Хорошо-хорошо, на пляж, поэтому он получает за это очки. Это происходит в тот самый момент, когда я выхожу из его автомобиля, игнорируя предложенную руку, после того как он открывает дверь с пассажирской стороны, чтобы сопроводить меня в ресторан, как какой-то герцог старого света, весь из себя правильный джентльмен, но мы-то знаем, что это совсем не так. Но в любом случае я могу почувствовать запах соленый запах океана, ветер развевает мои волосы, поэтому про себя даю ему очки за то, где находится ресторанчик.

Я не впечатлена фасадом ресторана–хижины, куда он привел меня. Это деревянное строение, которое выглядит таким ветхим, словно может рухнуть в любой момент. Крыша, кажется, сделана из куска рифленого металла, и я думаю об этой дурацкой песне группы «Би-фифти-Ту-з»*, которую мои родители часто слушали, пока была маленькой, - «Хижина Любви».

Крыша жестяная! Ржавая.

Шеп проницателен, стоит отдать ему должное. От меня, должно быть, исходят опасливые флюиды, потому что он приобнимает меня чуть пониже талии, его пальцы подозрительно близко к месту, где низ моей рубашки вылез из-под пояса юбки. Мне хотелось снять свитер, мой защитный плащ, еще в машине. Там было так жарко, и я готова поклясться, что он сделал это специально, хотя, на самом деле, не чувствовала обдув обогревателя, или что-нибудь подобное.

Может быть, все потому, что кресла в его машине расположены слишком близко, и это заставило меня... вспыхнуть. Как и любую другую жалкую девушку, которая сталкивается с ним, которая проводит с ним время наедине. В его машине. Я уже даже испытала легкое разочарование, что он не попытался запрыгнуть на меня, когда мы подъехали к стоянке, и Шеп выключил двигатель.

Отстойно. Я не хочу, чтобы он запрыгивал на меня. Я уже сказала, что сегодня презервативы ему не понадобятся, так как он не получит ни кусочка из этого. Все, забыли. Я достаточно нервничаю. Мне не нужно беспокоиться об отсутствии сексуального опыта из-за возможности оказаться голой с таким парнем, как он.

«Но подумай обо всем том опыте, что у него имеется. Все, что он может сделать для тебя. Чему может научить. Он забрался к тебе под юбку, и ты даже не заметила этого. А теперь представь себе весь его потенциал!»

Я прогоняю обнадеживающие мысли, возникшие у меня в голове, в очень темные закоулки разума.

- Это место выглядит не очень впечатляюще, но поверь мне, еда здесь удивительная, - бормочет Шеп мне на ухо, когда мы входим в здание.

- А если у меня аллергия на моллюски? - спрашиваю я, взмахнув ресницами, когда он поворачивается ко мне с выражением ужаса, запечатленным на его красивом лице.

Он прочищает горло, взгляд прикован ко мне.

- А у тебя аллергия?

Улыбаясь, я медленно качаю головой.

- Нет. Но в следующий раз, вероятно, тебе стоит спросить.

- В следующий раз мне не нужно будет спрашивать, потому что я уже буду знать, - говорит он, хмурясь.

- Под следующим разом я имела в виду, когда ты приведешь другую девушку в этот ресторан, - поправляю я, ненавидя комок льда, который, кажется, формируется у меня в животе от одной мысли, что Шеп будет здесь с другой девушкой. Девушкой, которая появится после меня, потому что она обязательно будет, мне нет необходимости тешить себя пустыми надеждами.

Но мне необязательно думать о ней прямо сейчас.

Он смотрит на меня так, будто я сошла с ума, и на мгновение задаюсь вопросом, может, это действительно так. Или, возможно, что-то не так с моим лицом. Может, тушь растеклась под глазом (говорила ведь Келли не наносить ее так густо), или, может быть, у меня помада на зубах. Дерьмо, я не знаю. Этот парень заставляет меня чувствовать себя так неловко, что это ощущение едва не причиняет боль.

Шеп не произносит ни слова. Он качает головой и шагает к стойке хостес, сказав пожилой женщине, которая явно строит ему глазки, что он хотел бы столик на двоих.

Незаметно, насколько это возможно, я прижимаю указательный палец к уголку правого глаза и протираю, а затем смотрю на него. Нет черного пятна от туши. Я делаю то же самое с левым глазом, но и там нет туши. Облизываю губы, высунув язык, касаюсь уголка, затем вытираю его большим пальцем, забирая немного помады, но ничего серьезного.

- Что ты делаешь?

Я поднимаю взгляд и вижу, что Шеп очень внимательно наблюдает за мной. Слишком внимательно. Я выпрямляюсь и убираю руку от лица, но так ничего и не произношу. Как я смогу объяснить? В конечном итоге, это будет звучать смешно.

Он придвигается ближе и опускает свой рот к моему уху, и я слышу, как Шеп бормочет:

- Ты выглядишь прекрасно. Прекрати дергаться.

Удовольствие расцветает в моей груди, растекаясь по всему телу от его комплимента. Мне стоило бы обидеться, он сказал, чтобы прекратила дергаться, как будто маленькому ребенку, но я слишком сосредоточена на словах, которые предшествовали этому комментарию.

Ты выглядишь прекрасно.

Я знаю, что не отвратительный тролль, но нелегко быть натуральной рыжей со светлой кожей и веснушками. Я ненавидела свои веснушки и все, что с ними связано, в подростковом возрасте, но сейчас смирилась. Я раньше ненавидела свои рыжие волосы тоже. В средней школе я нередко слышала непристойные комментарии от мальчиков в свой адрес, которые интересовались, такого ли огненно-рыжего цвета моя промежность, как и волосы на голове. А все потому, что один мудак называл меня Линдсей Лохан, особенно мерзко было, когда он упоминал цвет ее волос, гм, там внизу, это было уже давно, но я до сих пор не могу забыть.

Огненно-рыжая промежность. Арр.

Хостес ведет нас через крошечный зал к небольшому круглому столику, накрытому белой скатертью, который расположен рядом с окном. Она протягивает нам меню, как только мы устраиваемся в креслах, а потом уносится прочь, готовая поприветствовать следующих клиентов, которые только что вошли.

Здесь людно и тепло, играет музыка на заднем фоне, я перевожу взгляд направо и вижу захватывающий дух вид на океан, солнце так низко, что кажется, будто оно исчезает в воде.

- Прекрасный вид, - говорю я, когда снова смотрю на Шепа, сильно удивляясь, как откровенно он пялится на меня. Жадно.

- Определенно, - бормочет он с порочной улыбкой, и я чувствую, как моментально вспыхиваю: моя шея, щеки, Боже, даже лоб горят. И он явно говорит не об океане.

Думаю... думаю, он говорит обо мне.

- Ты должен это прекратить, - говорю ему, открывая крошечное меню, просматривая довольно ограниченный выбор.

- Прекратить что? - невинно спрашивает он.

Взглянув вверх, я вижу, что он все еще наблюдает за мной, что только заставляет меня покраснеть еще сильнее. Я молча проклинаю свою белую кожу. И слишком кокетливых ребят. У меня нет опыта общения с кем-то вроде Шепа Прескотта.

- Ты заставляешь меня нервничать.

- Как?

- Этими, - я взмахиваю рукой, - комплементами. Флиртом.

- Ты никогда ни с кем не флиртовала раньше?

- Конечно, флиртовала, - огрызаюсь я, немедленно сожалея о своем тоне. Парень подталкивает меня, как никто другой. – То, как ты флиртуешь.

- И как?

Ты хорош в этом. Больше похоже, что ты преуспел в своих навыках флирта. И я не знаю, как справиться с собой. Я - неудачница, не ты.

- Нет необходимости в чрезмерных комплиментах, - говорю я, избегая ответа на его вопрос.

- Боюсь, не могу с тобой согласиться, - говорит он мне, пока открывает свое меню и изучает его. - Мои комплименты в адрес твоей красоты не чрезмерны.

Ну вот, он снова говорит о моей красоте. Я даже не знаю, как реагировать. Чувство, словно хочу рассмеяться, или сказать ему, чтобы остановился, словно я какая-то неуклюжая малолетка, которая не знает, как реагировать на комплименты.

Больше того, как будто я неуклюжая девятнадцатилетняя, которая не знает, как их воспринимать. Как убого.

Думаю, я слишком сильно затихла, потому что он снова смотрит на меня, его брови, рот, все выражение его лица серьезно.

- Раньше никто не говорил, что ты очень красивая?

Я пожимаю плечами, подавленная.

- За исключением моей мамы? Которая думает, что я красивая, потому что родила меня?

Он выглядит шокированным.

- Что насчет Ноэля?

Конечно, он не мог произнести его имя правильно.

- Ты имеешь в виду Джоэла? А что он?

Почему мы говорим о моем бывшем парне на так называемом свидании?

- Он никогда не говорил, что ты красивая? - теперь его слова звучат вызывающе.

- Нет, - мне хочется уменьшиться до размеров малюсенького мячика и по возможности исчезнуть. Я упорно смотрю в меню, но слова размыты. И я могу чувствовать, что он смотрит на меня, рассматривая каждую деталь, черту за чертой. Что он видит? Или, что еще важнее, ему нравится то, что он видит?

Мне немного страшно узнать ответ на этот вопрос.

- Могу я принять ваш заказ на напитки?

Я едва не падаю в обморок от облегчения. Спасенная нашей официанткой. Она напоминает мою бабушку, короткие седеющие волосы и очки, дружелюбная улыбка не сходит с ее лица.

- Просто воды, пожалуйста, - говорю я.

- Привет, Барб, могу я задать тебе вопрос?

О, нет. Он знает имя официантки? Что он собирается спросить? Я напрягаюсь, беспокоясь о том, что он планирует узнать.

- Попытайся, сладкий, - из уст Барб это звучит смешно, но я не могу даже взглянуть на нее. Или него.

- Как ты думаешь, моя спутница красивая?

- О, Боже мой, - стону я себе под нос, удерживая меню перед лицом.

- Мне нравятся ее волосы, - искренне говорит Барб. - Хотя я не могу рассмотреть лицо, скрытое меню.

- Давай, Джейд. Не стесняйся, - призывает Шеп.

Я бросаю меню на стол, куда оно падает со стуком, и смотрю на него в упор, желая одним взглядом заставить замолчать.

Но это не помогает. Он только усмехается в ответ, затем переводит взгляд на Барб.