Ольга Резниченко - Черта

Так, о чем я? Ага.

Там входная материальная помощь будет. Как задаток, поддержка своих кадров. А, и еще… три года обучения — а потом и работу предоставляют, у них же. Вот.

— Бесплатный сыр — только в мышеловке, — язвительно пробурчала мама.

— Якый бесплатный?? Договор, или как там его… кон… кон…

— Контракт, — спешно поправила я.

— Да, контакт цей.

— КонтРакт.

— Да… да ладно с ним. Ты поняла. Как при союзе, да и сейчас вроде есть такое в ВУЗах. Договор с предприятием.

— Так, а работать там сколько обязана потом?

(замерла та)

— А вот это… я не спросила.

— Солоха, — нервно скривилась мать.

— Так, а с чего вы взяли, что они меня туда возьмут?

— И не надо!! Я не хочу, чтобы ты, дочь, даже думала на эту тему, — злобно прорычала моя мама, вновь перебивая разговор.

— А… Так вот, — отозвалась тетка, будто и не слышит гнев сестры, — моя подруга и хотела туда свою Лильку впихнуть. И уже договорились, те согласились — она ж спортсменка, гимнастка у нее — и договор даже приходили заключать, но малая на отрез отказалась. Мол, не хочет уезжать из дома. И все. Так вот и место, получается, одно свободное. Я же и приехала галопом — думаю, нужно попытаться, авось успеем.

— Нет, вы что, глухие??? — снова закричала мама. Вскочила. Нервно прошлась из угла в угол. — Я что, со стенами разговариваю???!!!

(глубокий вдох — игнорирую)

— Так а что за спец школа? Чего не слышали о ней раньше?

— Оно там при правительстве всё работает. Потому и наборы редко. Негласно. Штат ограниченный. В общем, что будем делать, а, Лера?

— А что, — (тяжело вздохнула) — Будем пытаться. Говорите, материальная помощь входная?

— Да, как-то так.

— А их телефон у вас есть?

— Да, конечно, — быстро вскочила и побежала в коридор — рыться в сумке.

— Нет, я не понимаю, — гневно зашипела мать. — А мое слово в этом доме хоть что-то значит??? Или как? Может, мне уже пора уматывать отсюда?

Надька, сейчас выгоню к чертям собачим. Не баламуть мне ребенка!

— А я не пойму, что тебе не так?!! — удивленно развела руками тетка, — Хочешь малого в гроб загнать? Или что? А так, девке — учеба и работа, Павлу — деньги на лечение. Тебе — легче будет содержать вас двоих, чем в три рта еду таскать. Так и вытянете. ЧТО НЕ ТАК??

Еще один круг по кухне, и смиренно присела на стул. Тяжело дышит, хрипит, шипит мать, сходя с ума от рассуждений и волнений.

— А вдруг… они что-то там будут с ней делать?

— Та, Господи, мать, ты че, сдурела? Что с ней сделают?

— Увезут в непонятном направлении. Откуда я знаю?

— Чего в непонятном? Где-то в Карпатах. Я же говорила тебе.

— Где-то, — гневно передернула, скривилась.

— Будете заключать тот… как его, контакт, так и узнаешь всё. Что, куда и насколько.

— А как часто домой будут отпускать?

— Вроде, как недельку зимой и две недельки летом, — спешно обернулась ко мне, радуясь, что хоть кто-то нормально реагирует на ее слова.

— ОЙ, не. Нет. Я против, — снова мама махнула на все рукой и отчаянно опустила голову.

— Моя судьба — и я решаю! — (набравшись смелости, храбрости и включив тумблерок в отметку "взрослая", мерно отчеканила я слова) — Давайте сюда телефон. Я буду звонить да пытаться ехать. ХВАТИТ УЖЕ С НАС попыток жить на авось. Хватит.

Не знаю, на какие именно табеля они смотрели, какие характеристики читали, или это мои грамоты с олимпиад, но меня… приняли.

Буквально на следующий день приехали с контрактом.

* * *

Спешно пробежалась глазами по строчкам…

— Лера, как хочешь, а я подписывать не стану, — отчаянно прошептала мама и откинула бумаги в сторону.

— И не надо, — тут же схватила я ручку и накалякала мамину роспись.

— ДЕВУШКА! — только и успела вскрикнуть женщина (представитель), — Что вы делаете? Только родители могут…

— Не переживайте, — тут же ее перебила. — Я за мать декларации в налоговую подписываю, когда ношу, так что, там проблем нет, и здесь — не будет. Разницы никто не заметит.

— Лера, Лера. Я тебе это не прощу, — обижено прошептала мама и отвернулась.

Слезы на ее глазах.

Но мы все понимаем, что выбор сейчас стоит НЕ между моим будущим и ее материнской любовью,

А между жизнью Павлика — и моими жертвами.

Выбор сделан.

В конце этой недели… я уезжаю.

Решено.

А полученная материальная помощь — лучшая плата нынче, за все будущие… неудобства.

* * *

— Пашка, не шали, — игриво защекотала за бока брата. — Маму слушай. И не вредничай.

— Ой, ой, ой. А ты и не узнаешь.

("злобно" цыкнула)

— Как приеду, мама все расскажет — и я… Я!!! — снова щекочу… до смеха (и кашля).

— Ладно, сдаюсь, — пробурчал, все еще улыбаясь (едва не захлебываясь лаем легких). — Буду послушным, только… ты мне сувениров привези.

— Обязательно, обязательно, мой маленький рыцарь.

— Я — не рыцарь! Я — солдат! Пиф-паффф!

— Партизан?

— Разведчик.

— Ну, ну, — ласково улыбнулась, потешаясь над мечтами брата. Поцелуй в лоб и прикрыла одеялом. — Спи, давай. И выздоравливай.

* * *

В сумку запихнуть пару свитеров, старые джинсы, футболки, белье.

Не забыть зубную щетку…

Все по списку.

Пунктики есть — а не всегда находиться то, что нужно, можно положить.

Черт с ним. Говорили, гос. обеспечение — так давайте, начинайте. Я вся ваша…

* * *

Шесть утра. Пешком сунемся с сумками в центр города, на автобусную остановку. Место встречи.

Со всего города нас оказалось — человека четыре. И все девушки. Нелепо, исподтишка, поглядываем друг на друга. Не общаемся.

Родители — голова глохнет от проблем, а дети — дети, смущенные, все еще пытаются мысленно удержаться за юбку матери, а не радоваться "рандеву". Пытаемся все вариться в собственном соку, не смотря в глаза будущему.

Молчит мама. Молчу я.

Не смотрим и мы друг на друга.

Тяжелый вздохи. Тяжелые мысли…

Хочется, безумно хочется на все наплевать. Убежать, ЗАКРИЧАТЬ, что ничего всего этого мне не нужно. Что остаюсь я дома. ДОМА, что и так справимся.

Справимся…. Но можем и не успеть.

Пашенька, Пашенька, ты мне очень дорог, чтобы я вот так рискнула ради своей детской трусости.

А потому… упорно натягиваю на лицо маску равнодушия, уверенности, твердости.

Ре-ше-но.

* * *

Комфортабельный автобус "Икарус". Вах, живем круто!

Запихнуть сумки в багажный отсек, обнять на прощание мать,

расцеловать друг друга в щеки…

… и подняться на борт.

Весь автобус почти уже полон. Одни девчонки??

Хм. Интересный факт.

(протискиваюсь в самый конец — предпоследнее кресло свободно;

опускаюсь рядом с маленькой, худенькой девочкой, на вид — лет четырнадцать, не больше)

Молчим.

Я жадно уткнулась взглядом в окно.

Мамочка…. Мамулька, не знаю, когда увижу тебя еще.

Уже скучаю. УЖЕ!

Люблю, и буду вечно помнить.

Прости, если сможешь.

Ты остаешься без моей поддержки — но кто знает достоверно, что лучше.

Что могла, то я сделала.

Прости, коль что не так. Коль ошиблась. Прости.

Тронулся. Автобус тронулся с места, нервно хрипя, скрипя своими "костями".

Голодно всматриваюсь в до боли знакомые улочки. Прощаюсь с городом.

Странное чувство, будто увозят меня… слишком далеко, слишком. Да так, что уже никогда… не попасть мне в эту, родную… реальность.

Цепляюсь взглядами за прошлое.

Цепляюсь — и тут же насильно отрывают меня, утаскивают.

Прощай, прощай Сумы.

Может, еще когда… свидимся.

Странное дело, но я до сих пор не могу понять однообразие внешней архитектуры и внутреннего строения домов. Советская архитектура почему-то похожа. Из города в город. Все панельные дома построены как-то одинаково. Они одного цвета, одного пространства, с одинаковыми балконами и одинаковыми проблемами. Нездоровая фантазия у тех, кто ее проектировал. Тяжело думать. Все трехкомнатные квартиры в них построенные одинаково. Хотя однообразием это не назовешь, потому что в каждой из них разные углы наклона стен, пола, потолка и других объектов материального мира этих трехкомнатных помещений, в которых живут люди.

Быстрее всего, это стоит назвать словом "закономерность". Хотя я даже не знаю…

"Ранок", Виталий Zet Мирошниченко.

А за окном пробегает целая жизнь. Чужая жизнь. Далекая, и одновременно, какая-то мне близкая.

Я мало выезжала за пределы своего города, но, сколько не довелось побывать… там, за гранями, за "стенами" родины — всегда поражалась однотипности строений домов, зданий. Нет вычурности, нет уникальности — четко по плану, согласно ГОСТу и утвержденных проектов.

Поражалась? Нет. Даже легкого удивления не было.