— Милая?

Он слышит сомнение даже в моем вздохе. В отличие от моей рассеянной матери, папа улавливает каждый нюанс в моем голосе, он всегда его чувствует.

— Мне просто… любопытно… — начинаю я и тут же задаюсь вопросом, действительно ли хочу поднять эту тему прямо сейчас. — Как именно я пришла к тому, чтобы… наслаждаться временем здесь?

Мой отец никогда не уклоняется ни от одной темы.

— Мне просто сделал звонок Марву и сказал какая ты хорошая и подающая большие надежды молодая леди, — сразу же признается он.

Марв?

— А кто такой Марв?

— Марв, дорогая! Декан театрального факультета. Ты еще не встречалась с ним? Он пообещал, что первым делом встретится с тобой и позаботиться обо всем.

У меня кружится голова.

— Сам декан? Профессор Марвин Твейт?

— Вот именно. Это проблема?

Наверное, я немного наивна, и не подумала о том, с кем общался папа. Ну конечно, это кто-то сверху.

— Я не знала, что вы знакомы.

— Мы вместе ходили в колледж, милая. Он сам многого добился, будучи главой факультета. Неплохо иметь друзей в высших кругах, не так ли?

— Папа, почему Келлен здесь?

— О, так он добрался? Я не знал, что он приедет на этой неделе. Все внимание сейчас на постановке Вайноны в Лондоне, так что я забываю какой сегодня день недели, пока Миа не кладет расписание передо мной.

Я не знаю, кто такая Миа — секретарша, подруга или одна из многочисленных стажеров моего отца.

— Он приехал, — холодно говорю я.

— По крайней мере, там у тебя будет хотя бы одно знакомое лицо, — говорит папа явно с добрым намерением.

Нет, я не рассказывала отцу историю о Келлене Райте. Будучи бескорыстным (читай: бесхребетным) человеком, которым была четыре года назад, я думала, что, рассказав отцу, что его двадцатидевятилетний золотой мальчик приставал к его восемнадцатилетней дочери, положила бы резкий и ужасный конец его карьере, которая толком еще не началась. Поэтому мой отец знает лишь то, что Келлен все еще тот ангел, которым там старательно притворяется. И, честно говоря, даже несмотря на одиннадцатилетнюю разницу в нашем возрасте, у Келлена молодое лицо, которое делает его более невинным, чем есть на самом деле.

— Папа, — говорю я, готовясь произнести следующие слова, — ты послал Келлена сюда… за мной?

Мой отец, кажется, находит это забавным, поскольку я слышу его смех.

— Оставь сватовство своей сестре. Я бы никогда не поступил так.

— Я не это имела в виду, — бормочу я.

— Я послал его в качестве одолжения Марву, — продолжает отец. — Знаешь, чтобы помочь университетскому театру. Падение продаж билетов, снижение интереса к программе, сама знаешь, как это бывает.

— Он… был частью сделки? — спрашиваю я, чувствуя, как учащается пульс.

— Какой сделки?

— Марв принимает меня в программу, а ты посылаешь ему взамен одного из своих приспешников-осветителей? Я… правильно расслышала?

— Милая, ты все переворачиваешь.

— Ты понимаешь, что этим поступком ты отобрал возможность у… у кого-то другого, кто мог бы спроектировать свет и действительно чему-то научиться?

— Это всего лишь одна постановка, милая, и это все действительно на благо всего факультета. Представь, что все билеты на спектакль проданы и Клангбург замечают, он получает больше денежных средств от благотворителей, которые могут…

— Значит, все дело в деньгах?

Мое сердце бешено колотится, я хочу устроить драку. Я в ярости, поскольку косвенно ответственна за то, что Клейтон потерял такую возможность.

— Реальная картина намного сложнее, чем ты думаешь, Деззи. Так будет лучше для всех. Для факультета. Для твоего будущего. Для твоих коллег. И тебе нравится твоя роль в «Нашем Городе», не так ли? Разве это не то, чего ты всегда хотела?

Я чувствую себя принцессой в каменной башне, которой отец подарил фарфоровую куклу. Это все имеет отношение ко мне? Все это? Я не получила место на курсе, сражаясь так же усердно, как Клейтон. Насколько понимаю, я даже не заслужила той роли, которую играю.

Боже. Как отец вообще устроил это? Он знает Нину, или это профессор Твейт убедил ее дать мне главную роль?

Меня тошнит.

— Милая?

Пока папа говорит мне все это, я чувствую только гнев. Я так наивна, что не думала об этом раньше. Удивительно, насколько звонок отцу заставляет меня осознать, что розовые очки, которые я никогда не замечала, находятся прямо на кончике моего носа.

Влюбленные на скамейке, за которыми я наблюдаю все это время, встают, и я вижу слезы на их глазах. В течение нескольких секунд они кричат друг на друга.

Как быстро все может измениться.

— Мы отправили тебя в Италию, — продолжает папа, — но «туфелька не подошла». «Академия Клаудио и Ригби» была отличной возможностью для тебя, но закончилась неудачным выходом на сцену и… прискорбными последствиями. Ты когда-нибудь задумывалась об обратной стороне этого случая, Деззи? Мы посылали тебя на бесчисленные прослушивания, ты даже посещала актерские курсы в Нью-йоркском Университете. Мы…

— И поэтому вы отправили меня сюда, — говорю я, наблюдая, как парочка «разрывает» друг друга на части. — Не смогли вынести того, что я хотела получить нормальный опыт. Вместо этого вы позаботились о том, чтобы красиво упаковать все это, присыпать обещаниями успеха и позволить вашей дочери поверить в ложь.

— Деззи…

— Мне нужно вернуться на репетицию, папа. — Мой голос ломается. — Знаешь, репетировать роль, которую не заслуживаю.

— Ты заслуживаешь всего мира, дорогая.

Я вешаю трубку, стискивая телефон также крепко, что становится больно. Влюбленные снаружи уходят, и я тоже.

Остальная часть репетиции значительно менее приятна, и когда Эрик спрашивает меня, что случилось, именно в тот момент я начинаю свою настоящую игру, надевая яркую улыбку и убеждая его, что я в полном порядке и не могу дождаться момента, когда снова буду петь. И впервые за все репетиции, которые когда-либо у меня были, человек действительно убежден моим выступлением: Эрик улыбается, сжимает мое плечо и советует «поднять уровень сексуальности» в моей песне.

— Сделай так, чтобы Клэй-бой разгорячился.

И пока я не выйду на сцену и не начну петь, я буду сидеть здесь, прижав колени к груди и прислонившись к стене, терпеливо ожидая, пока буря от слов моего отца не утихнет.

Глава 19

Клейтон


Я хотел устроиться в глубине, как обычно, но Брант подумал, что будет лучше сесть ближе к сцене, чтобы хорошо видеть Деззи. Окруженный со всех сторон другими парнями из колледжа, я нервничаю. Я постоянно оглядываюсь через плечо, чтобы убедиться, что ничего странного не происходит.

Дмитрий сидит с другой стороны нашего стола и показывает мне то, о чем рассказывает Бранту: это короткая история о видеоигре, которая воплощает любые сексуальные фантазии игрока. А у Дмитрия, оказывается, больные, абсолютно сумасшедшие фантазии, что превратило обычное развлечение в видеоигру с убийственным монстром.

В любом случае, сейчас я развлекаюсь переговорами с гребаным барным стулом. Это одно из тех высоких сидений, на которых я не умею сидеть, поскольку не уверен: на нем нужно сидеть или просто опираться.

Брант хлопает меня по плечу и указывает в сторону двери. Я оборачиваюсь и вижу трех человек. Эрик, с которым познакомился в прошлом году, но нам так и не удалось узнать друг друга, возглавляет вошедшее трио. Рядом с ним идет Хлоя, которая выглядит как страшный побочный продукт ворона, самой смерти, и какого-то персонажа из фильма Тима Бертона.

За ними идет Деззи — она настолько красива, что, кажется, завладевает всеобщим вниманием, когда входит. Она переоделась в сексуальный красный топ без рукавов и узкие джинсы. Убейте меня…

Но на ее лице какая-то глубокая задумчивость. Я вижу напряжение в ее теле еще до того, как она подходит к нам. Ее нога задевает стол, и она раздраженно смотрит на него. Деззи щурится от дыма в воздухе, оглядывает бар и хмурится.

Затем ее взгляд останавливается на мне, и выражение на лице меняется. Напряжение спадает. Тень улыбки пробегает по ее лицу, и походка становится легче.

Это из-за меня?

Я, блядь, будто парю сейчас, глядя на нее.

Надеюсь, я сейчас не улыбаюсь, как тупой недоумок, потому что именно это я делаю в своем уме.

— Деззи, — приветствую я, когда она останавливается передо мной.

— Клейтон, — произносит она одними губами.

Я действительно сейчас сдерживаюсь. Хочу схватить ее и заявить всем в этом помещении, что она моя. Хочу, чтобы каждый глазеющий на нее парень знал, что она занята. Хочу прижаться к ее розовым губам и попробовать их на вкус.

Деззи переводит взгляд и приветствует моих соседей. Брант слегка обнимает ее, а Дмитрий кивает в знак приветствия и чуть-чуть улыбается, поправив очки. За столом осталось всего два свободных места, поэтому Брант предлагает Деззи свой стул, решив просто встать между ней и Дмитрием. Эрик и Хлоя занимают оставшиеся места, из-за чего наш стол переполнен.

Эрик протягивает руку через стол, представляясь Дмитрию. Мне запоздало приходит в голову, что Эрик гей. Я фыркаю, забавляясь перспективой того, что между этими двумя может что-то произойти. «Удачи в разбивании бисексуально-асексуального яйца Дмитрия», — хотел бы пожелать ему прямо сейчас.

Деззи касается моей руки, привлекая внимание, потом спрашивает, из-за чего я фыркаю. Я качаю головой, улыбаясь.

— Не важно. Хочешь что-нибудь выпить?

Деззи отрицательно качает головой и улыбается в ответ. Я некоторое время изучаю ее лицо, пока она наблюдает за остальными. Мне нравится, как загораются ее глаза, когда она слушает разговоры за столом. Я не участвую в обсуждении, но, благодаря ей, чувствую себя вовлеченным в компанию. Хлоя что-то говорит, и Деззи смеется. Эрик протягивает руку и проводит пальцем по татуировке Дмитрия, спрашивая о ней. Брант наклоняется над столом, чтобы прокричать Хлое что-то непристойное, и та, кажется, не в восторге от его юмора, поскольку закатывает глаза. Деззи, однако, смеется так сильно, что заваливается на меня и цепляется руками за мое плечо.