Милорд грозно нахмурился.
— Гм… Думаю, в один прекрасный день мне придется выставить Трейси небольшой счетец.
Майлз промолчал.
— Но как, однако, Дик умудряется, не трогая моих денег?
— Понятия не имею, — сам тон О’Хары, казалось, говорил о том, что он не только не знает, но и знать не желает.
— Остается надеяться, что сам он не в долгах, — заметил Карстерс. — Однако, похоже, он крепко влип. Нет, надо все же уговорить его принять мою долю, — он нахмурился и забарабанил пальцами по столу.
Тут О’Хара не выдержал.
— Как это на тебя похоже! Да оставь ты его в покое, ради всего святого, и не морочь себе голову из-за этого жалкого негодяя, который причинил тебе…
— Я запрещаю так говорить о Дике, Майлз! Ты не понимаешь…
— Очень хорошо все понимаю. Строишь из себя примерного христианина. Довольно этой комедии! Я знаю, что это Дик скоморошничал за картами. И с твоей стороны совершенно противоестественно настаивать, чтобы он взял деньги после того, как именно он обесчестил тебя, и все такое!
Карстерс невозмутимо потягивал вино, ожидая, когда Майлз остынет, что в конце концов и произошло. Потом он начал смеяться.
— Ах, Майлз, ну позволь же мне идти своей дорогой! Понимаю, я для тебя нешуточное испытание, — тут он вдруг посерьезнел. — И все же не хотелось бы, чтоб ты плохо думал о Дике. Ты ведь достаточно знаешь его, чтобы понять, почему все так случилось. Ты знаешь, как экстравагантен он сам, как любил сорить деньгами и вечно сидел в долгах. Так неужели нельзя простить ему эту маленькую слабость?
— Простить можно. Но я никогда не смогу простить эту его… подлость по отношению к тебе.
— Но О’Хара, он был влюблен в Лавинию…
— Ты тоже.
— Не так серьезно. О, это было не более, чем юношеское увлечение, а у него все очень серьезно.
О’Хара промолчал, губы его сложились в жесткую линию.
— Представь себя на его месте, — продолжал настаивать Джек. — Если бы ты…
— Нет уж, увольте! — О’Хара злобно рассмеялся. — Нет, Джек, тут мы никогда не придем к согласию, так что лучше оставить эту тему. Однако по-прежнему считаю, что тебе не стоит так уж о нем беспокоиться. Не думаю, чтоб он был в долгах.
— Может, он выиграл на скачках и его…
Майлз мрачно улыбнулся.
— Дик очень изменился, Джек. Он больше не держит скаковых лошадей, не играет в карты, разве что ради приличия, за компанию.
— Дик не играет? Тогда чем же он занимается?
— Именьем и еще вывозит жену в свет. Когда он в городе… Кстати, останавливаются они в твоем лондонском доме, — с горечью добавил он.
— Ну и что с того? Дом все равно пустует. Однако я просто не в силах вообразить Дика, превратившегося едва ли не в святошу.
— А что еще ему остается делать после того зла, что он причинил тебе?
Милорд проигнорировал эту ремарку. Насмешливая улыбка играла у него на губах.
— Господи, Майлз, ну до чего все это забавно! Как же меняются люди! Я, прежде такой образцовый, погрузился в пучины распутства: играю в азартные игры, граблю на дорогах. Дик — едва ли не святой. Ведет богобоязненный праведный образ жизни… и его грабят родственнички жены. Нет, знаешь, все же я ему не завидую!
— По крайней мере, ты получаешь куда больше радости от жизни, — усмехаясь, заметил О’Хара. — К тому же и совесть тебя не мучает, как его.
Лицо Карстерса превратилось в непроницаемую маску. Затем он приложил салфетку к губам и улыбнулся.
— Да, согласен с тобой в том, что касается радостей жизни, но насчет совести… Думаю, здесь все обстоит не так просто.
О’Хара искоса взглянул на друга. Тот сидел в кресле боком, перекинув руку через спинку.
— Не обидишься, если спрошу тебя кое о чем?
— Разумеется, нет.
— Ты… снова намерен заняться грабежами?
— Нет.
— Тогда чем же?
Милорд рассмеялся, лицо его просветлело.
— Сказать по правде, Майлз, я еще не решил. Решает судьба… не я.
Глава 16
Мистер Беттисон никак не мог понять, что же последнее время творится с Дианой. Прежде такая жизнерадостная и полная обаяния, она стала вялой, апатичной, даже чопорной. Она едва слушала самые лучшие его истории и даже забыла пару раз посмеяться двум его совершенно неотразимым шуткам. Затем он с неприятным замиранием сердца заметил, что и поглядывает она на него как-то косо, словно вовсе не рада его присутствию в Хортон-хаус и ухаживаниям. Но мистер Беттисон был слишком отъявленным эгоистом, чтоб поверить в подобное, а потому отмел все эти невероятные предположения, решив, что холодность эта объясняется скромностью, приличествующей каждой порядочной девушке. И он продолжал навещать ее, пока визиты не участились настолько, что едва ли выдавался день, когда мистер Беттисон не возникал возле дома, важно вышагивая по лужайке и на ходу осведомляясь, где же мисс Болей. Мистер Болей, в глубине души надеявшийся обрести в лице мистера Беттисона зятя, не разрешал дамам уклоняться от этих визитов и даже советовал мисс Бетти, поприветствовав гостя, тут же удалиться, чтобы молодые люди могли побыть наедине. Так что Диана была буквально вынуждена принимать сквайра и выслушивать его бесконечные монологи. Она постоянно осаживала его в надежде не допустить неминуемого предложения, но то ли делала это недостаточно жестко, то ли шкура у мистера Беттисона оказалась слишком толстой, чтоб колкости девушки могли его пронять. Как бы там ни было, но не прошло и двух недель со времени отъезда милорда, как сквайр попросил ее руки. Ему было отказано твердо и бесповоротно, однако, приняв сей ответ за девичье кокетство, он стал еще настойчивее и даже игривее и продолжил ухаживания со столь самоуверенным видом, что мисс Ди не выдержала.
— Сэр, — воскликнула она, — похоже, вы неверно истолковали мое отношение к вам!
Мистер Беттисон онемел от изумления. Ему и в голову не приходило, что Диана может отказать. Он просто ушам своим не верил, заслышав эти жесткие нотки в ее голосе, и сидел, разинув рот.
— Я вынуждена просить, — продолжала Диана, — вынуждена просить, чтоб вы прекратили свои столь участившиеся визиты. И пожалуйста, не считайте меня злой… или… словом, все эти ваши преследования… не могу подобрать иного слова… утомляют. И, вы уж извините… просто претят. Признаться, я удивлена, что вы сами не замечаете, насколько мне противны!
— Противен? — воскликнул мистер Беттисон, после двух-трех попыток наконец обретший дар речи. — Вы отдаете себе отчет, в том, что говорите, мисс Диана? Это что же… означает, что вы не выйдете за меня замуж?
Она кивнула.
— Да, мистер Беттисон. Не выйду.
— И это мое отношение вам неприятно? Да-а, мисс Болей… Ничего себе!
Диана немного смягчилась.
— Мне очень жаль, что вы неверно истолковали…
— Неверно истолковал, мадам?! — рявкнул сквайр, окончательно выходя из себя. — И вы осмеливаетесь заявлять, что не поощряли мои визиты?
— Ничуть не поощряла!
— О, я все понимаю! И нечего вилять! Вы относились ко мне совершенно иначе, пока не возник этот тип!
— Мистер Беттисон, я, ей-Богу, теряюсь… Но я просила бы немедленно покинуть эту комнату прежде, чем вы успеете сказать то, о чем будете потом сожалеть.
Он не обратил внимания на эти ее слова.
— Вы совершенно ослеплены этим разряженным хлыщом… этим жалким Карром, который, как я слышал, весьма темная личность и…
Диана вскочила и, подойдя к шнурку колокольчика, дернула его с такой силой, что звон разнесся по всему дому.
Она стояла совершенно неподвижно, само воплощение упрека и презрения, стройная, прекрасная и гневная, с плотно сжатыми губами и высоко поднятой головой. Мистер Беттисон умолк и, не сводя с нее глаз, отер со лба пот.
В дверях появился испуганный Томас.
— Вы звонили, мадам?
— Проводите мистера Беттисона, — последовал надменный ответ.
Сквайр робко поднялся.
— Наверное, я должен извиниться… Наговорил лишнего. Надеюсь, вы не приняли мои слова…
— Постараюсь забыть ваши оскорбления, сэр, — ответила она. — Откройте же дверь, Томас!
Мистер Беттисон вышел — надо сказать, что в его походке заметно поубавилось самоуверенности.
Наверное, целую минуту после того, как за ним захлопнулась тяжелая входная дверь, Диана стояла, словно окаменев, затем вдруг щеки ее вспыхнули, она выбежала из комнаты и, взлетев по лестнице, ворвалась к себе в спальню, где и дала волю чувствам — громко разрыдалась. Это целиком захватившее ее занятие прервал стук в дверь и голос мисс Бетти, желавшей знать, у себя племянница или нет.
Диана вздрогнула и начала торопливо приглаживать свои растрепавшиеся волосы.
— Входите! — откликнулась она, изо всех сил стараясь придать голосу веселость. Мало того, она даже начала напевать.
Вошла тетушка.
— Зашла взглянуть, не у тебя ли мое вышивание. Нигде не могу найти и мне кажется, ты уносила его из сада сегодня утром.
— Да, о, да… конечно… извините! Кажется, оно там, в кресле, — отворачиваясь, ответила Диана.
Мисс Бетти окинула племянницу испытующим взглядом и уселась на софу с видом человека, намеренного просидеть долго.
— Что случилось, радость моя? — осведомилась она.
Диана притворилась, что роется в комоде.
— Ничего, тетушка. Куда все же оно запропастилось?..
— Не знаю. Я не за этим пришла, — ответила мисс Бетти.
— Но со мной все в порядке, уверяю! — чтоб доказать справедливость этого утверждения, Диана даже выдавила смешок. Впрочем, удался он ей плохо и скорее походил на рыдание.
"Черная моль" отзывы
Отзывы читателей о книге "Черная моль". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Черная моль" друзьям в соцсетях.