В четверг, освободившись с работы, Дилан отвез сына стричься в «Завейся и покрасься». Водя машинкой по шее Адама, Дикси пообещала «как-нибудь заскочить на следующей неделе». Дилан не стал утруждаться и сообщать ей, что его не будет дома.

После стрижки отец с сыном заехали в торговый центр «У Хансена» и прикупили кое-что из белья. Адам выбрал короткие трусы с «Людьми Икс» на попе. В магазине несколько туристов покупало сувениры, а пара местных жителей прошла в отдел с кондиционерами в надежде избавиться от безжалостной жары.

Дилан стоял в отделе игрушек, помогая Адаму выбирать маску, и даже не глядел вокруг… пока в магазин не вошла Хоуп Спенсер. Шериф поднял взгляд в ту самую секунду, как она переступила порог, словно миз Спенсер прошествовала к нему через весь зал и приподняла ему рукой подбородок. Сквозь аттракцион «волшебных пузырьков» Дилан смотрел, как Хоуп шла, глядя прямо перед собой, с этим своим видом «городской девчонки, с которой лучше не связываться». Она не смотрела по сторонам и не заметила наблюдавшего за ней шерифа, взяла пару дисков с фильмами и направилась к стенду со сладостями «коровья лепешка». Взяв двумя пальцами печенье, Хоуп принялась читать его состав.

Она опять решила пробежаться и зачесала волосы кверху. Несколько тонких прядей выбились из «хвоста», и Хоуп заправила их за уши. Прядки закрутились и прилипли к ее шее. Дилан знал, какая она там на вкус. Там, где шея переходит в плечо, она была нежной и сладкой. Он знал кремовую бархатистость ее кожи, тяжесть ее грудей в своих ладонях. Знал, как изгиб ее попки мог прижиматься к его члену. Дилан мог остановить свой голод или желание не больше, чем мог удержаться от того, чтобы приблизиться к Миз Паиньке. Он оставил Адама с резиновыми пауками и супершарами и подошел к ней сзади.

- Это не настоящее коровье дерьмо, - сообщил Дилан и подумал, что не говорил ничего более впечатляющего класса с шестого, когда пытался очаровать Нэнси Бёрк комплиментом: «Ты не такая уродливая, как твоя сестра».

Хоуп положила печенье и повернулась к шерифу. Уголки ее губ приподнялись в улыбке, и Дилан ощутил, как это движение отозвалось у него внизу живота.

- Я уже догадалась, но не удивилась бы, окажись все взаправду.

Не в силах противиться, Дилан позволил своему взгляду на несколько секунд задержаться на губах Хоуп, прежде чем поднять глаза выше, поверх ее головы, и уставиться на изображение лосося над рыбным отделом. Шериф боялся. Что Хоуп сможет прочесть голод в его взгляде и понять, чего он хочет. Что он хочет придвинуться ближе и прижать ее к себе. Может, даже уткнуться носом в ее волосы. Хотя, после случившегося в понедельник ночью, вероятно, у Хоуп были некоторые подозрения.

- Пойдешь на День Независимости на следующей неделе? – спросила она. – Собираешься участвовать в метании туалетной бумаги?

- Нет. Боюсь, что пропущу все веселье. – Взгляд Дилана проследовал по рядам сложенных разноцветных футболок и наконец вернулся к Хоуп, к ее шелковистым волосам и сияющему «хвосту». – Меня не будет в городе.

Она помолчала немного, затем сказала:

- Шелли говорила, что ты собирался уехать на пару недель.

Дилан посмотрел в голубые глаза Хоуп, увидел в них разочарование и едва не поддался порыву. Едва не обнял ее, прямо здесь, посреди торгового центра.

- Именно так.

- Я хотела сделать несколько снимков тех водопадов, о которых рассказывала Шелли, и подумала, что, может, ты меня проводишь туда. Но если ты уезжаешь… - она пожала плечами. – Пожалуй, я подожду, пока Шелли не наберется сил для прогулки.

- Снимки к той твоей статье для «Нортвест»?

Хоуп уткнулась взглядом ему в грудь:

- Да.

Дилан даже думать не хотел, что сделал бы, окажись он наедине с Хоуп. Только они вдвоем и больше никого. Ложь. Ему очень хотелось думать, каково было бы заниматься с ней любовью. Нравилось представлять, как он держал бы в руках ее груди, целовал их, обводил языком затвердевшие соски, опускал свое лицо между ее ног. Ему безумно нравилось представлять все позы – горизонтальные, вертикальные, когда она сверху, на боку. Он без конца фантазировал, как погрузился бы между ее нежных бедер… но это не значило, что Дилан собирался осуществить свои фантазии.

- Прости, ничем не могу помочь, - ответил он.

Если уж у него не получалось держать в узде свои мысли, то контролировать тело он мог. И все-таки лучше не позволять себе мечтать обо всех этих удовольствиях. Особенно посреди «У Хансена».

Хоуп снова посмотрела Дилану в глаза и изогнула уголки губ в нерешительной улыбке:

- Ладно.

- Может, если я… - Дилан пожал плечами.

Если он – что? Подождет до отъезда сына, чтобы поволочиться за Хоуп, изо всех сил надеясь, что ему повезет? Будет шнырять по округе и верить, что никто в городе не заметит, как их шериф занимается сексом с героиней излюбленной темы для сплетен со времен Хирама Доннелли? Может, Дилан и придумал бы, как избежать слухов, но ничего нельзя было поделать с тем неумолимым фактом, что Хоуп – писательница. Шериф не мог спать с ней и все время молиться, чтобы она не догадалась о тайне Адама. А если журналистка все выяснит, прочитает ли он тогда о своей жизни в «Пипл»? Или того хуже – в «Энквайре»?

Дилан не мог так рисковать, да и Хоуп заслуживала лучшего. Он сделал шаг назад и едва не наступил Адаму на ногу.

- Пап!

Шериф настолько увлекся Миз Паинькой, что даже не заметил подошедшего сзади сына.

- Прости, приятель. Ты в порядке?

Адам кивнул:

- Привет, Хоуп.

Та посмотрела на мальчика, и ее улыбка стала шире:

- Привет! Что это у тебя?

- Маска и футболки с трусами.

Хоуп взяла у него упаковку со снаряжением и принялась рассматривать.

- Выглядит здорово, - возвращая маску, похвалила она. Адам протянул ей свою одежду, и Хоуп стала изучать и ее тоже. – А что за парень у тебя сзади на трусах?

- Это Росомаха. У него такие огромные когти, и он может поцарапать ими врагов.

- Я помню. Ты еще нарисовал его тогда вечером. Он хороший?

- Ага, - подтвердил мальчуган, забирая обратно одежду.

- А куда ты дел колибри, которую я тебе дала?

- Мы прикрепили ее к окну на кухне. – Адам остановился и почесал плечо. – Может, ты будешь иногда заходить, чтобы посмотреть на нее?

Хоуп перевела взгляд на Дилана. Мысль о том, что она могла бы прийти к нему домой, заставила сердце шерифа биться сильнее.

- Может быть, - ответила она и взъерошила волосы Адама. – А ты подстригся.

- Ага, - отозвался тот, не пытаясь увернуться. – Как раз сегодня.

Если не считать весьма короткого списка людей, включавшего в себя родственниц да еще Шелли, Адаму не нравилось, когда женщины касались его или слишком с ним сюсюкали. И помимо разговоров с дамами всё из того же списка, это был самый долгий разговор с женщиной, который Дилан когда-либо слышал от сына. Обычно тот прибегал к односложным звукам. Интересно, как же Хоуп удалось пройти проверку Адама? Дилан знал, что все хорошее отношение сына к новой знакомой тут же пропадет, стоит ему заподозрить, что отец хоть немного интересуется ею. И какая ирония, что Хоуп интересовала шерифа больше всех женщин! Черт, да то, как она смотрелась в своих спортивных шортах, настолько его восхищало, что Дилану приходилось старательно смотреть ей в лицо, не позволяя своему взгляду блуждать по ее обтянутому спандексом местечку между ног.

- Лучше мы пойдем, - произнес шериф и положил руку на спину Адама.

Хоуп прошла с ними в начало магазина и встала впереди в очереди в кассу. Пока Иден пробивала какой-то парочке купленные ими футболки, Дилан разглядывал затылок Хоуп, ясно вспоминая, как последний раз вот так же стоял сзади нее и смотрел на ее немного размытое отражение в окне.

- Эй, Хоуп, - позвал Адам и потрепал ее по руке, чтобы привлечь внимание, - может, когда я вернусь, мы с Уолли построим новую палатку у тебя дома?

- Сын, нельзя вот так напрашиваться.

- Все в порядке. – Хоуп оглянулась через плечо на Дилана, затем ответила Адаму: - Если вы, ребята, снова придете, то вам придется придерживаться нескольких правил. Например, никакой борьбы в доме. – Она немного подумала и добавила: - И раз уж вам так нравится все тянуть, то можете прийти и помочь мне выдергивать сорняки. Я заплачу.

- Пять баксов!

- Ага.

Подошла ее очередь, и Хоуп положила на прилавок два диска.

- Это и все? – спросила Иден, беря коробки с фильмами.

Хоуп не сразу ответила, видимо, потому что лишилась дара речи, впервые хорошенько присмотревшись к миссис Хансен. Сколько Дилан себя помнил, Иден всегда красила волосы в фиолетовый, использовала фиолетовые тени для глаз и фиолетовую же губную помаду.

А еще жила в фиолетовом доме и водила фиолетовый «Додж Неон». Черт, да она даже своих визгливых собачонок выкрасила в тот же цвет! Иди, ее близняшка, предпочитала голубой. Неудивительно, что обе вышли замуж за мужчин, привыкших напиваться еще до полудня.

- Да, это все, - наконец вымолвила Хоуп.

Иден пробила покупку и потянулась за бумажным пакетом.

- Мой зять – Хэйден Дин. Тот, что заступился за вас в «Оленьем роге» и ввязался в драку с Эмметом.

Миз Спенсер расстегнула молнию своей поясной сумки:

- Я очень ему благодарна за помощь. Это было так мило с его стороны.

- Мило-шмило, - пренебрежительно отмахнулась миссис Хансен. – Хэйден - бабник и любит подраться, даже не сомневайтесь. Если бы у моей сестры было хотя бы столько мозгов, сколько Господь дал леммингу, она бы сбросилась к чертовой матери с ближайшего утеса, уж поверьте. Все знают, что Хэйден встречается с Дикси Хоув, когда у той не получается найти кого-нибудь получше. Дикси влюбчива как кошка, и если бы она так хорошо не красила волосы, ноги бы моей не было в ее салоне.