— Жулик, — обвинила я его и поднялась.

Вечер мы провели с Грейс и Пи. Блейк все же недолго поработал, но я должна отдать ему должное. В этот день он занимался с Пи больше, чем я от него ожидала. Он даже помог нам украсить домашнюю пиццу. Так ее захотела назвать Пи. Так что в тот день мы украшали пиццу.

Я оставила Блейка провести какое-то время с его мамой и отправилась в душ. Теперь я переживала не только о Холдене, но и о том, что было между мной и Блейком. И о сексе. О, Боже. Секс. Я приняла душ, побрила ноги и сделала новую прическу. Я не могла сильно стараться и позволить ему узнать, что это все ради него, поэтому оделась попроще. Не баскетбольные шорты конечно, но простые короткие джинсовые шорты. Красная трикотажная кофта плотно обтягивала мою грудь, открывая взору размер С, а не настоящий В. Бирка на моем лифчике не соответствовала отражению.

Я слегка прыснула духами между грудей, так чтобы он не заметил, и слегка накрасилась, совсем чуть-чуть, чтобы Блейк не заметил. Но опять же, он заметил. Я все время ловила на себе его пристальные взгляды, пока мы ели и слушали невнятную болтовню Пи о нашем маленьком лесочке. Я так часто отводила от него глаза, что у меня голова закружилась. У меня было чувство, что это не хорошо, но это действительно было плохо. Ах да, и Блейк высказался о том, как приятно от меня пахло, больше для вида.

Слава Богу Грейс почитала Пи перед сном и уложила ее спать. Я была вся на нервах и не смогла бы прочитать даже книгу для дошкольников. Я убралась на кухне и ждала, пока Блейк примет душ и скажет мне, что пора. Мне не стоило принимать душ раньше. Я чувствовала запах пота каждый раз, как думала об этом.

— Она вырубилась. У нее был насыщенный день, — сказала Грейс, вытаскивая чистый противень для пиццы из сушилки.

— Я сама, — сказала я, пытаясь забрать его.

Грейс держала противень и посмотрела мне в глаза, тепло улыбаясь.

— Спасибо тебе. Я так рада, что ты здесь.

— Что? За что? Вам не за что меня благодарить.

— Нет, есть за что. Я так рада, что ты присутствуешь в жизни Пи. И я уже вижу изменения в Блейке с последнего раза, когда была здесь. Продолжай делать то, что делаешь. Я бы не смогла выбрать лучшего человека для моего сына и внучки.

— Нет, мы не... Блейк и я, правда, не... мы просто... Это просто бизнес. Я на него работаю.

— Ладно, продолжай убеждать себя в этом. Я собираюсь поваляться с хорошей книгой. Увидимся завтра утром до моего отъезда.

— Хорошо.

Глава двадцатая

Я подпрыгнула от звука пришедшего сообщения, от которого мой телефон переместился к краю кухонного островка.

Блейк: Поднимайся сюда, как только моя мама ляжет спать.

Я застыла на месте. Серьезно? СМСка? Я дошла до четвертой ступеньки и струсила в третий раз. Может мне стоит снова принять душ.

— Никакого прогресса, прошлый раз ты дошла до пятой, — сообщила мне Грейс, скрестив на груди руки.

Я застонала.

— Просто иди.

Я снова застонала и помчалась вверх по лестнице. Если бы я остановилась, то повернула бы обратно. То же самое случилось наверху лестницы. Я проверила Пи, и еще дважды попыталась развернуться обратно.

— Уходишь? — спросил Блейк, стоя в дверях, когда я развернулась в пятый раз, чтобы сбежать.

— Э-э, нет. Я просто. Ничего.

Блейк отступил в сторону, и я вошла в его комнату, затаив дыхание. Неуютная тишина была почти болезненной. Блейк был в джинсах, без рубашки, без ботинок, и от него пахло восхитительно. У него была накаченная грудь с небольшим количеством волос. На животе не было кубиков, но без сомнения пресс рельефно выделялся, что было намного сексуальнее, чем новомодные шесть кубиков.

— Что ты хочешь, чтобы я сделала? — не очень любезно спросила я, разрывая громкую тишину.

Блейк рассмеялся и ухватился за молнию на своих джинсах.

— Что если ты для начала встанешь на колени?

— Ты имеешь в виду, засунуть твой пенис ко мне в рот? — ну, вообще-то я не этого ожидала. Я не знаю, почему. Я читала в журналах, что многим мужчинам нравится минет.

— Мы не обсуждаем минет. Большинство моих подружек просто встают на колени и делают это. Их не нужно направлять.

— Я не большинство твоих подружек. Я даже не одна из твоих девушек. Ты согласился, что некоторые вещи я буду делать, когда буду к этому готова. Это мой второй раз.

— Все хорошо, Макайла. Я не ожидал, что ты будешь это делать. Ни секунды. Мы вернемся к этому позже, когда ты будешь более комфортно чувствовать себя со своим телом, — предложил Блейк, освободив меня от необходимости делать это. Более комфортно с моим телом? Что, блин, это должно было значить? Хорошо, что он просто испытывал меня. Я не собиралась этого делать. Я повернула голову, и он поцеловал меня в шею, сократив дистанцию между нами.

Его эрекция давила на мой живот, в то время как его руки блуждали под моей кофтой.

— Мы не целуемся, — запротестовала я, когда Блейк потянул меня за волосы, чтобы я посмотрела на него.

— Почему?

— Потому что таков наш договор. У тебя свои правила, у меня свои.

— Что я могу сделать, чтобы переиграть это? Я уберу все, что ты захочешь. Мы поторгуемся.

— Нет. Почему ты хочешь поцеловать меня? Я не хочу, чтобы это было интимным. Почему ты не можешь уже просто сделать это? — я почувствовала, как Блейк вздохнул, когда его губы вернулись к моей шее, и он сдался. Моя кофта была в его руках, а его губы — в ложбинке между моих грудей. Я закусила губу, когда он провел тыльной стороной пальцев по моей талии вниз к ширинке моих шорт.

Блейк не сдерживал стонов. Он был очень шумным. Как только он почувствовал, какой мокрой я была, его дыхание стало заметно громче. Я почувствовала слабость во всем теле, но не так, словно собиралась упасть в обморок, а как будто собиралась воспарить. Я отвечала на чувства, которые смущали меня. Мне хотелось этого, как наркотика, которым я никак не могла насытится, но здравомыслящая часть моего мозга кричала мне не иметь дела с наркотиками с большим восклицательным знаком.

Избегать удовольствия было тяжело. Очень тяжело. Блейк творил чудеса своими пальцами, и я почти поддавалась раз за разом. Почти. Как бы сильно он не давил пальцами на мой пульсирующий клитор, сколько бы ни погружал пальцы в мою влажную киску, этого не произошло. Наконец Блейк сдался и потянул меня к кровати. Я осталась стоять в лифчике, когда он стянул мои шорты до щиколоток, и я вышла из них. Я увидела твердость Блейка, выпирающую с правой стороны его джинсов, прежде чем он спустил их на бедра, обнажая более чем готовую эрекцию.

— Подойди сюда и оседлай меня, — прохрипел он, откидываясь назад на локтях.

— Нет, я не могу этого сделать.

— Можешь. Иди сюда.

— Блейк. Просто сделай это также, как сделал в прошлый раз.

— Я заключу с тобой сделку. Я принесу Пи завтра подарок, что-нибудь особенное, и буду дома вечером, чтобы почитать ей сказку на ночь, если ты подойдешь ко мне и позволишь себя трахнуть.

Боже. Почему, блин, эти слова только что еще больше возбудили меня? Мать честная, это было сексуально. И почему я просто не могу это сделать? Почему я не могу сделать так, как писалось в Космо, откинуть голову назад и кричать от удовольствия, скользя вверх-вниз по его члену? Я смотрела, как Блейк раскатал презерватив вниз по своему жезлу, зная, что это произойдет.

— Подойди сюда, — приказал он, спокойно потянув меня, чтобы я села на него сверху, обхватив ногами его талию. Я закрыла лицо руками и перенесла свой вес на колени. О, Боже мой. Как стыдно. Он схватил мои запястья своими сильными руками и отвел мои руки от лица.

— Я ненавижу тебя, — призналась я, наблюдая, как его взгляд скользнул по моему телу, пока он стягивал лямки моего лифчика с плеч.

— Сядь, — прошептал он моему освобожденному соску. Горячий озноб пробежал вниз по моему позвоночнику.

Я опять попыталась закрыть лицо руками, когда почувствовала, как его рука скользнула между нами. Но он не позволил мне. Я не знала, куда смотреть. Если бы я смотрела прямо перед собой, то видела бы в отражении стекла, как он гладит себя подо мной. Если бы смотрела вниз, то вынуждена была бы смотреть ему прямо в глаза. Что, черт возьми, я должна была делать?

Блейк приподнял бедра и дотронулся своим членом до моей трепещущей киски. Держа одну руку на моем бедре, он притянул меня к себе, и я почувствовала, как головка его члена проникает в меня.

— Садись, — прошептал он снова, притягивая мои бедра к себе. Медленно я опустилась на его член, ощущая каждый сантиметр, скользящий в меня все глубже и глубже. Я не знала стоит ли смущаться от того, что на этот раз ему не понадобилась смазка, или нет. Он легко скользнул в меня и, поджав губы и зашипев, придержал меня. Если бы он не держал меня за бедра и не направлял мои движения, уверена, я бы просто сидела на нем.

— А-а-ах, Макайла, — простонал Блейк, вернувшись в сидячее положение. Его руки продолжали раскачивать меня, пока он дразнил и мучил меня своим языком везде, где мог дотянуться. За исключением моих губ. Я все еще отворачивалась от поцелуев. Это было достаточно плохо. Каждый раз, ловя себя на том, что двигаюсь без его помощи, я ругала себя. Эротические образы, отражавшиеся в стекле, тоже заставляли меня корить себя. Я старалась не выражать никаких эмоций, не показывать никакого удовольствия, я боролась с желанием расслабиться, отпустить все мысли и уткнуться сосками в его губы. Мысленно я говорила ему не останавливаться, но черта с два я произнесла бы это в слух.