- Ладно, - Лена так и не выпустила руку молчащего Алексея. - Я-то что? Я не собираюсь лишать свою подругу счастья. Но если ты, - она в упор посмотрела на Тараса, - нас обманешь, или расстроишь ее…, - Лена взмахнула рукой, - они ведь все это тебе припомнят, - ее улыбка почему-то показалась ему кровожадной. Правда, только на миг. А затем опять стала такой же милой, как и всегда, сколько он знал подругу Нади.

- Я ее не обижу, ни за что на свете, - усмехнувшись, честно поклялся Тарас, отчего-то радуясь тому, что эти люди, этот близкий круг Нади его признал, несмотря ни на что.


Надя села в кровати, с трудом сумев оторвать голову от подушки.

Комната слабо покачивалась у нее перед глазами, никак не желая стабилизироваться. И руки, упертые в матрас, дрожали, подламывались от слабости, которая пропитала каждую мышцу.

Она вздохнула и подняла одну ладонь, чтобы отбросить назад слипшиеся пряди волос. И закусила губу, задумавшись над тем, сумеет ли самостоятельно добраться до ванной. Путь казался настолько длинным, что даже мысленное его преодоление ужасало.

С губ снова сорвался тяжелый вздох. Но, по крайней мере, он не перерос тут же в кашель. Хотя в груди еще ощущалась болезненность и… слабость. Надя не знала, как иначе это ощущение описать.

Взгляд зацепился за одеяло, расстеленное на полу, и подушку - она против воли улыбнулась.

Вот и понимала, что следует вести себя иначе, а сердце дрогнуло.

Надя вспомнила, как проснулась несколько суток назад, и удивленно заметила, что Тарас сидит на полу, оперевшись спиной о тумбочку и дремлет. Однако стоило ей пошевелиться, как он тут же подхватился, внимательно посмотрев на нее.

- Ты почему на полу? - удивленно прохрипела она. В конце концов, в ее квартире имелось достаточно более удобных мест, чтобы спать. Да диван в зале, хотя бы.

- Ты запретила мне садиться на твою кровать, - слабо усмехнулся Тарас, и зевнул.

Надя нахмурилась. Она ничего подобного вспомнить не могла. Может у нее снова температура поднималась?

- А на полу почему? - опять спросила Надя, пусть каждое слово и заставляло грудь сжиматься от подступающего кашля. - Есть же диван…, - она не справилась, и все-таки закашлялась.

Тарас тут же поднялся и оказался возле нее.

- Какой смысл мне быть на диване, если я не смогу тогда помогать тебе? - словно само собой разумеющееся спросил он, передернув плечами, и протянул затихшей Наде како-то сироп в небольшом стаканчике. - Пей, ваш Игорь сказал, что это поможет тебе свободней дышать, - он приставил стаканчик к ее пересохшим губам.

Надя послушно выпила, подозревая, что даже если бы решила отказаться - Тарас влил бы в нее это лекарство. Было что-то такое в его ореховых глазах.

- Но когда я сплю, зачем тебе-то сидеть тут, на полу? - с недоумением слабо покачала она головой, все еще не решив, как ей к нему относиться после всего.

Тарс усмехнулся уголками губ.

- А вдруг ты проснешься, и тебе станет скучно? - предположил он.


Сейчас Надя хихикнула, вспомнив, что скептично посмотрела на него после этого ответа. И даже немного ехидно, несмотря на осипший голос, поинтересовалась, как же именно он ее развлекать в таком случае собрался? Сказку, что ли, на ночь рассказывать будет?

А этот нахал, совершенно серьезно, пусть и с лукавыми искрами во взгляде, тут же уточнил - какую именно сказку она хочет послушать?

И сразу добавил, что кроме смутных воспоминаний о "Колобке", знает только " Царевну-лягушку"… отдельными эпизодами и в собственной интерпретации. Но с радостью ей перескажет.

Надя не сумела удержаться - расхохоталась. Вот как на него злиться, спрашивается?

Но тут же расплатилась за веселье очередным приступом кашля. А Тарас, прижавшись своим лбом к ее виску, поглаживал щеки Нади, шепча какую-ту чепуху, но ей становилось легче. Может и глупо, но так было.

И в конце концов, она постепенно вновь провалилась в сон, под его нежный шепот, убеждающий ее, что совсем скоро Надя поправится.


Потом она помнила, как несколько раз заходил Игорь, как приезжала проведывать ее Лена, привезя с собой рисунок Лешки, который сейчас красовался на тумбочки. Кажется, звонила Ната, если ей не приснился их разговор. Но во всей этой суете наведывавшихся друзей - одно оставалось неизменным - Тарас все время был рядом с ней. Пятый день подряд.

Вероятно, несмотря ни на что, Надя для него что-то, да значила. Из-за простого чувства вины перед несущественной любовницей столько времени ей посвящать ни один мужчина не будет.

Сейчас в комнате никого не было кроме Нади, но она знала, что он рядом, в ее квартире - слышала, как кто-то ходит и чем-то гремит на кухне. Наверное потому и проснулась.

Осторожно оперевшись на спинку кровати, Надя неуверенно опустила дрожащие ноги на пол, и медленно встала с матраса. Опираясь о стены, она постаралась преодолеть такое огромное расстояние до двери. И на минуту задержалась у зеркала.

Видимо Надежда действительно выздоравливала, если вдруг забеспокоилась о своем внешнем виде, и честно говоря, увиденное ее не обрадовало. Она решила, что в самое ближайшее время, несмотря на любые возражения, которые могут придумать Тарас или ее кум - примет ванну. В конце концов, температуры у нее уже второй день не было совсем. А знать, что выглядит вот так, как какая-то… замаршка - Надя просто не могла.

Ей тут же захотелось схватиться за расческу, но она одернула себя, решив, что от этого будет смотреться еще хуже. Волосы и так не выглядели чистыми, а если их еще и прилизать…

Скривившись, она решила для начала хотя бы умыться. И продолжила свой путь в ванную комнату, впервые, пожалуй, оценив, насколько нуждалась все эти дни в помощи Тараса.

За все время ее болезни - он ни разу не позволил бродить Наде по квартире без его помощи. Независимо от причины.

И несмотря на то, что Надя иногда злилась, пыталась его оттолкнуть, Тарас терпеливо терпел ее выходки.

Сейчас, эта помощь тоже не помешала бы, не могла не признать она. Но позвать его - гордость не позволяла, а сам Тарс, наверное уверенный, что Надежда еще спит, продолжал чем-то шуметь на кухне, и Надя упорно старалась самостоятельно добраться до цели.

Правда, совершенно забыла об этом, когда проходя мимо двери в кухню, ощутила, как сводит от голода желудок. В этот момент ее обоняния коснулся слишком соблазнительны запах.

Удивившись, она повернул туда и пораженно уставилась на Тараса, который на ее кухне, на ее собственной плите жарил… сырники.

Горка золотистых лепешек уже лежала одной из тарелок, а он как раз заканчивал выкладывать тесто на раскаленную, шипящую маслом сковороду.

Надя оперлась о стену.

Нет, она вроде бы знала, что он умеет готовить. Тарас пару раз вызывался заменить ее, когда Наде было лень заниматься ужином. Но гордость и опасения о результате данных экспериментов всегда заставляли Надю отказываться. Все, что она разрешала Тарсу - помогать ей в подсобных работах.

Однако сейчас, наблюдая за его уверенными и достаточно ловкими действиями, оценив порядок, который указывал, что он точно знал, что и для чего делал. А так же, заметив несколько кастрюль, в которых что-то размеренно кипело и булькало, Надя поняла, что все предыдущие дни питалась совсем не Лениной стряпней, как считала, а тем, что готовил Тарас.

- Похоже, мне не стоило отказываться от твоих предложений приготовить ужин раньше, - негромко констатировала она, стащив с тарелки один сырник, и тут же принялась его жевать.

Тарас моментально обернулся.

- Ты зачем встала? - требовательно спросил он, уже подскочив к ней.

- Сам догадайся, - Надя быстро засунула остатки лепешки в рот, пока он не успел ту забрать и по-детски скривила Тарасу насмешливую рожицу.

Он не смог сдержать улыбку.

- Сначала бы бульон поела, - все равно пожурил ее Тарас, совсем как мама в детстве, заставив уже Надю улыбаться. Почему то, несмотря на все, что она теперь знала, на душе стало тепло и светло от его присутствия рядом. - Давай, я тебе помогу дойти, - предложил он, отложив на стол полотенце, которое держал в руках. И попытался ее обнять, чтобы дать опору.

- Справлюсь, - покачала Надя головой. - Тебе за сырниками и бульоном следить надо, - она указала на плиту, где готовилось одновременно три блюда. - А я умоюсь и приду, будешь кормить меня своим бульоном, - с покровительственным позволением проговорила Надя, для уверенности, все же, продолжая держаться за стену. И делала вид, что не замечает его попыток не рассмеяться. - Заодно расскажешь, когда успел научиться так готовить, - лукаво заметила Надя и повернулась в сторону двери. - Да и вообще, поговорим,- со вздохом добавила она. - Давно пора.

И не оборачиваясь, чтобы проверить его реакцию, медленно, но уперто пошла в ванную, только кивнув на его тихое "хорошо".


Денис несколько рассеянно осматривал ряды пахучих лилий и роз, пытаясь решить, что лучше купить Наде.

Сестра, в который раз, задала ему задачу.

Нет, Дэн не был против проведать подругу и передать ей букет от Наты, которую Слава, при всем рациональном понимании "незаразности" пневмонии в жизни не отпустил бы в гости к Надежде. Да Денис и сам собирался наведаться, так или иначе. Все-таки, как и остальные - он считал себя ответственным за судьбу подруги, которую знал еще со школьных лет, когда та являлась одноклассницей Наты. Но честно - выбирать цветы всегда было для Дениса проблемой.

Обычно его спасало то, что кроме родных - ему никому не приходилось те дарить.

А женщины в его семье имели четко определенные вкусы, что значительно облегчало Денису жизнь. Но сейчас Наташа, с небывалой настойчивостью потребовавшая, чтобы он непременно отвез Наде букет - категорически отказалась "вспоминать", какие именно цветы ее подруга любит.

Денис не мог поверить, что его сестра забыла такую деталь о девушке, с которой дружила с восьми лет. Но не упрекать же беременную женщину провалами в памяти?