С этого момента она стала отделять те ростки, которые были ей симпатичны и заслуживали сохранения, от тех, которые ей не нравились и потому подвергались уничтожению. Она расчистила заросшую кирпичную дорожку, ведущую в глубь сада, и наткнулась на водопровод, который мог бы в будущем пригодиться. Менее приятным оказалось то, что поначалу аккуратная кучка выдранной травы очень быстро превратилась в растрепанный холм, который теперь Гималаями высился в дальнем углу сада. У Джулии родилась смутная догадка, что все это должно перегнить и превратиться в хороший компост, но такие вопросы уже выходили за рамки ее компетенции. Сжечь кучу вряд ли удалось бы — по крайней мере без того, чтобы ее квартира приобрела такую же дурную славу, как булочная на Паддинг-Лейн[16], и она была уверена в том, что дворник ее убирать откажется. Но об этом можно подумать позже.

Она распрямилась, потянулась и потерла лоб, не уверенная в том, что послышавшийся звук действительно был звонком к ней. Она подождала и, когда трель раздалась вновь, потащилась через кухню, комнату и темный холл к парадной двери. Она улыбнулась, увидев Мэгги.

— Заходи. Я обрабатываю сад в духе Дэвида Беллами, чтобы поразить Блошкин-Дома.

— Лохматый-вредный-Мавр. — Мэгги вошла в дом, вынимая изо рта сигарету. — Я звонила тебе часа полтора назад, и он помяукал мне в ответ. Я подумала, что ты, должно быть, не услышала звонка, и решила, что могу заскочить к тебе по пути. Я не сильно тебе помешала?

— Не говори глупости. Я все равно уже начала испытывать таниновую недостаточность. Сейчас поставлю чай.

— Что они делают с твоей улицей? Готовятся к обороне? — Мэгги махнула рукой в сторону куч щебня и дремлющих на тротуаре машин.

— И не говори, — ответила Джулия.

Они прошли в кухню, Джулия прикрыла за собой дверь и налила воды в чайник.

— Сегодня ты выглядишь поживее, — отметила Мэгги, пододвигая стул и садясь к столу. — Гораздо лучше, чем когда мы говорили с тобой на прошлой неделе. Должно быть, свежий воздух идет тебе на пользу.

— Да уж, сегодня и правда свежо, но я вся взмокла. Уже и не помню, когда последний раз занималась физическим трудом. — При этом ей подумалось о вещах не слишком пристойных, но вслух она этого не произнесла. — И я решила, если уж я не могу позволить себе приобрести коллекцию лайкры Вивьен Вествуд и абонемент в тренажерный зал, то вместо этого вполне можно пару часов поработать в саду. Я бы даже могла сказать, что такие упражнения — очень полезная вещь, но лучше не буду спешить с выводами. Сначала посмотрю, сколько мази от мышечной боли мне придется извести завтра.

— Мне что, сейчас придется бросить сигарету?

Джулия одарила Мэгги пепельницей и нежным, как обычно, взглядом.

— Мэгги, ты же знаешь, что можешь делать все что хочешь.

Она достала две чашки, положила в них по пакетику чая и вдруг почувствовала что-то чужеродное у себя на голове. Подняв руку, она выпутала из волос ветку ежевики и швырнула ее в мусорное ведро.

— Почему ты мне не сказала, что я в камуфляже?

— Я не заметила. — Мэгги положила сигарету на край пепельницы и задумчиво поглядела на нее.

— Тебе идут джинсы, — сказала Джулия, прислонившись к шкафчику. — Я пару лет тебя в них не видела.

— Да, они все еще на меня налезают. Удивительно.

Пока закипал чайник, Джулия разглядывала Мэгги. Она сегодня действительно хорошо выглядела. В водолазке и джинсах, с собранными в хвост волосами, она казалась лет на десять моложе — конечно, если бы ее возраст вообще можно было определить, что обычно никому не удавалось. И джинсы действительно очень шли ей. У нее была хорошая фигура — не худая, но и без чрезмерной полноты. Джулия всегда удивлялась, как ей удается сохранять такую великолепную форму. Похоже, сегодня мысли Мэгги были чем-то поглощены. Обычно в беседах Мэгги заполняла все паузы своими комментариями, замечаниями, междометиями, а сейчас, казалось, ей доставляло удовольствие молчать. Чайник щелкнул, Джулия разлила кипяток по чашкам, мысленно возвращаясь к собственным проблемам.

— Мэгги, в пятницу я была у консультанта.

— Да ну? — Мэгги пристально посмотрела на Джулию, вся ее задумчивость испарилась. — Я рада. Я уверена, что это правильный шаг.

— Да, я теперь тоже так думаю. Это было достаточно мучительно. На самом деле я сначала пошла к врачу, и она прописала мне какие-то таблетки от депрессии. Нет, все не так страшно, — быстро добавила она, взглянув на Мэгги. — Правда, ничего серьезного. Но она посоветовала мне сходить к консультанту, просто чтобы разобраться во всем. Ты понимаешь.

— Да, понимаю. Ну и как?

Джулия вздохнула и слегка передернулась. Она передала Мэгги чай и молоко и села напротив.

— Ну, мы разговаривали. Нет, вернее, я говорила, а она слушала. И тогда я вообще не понимала, к чему все это. Да и сейчас не очень-то разобралась, но на следующей неделе, наверное, опять пойду к ней. Мне просто интересно, чем это все кончится.

— И ты собираешься быть с ней откровенной? — спросила Мэгги, поднося к губам чашку. — Во всем?

Размешивая в чашке сахар, Джулия ответила не сразу. Она сделала глоток и поставила чашку. Она не знала, что ответить Мэгги все слова куда-то пропали.

— Да, — осторожно произнесла она. — По крайней мере я хочу попытаться. Хотя все было так странно. Она не задала мне ни одного вопроса, который я ожидала от нее. Вместо этого она спрашивала о семье, где я ходила в школу, какое у меня было детство. Об отце. — Она покачала головой и снова взяла в руки ложечку. — Я не поняла, к чему это. Я вообще не думаю об отце уже много-много лет, разве что вскользь вспоминаю. На Рождество или в день его рождения. И, что самое странное, все закончилось тем, что я расплакалась, просто разревелась, как ребенок. Плакала и не могла остановиться.

— Ты не рассказывала мне об отце. Ну, кроме того, что он бросил вас, когда ты была маленькой девочкой.

— А больше и рассказывать нечего. Мне не кажется, что здесь что-то может скрываться. Но почему-то вчера все произошло вот так. Я просто не смогла сдержаться. Бедная женщина. Я ни за какие деньги не пошла бы на такую работу.

Мэгги откинулась на стуле, крутя в пальцах зажигалку.

— Это действительно ее работа, и ей за это платят. Не забывай об этом.

— Да, я понимаю. Просто для меня это странно. Потом, в конце, она просто пригласила меня прийти еще раз. Я думала, она хоть что-нибудь скажет, даст мне приобщиться к своей мудрости, но ничего подобного. И я ушла от нее, и пришла сюда, и… — Джулия протяжно вздохнула. — Даже не знаю, что и думать. Не знаю, стоит ли это того.

— Стоит. Тебе нужно было кому-то выговориться, и ты молодец, что решилась на этот шаг. Я правда так думаю. Иногда даже другу обо всем не расскажешь, ведь так? Всегда остается что-то, что ты скрываешь, или просто считаешь не относящимся к делу, или не можешь рассказать, чтобы не расстраивать других. Ты правильно сделала. — Мэгги в упор посмотрела на нее. — И ты должна пойти туда на следующей неделе.

— Я пойду. У меня все равно нет других вариантов. На Пасху надеюсь найти работу репетитора. Скоро откроются курсы подготовки для пересдающих уровень А. — Джулия замолчала и уставилась в чашку. Когда-то сама мысль о курсах наполняла ее ужасом. Она не хотела посвящать в это Мэгги, та только бы сказала: «Ты справишься, дорогая». Джулия осознавала, что она действительно может с этим справиться, теоретически по крайней мере.

— Ну, а как ты? — Джулия убрала волосы с глаз и взглянула на Мэгги. — Как поживают Фей-бьян и мышка-Наоми? Как идет их личная жизнь?

Мэгги достала из сумочки упаковку табака и начала сворачивать еще одну сигарету. Она ответила, только когда свернула из бумаги аккуратную, тоненькую самокрутку и положила ее перед собой.

— Когда ты приехала сюда… — медленно, с несвойственной ей нерешительностью начала она, — я имею в виду, когда ты приехала в Оксфорд, чтобы стать «взрослой» студенткой, на что ты рассчитывала впоследствии?

— Вопрос на миллион долларов! — ответила Джулия. — На самом деле я ничего конкретного не предполагала, просто надеялась, что из этого что-нибудь да выйдет.

— Я так и предполагала, что ты ответишь что-нибудь вроде этого. Понимаешь, Джулия, несмотря на все, что нас с тобой объединяет, что мы с тобой вместе пережили, на наши общие радости — а они, слава богу, все-таки порой случались… — Она слабо улыбнулась. — В общем, несмотря на все это, между нами все равно есть некая разница. Ты согласна?

Джулия согласно кивнула:

— Конечно, у тебя есть основания так говорить.

Мэгги зажала сигарету губами, посмотрела на зажигалку, которую держала в руках, и отложила сигарету обратно на стол.

— Понимаешь, все дело в том, что я хорошо знала, что намерена делать дальше, после университета. И знала, зачем мне все это. Сейчас это может показаться странным, но я все тщательно продумала. Я опиралась на великолепную теорию Мэгги Ридли о том, как сохранить свой брак.

Джулия подалась вперед:

— Сохранить брак?

— Да, именно так. Понимаешь, мне всегда казалось, что мы с Питом что-то упустили, и в какой-то момент я начала задумываться, не я ли в этом виновата. Пойми меня правильно — я не была жертвой. Я пыталась бороться с ним или просто игнорировала его. И вот к чему все это привело. Но потом мне пришла мысль: ведь если я хочу быть счастлива, по-настоящему счастлива, то, наверное, это возможно, если мы будем счастливы оба? А после того как дети выросли и разъехались, а у Джейсона самого родился ребенок, я поняла, что нам с Питом придется решать все только вдвоем. — Замолчав, она взяла сигарету и закурила.

— А дальше?

— Ну… — Она аккуратно выдохнула облачко дыма в сторону от стола. — А дальше я сидела и смотрела на свою большую комнату, на все вещички, годами скапливающиеся здесь, на фотографии детей и моей маленькой внучки и осознавала, что следующее событие, которого я жду в жизни — единственное событие, которого я жду! — наступит лишь через три недели, когда к нам собирался приехать Джейсон с семьей. И мне еще как-то нужно прожить эти три недели. Три проклятые недели, на работе в «Красном Льве» и дома с Питом, который, приходя вечером из клуба, будет возмущаться, почему подгорел ужин. И я подумала: «Неужели так все и будет? До самой моей смерти? До самой нашей смерти?» И я поняла, что, если я буду несчастной, у нас не останется ни одного шанса. Именно в тот момент я решила, что должна что-то сделать. Не ради себя, а ради нас обоих.