— Не вздумай!

— Ладно, увидимся завтра. Я устала и собираюсь спать.

Перед тем как тоже отправиться в постель, Джулия выпила еще банку пива. В комнате наверху голландская парочка начала заниматься любовью, и она крепко обхватила себя руками, чтобы не запустить чем-нибудь в потолок. Она чувствовала себя раздавленной и опустошенной. Черт бы побрал Мэгги с ее идеями. Зачем даже имя Билл до сих пор присутствует в ее жизни?

Позже, лежа в постели, она поглаживала руками живот, ощущая, какой он плоский. Все случилось так много лет назад. Сейчас казалось, словно в другой жизни и даже ее воспоминания принадлежат кому-то другому. Доносившиеся сверху громкие стуки вперемешку со страстными воплями еще больше расстраивали ее. Блошкин-Дом подобрался к изголовью и устроился сверху, спустив лапы вдоль ее щек наподобие бакенбард.

«Бух, бух, бух». Джулия ждала, пока Аннелиз кончит, чтобы, наконец, заснуть. Сегодня ночью почему-то там это длилось дольше, чем обычно. Она раздраженно вертелась на подушке, потом уткнулась носом Блошкин-Дому в живот, пока не стало трудно дышать. Она вновь перевернулась на спину, уставившись прямо в потолок.

«Бух, бух, бух».

— Ну, давайте же! — воскликнула она.

Секундой позже Аннелиз завопила в экстазе, после чего ее крики постепенно утихли в ночи.

— Нидерланды, блин! — ядовито пробормотала Джулия, наконец закрывая глаза.


На следующий вечер, когда Джулия уже почти собиралась отправиться на вечеринку, Аннелиз постучалась к ней с просьбой покормить в выходные рыбок.

— Снова отправляетесь лазать по пещерам? — дружелюбно улыбнулась Джулия, стараясь изобразить искренний интерес.

— Мы собираемся залезть на откос в Пик-Дистрикт, — воодушевленно ответила Аннелиз; от ее акцента у Джулии голова шла кругом. — Ты знаешь, что надо делать, да?

Она вручила Джулии ключи. Джулия всегда кормила рыбок по выходным в их отсутствие. Ее соседи все время пытались куда-нибудь вскарабкаться или во что-нибудь спуститься. Джулия искренне недоумевала, как у них остаются на это силы после ночных упражнений, но, прежде чем она успела спросить Аннелиз, не употребляют ли они с ее парнем стероиды, та умчалась к себе обратно наверх, ритмично помахивая собранными в хвост светлыми волосами.

Джулия закрыла дверь. Конечно, она покормит рыбок. Потому что она никогда никуда не уезжает. Она вернулась в комнату и вновь попыталась разобраться в хаосе, царившем у нее в голове.

Это будет студенческая вечеринка, поэтому не так важно, что надеть. Но чувствовать себя как вчера, когда она осознала, как выглядит в своем зеленом свитере, ей больше не хотелось. Поэтому сегодня она наденет чистые джинсы — те, которые не болтаются на ней, как свободные памперсы. Она не спеша приняла ванну. Ванная была общей для нее и комнаты напротив, которая, к счастью, сейчас была незаселена, поэтому ванная пока оставалась в ее безраздельном владении. Она долго плескалась, дважды вымыла волосы, чтобы прибавить им пышности, а Блошкин-Дом сидел рядом с бутылочками шампуней и с явным оттенком презрения смотрел на ее обнаженное тело. Потом они вместе отправились переодеваться.

Она влезла в джинсы и такую же тесную черную футболку, перехватив талию широким кожаным ремнем. Она смутно вспомнила, что кто-то похвалил ее фигуру. Кто же это был? Мак. Его слова всплыли в памяти. Ей надо было быть польщенной его утверждением, что она могла бы быть моделью, а не нападать на него. Разве она настолько привыкла к комплиментам, чтобы находить их утомительными? Она включила фен. Блошкин-Дом начал громко выражать недовольство, пытаясь заглушить жужжание своим мяуканьем. Джулия нежными словами пыталась успокоить кота и одновременно придать отросшим каштановым прядям хоть какое-то подобие порядка. Определенно пора было в парикмахерскую, но пока она не могла себе этого позволить. Можно, конечно, было вновь попросить Мэгги, однако у той напрочь отсутствовало понятие о ровных линиях.

Она с досадой разглядывала себя в зеркале платяного шкафа. Что было бы, если бы она не уходила со своей прежней работы? Сейчас у нее, должно быть, уже была бы машина, жилье, купленное в кредит, и достаточный гардероб, и уж точно она могла бы себе позволить прическу у парикмахера. А вместо этого она перебивается случайными заработками в частных колледжах, разбросанных вокруг Оксфорда, которые неплохо платят за час, но никогда не приглашают надолго. Все свободное от занятий время она проводит в раздумьях. Сейчас она явно застряла в таком периоде.

Однако Джулия обнаружила, что в таком одеянии выглядит моложе, чем ощущает себя, поэтому достала старую кожаную куртку, решительно отвергнув анорак и забросив его в дальний угол. Она распустила волосы по плечам и окончательно решила, что в пятницу вечером все-таки лучше развлекаться у Мэгги на вечеринке вместе с молодежью, чем ехать в метро с работы в окружении серых костюмов. Пути назад не было.


Мэгги открыла ей дверь и выскочила за порог прежде, чем Джулия успела сделать шаг, чтобы зайти. Все ее пять футов и два дюйма[9] выглядели великолепно. Она выкрасила волосы в какой-то новый оттенок, придававший им медный блеск. Они водопадом рассыпались по ее худеньким плечам. Она была одета в пышную пурпурную блузку и длинную, облегающую юбку, которую берегла для особенных случаев. Неяркий, как всегда, макияж, ограничивающийся в основном помадой. Джулия неожиданно почувствовала себя бледной, как чашка слабого чая. Мэгги схватила ее за руку и выразительно нахмурила каштановые брови.

— Он здесь! — прошипела она. — Я подумала, что лучше тебя предупредить.

— О чем ты? Кто здесь?

— Что значит, «кто»? Он! Он и вправду великолепен.

— Великолепен? Это слово не из твоего лексикона! — Джулия рассмеялась, глядя на лицо Мэгги, которое явно пыталось выразить нечто, невыразимое словами. — Так кто тут у тебя, черт возьми?!

— Твой парень из школы. Роб.

— Хватит издеваться.

Было понятно, что Мэгги и не думает издеваться.

— Послушай, только не обижайся, ладно? Конечно, надо было тебя спросить, но я на самом деле и сама не верила в то, что Фабиан его действительно знает. Я только спросила, не знает ли случайно он или кто-нибудь из его друзей парня из магистратуры по имени Роб, а он сказал, что как-то общался с ним на английском факультете. Поэтому, когда он сегодня опять встретил его, он сам его пригласил.

У Джулии голова пошла кругом. Она судорожно сжала горлышко винной бутылки, которую принесла с собой, искренне желая, чтобы это была шея Мэгги.

— Ты меня подставила!

— Нет! Он не знает, что ты должна прийти. Фабиан просто пригласил его и даже не был уверен, что он действительно придет, но минут десять назад он появился.

— У тебя достаточно кэрри? — Задав этот идиотский вопрос, Джулия осознала, что она находится в шоке.

— К счастью, да, — ответила Мэгги, — потому что он еще притащил с собой своего братца.

Джулия прошла вслед за Мэгги через темный холл в большую комнату, которая оказалась полна народа. Джулия пробиралась между людьми, отстраненно улавливая аппетитный запах, щекотавший ноздри, думая только об одном: «Нужно добраться до кухни, открыть бутылку и выпить».

На кухне Фабиан колдовал над огромной, словно промышленный резервуар, кастрюлей с пуншем, опасно балансировавшей на краю плиты.

Мэгги подскочила к нему:

— Не целую же бутылку виски, идиот!

— Только для вкуса! — вежливо возразил он.

— Дай сюда бутылку. Я знаю, что вы все привыкли напиваться, как сапожники, но моя печень протестует против чистого виски вместо пунша.

— Это все потому, что ты всю жизнь не вылезала из паба, — парировал он. — Твоя печень уже наверняка размером с космическую станцию. А моя только начинает жить. Я должен заниматься ее развитием.

— Открой лучше бутылку и налей Джулии вина.

Фабиан одарил Джулию дружелюбной улыбкой. «Он действительно очень милый», — подумала она.

Шапка курчавых каштановых волос на его голове замечательно сочеталась с живыми глазами того же чудного темно-карего цвета. Полгода назад на матче по регби ему сломали нос, который теперь имел крайне неопределенную форму. «Слишком длинный и тощий, как подросток, однако лет через десять из него должно получиться что-нибудь вполне достойное», — подумала Джулия.

— Я слышал, ты знакома с Робом? — спросил он, вернувшись к помешиванию пунша.

— Да, — ответила она упавшим голосом. — И ты тоже? Надо же, какое совпадение.

— Он молодец. Так помог мне с Шекспиром.

— Так ты справился с рефератом?

— Ага. Отправился с ним к преподавателю, а тот перенес встречу на три часа дня. Я слонялся вокруг библиотеки и наткнулся на Роба, он прочитал мой трактакт и указал куски, где я написал чушь.

— Ты хочешь сказать, что реферат не был чушью от начала до конца? — Мэгги подмигнула Джулии и, не доверяя Фабиану, сама открыла себе бутылку вина.

— Учитывая, что я прочитал «Бурю» за сорок пять минут сегодня в шесть утра, это действительно удивительно.

— А что сказал преподаватель? — спросила Джулия.

— По-моему, он заснул на середине. Он только повторял: «Хорошо, хорошо». Вот и все. — Фабиан поднял голову от кастрюли, только когда в кухню ввалились несколько студентов, размахивающих пивными банками:

— В холодильник! Привет, Лиз! Привет, Кэйти! Возьмите себе что-нибудь выпить.

— Мэгги, где кэрри? — раздался чей-то голодный голос.

— В столовой. Идите и ешьте.

— Ты так здорово все приготовила. — Джулия взяла стакан с вином, который протягивала ей Мэгги, отметив, что она выбрала самый большой, и наполнила его до краев. С чувством признательности к Мэгги она отпила глоток. — Ты гораздо лучше меня умеешь все организовать.

— У меня была масса возможностей научиться этому. — Мэгги достала папиросную бумагу и насыпала в нее табак. — Когда дети выросли, я начала сходить с ума от скуки. И стала готовить экзотические блюда. Это было, конечно, еще до экзаменов. Питу не всегда это нравилось. Он обычно говорил: «Что это за иностранное дерьмо?» А я отвечала ему: «Пит, если тебе не нравится, просто выкини это». Знаешь, понять что-то в мужчинах так сложно, даже их дурацкие вкусы! Когда начались экзамены, я пыталась на скорую руку приготовить все днем и очень надеялась, что меня не вышвырнут из «Красного Льва» за то, что я засыпала за барной стойкой по ночам. Эй, Фей-бьян, почему бы тебе не пойти и не поставить новый альбом «Pulp»[10]? Будет немного повеселее. Ни одно зрелище не нравится мне больше, чем вид подпрыгивающих мальчишечьих задниц.