Синтия Хэррод-Иглз - Черный жемчуг

– Думаю, по возвращении домой вы сможете рассказать столько удивительного, что никто и не вспомнит, что вы не воевали, – заметил Ричард. Юноши с надеждой посмотрели на него.

– Не хотите ли вы сказать, что в слухах есть доля истины? – поинтересовался Криспиан.

– В зависимости от того, какие слухи вы имеете в виду.

– О том, что король может вернуться, – ответил Фрэнсис. – Генерал упоминал, что желает только восстановить свободный Парламент, но говорят, что он переписывается с королем уже несколько месяцев.

Ричард улыбнулся.

– Во всех слухах есть доля правды. Не вижу причин, чтобы с этим слухом было иначе, – добавил он, взглянув на Люси, и та еле заметно кивнула, – хотя сейчас я попрошу вас не распространяться об этом. – Юноши охотно согласились. – Да, генерал состоял в переписке с королем. Есть люди, которые считают, что для Англии самым лучшим выходом будет приезд короля Карла; несколько избранных персон тайно способствовали этому, и наши планы почти увенчались успехом.

– Неужели, сэр? – воскликнул Криспиан. – И вы были с ними? – он густо покраснел, чувствуя, как дерзко прозвучали его слова. Ричард только усмехнулся в ответ.

– Конечно. Вас это удивляет – еще бы, вам столько наговорили обо мне. Но я уже исправился, – он быстро взглянул на Люси, – и уверяю вас, теперь я Морлэнд до мозга костей, такой, какого вы только можете пожелать. И еще кое-кто...

В этот момент на лестнице послышались шаги, дверь внезапно отворилась, и на пороге показался привлекательный светловолосый человек в костюме для верховой езды. Его волосы были растрепаны, лицо разрумянилось от холодного воздуха и быстрой езды.

– Свершилось! – воскликнул он, едва успев войти. – Свободный Парламент будет созван в апреле, а «охвостье» распустилось.

– Свободный Парламент призовет короля на родину! – просияла Люси. – Слава Богу!

– Да, Гайд должен отправиться на переговоры с ним, но Монк уверен, что король и так согласится, – светловолосый мужчина бросил взгляд вежливого любопытства на двоих юношей, с усмешкой повернулся к Ричарду и продолжил: – «Охвостье» распустилось само собой, почти через двадцать лет после своих первых выборов. Клянусь Святой Девой, сегодня вечером будет устроен праздник.

– Несомненно, – подтвердил Ричард. – Кстати, Нед, это двое наших кузенов, которые прошли с Монком от самого Нортумберленда – Фрэнсис и Криспиан.

– Я слышал об этом, – кивнул светловолосый человек. – Господь оберегал вас.

Юноши вежливо поклонились, когда Ричард представил их.

– А это еще один член нашего секретного общества, который трудился ради возвращения короля и только что получил новости из Уайтхолла – мой брат Эдуард.

– Обрадованный и очень довольный самим собой, – добавила Люси, проницательно вглядываясь в лицо Эдуарда. – И он явно хочет сообщить нам еще что-то. Что же, Нед?

Эдуард ухмыльнулся.

– Мастер Гайд должен отправиться к королю в Нидерланды и обговорить все условия.

– Ты уже говорил нам – и что дальше? – нетерпеливо перебил Ричард.

Эдуард расплылся в блаженной улыбке.

– Меня выбрали сопровождать его.

Аннунсиата и Кит ехали по направлению к деревушке Твелвтриз – Кит на своей лошади, а Аннунсиата на белом муле, ибо ее старый пони, Нод, почил с миром в конюшне дома неделю назад. Стоял прохладный, ветреный весенний день; между больших, стремительно несущихся облаков проглядывало водянисто-голубое небо, бледные лучи солнца отбрасывали тени на тонкую, размытую зелень молодой травы. Овцы уже дали приплод, и вокруг слышалось жалобные крики ягнят, срывающиеся голоса молодняка и тревожное блеяние маток.

– Так что именно сказал вам Ральф? – уже не в первый раз спросила Аннунсиата.

– Я уже говорил, – ответил Кит. – Он только просил привезти вас на встречу с ним в Твелвтриз.

– Но зачем?

– Этого он не сказал.

– А вы не спросили, – насмешливо добавила Аннунсиата. Кит только улыбнулся. Казалось, он немного подрос и пополнел с тех пор, как уехал Эдуард, ибо Аннунсиата, скучая по своему излюбленному поклоннику, вернулась в общество верного давнего воздыхателя.

– Думаю, он хотел, чтобы это осталось в тайне, – примирительно проговорил Кит.

Аннунсиата кивнула. По ее мнению, тайной можно было считать и подарок, и розыгрыш, а ей одинаково нравилось и то, и другое. Она вздохнула и предалась мечтам. Может быть, он привез новую шляпку? Все вокруг только и говорили, что о новой моде; по воскресеньям в деревенской церкви мелькали два-три ярких платья. Кит завел себе новую шляпу, которую то и дело норовил сдуть ветер, и ему приходилось постоянно придерживать ее. Он опять отрастил волосы, подобно многим молодым людям.

– С длинными локонами вы мне нравитесь больше, – вслух произнесла Аннунсиата, и Кит с сомнением взглянул на нее, подозревая, что над ним насмехаются. Любезное отношение Аннунсиаты для Кита было еще непривычным. – Как хорошо было бы не видеть всех этих ужасных пуританских одежд и стриженых голов! Вы уверены, что новый Парламент вызовет короля в Англию?

– Конечно – в этом нет ни малейшего сомнения, – ответил Кит. Новый Парламент, первое заседание которого состоялось двадцатого апреля, был избран по прежним правилам. – Вы же знаете, что говорил Криспиан, – по дороге домой, в Кокетдейл, Криспиан заехал к Морлэндам; Фрэнсис остался в Лондоне в качестве адъютанта генерала Монка.

– О, Криспиан, – насмешливо отозвалась Аннунсиата. – Я не удивлюсь, если окажется, что он все перепутал.

– Вы не слишком высокого мнения о нем, – заметил Кит. – Хотел бы я знать, почему?

– Он некрасивый и грубый, – равнодушно ответила девушка. По правде говоря, больше всего Аннунсиату раздосадовало стремление Криспиана уделять слишком много внимания Кэти. – У него нет ни малейшего понятия о вежливости. Хорошо, что он вернулся на свою ферму – он никогда не научится вести себя так, как подобает знатным людям.

Кит подавил улыбку, зная, как быстро способна обидеться его кузина, но все же решился высказаться в защиту Криспиана.

– Понимаю, вы считаете, что он не должен был отдавать Кэти предпочтение перед вами, но Криспиан останавливался у ее отца, привез Кэти множество новостей, а времени, чтобы передать их, у Криспиана почти не было.

Аннунсиата помрачнела, и Кит быстро сменил тему:

– Хотел бы я оказаться в Лондоне в тот день, когда разогнали «охвостье»! Говорят, там на всех улицах жгли костры – должно быть, это замечательное зрелище. Вы хотите побывать в Лондоне?

– Конечно, – ответила Аннунсиата, думая, что когда-нибудь обязательно окажется там. Она не забыла предсказание Эдуарда. – Если король вернется в Англию, у нас опять будет новая мода! Как чудесно носить новые красивые платья! Начнутся балы, представления, концерты, и... и королю понадобится жена!

Кит усмехнулся.

– Неужели ваше честолюбие достигло таких высот, кузина? Вы хотите быть королевой Англии? Думаю, вы слышали сплетни о нашем отсутствующем короле.

Аннунсиата вспыхнула. О короле ходило множество сплетен, но большинство их было такими, какие не подобает слушать молодой благовоспитанной леди.

– Нет, не слышала. Я только подумала, что там, где есть королева, должны быть и ее придворные, поэтому будет сделано множество новых назначений.

– Назначений?

– Конечно – фрейлины придворных дам, самой королевы, – ответила Аннунсиата.

Кит погрустнел.

– Но если вы займете место при дворе, вам придется постоянно жить в Лондоне. Вероятно, вам не удастся часто приезжать домой.

– Вы же только что сами сказали, что хотите побывать в Лондоне, – заметила Аннунсиата.

– Вот именно – побывать, а не жить там, – ответил Кит. – Мне придется поехать туда сразу после возвращения короля, просить его вернуть мне мои земли. Но я совсем не хотел бы жить в Лондоне.

– А я хочу! – мечтательно протянула Аннунсиата. – Только представьте себе: королевский двор, богатые и знаменитые люди, знатные мужчины и прекрасные женщины! Великолепные публичные балы и интимные обеды...

– Когда я говорил о вашем визите в Лондон, – перебил ее мечтания Кит, – я думал, что вы поедете со мной.

– С вами?

– Да, как моя жена, – покраснев, добавил Кит.

Мгновение Аннунсиата изумленно смотрела на него, потом отвела глаза и вздохнула. Чувствуя подходящий момент, Кит продолжал:

– Аннунсиата, не кажется ли вам, что нам пора обвенчаться? Мы помолвлены с тех пор, как вы родились, а теперь вам уже пятнадцать лет – подходящий возраст для замужества. Конечно, мое состояние не так уж велико, но король обязательно вернет мои земли, как только вновь воссядет на престол, и тогда... я понимаю, я недостоин вас, но разве такой брак будет позорным? Вы знаете, что я люблю вас, никто не сможет любить сильнее...

– Если хотите поговорить об этом, поезжайте к моей матери, – уклончиво ответила Аннунсиата. Кит пожалел, что не может взять ее за руку, и решил все же довести разговор до конца. Чувствуя себя в невыгодном положении, он смотрел на девушку с высоты седла.

– Разумеется, но я хочу знать ваше мнение. Ваша матушка не будет противиться вашему желанию.

Аннунсиата не была уверена в этом: ей казалось, что мать склонна расстраивать планы своей дочери с тех пор, как она родилась. Во всяком случае, девушке не хотелось думать о замужестве, еще меньше – о замужестве с Китом. Аннунсиате нравился Кит, а с тех пор как уехал Эдуард, она обнаружила, что в компании Кита может быть довольно забавно. Правда, он не ухаживал за ней так неистово, не льстил ей так чудовищно, не дразнил ее так искусно, как Эдуард, однако был более интеллигентным и образованным, чем его дядя; разговоры с Китом радовали Аннунсиату, давая ей возможность поизощряться в остроумии.