Он снова засмеялся и покачал головой, услышав, как она тихо засопела во сне. Осторожно, хотя вряд ли сейчас можно было ее разбудить, он улегся на спину и подвинул ее себе под бок. Желание продолжить заниматься любовью не прошло, но он понимал, что ей сейчас лучше немного поспать.

Было приятно сознавать, что он – тот мужчина, который заставил ее позабыть о своих страхах и вызвал в ней страсть. Но больше всего его тронуло то, что она добровольно отдалась ему. Он не сомневался, что утром у нее не возникнет никаких сожалений, никаких попыток возложить на него вину за все. Инстинкт подсказывал, что Жизель не из тех, кто будет жалеть об однажды принятом решении.

Скорее всего именно ему выпадет мучиться от сомнений и неясности. Он уже начал испытывать чувство вины. Найджел не мог припомнить, чтобы занятие любовью когда-нибудь проходило так неистово и давало такое ощущение полноты. Не до конца была понятна причина этого. Он ничего не обещал Жизели. Дело ограничится обычными милыми словами и лестью. По крайней мере до тех пор, пока он не поймет свое сердце глубже, чем сейчас. И она сама говорила, что ей не нужны какие-либо обещания. Но он чувствовал, что Жизель заслуживает гораздо больше того, что он мог предложить ей.

Закрыв глаза, Найджел решил, что они задержатся в этом месте еще немного, на день или два. Вне всякого сомнения, они сильно оторвались от ищеек Дево и могли позволить себе небольшую передышку. Возможно, за время, пока они будут предаваться взаимной страсти, ему удастся лучше разобраться со своими смятенными сердцем и умом. Жизель достойна такой малости за тот подарок, который преподнесла ему.

Глава 11

Страсть вырвала Жизель из сна и окунула в поток наслаждения. Она с жадностью ответила на поцелуй Найджела. Он уже входил в нее. Собственный порыв удивил ее, но она решила не бороться с собой. На душе было легко, и ни о чем не хотелось думать. Она выгнулась, напряженно встречая каждое его движение. Когда наслаждение стало захлестывать, она обхватила его гладкие бедра, заставляя все глубже проникать в себя. Найджел застонал, и она эхом отозвалась ему.

Он еще не выпустил ее из объятий, а Жизель уже была полна замешательства и неуверенности. То, что она делала, было недопустимо для молодой женщины из хорошего рода. Она нарушила столько правил – и общественных, и церковных, – что голова шла кругом.

Если постараться, можно было найти себе оправдание, правда, весьма хлипкое. Жизель собиралась удовлетворить свое любопытство и покончить со страхом, который муж посеял в ней. Именно поэтому она согласилась заняться любовью с Найджелом. Вот только из головы не шла гадкая мысль о том, что она поступает как шлюха.

– Жалеешь о чем-нибудь? – забеспокоился Найджел, увидев, как тень набежала на ее раскрасневшееся лицо.

Она подумала, потом глянула на него и поморщилась.

– Сражаюсь с кое-какими сожалениями.

– И как, победишь?

– Непременно. В тот момент, когда я умирала от любопытства и желания узнать, существует ли наслаждение без страха, тогда мне легко было извинить себя. Но сейчас мое поведение просто отвратительно.

– А мне кажется, что ты ведешь себя прекрасно, – пробормотал он и притворился, что ему стало жутко больно, когда она хлопнула его по руке.

– Для женщины это очень серьезный вопрос. К нему нужно относиться с полным уважением. – Она чуть не расхохоталась, увидев, как чертики заплясали у него в глазах, несмотря на торжественное выражение лица. Потом снова стала серьезной. – Пожалуйста, не думай, что я начну делать из тебя врага и обвинять во всем, что случилось.

– Мне это не страшно. Ты женщина умная и порядочная.

– Думаю, большинство женщин такие же.

Найджел ничего не возразил. Просто неопределенно улыбнулся, делая вид, что согласен с ней. Не хотелось вступать в спор на эту тему. Он мог бы много чего рассказать про женщин, которых знал лично. Напоминать ей о своем незаурядном прошлом было совсем не кстати.

– Так в чем проблема? – Он провел пальцем вдоль обозначившейся складки между бровями.

– Просто до меня дошло, сколько правил я преступила.

– Не больше, чем другие, которые нарушали правила и будут нарушать их впредь.

– Это совсем не значит, что так можно или должно поступать, – строго заявила она.

– Разумеется, не значит. Но это и не означает, что ты – величайшая грешница. – Его немного беспокоило, что она, еще чего доброго, начнет учить его благочестию, а потом потребует, чтобы он больше не прикасался к ней. Хотя верилось с трудом, что Жизель может пойти на это, но полностью исключать такую возможность было нельзя.

– Знаю. – Она глубоко вздохнула и покачала головой. – Меня переполняет чувство вины. Чтобы преодолеть его, потребуется какое-то время. Прежде чем сказать «да», я напомнила себе, что меня будут обвинять во всех смертных грехах из-за того, как я прожила последний год. Никто не поверит, что все было не так, что бы я ни говорила и ни делала. Тогда почему бы просто не взять и не согрешить? Надо лишь время от времени напоминать себе об этом.

– Какая прелесть! Меня переполняет чувство смирения.

Она свирепо глянула на него, изо всех сил удерживаясь от смеха:

– Ты просто мерзавец.

– Да, есть немного.

Жизель вдруг сообразила, что солнце уже стоит высоко, и посерьезнела.

– Что-то сегодня мы не торопимся трогаться с места.

– А мы сегодня вообще никуда не торопимся. – Он поднялся и стал одеваться.

– Как прикажешь это понимать?

– Понимай так, что мы заслужили небольшой отдых.

– Думаешь, Дево тоже станут отдыхать?

– Наверное, не будут. Но их нет поблизости.

Она принялась натягивать на себя одежду, для приличия прикрываясь одеялом, как щитом.

– Терпеть не могу спрашивать об этом, но ты полностью уверен?

– Настолько, насколько можно быть уверенным, когда не идешь за ними по следу и не знаешь, где именно они сейчас. Послушай, мы где-то недалеко от порта, который я разыскивал. Наверное, Дево уже сидят там и ждут нас. Тут их нет, не беспокойся. Сейчас я пойду в лес и установлю там несколько ловушек, чтобы быть спокойным и услышать их в том случае, если им вздумается забрести к нам в убежище.

Жизель посмотрела ему вслед, а потом принялась собирать постель. Это было бы здорово – провести день в тишине, без скачек, без погонь, без постоянного оглядывания назад. Возникло единственное сомнение: так ли уж это умно? То, что Найджел собирался расставить ловушки, мало успокаивало.

Она покачала головой и выбранила себя. Найджел знал, что делал. Из-за того, что она так долго куда-то мчалась, спасалась и пряталась, ей уже, наверное, было невдомек, что можно остановиться и сделать передышку. Для них обоих было бы очень кстати отдохнуть и денек просто поваляться на солнышке.

Скользнув за деревья в поисках укромного местечка, Жизель улыбнулась. Она не сомневалась, что у Найджела для них есть свой собственный план, который совсем не обязательно включал отдых. Его тянуло к ней. Это была страсть. Не важно, насколько глубокая и как долго она продлится. Так что Жизель очень удивилась бы, если бы мужчина не рассчитывал продолжить и дальше заниматься освоением их обоюдного желания.

Острым уколом вновь напомнило о себе чувство вины. На это нужно было закрыть глаза. Она выбрала свою дорогу и пойдет по ней. Были преступления и похуже, в которых ее могли обвинить. О раскаянии можно будет подумать потом. Даже если потребуются многие месяцы провести на коленях за молитвой, их с Найджелом страсть стоила того.

Вернувшись к месту стоянки, Жизель подошла к пруду, разулась и опустила ноги в холодную воду. Она вновь подумала о Найджеле. Ей наконец стало понятно, что насладиться страстью, а потом, обелив себя и вновь став свободной, бросить Найджела, у нее не получится. Вопросы, касавшиеся собственного будущего, уже сложились в голове. Вот только ответов на них пока не было. Может, их не будет вообще. Тем более не будет их о будущем с Найджелом. От этой мысли, даже после единственной ночи, проведенной с ним, стало горько. Долгая и тяжелая расплата за все показалась самой маленькой проблемой.

– Дура! – выругала она себя и шлепнула рукой по воде.

– Это ты о себе? – произнес за спиной знакомый низкий голос.

Жизель взвизгнула от испуга, чуть не свалившись в воду. Она обернулась и увидела Найджела.

– Ты когда-нибудь напугаешь меня до смерти. Он расхохотался и опустился рядом с ней.

– И почему ты – дура?

– Потому что не могу просто расслабиться и целый день ничего не делать. – Она уставилась на воду, надеясь, что он не заметит ее уклончивости.

– Ты давно не отдыхала, милая.

– Наверное, так долго приходилось убегать и прятаться, что сейчас мне как-то не по себе.

– Тогда мы займем тебя каким-нибудь делом, чтобы не осталось времени на размышления.

– Каким делом? – Она подозрительно посмотрела на него.

А он встал и протянул ей руку.

– Доверься и ни о чем не спрашивай. – Он притянул ее к себе и наградил быстрым и жадным поцелуем. – Кто просил меня научить кого-то бесшумно ходить?

Жизель, улыбаясь, закивала головой:

– Признаюсь, завидую, как ты это делаешь. И тоже хочется научиться. Я, кстати, подумала, что, наверное... – Она заколебалась, потом поправилась: – Это очень полезное умение. Никто не знает, сколько нам еще придется прятаться, ведь так?

– Все скоро закончится.

– Почему ты так уверен?

– Теперь твои родственники попытаются освободить тебя.

– Но если, как ты считаешь, я убила своего мужа, как им удастся избавить меня от такого обвинения? Дево был богатым и могущественным человеком, дружил с самим королем. Мало кто сможет простить мне преступление только потому, что посчитает, что муж заслужил такой смерти. Мало кому придет в голову, что я убила его, чтобы отплатить ему за то, как он издевался надо мной.