— Ну теперь, когда ты пришла в себя и оделась, может быть, ты сегодня сходишь на факультет? Наверняка у тебя есть там друзья. Они, очевидно, беспокоятся о тебе?

— Да, возможно. — Шмыгнув носом, Аннелиз стянула волосы в «хвостик».

Джулия не без зависти отметила, что даже в теперешнем огорченном состоянии, без макияжа и с мокрыми волосами, Аннелиз выглядела симпатичной, и поймала себя на мысли, что пройдет наверняка не слишком много времени, пока кто-нибудь другой не попытается завоевать ее сердце. Возможно, претенденты уже давно вьются вокруг нее, ожидая, пока Стиг не грохнется насмерть с какой-нибудь скалы, но Аннелиз была бы не Аннелиз, если бы обращала на это внимание.

И тут в течении ее мыслей произошла запинка: ведь сама она никогда не пыталась излечить свое разбитое сердце с помощью нового романа. Хотя, возможно, другие и считают, что нужно поступать именно так, одна мысль об этом внушала ей отвращение. Перед ее глазами возник образ Лео. Она пока не была уверена, собирается ли еще хоть раз встретиться с ним. Они обменялись телефонами, но позвонит ли он ей когда-нибудь, можно было только гадать.

— Знаешь, Джулия, мне кажется, что устраивать костер было не совсем правильно…

Джулия, оборвав мысли, вновь вернулась к Аннелиз, которая отдернула занавески и принялась собирать какие-то бумаги в рюкзак.

— Ты опасаешься, что Стиг вздумает вернуться за своими вещами? Это было бы просто свинством с его стороны. На что он рассчитывает?

— Дело просто в том, что я заодно сожгла мои кроссовки. Наверное, схватила по ошибке.

Джулии стало смешно. Она было испугалась, что Аннелиз хочет вернуться к прошлому. Но ей стоило сообразить, что Аннелиз не принадлежит к «возвращающемуся» типу: она уже двинулась дальше.

— Ладно, не бери в голову, — успокоила Аннелиз, надевая туфли на широком каблуке. — В этих сейчас немного жарковато, но я куплю в городе новые кроссовки. Тебе ничего не нужно?

— Нет, нет, спасибо. Вообще-то мне необходимо кое-что купить сегодня, но я схожу в магазин за углом.

— А тебе не хочется поехать со мной в город? — предложила Аннелиз, вполне жизнерадостно забрасывая за спину рюкзак. — Ты знаешь, тебе нужно почаще выходить из дома. Прогулка пойдет тебе на пользу.

— Так, и кто здесь о ком заботится? — пошутила Джулия. — У меня все в порядке. Мне нужно заняться кое-какой работой, а вечером у меня занятия. К тому же я не всегда сижу дома. Разве ты не помнишь, что в субботу я уходила? И посмотри, чем это все закончилось!

— А этот мужчина, с которым ты обедала, он тебе нравится? — Аннелиз застыла, как будто знала, что попала в точку, и смотрела на Джулию обескураживающе проницательно.

— О, нет, это просто мой друг. Вернее даже брат друга.

— А, — кивнула Аннелиз. — Значит, ты не собираешься заниматься с ним сексом?

Джулия поперхнулась, забыв учесть, насколько прямолинейной порой бывает Аннелиз. «Наверное, это типично голландская черта», — решила она. Может, они уходят домой с детских праздников с воздушным шариком, куском торта и презервативом?

— Ну, нет. Я не собираюсь заниматься с ним сексом. Честно говоря, он последний из тех, с кем я могла бы заняться сексом.

— Какая жалость! Знаешь, мне уже начинает не хватать секса. Наверное, это нехорошо, но я ничего не могу поделать со своим телом.

— О… — Джулия была растеряна, оттого что затруднялась подобрать нужные слова. — Это можно побороть… Через некоторое время сознаешь, что уже не страдаешь от его отсутствия.

— Да, наверное, это как отвыкание от наркотиков, да?

— Да. Именно так. Просто сидишь, болтая ногой, и ждешь, пока рядом не появится достойный кандидат.

Аннелиз неожиданно опять показалась готовой удариться в слезы, но тут же встряхнула «хвостом» и решительно направилась к двери. Джулия последовала за ней, ругая себя за то, что не может удержаться от дурацких ремарок, которые были так противны ей самой, когда она была в положении Аннелиз. Стоило открыть рот, и оттуда вылетит какая-то глупость, невыносимые банальности.

Она проследила, как Аннелиз от входной двери удаляется по дорожке. Потом вернулась к себе и занялась кипой бланков, которые ей прислали в ответ на ее запрос о работе на Пасху в педагогических колледжах. Она заполнила их все и сложила в стопку. Ей не хватало марок, чтобы все их отослать, но она может выйти на улицу попозже. Заодно можно купить и бутылку вина, которую она обещала принести на вечеринку в честь окончания семестра.

Она смотрела в окно на обугленную кучу в глубине садика, раздумывая, не сделали ли они что-либо противоправное, когда услышала трель дверного звонка. Она взглянула на часы и с удивлением обнаружила, что уже три. Может, повезет и это окажется Мэгги? Иногда она заходила к ней после утренней смены в баре просто поболтать.

Когда она открыла, ей потребовалось несколько секунд, чтобы узнать рослого человека, стоявшего на пороге. Его лицо было обветренным и загорелым, что создавало контраст со светло-голубыми глазами. Джулия с нарастающей неприязнью смерила взглядом коротко постриженные волосы, плотные джинсы, тяжелые ботинки и спросила без всяких церемоний:

— Стиг, что тебе нужно?

— Мне нужно войти внутрь. Впусти меня, пожалуйста. У меня нет ключа, а мне надо узнать, дома ли Аннелиз. Я не смог до нее дозвониться.

— Потому что ее нет дома, — жестко ответила Джулия и выжидательно посмотрела, крепко стиснув челюсти.

— Можно, я войду и посмотрю, может быть, ее дверь не заперта? Иногда она оставляет ее так для меня.

— Дверь заперта, — с упрямой твердостью проговорила Джулия. — Что-нибудь еще?

Он покосился на нее, как будто пытался понять, известно ли ей что-нибудь, и объявил:

— Тогда я подожду ее. — Если она на факультете, то должна скоро вернуться.

— Нет, ты не подождешь, и нет, она не вернется скоро. — Джулия выпрямилась в полный рост, чтобы не смотреть на него снизу вверх. Она взирала на него с явной неприязнью. — И в любом случае ты не зайдешь в этот дом, пока она сама тебя не впустит. Она говорила что-то о том, что собирается пойти вечером выпить с кем-то, с каким-то парнем, из университета, я думаю. Поэтому ждать бессмысленно.

— Понятно, — раздраженно произнес он. — Значит, я зайду как-нибудь потом, чтобы забрать свои вещи.

— О! — понимающе кивнула Джулия. — Твои вещи! Почему ты сразу не сказал? Я могу отдать их тебе. Она оставила их у меня.

— У тебя? — Его глаза сузились до двух голубых щелочек. — Почему она так сделала?

— Потому что она предполагала, что ты зайдешь, и потому что она думала, что ее в этот момент не будет дома, Стиг. У нее очень много дел, ты же знаешь, ее все время нет дома: она очень много работает и занимается. Заходи.

Она распахнула перед ним дверь. Слегка помедлив, он проследовал за ней внутрь. Она провела его через свою квартиру и повернула ключ в задней двери.

— Они что, в саду? — Он возмущенно повысил голос.

— О, да, — ответила Джулия. — Я надеюсь, ты захватил с собой мусорное ведро? Вероятно, их будет сложно нести.

С каменным лицом он проследовал за ней в сад по узкой кирпичной дорожке к черному кругу на земле, где в золе виднелись несколько сохранившихся кусков от ботинок. Джулия затаила дыхание. Она сама не представляла, насколько печально будет выглядеть картина через несколько дней. Это выглядело так, словно в саду разорвалась небольшая бомба.

— Вот они! — Она, изо всех сил стараясь унять свои нервы, наблюдала, как возвышающийся над ней Стиг с недоумением глядит на то, что осталось от его вещей. — Тебе дать щетку и ведро?

Он довольно долго молчал, потом засунул руки в карманы, слегка присвистнув.

— Ты это сделала?

— Это сделала Аннелиз, Стиг. Но, если честно, это была моя инициатива. Она хотела бросить туда же твои презервативы, но я посоветовала ей оставить их себе. — Джулия выразительно подняла брови и вздохнула. — Я думаю, я правильно поступила. Они ей пригодятся.

— Понимаю, — тихо проговорил он. — Я еще поговорю с ней об этом.

— На твоем месте я бы не стала звонить ей очень поздно, — ненавязчиво посоветовала Джулия. — Ты же не хочешь мешать ей, если она будет не одна. Надеюсь ты догадываешься, о чем я.

— Значит, она меня ненавидит, — проговорил он сквозь зубы, окончательно свирепея.

— О, я бы не стала так говорить, — сладким голосом возразила Джулия, качая головой. — Только за то, что ты послал ее по телефону после пяти лет совместной жизни? Только за то, что ты уехал в Альпы с ее подружкой, дав ей полдня на то, чтобы она смогла придумать, как жить дальше? Только за то, что ты полный и законченный ублюдок? Нет, вряд ли она ненавидит тебя, Стиг. Ей тебя жаль.

— Я еще поговорю с ней об этом, — повторил он, разворачиваясь на каблуках и бросаясь прочь из сада.

— Закрой, пожалуйста, за собой дверь, — злорадно прокричала ему вслед Джулия.

Он исчез в глубине ее квартиры. Услышав, как громко хлопнула за ним дверь, она вздрогнула. Слава богу, что она уговорила Аннелиз уйти и поработать. Стиг, наверное, пришел бы в ужас, увидев комнату Аннелиз в том состоянии, в котором она находилась, — с разбросанными повсюду следами ее отчаяния. А Аннелиз, наверное, впустила бы его и стала умолять передумать. Нельзя позволить этому произойти. Аннелиз должна сохранять свою гордость, и, пока она находится в расстроенных чувствах, Джулия считала себя обязанной помочь ей.

Пока она брела по саду, ее лицо мрачнело. Если бы кто-то помог и ей, когда она оказалась в таком же положении, может быть, все пошло бы иначе?

Она ускорила шаг и вошла в кухню. Пути назад все равно нет. Жизнь идет только в одном направлении. Она взяла с кухонного стола конверты и выбрала один, с лондонским адресом. Если она выучится на настоящего педагога, это может круто изменить ее жизнь. Когда-то, охваченная редким приступом доброжелательности, Вивьен сказала, что ей неплохо удается преподавать. Джулия нашла курс, который привлекал ее — обучение взрослых, — и решила, что стоит попробовать. Все не может продолжаться так до бесконечности, она не в состоянии постоянно болтаться туда-сюда внутри стеклянных стен, как ее тезка-рыбка наверху.