И теперь, когда справа от меня сидел Джесси, выглядевший соблазнительно в красной рубашке с закатанными рукавами, открывавшими его татуировки, с зачесанными назад волосами, с чисто выбритым лицом, мне было весьма трудно не бросать на него взгляды украдкой. Я вертелась на месте, наблюдая за движением его челюсти, когда он жевал. Черт побери, он был так сексуален! Я и забыла, как мне нравилось смотреть на то, как он ест. Джесси работал с едой, он испытывал к ней особые чувства и сам был весьма аппетитным мужчиной.

После ужина Джесси налил еще вина сначала Матильде, потом мне, а уж потом заново наполнил собственный бокал.

– За Рождество, – сказала Матильда, поднимая свой бокал. – Может быть, мы всегда будем находить утешение в обществе друг друга.

– И за бывших возлюбленных. Пусть они всегда живут в наших сердцах, – добавил Джесси, – даже если их нет в наших постелях.

Я почувствовала, что краснею.

– Джесси Тернбул, да ты пьян! – выбранила его Матильда. – Это совсем не праздничная тема. Немедленно извинись перед Кэсси!

– Перед кем? – переспросил он с усталой улыбкой на лице. И, не ожидая дальнейших слов Матильды, он повернулся ко мне и положил ладонь на мою руку. – Кэсси, прости меня, я немножко перебрал и сказал грубость. Я не хотел тебя обидеть.

– Я приготовлю кофе, – заявила Матильда, вставая из-за стола.

Я посмотрела на Джесси, который вдруг как будто разволновался.

– Эй, с тобой все в порядке? – шепотом спросила я.

Джесси не мог ведь огорчаться из-за нашего разрыва, если это вообще можно так назвать, или мог?

– Я в порядке, но думаю, мне пора. Матильда, передай Клодетт: ужин был просто изумительный.

Я ожидала, что Матильда попросит его задержаться, по крайней мере на кофе. Но она просто вызвала лимузин.

– У меня грузовик.

– А у меня твои ключи от него, – ответила Матильда. – Получишь свой грузовик завтра. Спокойной ночи, Джесси.

Джесси встал, потянулся, поцеловал нам обеим руки, пожелал спокойной ночи и ушел, не добавив больше ни слова.

– Он как-то уж очень напряжен, – заметила я.

– Ну, вино не уменьшает чувство обиды, – ответила Матильда, ставя на стол турку с кофе.

– Но мне и в голову не приходило, что он до сих пор так… раздосадован.

Матильда одарила меня теплой улыбкой:

– Ты знаешь, Кэсси, я не люблю сплетни. А болтовня о только что ушедшем госте сродни им.

Я все поняла. Матильда была права, конечно. Я сменила тему:

– Матильда, я бы хотела кое-что с тобой обсудить. Это насчет Уилла. И нового ресторана. – Я рассказала ей, что Уилл настоял на том, чтобы назвать ресторан моим именем. – Вот так. И я приняла решение. Я хочу вложить в него деньги. Я хочу участвовать в этой игре. У меня есть деньги, что я получила по страховке Скотта. Они вложены в другое, но их нетрудно будет изъять. Ты деловая женщина. Что ты об этом думаешь? Не совершаю ли я глупость?

Матильда хорошенько подумала над ответом:

– Я полагала, что эти деньги ты отложила на старость, Кэсси. Это ведь все, что у тебя есть. А от ресторана нелегко добиться хорошей прибыли, даже в лучшие времена. Есть и менее рискованные способы вложения денег.

– Я знаю, но…

– А что будет, если ресторан прогорит? Как тогда тебе прожить?

– Он не прогорит. Если я вложу в него деньги, то уж все силы приложу к тому, чтобы он стал прибыльным.

Матильда засмеялась:

– Мне очень не хочется этого говорить, но, зная тебя, думаю, так оно и будет. Однако прошу тебя, поступай так ради себя самой, а не ради Уилла. Он будет полным дураком, если откажется от твоего предложения.

Я обняла Матильду и поблагодарила ее. Теперь мне оставалось только убедить Уилла.

* * *

В День подарков, когда мы с Клэр чистили новенькие серебряные приборы для ресторана, мои мысли были заняты тем, как изложить Уиллу мое предложение. Я все больше сближалась с Клэр; она сейчас переживала некую романтическую драму у себя в колледже – из тех, через которые проходят все подростки.

– Нет. Оливии нравится Бен, только она думает, что он нравится мне просто потому, что мы с ним как-то занимались сексом, ну, всего разок. Ну ладно, два. Но он мне не нравится! Ладно, он мне нравится как друг. И если ему нравится Оливия, то зачем ему болтаться возле меня? И почему я не могу поддерживать отношения с ним просто из-за того, что ему, возможно, нравится она? Это ужасно глупо! А все девчонки на меня злятся. Но если им так уж обязательно на кого-нибудь злиться, почему бы им не заняться Беном, не выдать ему по первое число за то, что он занимается сексом со мной, когда ему нравится Оливия?

– Вообще-то, звучит довольно путано, милая, – только и смогла ответить я.

Я все еще смотрела на Клэр как на ребенка, думая, что ее проблемы яйца выеденного не стоят. И честно говоря, мысли у меня были заняты другим. Я глянула на часы. Было уже почти четыре. Я согласилась встретиться вечером с Джесси, поскольку утром он позвонил и весьма неуклюже извинился за свою пьяную выходку в Особняке накануне вечером. Мне было интересно, не подтолкнула ли его к этому Матильда?

– Путано? Знаешь, где настоящая путаница? Между тобой и дядей Уиллом! – заявила Клэр, садясь на металлический кухонный стол, тот самый, который постоянно напоминал мне о моей фантазии, осуществленной вместе с Джесси. – Похоже на то, что вы, ребята, разбежались.

Клэр уже получила весьма выразительный ответ от Уилла, сказавшего: «Это не твое дело, детка» – а потому я постаралась ответить ей так же неопределенно.

– Мы решили, что нам лучше быть просто друзьями.

Мне ужасно хотелось добавить: «И я надеюсь, деловыми партнерами». Уилл сегодня должен был закрывать кафе, но пока не появился.

– Ну да. Конечно. Ладно, – пробормотала Клэр, бросая в рот жевательную резинку.

И как раз в этот момент в кухню вошел Уилл с коробкой тонких пластиковых папок, в которые мы собирались вкладывать наши новые меню. Я по-прежнему любила смотреть на его лицо, но злилась на себя за то, что при виде Уилла у меня перехватывает дыхание.

– Извините, опоздал. Только что получил, – сказал он, доставая одну папку и протягивая ее мне.

Я взяла ее из теплой руки Уилла.

– Они просто великолепны, – произнесла я, остро осознавая то, что наши пальцы соприкоснулись на мгновение.

Но в то время как я изо всех сил старалась не выдать своей реакции на это случайное прикосновение, Уилл выглядел явно сконфуженным.

– А что, эта новая посудомоечная машина по-прежнему оставляет пятна? – спросил он у Клэр, проскакивая мимо меня.

– Ага, – кивнула Клэр.

– Черт! С этой машиной да еще с новой проводкой мы разоримся до того, как откроемся.

Момент был подходящий для моего выхода на сцену. Ну же, спроси прямо сейчас.

– Уилл, я хотела кое-что обсудить с тобой.

– А ты, – обратился он к Клэр, не обращая на меня внимания, – выяснила, кто оставил те дерьмовые комментарии в «Фейсбуке»?

Клэр сразу поникла.

– Бен сказал, что это Оливия, – ответила она. – Но я с ней поговорила, и она все отрицает.

Уилл сильно покраснел. Он потряс пальцем перед лицом племянницы:

– Я тебе говорю, Клэр, если кто-нибудь еще раз напишет о тебе нечто подобное, я не смогу остаться в стороне, ясно? Мне придется поговорить с их родителями.

– Ну конечно, дядя Уилл, ведь каждому молодому человеку ужасно хочется, чтобы какой-нибудь сердитый взрослый совался в его проблемы, потому что так все сразу можно решить. – Клэр вытаращила глаза, спрыгнула со стола и потащилась в обеденный зал.

– Что за комментарии? Что вообще происходит? – спросила я.

Уилл громко, протяжно вздохнул:

– Да кто-то, а кто, она говорить не хочет, то и дело треплет имя Клэр на ее странице в «Фейсбуке». Вывешивает там имена ее друзей. А ее друзья говорят, что их преследуют или что-то в этом роде. Я вообще не понимаю, как все это работает. Я знаю лишь одно: ее это очень расстраивает и мешает учиться. Она два раза оставалась дома на прошлой неделе.

– И как они ее называют?

– Ну, шлюхой или кем-то в этом роде.

Я вдруг почувствовала себя виноватой из-за того, что не поддержала Клэр, когда она затронула эту тему.

– Ужасно.

– Знаю. Девочки бывают очень жестокими друг с другом. – Уилл огорченно покачал головой.

– Да, конечно, ты знаешь. С мужчинами тоже такое случается.

Черт! Эти слова вырвались до того, как я успела себя остановить.

Лицо Уилла на мгновение исказилось болью, но я быстро сменила тему, не давая открыться ранам. Сейчас было слишком неподходящее для этого время.

– Слушай, Уилл, я рада, что ты пришел. Потому что… дело в том… Я хотела кое-что с тобой обсудить. У меня есть некое предложение.

– Говори, – ответил Уилл, складывая руки на груди и принимая деловой вид.

– Насчет названия ресторана. Я тут подумала, а что, если…

– Мы это уже обсуждали. Название останется прежним.

– Знаю, Уилл. Это мне понятно. А ты войди в мое положение.

– Я понимаю, но тебе придется привыкнуть.

– Возможно. Но если уж ресторан назван в мою честь, мне бы хотелось… ну, чтобы это что-то значило. Я хотела бы вложить в него деньги.

Уилл несколько раз моргнул, но его лицо оставалось неподвижным.

– Я же говорил тебе, твоего труда будет вполне достаточно.

– Только не для меня. Я ведь тебе рассказывала, когда Скотт умер, мне достались кое-какие деньги по страховке. Я их почти не трогала. И то, что есть, – около шестидесяти пяти тысяч – я хочу вложить в это дело. Хочу быть… твоим партнером. Деловым партнером.