— Но как… как вы об этом узнали?

— Соседский мальчик, который отнес доктору записку, мне обо всем рассказал. Доктор Прайс… доктор Прайс… — бессознательно повторял он. — По его вине умерла моя Марджи! Господи, да я сверну ему шею!

Он стукнул кулаком по столу, перевернув чернильницу. Шарлотта сдернула скатерть, промокнула чернила, и тут вдруг Дэн бросился к выходу. Она успела добежать туда раньше и загородила собой дверь.

— Куда вы?

— Прочь с дороги! К доктору Прайсу, конечно. Он ответит за это!

Дэн попытался оттолкнуть ее, но она схватила его за руку.

— Послушайте, Дэн, я на вашей стороне в этом…

— Вы мне ничего не говорили…

— А с вами никто не мог говорить, Дэн, — напомнила она ему. — Я пыталась с вами поговорить. Я сама намеревалась выяснить правду о смерти Марджи, но этот способ… ваш способ… это неправильно. Мы должны поступить иначе… потребовать расследования.

С минуту Он тупо смотрел на нее, затем вырвал руку, оттолкнул Шарлотту и открыл дверь. Держась за косяк, он процедил:

— А я намерен действовать по-своему — как я это представляю! Не так, как это делают женщины. Умерла моя жена! Она не должна была умереть. И кое-кто должен за это ответить…

Он выбежал, оставив Шарлотту в страшной тревоге при мысли о том, что может произойти.


Марк только что закончил прием пациентов, который продолжался дольше, чем обычно. Во время приема ему показалось, что доктор Прайс прошел к себе, но он его не видел. Марк вымыл руки и вытирал их полотенцем, собираясь запереть входную дверь, когда услышал, как она стукнула.

Через мгновение в приемную ворвался Дэн Ллойд — задыхаясь, весь покрытый пылью, с яростью во взгляде.

— Мне нужно видеть доктора Прайса, немедленно! — заявил он.

Марк загородил ему дорогу.

— Зачем? — спокойно спросил он. — Сегодня я веду прием.

Дэн огляделся.

— Та дверь… — Он кивнул на дверь, ведущую в дом, и шагнул к ней. — Это к нему?

И опять Марк встал перед ним.

— Дэн Ллойд, успокойтесь! Здесь я главный. Сядьте. А теперь скажите мне — в чем дело и почему вы пришли?

— Я пришел, потому что доктор Прайс все равно что убил мою жену. Я пришел совершить правосудие!

Он вскочил и направился к двери.

— Стойте! Это я занимался вашей женой.

— Знаю… только было слишком поздно. Почему доктор Прайс не пришел, когда его вызвали? Скажите мне это?

Пока Марк раздумывал, как поступить, Дэн распахнул дверь и выскочил в коридор, но Марк догнал его. В этот момент из столовой в коридор вышел доктор Прайс.

— Почему вы… — Сжав кулаки, Дэн едва не ударил старого доктора, но Марк схватил его за правую руку выше локтя и вывернул ее за спину так ловко, что Дэн, издав крик боли, рухнул на колени.

Марк крепко держал его.

— Если станете вырываться… предупреждаю… я ее сломаю!

— Что это еще… за скандал? — Доктор Прайс сурово посмотрел на Марка. — Для врача крайне недостойное поведение… да еще у меня в доме!

— Я защищаю вас от того, что может оказаться весьма серьезным скандалом, — сдержанно ответил Марк.


На следующее утро, надев большой клетчатый передник, Шарлотта занялась в кухне чисткой медной и серебряной посуды, а Дерина, воспользовавшись тем, что кто-то согласился довезти ее до ближайшего городка Пенгарта, где она собиралась купить шелк на платье и ленты, уехала. Шарлотта увидела в окно, что двуколка Марка подкатила к их дому, но не ожидала, что он так быстро войдет.

— Это вы послали вчера вечером ко мне Дэна? — требовательно спросил он.

Шарлотта положила медный подсвечник, стянула рабочие перчатки и покачала головой:

— Я его не посылала, даже пыталась его отговорить от этой затеи.

Марк смотрел на нее с сомнением.

— Но вы же на его стороне, не правда ли?

— Разумеется. И рада, что Дэн наконец знает, что…

— Это вы ему сказали?! — прервал ее Марк.

— Нет, не я. Когда он пришел сюда, он уже все знал. Я только честно ответила на его вопросы.

— Другими словами — вы разожгли его ярость.

— Это несправедливо с вашей стороны! — холодно сказала она.

— Может, вам будет интересно узнать, что я, едва успел уберечь доктора Прайса от серьезных увечий.

— Вы должны понимать, что я против жестоких мер, но я считаю, что Дэн имеет право встретиться с доктором Прайсом и выяснить, почему… — Она замолчала, потом добавила: — Людям нужен врач, на которого они могут положиться.

— Я с вами согласен. Но очень важно не подорвать доверие потенциальных пациентов к лечащему врачу. И так довольно трудно убедить их приходить на прием, возможно, отчасти потому, что они боятся расходов. Но, кроме того, они проявляют неоправданное упрямство и часто позволяют болезни зайти слишком далеко, когда уже поздно ее лечить. Вы просто не понимаете, с какими трудностями приходится сталкиваться врачам.

— И все равно я настаиваю, что людям нужен врач, на которого они могут положиться. Я не считаю доктора Прайса…

— Я знаю, что вы хотите сказать. Это очень опасное заявление, и я предостерегаю вас — никому его не повторяйте.

По лицу Марка Шарлотта видела, что он с трудом сдерживает гнев.

— Думаю, вы защищаете честь мундира и, возможно, кого-то покрываете…

— Вы имеете право на собственное мнение, но должен вам еще раз посоветовать соблюдать осторожность в высказывании его другим. И конечно, вы не местная… Не забывайте об этом.

Ничего себе! Марджи погибла по чьей-то вине, а она должна помалкивать?

— Я буду делать то, что считаю нужным, — спокойно сказала она, подошла к окну и остановилась там, повернувшись спиной к Марку.

Марк молчал и долго смотрел на ее силуэт на фоне окна, на решительную позу. Потом вышел, хлопнув дверью, и быстрой походкой направился к воротам.

После его ухода Шарлотта снова принялась за уборку, она работала автоматически, мысленно снова и снова переживая весь разговор с Марком Уолдроном.

Она почти закончила свое занятие, когда пришел почтальон и протянул ей конверт со штемпелем Хаддстоуна. Поняв, что письмо от Эдварда, Шарлотта торопливо вскрыла конверт и быстро прочла письмо, потом перечитала еще раз. Эдвард писал:

«Я не вижу, что твоя дружба с матерью девочки является достаточной причиной для желания удочерить ее. Наверняка со временем отец ребенка преодолеет свое равнодушие и захочет, чтобы девочка находилась с ним. А если этого не произойдет, устроит так, чтобы за ним как следует позаботились где-либо в другом месте. Разве у них нет родственников? Не думаю, чтобы твое предложение было разумным… Больше того, я настолько возражаю против него, что намерен приехать к тебе, как только смогу вырваться».

Шарлотта опустилась на стул с письмом в руке. Эдвард считает ее идею легкомысленной, он определенно не хочет, чтобы она удочерила девочку. Марк Уолдрон тоже против нее… Внезапно к Шарлотте вернулось то состояние крайнего одиночества, которое преследовало ее после смерти родителей.

Она едва успела убрать письмо в конверт, когда появилась Салли с выстиранным бельем. Шарлотта вдруг вспомнила, что давно хотела кое о чем расспросить прачку. Дело касалось того дня, когда она заходила к Салли, а ее дочь лежала больная. Того самого дня, когда на ее глазах Марк Уолдрон вылил, содержимое аптечного пузырька, уверенный, что его никто не видит.

Некоторое время она выслушивала сплетни Салли о жителях поселка, угостила ее чашкой чаю, а затем завела разговор о дочери, о которой Салли готова была говорить без конца.

— В тот раз, когда ваша дочь заболела, к ней приходил доктор Прайс?

— Да… да. Сначала пришел он, но его лекарство… вроде как почти и не помогло ей. Тогда уже пришел доктор Уолдрон и дал ей что-то другое. Такое розовое… Я помню. И ей сразу стало лучше.

— А что стало с лекарством доктора Прайса? — спросила Шарлотта.

Салли немного подумала, потом покачала головой:

— Доктор Уолдрон сказал, что пришлет ей новое лекарство, и выполнил обещание.

— А что стало с тем лекарством?

Салли снова покачала головой:

— Ой, я и не знаю. Наверное, я его выбросила.

Не желая дальнейшими расспросами возбудить подозрение Салли, Шарлотта перевела, разговор на другие темы. Однако, хотя она и была уверена, что вылитое Марком лекарство было то самое, которое выписал доктор Прайс, у нее не было доказательств.

Она припомнила разговоры в поселке о двух-трех случаях, которые указывали на небрежность доктора Прайса, — ребенку, страдающему от боли в животе, он послал микстуру от кашля; как-то раз прописал мазь, которая вызывала раздражение кожи, а не заживление. Она решила выяснить все обстоятельства, ставшие причиной этих разговоров. Но сначала ей нужно повидать Дэна, заручиться его поддержкой и попытаться заставить его действовать цивилизованным способом. События, происшедшие накануне и сегодня утром, вызвали у нее сильную головную боль. Будет неплохо прогуляться одной по берегу моря, решила она.

Она дождалась, когда вернулась из Пенгарта Дерина. Раскладывая на столе свои покупки, Дерина внимательно посмотрела на нее.

— Вы такая бледная? — спросила она. — Вы не заболели?

— Нет, просто у меня болит голова. Если ты присмотришь за малышкой, пойду немного подышу воздухом.

Выходя из дома, она оглянулась и увидела, как Дерина смотрит ей вслед с растерянным видом.

Шарлотта медленно шла по мысу среди зарослей вереска, направляясь к коттеджу Дэна.

Торопиться ей было ни к чему, и она пошла медленнее, потом спустилась на берег и села на валун. Соленый запах моря, крики птиц в высоком синем небе, равномерный шум волн — все это благотворно подействовало на нее. Она встала и направилась дальше.