– Если вы считаете это неудобным, мы можем заехать за вашей камеристкой и даже захватить вашего супруга, если вы сочтете мое общество не внушающим доверия.

– В этом нет нужды, в Бате уже привыкли, что жена столь почтенного джентльмена никак не хочет занять свое место среди матрон, а предпочитает танцы и пикники картам и сплетням.

– Могу я расценивать это признание как согласие составить мне компанию?

У меня не было сил отказать ему.

Едва коляска отъехала, как герцог спросил меня:

– Вы очень дружны с мисс Гринхауз?

Вспомнив его вчерашние слова, я улыбнулась:

– В зависимости от того, какую из них вы подразумеваете. Я очень тепло отношусь к Розмари, и, хотя ее сестра не вызывает подобных эмоций, мы проводим вместе почти все время.

– Я так и думал. Мисс Аннабелла настолько дружна с вами, что постаралась, чтобы у меня сложилось верное представление о вас.

– Что ж, я не сомневаюсь в ее старательности. Все, что она делает, содержит определенный смысл.

Он улыбнулся:

– Вы правы. Мисс Гринхауз очень решительная особа, жаль, что ее мечтам не суждено сбыться. Если бы я не знал вас, то, слушая ее, я бы подумал, что вам лет тридцать пять по меньшей мере.

Я не стала уточнять, какие мечты он имеет в виду, и только спросила:

– Чем же я заслужила такое мнение с ее стороны?

– Жизненным опытом, мадам. По моему мнению, женщина вряд ли обретает подобные знания о жизни раньше этого срока. Хотя для мисс Гринхауз я бы сделал скидку лет на десять.

– То есть количеством любовников? – невинным тоном уточнила я.

Теперь он рассмеялся:

– Вы хорошо знаете свою приятельницу. В этом плане мужская дружба не идет ни в какое сравнение с женской. Мужчина скорее приукрасит достоинства друга в глазах дамы, чем будет пытаться его очернить.

– Не буду спорить. Хотя иногда такое приукрашивание только вредит некоторым джентльменам. – Я не сомневалась, что он поймет намек.

– Вот в чем причина вашей иронии! Морланд наверняка изобразил меня донжуаном.

– А разве это не так?

– Не буду отрицать, что меня вряд ли примут в монастырь, признайся я в своих прегрешениях. Но я не хотел бы, чтобы вы считали меня обычным ловеласом. Просто я люблю жизнь и ее радости, а какая радость сладка, если ее нельзя разделить с женщиной?

– Вам вовсе ни к чему объяснять мне все это. Ваши признания больше обрадуют Аннабеллу, в то время как я стараюсь принимать людей такими, какие они есть или кажутся.

– Меньше всего меня беспокоит мнение мисс Аннабеллы! – воскликнул Филсби пылко и тут же продолжил обычным тоном: – Простите меня, мадам. Я вовсе не имел в виду, что я считаю вас способной на измену мужу и пытаюсь причислить к сонму своих любовниц. Мы так мало знакомы, но мне почему-то хочется стать вашим другом, я и сам затрудняюсь объяснить свое поведение.

– Значит, по-вашему, я не заслуживаю внимания со стороны такого галантного кавалера, как вы?

– Мадам… – Он шутливо склонил голову. – Во время нашей первой беседы вы сказали, что вас многие пытаются утешить. Я запомнил эти слова и всячески пытаюсь показать, что восхищен вами, но уважаю ваш выбор и не намерен оскорбить вас банальными домогательствами. Должен ли я пойти наперекор вашим словам и показать, что вижу в вас не только умного и приятного собеседника, но и просто женщину?

– Все-таки видите… Пожалуй, я предпочту, чтобы вы были моим другом и относились ко мне скорее как к мужчине, по крайней мере признавали за мной некоторое количество ума.

Я совершенно не понимала, что же это со мной творится. Ведь он и вправду не являл собой образец добродетелей и тем не менее оставался благородным человеком, а сила его обаяния оказалась так велика, что за одну остроумную реплику ему охотно хочется простить все прегрешения, свойственные молодости.

– Я с первых же слов признал, что ваш ум значительно превосходит обычный женский уровень. Более того, не с каждым мужчиной можно так интересно проводить время за приятной беседой. Боюсь, что вы опять рассердитесь, сочтя, что я унизил ваш пол, если я скажу, что ваши рассуждения весьма далеки от женской логики.

– Бесспорно, рассержусь. Я готова продемонстрировать вам свою женскую логику. Пожалуйста: я и сама не знаю, что сердит меня сильнее – когда говорят, что у меня мужской ум, или когда признают, что я все же всего лишь женщина!

Эта шутливая дискуссия начала пугать меня. Герцог говорил именно то, что я хотела от него услышать, и это притягивало и одновременно раздражало меня.

– Попытаюсь угодить вам: вы невероятно красивы и умны. И все. Не будем говорить о женской красоте и мужском уме. Красота и ум – философские понятия, относящиеся к миру вообще, а не к отдельным его представителям. Такая категория вас устраивает? – На его лице отображалось пугливое ожидание – какой актер пропадает!

– Вполне. Я рискую впасть во грех гордыни.

– Вас украсит любой грех, в который вы впадете, даже чревоугодия. – Он явно заметил мою слабость к тортам и пирожным.

– Сомневаюсь, что он украсит меня через два-три года.

– Он не испортит вас даже через двадцать лет. Сложение дано вам от природы, и хотя ваша бледность говорит о малоподвижном образе жизни, вы все равно не превратитесь в дородную даму.

– Мне кажется, я веду весьма подвижный образ жизни. Танцы, прогулки – разве этого не достаточно для поддержания здоровья?

– Возможно, летом этого было достаточно, но зимой вы вряд ли много гуляли, а танцы в душной зале никак не способствуют укреплению физических сил, даже если продолжаются до изнеможения.

В чем-то он был прав, моя матушка тоже говорила, что я выгляжу бледнее, чем была летом, но я считала это естественным состоянием для зимы.

– Вы ездите верхом? Прогулки по лесам и полям очень укрепляют здоровье и радуют сердце.

– Нет, к сожалению, я не умею ездить верхом. Моя семья не могла держать лошадей, а графу не позволяет здоровье составить мне компанию. – Честно говоря, я даже не думала о том, чтобы научиться ездить, хотя у графа была великолепная конюшня. И теперь надо же так опозориться!

– Я охотно буду сопровождать вас, как только врач позволит мне это, – тут же пообещал герцог. – Я уверен, при вашей грации вы очень быстро научитесь держаться в седле.

– Что же, будущее покажет. – Я немного смутилась – не слишком ли много времени мы станем проводить вдвоем?

Домой я вернулась уже в восемь, однако на улицах еще почти никого не было. Пройдет не меньше получаса, прежде чем светская публика потянется к павильонам с лечебной водой.

В целом прогулка меня порадовала, хотя я уделяла гораздо больше внимания своему спутнику, чем красотам природы.

После завтрака мой супруг, которому я рассказала об изменении своего моциона и который не нашел в нем ничего неприличного, отправился принимать лечебные процедуры. Я же уселась в свое любимое кресло в библиотеке и решила как следует обо всем подумать. В последнее время я нечасто предавалась своему обычному занятию – размышлениям и теперь решила наверстать упущенное.

Главным предметом моих размышлений стал, естественно, герцог Россетер. Я была в восторге от нового знакомства, и от этого соображения мое настроение совершенно испортилось. Я понимала, что частое общение с ним может нанести ущерб моей репутации, не говоря уж о пакостях со стороны Аннабеллы, но с появлением герцога жизнь моя стала гораздо интереснее.

Я словно вновь превратилась в насмешницу-пансионерку, а Россетер заменял мне наперсницу в проказах, которой у меня никогда и не было. Мы так легко и занятно болтали обо всем на свете, словно являлись давними друзьями, но в то же время Филсби не давал мне забыть о том, что я привлекательная женщина, а он – симпатичный мужчина.

Я не знала, объяснялось ли его поведение привычкой флиртовать с дамами или он кривит душой и пытается соблазнить меня при помощи остроумных бесед. Если это так, он выбрал верную тактику, и мне грозит опасность.

У меня не было повода прекратить общение с ним, не продемонстрировав унизительных для нас обоих подозрений, поэтому я приняла единственное решение, удовлетворяющее моему разуму и сердцу. А именно: «Пусть все течет само собой, а там увидим что случится…»

В любом случае жизнь моя стала веселее, а впереди наверняка будет еще множество случаев поразвлечься. Кто знает, на какие шаги отважится Аннабелла в своих поисках жениха – может быть, попытается скомпрометировать себя вместе с Россетером и воззвать к его благородству джентльмена.

Я сознавала, что меня огорчит их свадьба, но не могла сформулировать, по каким причинам. Я замужем и не могу претендовать на герцога, так какая мне разница, где он найдет свою судьбу?

Конечно, Аннабелла не позволит своему супругу прогуливаться с молодой женщиной в то время, когда все почтенные люди еще спят. Я потеряю радость общения с интересным и приятным человеком – это уже достаточная причина, чтобы не желать перемен в его семейном положении.

Кроме того, я боялась разочароваться в новом знакомом – мне казалось, что, если он тоже потеряет голову от мисс Гринхауз, я уже не буду видеть в нем человека умного и оригинального. Да и Аннабелла, проявившая себя в разговоре с герцогом не с лучшей стороны, вызывала у меня так мало симпатий, что мне просто не хотелось, чтобы она получила желанный приз.

Словом, я решила не предвосхищать событий и жить сегодняшним днем, пользуясь каждой минутой, проведенной интересно и насыщенно. Балы и концерты прискучили мне, да и здоровье моего супруга вызывало опасения, так что пребывание в Бате этой весной уже не казалось мне таким чудесным, как во время моего дебюта. Тем сильнее оказалась неожиданная радость от нового знакомства.

Внезапно мне в голову пришла мысль – а ведь я еще до сих пор нимало не продвинулась в осуществлении своих собственных планов. Мой супруг тает на глазах, а я не могу продлить его дни, подарив долгожданного наследника. Мы больше не возвращались к прежним разговорам, и в вихре новых событий я совсем позабыла, что намеревалась делать в Бате.