С первой минуты их встречи Джулия и Мэгги заключили союз. Вначале Мэгги еще старалась ездить в Лидс по выходным, но по мере того как ее муж Пит становился все более толстокожим и безразличным, а дети разъехались из дома и зажили полностью своей жизнью, она стала проводить в Оксфорде все больше времени. К моменту окончания ее учебы Пит завел интрижку с соседкой, и их брак завершился во всех смыслах, кроме юридического. Сейчас Мэгги снимала домик в Саммертауне, к северу от Оксфорда, вместе с парой студентов-дипломников, которые одновременно побаивались и обожали ее. Она вновь устроилась работать в баре и писала эротические рассказы, стараясь их опубликовать.

Джулия набрала ее номер. Ответил Фабиан, молодой человек с вкрадчивым голосом, один из живущих в доме с Мэгги студентов.

— Привет, она уже идет. Между прочим, у нас тут завтра намечается кое-какая тусовочка. Ты приглашена, если есть настроение, конечно.

— Тусовочка? — У Джулии не было настроения напиваться завтра вечером.

— Только близкие друзья. И небольшой фуршет. Все будет культурно, я обещаю. Никаких окурков в пивных банках. Мэгги собирается приготовить кэрри[8].

— Правда? — Вот уже ради этого стоит прийти. — Хорошо, я буду. А как твоя учеба? Ты сдал на проверку свой реферат?

— Ох! — Голос парня сник, и Джулия почувствовала прилив сочувствия. — До проверки еще далеко. Я в тупике. Я никогда его не закончу.

— Закончишь.

— Нет, я его просто ненавижу! Мне надо прочитать полное собрание сочинений Шекспира к завтрашнему утру.

— Ничего, справишься, — успокоила его Джулия. Она довольно быстро уяснила себе, что выживание в университете напрямую зависит от способности блефовать. Она знала, что ему нужно просто убедить себя в том, что он прекрасно знаком с творчеством Шекспира, перед встречей с преподавателем, и это и есть залог успеха.

— Ну, тогда увидимся завтра.

— Здравствуй, дорогая, — послышался в трубке голос Мэгги. — Я пыталась оставить тебе сообщение о вечеринке, но Мини-Мавр оказался тут как тут. Он имел наглость даже помурлыкать мне.

— Ты же его любишь, — улыбнулась Джулия. — Не забывай, он еще ребенок.

— Подожди, пока у тебя будут свои дети, а потом говори мне об этом! — рассмеялась Мэгги. — Ну так что, ты придешь? Я хочу устроить вечер кэрри. Фабиана нужно развеселить, и я думаю, если приготовить немножко еды, детишки не так напьются.

— Конечно, я приду. Мэгги, когда же ты перестанешь называть их детишками?

— Но они же не возражают. Правда, Фей-бьян? — Джулия вновь улыбнулась. Бедняжка Фабиан: Мэгги все время подтрунивала над его произношением выпускника частной школы. Джулия услышала, как в ответ он сказал что-то колкое. Мэгги хихикнула. — Он собирается пригласить ребят из «Святой Анны». И мне кажется, Наоми тоже хочет привести дружка. Фей-бьян думает, что она завела себе кого-то.

— Мэгги! — укоризненно вздохнула Джулия. — Когда-нибудь она тебя услышит!

— О, с ней все в порядке. Ей просто стоит быть немного побойчее. Надеюсь, вечеринка поможет ей в этом. Согласись, это ненормально — сидеть безвылазно в своей комнате.

— Может, она тебя боится?

— Меня? Нет, мне просто жаль бедную девочку. — В голосе Мэгги прозвучала грустная нотка. — Ты знаешь, ее мать с отцом живут в Малайзии? У нее нет возможности повидаться с ними, даже на каникулах. Порой мне хочется ее удочерить. Ну ладно, как дела в школе?

Прежде чем ответить, Джулия схватилась за свое пиво и сделала судорожный глоток.

— К нам пришел парень. Я имею в виду — новый преподаватель. Его зовут Роб. — Она замолчала. Что еще можно сказать?..

— А-га… — Мэгги сделала свои выводы. — И он вполне подходящий, правда?

— Ну, да. Но ничего такого…

— Ничего такого? — Мэгги рассмеялась, потом закашлялась. — А что такого должно было быть? Можно подумать, ты должна была осваивать с ним Камасутру прямо на парте!

— Я нагрубила ему. Правда, на самом деле вышла из себя. А он пригласил меня выпить после занятий. А я отказалась.

— И?..

— Ну и все. Я открыла рот, но вместо «да» почему-то сказала «нет».

— Так почему же?.. Подожди минутку, дорогая. Фей-бьян! Ты собираешься читать свои дурацкие пьесы или нет? Ну-ка, быстро в свою комнату, парень, пока не получил от меня! — Джулия услышала, как где-то в глубине хлопнула дверь. — Так что ты сказала? Ах, да. Так почему же ты отказалась, если он такой хорошенький?

— Не знаю. О, Мэгги, это безнадежно. Я сама не знаю, что на меня нашло. Вечерние четверги никогда больше не будут такими, как раньше.

— Так это же прекрасно! Тебе явно не хватает остроты в жизни.

— Если я захочу острого, я приду к тебе на кэрри. Мне не нравится, как я себя чувствую. Я просто выбита из колеи.

— Для секса и не нужна колея.

— Ты можешь прекратить разговоры о сексе? Мне с этим человеком работать!

— Послушай, дорогая, может, это и не мое дело, но это должно тебе помочь. Последнее время ты стала слишком зажатой.

— Неправда! — возмутилась Джулия.

— Правда. Мне-то все равно, со мной можешь вести себя как угодно, но мне не кажется, что существующее положение вещей тебя полностью устраивает. Мне кажется, что ты сбилась с верного пути, девочка. С тех пор как мы закончили университет, я ни разу не видела, чтобы ты по-настоящему увлеклась. Тебе нужен… — На секунду она замолчала, прикуривая сигарету. — Тебе нужен какой-нибудь новый импульс.

— Импульс?

— Ты понимаешь, о чем я говорю. Джулия, ты же молода! У тебя все впереди.

Джулия дотягивала пиво. Трудно ощущать себя зрелым человеком, говоря с Мэгги, перед жизненным опытом которой, порой кажется, что сама она еще ходит пешком под стол. Но и юной она себя не чувствовала. По крайней мере у нее нет того оптимизма и энергии, которые присущи молодости, что доказывала и пачка полученных ею отказов в рабочем месте. Все это придавало бодряческим сентенциям Мэгги издевательский оттенок, и Джулия, неожиданно для себя самой, в ответ огрызнулась:

— А как же ты, Мэгги? Тебя устраивает, чем ты занимаешься? И диплом у тебя гораздо лучше моего. Если у кого-то и есть нужный импульс для толчка, так это у тебя, но что-то я не замечаю, чтоб ты переворачивала мир!

На конце провода Мэгги воцарилась небольшая пауза. Джулия тут же пожалела о сказанном. Мэгги вечно всех поддерживала. Всегда была доброй старушкой Мэгги. И вовсе не потому, что сама была абсолютно довольна своим положением, просто она умела справляться с любыми обстоятельствами гораздо лучше всех, кого знала Джулия. Она услышала смех на другом конце линии и облегченно расслабилась.

— Ты знаешь, когда мир прочитает о приключениях Трейси с Тимоти и его братцем-близнецом Торридом, будет настоящий взрыв! Ну по крайней мере жареным запахнет. Конечно, если только мои шедевры удостоятся наконец внимания, которого они заслуживают.

— Мэгги, прости меня, вечно я так. Просто я не готова прямо сейчас начинать что-то конкретное. И меньше всего я сейчас хочу какого-нибудь… ну, скажем, какого-нибудь романа…

— Но от этого же не будет хуже!

— Будет, — возразила Джулия, сжимая в руках жестянку из-под пива. — Я не готова к этому.

— Джулия? Это все из-за Билла?

— Конечно, нет. — Джулия ощутила, как знакомо заныла старая, глубокая рана. Она опечалилась, но тут же сердито взяла себя в руки. Боль прошла. — Это все в прошлом. Господи, ну ведь это было миллион лет назад, Мэгги, зачем вновь это ворошить?

— Прости меня, Джулия. — Последовала пауза. Джулия смотрела на голую стену и слушала, как Мэгги затягивается сигаретой. — Правда, прости. Я просто надеялась, что это все действительно в прошлом. Нельзя, чтобы это продолжало тяготить тебя.

— Это меня не тяготит. Годы прошли. В конце концов, это же не помешало мне закончить университет. Я просто не хочу об этом говорить.

Ей никогда не хотелось говорить об этом. Однажды, еще в самом первом семестре, когда они с Мэгги напились и до четырех утра сидели у нее в комнате, она рассказала ей все о своей прежней жизни и о том, почему она решила все бросить и изменить. А теперь баста — больше она не хочет, чтобы ей даже напоминали об этом. Прошлое умерло и было погребено.

— И чем он занимается, этот Роб?

— Он в магистратуре. — Джулия быстро вернулась в настоящее. — Изучает какого-то неизвестного писателя восемнадцатого века. Он не сказал, в каком он колледже. Потому что я не спрашивала. Я вообще о нем не расспрашивала. Ему двадцать девять.

— Слегка староват, — вслух подумала Мэгги. — Нужно выбирать тех, что помоложе. Чем моложе, тем больше энергии.

— Мэгги, я надеюсь, Тимоти и его близнец Торрид совершеннолетние?

— Ну, вроде того.

— Ты знаешь, что ты грязная старуха?

— Не называй меня старухой! Мне еще нет пятидесяти! Пока. — Голос Мэгги дрогнул. Джулия знала, что ей исполнится пятьдесят через два месяца, и подозревала, что она никогда не позволит никому догадаться, насколько это пугает ее. — Почему бы тебе не пригласить этого Роба на нашу вечеринку?

Джулия ошарашенно открыла рот, затем рассмеялась и, схватив пробегавшего мимо кота, начала нервно гладить его.

— Не сходи с ума. Я даже не знаю его телефона и где он живет тоже.

— Какая жалость! Ты должна была по крайней мере спросить, из какого он колледжа. Неужели ты так ничему у меня и не научилась?

— Спасибо, достаточно многому.

— И все-таки я не думаю, что его так уж сложно вычислить. Вряд ли в Оксфорде много двадцатидевятилетних оболтусов, изучающих неизвестных авторов восемнадцатого века.

— Мэгги, не надо нести бред. Оксфорд большой. Здесь может быть не одна тысяча таких.

— Можно спросить Фабиана, — не унималась Мэгги. — У него полно знакомых. Может, хоть кто-нибудь его знает.