Я, обхватив руками его большую теплую ладонь, прижала ее к щеке. Старалась не замечать, как доктора вытаскивали пулю. Я смотрела на его лицо, такое родное, любимое. Я сглотнула комок, подступивший к горлу, сейчас не до истерик и слез, если я хочу остаться рядом с Темой. Наклонившись ближе к его лицу, начала шептать всякие нежности, о том, какой он хороший, сильный, смелый, как сильно я его люблю. Было не важно, слышит он меня или нет. Я верила, что слышит.


— Повезло твоему парню, девочка! — сказал доктор, улыбаясь, — Вот держи на память.

Доктор протянул мне пулю, я крепко сжала ее в ладони. Маленький кусочек металла, едва не унесший жизнь любимого человека.

— Что теперь? — голос подвел, я не смогла даже толком задать вопрос.

— Теперь переведем в реанимацию, и будем ждать. Организм сильный, операция прошла успешно, прогнозы самые положительные, — спокойно проговорил доктор, — Я так понимаю, если тебя не пущу в палату, проснувшись, этот молодец поднимет госпиталь с ног на голову.

Я улыбнулась.

— Так пустите, — попросила я, скромно улыбаясь.

— Эх, не положено, но ты мне чем-то дочку напоминаешь, не могу отказать, — сказал профессор, отдавая распоряжение медсестре.

Глава 8

Артем

Кругом темнота, ничего не видно. Только родной и любимый голос постоянно звал меня, говоря о своей любви. Мой Лучик плакал? Я почувствовал ярость и недовольство. Кто посмел обидеть мое солнышко?! Постоянно чувствовал нежные прикосновения. Но никак не хватало сил открыть глаза.

Услышал незнакомые голоса. Женский заставлял мою девочку выйти из палаты.

— Девушка, покиньте реанимацию, вам тут нельзя находиться! — наглый такой голос.

— Но мне разрешил профессор Власов! — спокойно ответила Дусенька.

— А мне никто не сообщал, так что уходите, — грозно ответил этот противный писклявый женский голос.

— А я говорю, что никуда не уйду, — спокойно заявило мое солнце. Мне хотелось открыть глаза и посмотреть, кто там рискнул спорить с моим чудом. И потом, мне не хотелось, чтобы она покидала палату.

Голос заорал еще громче, мне вот интересно, она так вопит, потому что в реанимации половина пациентов в отключке?

— Я сейчас санитаров позову, и они тебя вмиг вышвырнут! — грозно провопил голос.

— Простите, как вас там?

— Татьяна Валерьевна!

— Татьяна Валерьевна, профессор Власов разрешил мне остаться, и только он выгонит меня отсюда, это понятно? — с нотками металла в голосе проговорила Дуся.

— Это мы еще посмотрим!

Почувствовал нежные прикосновения к лицу.

— Все в порядке, милый, я тебя не оставлю, — прошептала моя девочка.

Через несколько минут в комнату вошли еще несколько человек. Я опять попытался разлепить свинцовые веки. Яркий свет ослепил на мгновение, потом я четко увидел мое солнышко, какую-то мегеру, грозно скрестившую руки на груди, и двоих санитаров, внушительной комплекции.

— Уведите ее, мальчики!

— Но Татьяна Валерьевна! Это же Потапова, ей разрешил профессор Власов!

— А мне все равно, мне профессор ничего не говорил, уведите!

— Евдокия Ивановна, извините! Но сами видите…

— Стоять, — рявкнул я.

На меня уставились четыре пары глаз, в одних из которых, самых любимых, стояли слезы облегчения.

Я посмотрел на мегеру.

— Вы, вон из палаты! — перевел взгляд на санитаров, — Вы — позовите профессора!

Я так смотрю, никто не шевелился.

— Быстро!

Через мгновение палата опустела. Я смотрел на свое персональное солнце, силы ушли на этих придурков. Дуся присела рядом на край кровати, рука машинально потянулась к ней.

— Привет, — прошептала она, наклоняясь ближе.

Я с трудом приподнял руку, нежно коснулся ее щеки, стирая слезу.

— Привет, — голос был еще хриплым.

— Если ты так сделаешь еще раз, я тебя сама лично поколочу! — плача, угрожала она, — Ты знаешь, как ты меня напугал?!

— Прости, я не хотел, — прошептал я, притягивая к себе ее пальцы и целуя их, — Потапова, значит?

— Это профессор Власов предложил, иначе меня бы не пустили… — скромно сказала она, краснея и смущаясь, — И Артур Альбертович дал добро…

— Ну раз Артур Альбертович не против, то тогда конечно! — рассмеялся я, отчего появилась резкая боль в груди. Я поморщился.

— Тебе нельзя шевелиться, и смеяться наверно тоже. Сейчас придет профессор и тебя посмотрит, — она встала.

— Сидеть, — тихо прошептал я, чувствуя, что силы совсем на исходе.

— Тихо, не разговаривай, — прошептала она, нежно прикасаясь к моим губам. Я улыбнулся. Заметил круги под глазами, впалые щеки, лицо осунулось. Заставил я переживать и нервничать свой Лучик!

— Ты когда спала в последний раз? — строго спросил я.

— Не важно, — ответила она, не отводя от моего лица глаз.

— Сколько я был в отключке?

— Вместе с операцией?

Я кивнул.

— Два дня.

— Значит, если мне правильно подсказывает интуиция, ты не спала два дня? — она отвела взгляд. Я прав. Устало вздохнул, — Евдокия Потапова, позови своего любимого свекра. Он тут?

Дуся кивнула, доставая телефон.

— Да, Артур Альбертович! Ладно. Папа. Артем пришел в себя. Только что. Профессор еще не пришел. Артем хочет вас видеть. Ждем.

Она положила телефон, виновато посмотрела на меня.

— Папа? — спросил я, улыбаясь. Она опять покраснела.

— Это он настоял, а я не могу ему отказать, он такой настойчивый и милый старичок.

— Ты только ему не говори, — улыбнулся я, — что ты его старичком назвала.

Пришел профессор Власов, представительный мужчина, лет шестидесяти. Мило улыбнувшись Дусе, принялся меня осматривать. Удовлетворенно кивнув, встал.

— Значит так, молодой человек, завтра переведем в обычную палату. Состояние стабильное. Вас как будто ангел охранял, в рубашке родились? — улыбнулся доктор. Я посмотрел на Дусю. Да, меня и вправду ангел охранял, мой солнечный ангел.

— Доктор, можно моя жена сейчас уедет домой, а вечером вернется на ночь?

— Что-то мне подсказывает, что если откажусь, Вы за ней сами отправитесь. Рисковать здоровьем моего пациента я не могу, поэтому соглашаюсь.

— Артем, профессор знает, что мы не женаты, — тихо поправила меня Дуся.

— Милая, мы живем вместе, спим вместе, любим друг друга, а то, что мы не расписаны, это мы легко поправим, как только я встану на ноги. Так что ты моя жена, и не нужно спорить с мужем, — отчитал я ее. Она только кивала, не говоря не слова. Я обратился к врачу, — У меня еще одна просьба, тут какая-то Татьяна Валерьевна, выгоняет мою супругу. Можно как-нибудь ей попонятнее объяснить, что она не права?

— Уже, — засмеялся врач, — Выздоравливайте, я вечером загляну.

— Спасибо, до свидания! — улыбаясь, сказала Дуся. Я только кивнул.

Зазвонил телефон Дуси, она ответила.

— Это Артур Альбертович, — пояснила она, передавая мне трубку.

— Привет, пап!

— Привет, сын, ты чего под пули подставляешься? Хочешь меня без внуков оставить?!!

— Пап, угомонись! Все ведь обошлось!

— Ладно, сын. Как самочувствие?

— Завтра обещали в нормальную палату перевести. Так что, все нормально. Жить буду. Пап, у меня просьба, — я посмотрел на Дусю, внимательно следящую за мной, и поправляющую одеяло.

— Давай.

— Заберу свою сноху домой, пусть выспится, а вечером Катюха или кто-нибудь из ребят привезет.

Дуся уставилась на меня, замотала головой, шепча: — Нет, я останусь!

— Ладно, сын. Попробую уговорить!

— Пробуй, она только что сама сказала, что не может тебе ни в чем отказать!

— Ни в чем, говоришь? — хитро спросил отец.

— Ага. И еще, — уже шепотом добавил я, — Она сказала, что ты — милый старикан.

— Старикан?! — возмутился папа, — Дай-ка мне ее к телефону.

Я смеясь передал испуганной Дусе трубку. Она робко сказала:

— Да, Артур Альбертович?

Отец довольно громким командирским голосом проговорил:

— Я тебя как просил меня называть?! И потом, какой я старикан?! В общем так, через пятнадцать минут жду тебя на парковке, машину узнаешь сама. Все, отбой.

Дуся потерянно смотрела на телефон.

— Он сильно обиделся? — тихо спросила она.

Я с трудом подняв руку, погладил ее по щеке.

— Иди ко мне, — сказал я, притянув ее к себе, устроив голову на здоровое плечо, — Поедешь сейчас с отцом, скорее всего ко мне, там тебе будет комфортнее и мне спокойнее. Продуктов, скорее всего, нет, заедите в магазин. Деньги есть? — она кивнула, — Купишь все, что нужно. Поспишь, обязательно. Проверю. Моя спальня — вторая дверь по коридору. Отец покажет. Если не будешь спать, вечером даже не приходи, ясно? Отца попрошу проследить.

— Тебе что привезти?

— Не знаю, одежду наверно.

— Ладно, сама разберусь. Я еще у доктора спрошу, что тебе можно. Что-нибудь хочешь? — спросила она, смотря мне в глаза.

— Угу, — кивнул я, — Тебя.

— Тем, я серьезно, — улыбнулась она.

— Я тоже. Ладно, время почти истекло, если не спустишься через пять минут на парковку, полковник сам за тобой придет, — улыбаясь, сказал я.

Она испуганно села в кровати.

— Тем, я сильно его обидела?

— Милая, я думаю, что он ни капли не обиделся. Подозреваю, что он тебя на руках будет носить. А уж когда мы его внуками обеспечим, то и вообще молиться будет три раза в день на твою фотографию, — рассмеялся я.

— Артем, а ты что и детей хочешь? — спросила она, робко улыбаясь.