мужчиной. Не знаю… Показать, что ты к нему всерьез относишься и не считаешь ребенком. Что-то в этом роде.

- Я об этом думал, но… Надо момент подходящий поймать. Но вообще ты права, конечно, — задумчиво произносит Коля.

— А если не секрет… У тебя как это было в первый раз? — спрашиваю с улыбкой.

— Быстро. Очень, — улыбается Коля. — И нелепо. У нас в школе с друзьями своя группа была, мечтали стать известными рок-музыкантами. Репетировали часами, в школе выступали, в местных клубах… Естественно, были свои поклонницы. Ну вот как-то после концерта одна из таких фанаток затащила меня в туалет — на приватный разговор. Я опомниться не успел, как она с меня штаны стянула и… Я еще выпивши был прилично, поэтому, честно говоря, вообще ничего не понял. Без презерватива, наспех. Слава богу, без последствий обошлось. Но Ярик, мне кажется, в этом плане гораздо разумнее меня, — замечает он со смешком.

— А по-настоящему?

— По-настоящему уже в университете, на первом курсе. Ее звали Варя, мы долго встречались… И вот тогда уже все, конечно, по-другому было. А у тебя? — Коля приподнимает брови.

— Ох… Это была эпопея! Но знаешь, что… Давай я лучше рассказ напишу. Так мне легче рассказать. Может, и для беседы с Яром пригодится. Только помни — это все-таки вымысел: что-то правда, а что-то суммированный опыт моих подружек.

— Понял, — отзывается Коля.

— Но не надейся — эротики там будет мало, — прикрываю глаза руками и трясусь от смеха.

***

Анины истории

Первый раз

«Даня с того самого момента, как впервые поцеловал Лину, знал, что она будет той самой девушкой, с которой он рискнет и наконец-то расстанется с девственностью. И не потому, что почти все его приятели уже сделали ЭТО и теперь подначивали его, подсмеиваясь, и не только потому, что утром, днем, вечером и особенно перед сном все мысли в итоге сводились к одному, а исключительно из-за того, что Лина — особенная. Как и его чувства к ней — первые, сильные, настоящие.

Они встречались уже полгода, а Даня до сих пор яркой вспышкой помнил захлестнувшую его радость, когда на школьной дискотеке Лина осмелилась первой подойти к нему и пригласить на медленный танец. Даня неловко прижимал ее в танце к себе, невзначай касался губами ее лба, вдыхал сладкий цветочный аромат ее парфюма и дивился тому, какая она маленькая, хрупкая и милая. И ей не нужно было быть первой красавицей школы, чтобы украсть его сердце: потому что в обход всем шаблонам он уже давно засматривался украдкой на часто и весело смеющуюся девушку из параллельного класса с россыпью веснушек на чистой белой коже, обладательницу рыжевато-золотистых волос, круглых зеленых глаз и вздернутого носика.

До знакомства с Линой Даня по-настоящему ни с кем не встречался: кроме жалких обтираний с одноклассницами на школьных посиделках и девчонками со двора на скамейке возле подъезда дальше дело не шло. Ему постоянно что-нибудь не нравилось в липнущих к нему подружках, а поддаваться общему настрою: «Да это просто секс!» не хотел.

Внешне Даня считал себя довольно обычным парнем: роста выше среднего, светло-русые прямые, очень густые волосы, подстриженные, как по линейке, в тяжеловесное каре, ореховые глаза, прямой нос, тонкие губы, строгий овал лица. Хотя девушки постоянно обращали на него внимание, но их привлекала, в большей мере, его сдержанность, за которой чудилась загадочность.