– Что же ты делаешь, Марина? – как-то по– стариковски спросил он, усаживаясь на кухне. – Зачем тебе Сашка-то понадобился?

Маринка хмыкнула:

– А это не он мне, это я ему понадобилась.

– Кто бы спорил... – устало выдохнул Ирбис. – Только неправильно это... по совести неправильно. Я ж тебе горя не принес.

Он был прав. Даже то, что он ревновал ее к каждому столбу, теперь казалось такой мелочью.

– Мне – нет, а вот жене своей...

– И ты меня решила уму-разуму учить? – печально усмехнулся Ирбис.

– Да не я! А сын твой! Это ж он специально на меня клюнул, чтобы я к тебе не приставала! Мать он любит, а она... она не вынесет, если ты уйдешь. Вот он и решил – у вас с ним одни и те же материальные блага, только у него еще и молодость. Ну это он так посчитал. Вот и...

У Ирбиса засветились глаза:

– А ты, получается, все еще меня любишь?

– Да никого я не люблю! – не выдержала Маринка. – Не умею! Не знаю, как это делается! Меня никто никогда не любил, вот и я... такая выросла.

– Ты... ты же врешь, а? Ты хочешь сказать, что и когда мы с тобой встретились, ты тоже меня не любила? А вот и не-е-ет! Я же видел!

Марина не знала, как ему объяснить, чтобы не возрождать надежд.

– Ну смотри... ты морковку любишь? – вдруг сообразила она. – Ну вареную морковку ешь?

– Ну... ем... – не знал, к чему она клонит, Ирбис. – Но не люблю. Просто... надо же ее есть. Она полезная. А вообще-то я шашлыки больше уважаю.

– Вот! – вытянула вверх палец Маринка. – И я не люблю! Ну в смысле – мужиков не люблю. Но знаю, что с ними надо как-то... общаться. Они мне полезные. Вот и ем... ну.. ты меня понял. А на самом деле... я тоже шашлык больше люблю.

– Ну ты сравнила – мужика и шашлык! Это ж, это ж разные вещи! – усмехнулся Ирбис. – Морковку она ест... Если тебе все равно – могла бы за кого другого выскочить! Чего к Саньке-то прицепилась?

– Я ж тебе поясняю – исключительно из-за его спокойствия! Он теперь знает, что у нас ничего не будет, вот и...

– А дочка у тебя откуда? Чего молчала-то? Могла б и мне сказать. Или ты хотела, чтобы я тебя с ребенком взял?

– А ты еще спрашиваешь – почему я твоего сына выбрала! Он, между прочим, сразу согласился. И вообще – Лень, ну давай ты будешь классным дедушкой, а? Ну на кой тебе эти молодые козы? Если честно, ты же, как мужик-то, и вовсе... ну матрас матрасом. Это я тебе по-дружески говорю. Это ладно тебе еще я попалась – бросила, да и все.

– Ни фига себе – бросила, да и все! А квартиру? Отхапала? Да я потом чуть не удавился! От горя, а не от жадности. От тоски, я имею в виду, – пояснил Ирбис.

– А если б другая была, она б не стала ждать, когда ты удавишься – помогла бы! Ты фильмы-то посмотри! У молоденькой девочки заводится любовник, и они оба дружно хоронят ее бывшего мужа. Трагедия! А у тебя так все хорошо сложилось. Последний раз спрашиваю – будешь дедом?

Леонид Владимирович сидел, опустив голову.

– Будешь?

– Только дедом? – поднял он на нее собачьи глаза.

– Ну... еще хорошим мужем. Отцом. Свекром... – вспоминала Маринка. – Я тебе буду одеколон дарить на праздники. Я бы на твоем месте согласилась.

– Ладно... – поднялся Леонид Владимирович. – Вижу – не договоримся мы.

– Тогда садись! Будем договариваться! – толкнула его обратно на стул Маринка. – Ты только подумай – я же теперь буду все время перед твоими глазами мелькать туда-сюда, туда-сюда... и все праздники мы будем вместе, и заботиться я о тебе буду – в пределах родственных отношений, конечно... И потом – у твоих друзей еще ни у кого нет такой классной невестки!

– Да ладно тебе, – снова поднялся Ирбис. – У меня все равно уже выхода нет... мелькай.

Когда он ушел, Маринка потерла ладошки:

– Худой мир лучше доброй ссоры... – и уже уверенно набрала номер Александра: – Привет. А ко мне только что твой папаша приходил...

– Что?! Зачем он к тебе приходил? – взволновался Александр. – Алло! Марина! Чего он приходил-то?

– Саш, тебя так плохо слышно... Алло! Связь совсем ни к черту... – И Маринка отключилась.

Связь была прекрасной. Просто не хотела Маринка докладывать своему мужу новости по телефону. Пусть так придет. А в том, что он придет, она теперь не сомневалась.

Маринка быстро напялила джинсы, влезла в курточку и выскочила за дверь. Пусть теперь он помучается. Она вовсе не сидит возле окошка, у нее свои дела имеются... например, ей позарез нужно срочно съездить на рынок – завтра новая неделя, а у нее пустой холодильник. И когда она еще будет по магазинам носиться?

Она купила мяса, овощей и фруктов, надо бы еще и молочного купить, но никакого терпения не хватало. Она просто видела, как на скамеечке возле подъезда сидит Александр, посматривает на часы и гадает: с кем это проводит время его беззаботная супруга?

Она оставила машину на стоянке возле дома и с пакетами помчалась к своему подъезду.

Скамеечка была пуста.

– Блин! Ну надо же! Передержала парня... сдали нервы. Ушел... – расстроенно пощелкала она языком и потащилась на свой этаж. Возле дверей квартиры Александра тоже не было. Еще оставалась самая маленькая надежда на чудо – а вдруг он взял да и спер ее запасные ключи? Чего бы и не спереть, если они висят на самом виду? Марина так в это верила, что, шагая по ступенькам, даже тихонько запела и приготовила красивую фразу: вот муж выйдет из комнаты, а она взметнет вверх брови и скажет: «У тебя уже есть мои ключи? Тогда и мне надо бы твои заиметь». Но и дом встретил ее унылым молчанием, а из комнаты так никто и не вышел. Такая умненькая, далеко идущая фраза ушла в песок.

Несколько раз звонила Кристина, делилась своими радостями, но Маринка радовалась как-то неохотно. Не то чтобы ей было все равно, просто... просто ее волновало совсем другое. Неужели даже визит отца-молодца его не встревожил? Но она же так явно слышала, как Саша занервничал! А чего ж не пришел? Или приходил? Но тогда почему не дождался? Ее и не было всего какой-то час или два!

Окончательно расстроенная, она залезла в ванну, лежала в воде и постоянно прислушивалась – не стучит ли? Не звонит ли?

Но никто не звонил. И Марина просто уснула. Только окончательно остывшая вода заставила ее проснуться, вылезти из ванны и упасть в кровать.


Новая неделя началась уныло. Маринка пришла на работу, пыталась загрузить себя делами, но мысли постоянно вертелись вокруг Александра. И что же теперь – когда он соизволит о ней вспомнить? Вчера она так надеялась, что он придет, а он... а что будет с Ангелинкой? Он тоже пустит все на самотек? Или все же что-то предпримет?

– Мариночка! – появилась в дверях хитренькая мордашка Кристины. – Сегодня вечером – к нам! Прямо с работы и поедем. Будешь знакомиться с новым свидетелем. Такой парень! Сама бы влюбилась, если бы не Игорь! Никуда не убегай.

Маринка вежливо оскалилась, показывая, как она рада, а когда подружка исчезла за дверью, шумно выдохнула.

– Очень ко времени... До свадьбы еще неизвестно сколько, а они меня уже со свидетелем знакомят...

После такого сообщения она просто не могла не думать и о своей странной семье. Конечно, ее сильно волновала Ангелинка. Геля. Маринка уже представляла, как она привезет девочку домой, как будет ее укладывать спать, кормить... А как? Как она ее будет кормить? Чем? Нет, можно будет спросить у девчонок в Доме малютки... и скорее всего, ей даже подробно скажут, чем кормить, но... Ведь на то она и забирает ребенка в свой дом, чтобы уже ничто не напоминало малышке о приюте! И что они посоветуют? Каши?

Маринка уже не могла сидеть на месте. Она поднялась, заглянула в приемную и деловито бросила Кристине:

– Я к партнерам. Только что звонили. Передашь своему, хорошо?

Кристина зарделась от «своего» и мотнула головой.

А Маринка уже сидела в машине и нервно долбила руль кулачками – и где бы найти молодых мамаш? Чтобы их было много – чем больше советов, тем лучше. Где они водятся-то? Где-где... в детской поликлинике! Еще бы только узнать, где ближайшая!

Она нашла поликлинику и сразу же попала в вотчину мам и детишек. Детки бегали по длинным коридорам, мамаши в полусогнутом состоянии следовали за ними, а мамочки деток постарше уже чинно шествовали от кабинета до кабинета, держа «взрослых» детей за руки. Некоторые детки и вовсе сидели у мамаш на ручках – они еще не умели ходить. Вот к ним-то Маринка и направилась.

– Скажите, а сколько вашему мальчику? – с улыбкой спросила она приятную молодую женщину с крохой на руках.

– У нас не мальчик, а девочка, – немного обиделась мамаша. – И ей восемь месяцев... она у нас даже ходить пытается. Только еще не совсем получается, но...

– А чем... – попыталась было перебить ее Маринка, но это было не так легко.

– И правильно! Зачем девочке в восемь месяцев ходить? – возмутилась мамочка с ребеночком около года. – У нее еще ножки слабенькие, потом кривые будут!

– Почему это у моей девочки будут кривые ножки? – округлила глаза первая мамаша. – У нас сильные ножки! И пряменькие! В кого у нас кривые-то будут? Она на папу своего совершенно не похожа!

– Девочки, не спорьте, – авторитетно проговорила третья женщина, с мальчиком, который с лихим гиканьем носился по всей поликлинике. – Кривые ножки бывают, если мама беременная на коне ездила! Это совершенно точно! Мне всегда говорили мама и бабушка, когда я Лешку носила: не вздумай ездить на коне – у ребенка будут кривые ноги!

– А вы? – с интересом уставились на нее остальные мамаши. – Ездили?

– Ну если будут кривые – чего ж я на коня полезу? Да и я вообще живьем-то лошадь не видела!

– Это хорошо, – с облегчением выдохнули мамаши. А первая мамаша с девочкой с затаенной злобой произнесла:

– Еще бы знать, какой черт мою свекровь на кобылу посадил, когда она беременная была: у мужа ноги – ну прямо тебе чистое колесо!

– А чем вы деток своих кормите? – быстренько вклинилась Маринка, пока остальные раздумывали над тяжкой долей жены кривоногого. – Какими смесями?