– А если она окажется женщиной-вамп?! – Алла схватилась за голову.

– Кто она? – переспросила Татьяна.

– Мать Емельянова! Моя будущая свекровь.

– Тебе повезет только в том случае, если рядом с ней окажется мужчина, который ее обожает и собирается обожать в ближайшем будущем. Короче говоря, если у женщины-вамп есть свой идолопоклонник, они становятся менее агрессивными. Хотя в любом случае для роковых женщин они не представляют серьезной опасности. Но ты же говорила, что Емельянов – сирота?

– Была же у него когда-то мать, – философски заметила Алла, поднимаясь. – Нужно будет поговорить с ним на эту тему.

– Не буди спящую собаку раньше времени, – посоветовала подруга.

– Думаешь? Яблок у тебя больше нет?


Утром они приезжали в офис вместе, обязательно немного опаздывали, чтобы побыть в лифте одним и лишний раз поцеловаться. Алла понимала, что ведет себя как глупая девчонка, но ничего поделать с этим не могла. Емельянов совсем потерял от нее голову и бросил Эмму, во всяком случае, та так и не появлялась по утрам в «Меченосце». Алла подозревала, что долго так продолжаться не может, ненависть Эммы вот-вот прорвет плотину их тихого безмятежного счастья. Конечно, сначала она уволит Емельянова, потом выкинет на улицу Аллу. Остаться без работы в сорок лет – удовольствие не из приятных. Алла тайком от шефа принялась изучать предлагаемые вакансии в других фирмах, занимающихся подобным бизнесом. Ничего, диспетчеры и приемщицы заказов требовались везде. Зарплата, правда, не ахти какая, но устроиться она сможет.

Пусть дом они в ближайшем будущем не достроят, но Антон звонил и сказал, что коробку подвели под крышу, а это уже большое дело. Можно считать, что дом у них уже есть. Алла устроится на работу и прокормит всех: и детей, и Емельянова. Его-то диспетчером вряд ли возьмут, ему найти приличную работу будет гораздо тяжелее. Бедный Максим, как он ради нее страдает! Нет, пострадает, если Эмма его уволит, а она пока молчит. В «Меченосце» ничего не меняется, все катится по отлаженному пути. Обычно если начальника собираются увольнять, среди сотрудников ползут разные слухи и сплетни, не лишенные основания. Татьяна ей ничего такого не нашептала, да и Машка Галкина сразу бы прибежала с этой новостью.

Емельянов прошел в кабинет мимо задумавшейся Аллы, посылая ей на ходу воздушный поцелуй. Она еле-еле успела ему ответить, как зазвонил телефон. Нехорошее предчувствие появилось сразу, как на аппарате высветился домашний номер Эммы. Сейчас она ей наговорит всяких гадостей, припугнет, снова подошлет наемного убийцу. Пусть только попробует, Алла после того вечера никогда больше не возвращается одна. Они ходят вместе с Емельяновым. Теперь они вместе…

– Емельянова! – властно потребовал голос хозяйки.

– Так точно! – отрапортовала Алла, как-никак она отныне роковая женщина, от которых мужчины не уходят. В трубке что-то стукнуло. Алла от души пожелала, чтобы это Эмма свалилась под стол. Но когда трубку взял Максим, оказалось, что с той все в порядке.

– С тобой все в порядке? – поинтересовался он. – Хорошо, я рад. Черное платье от Диора? Нет, я не забирал его из химчистки. Нет, я не смогу за ним заехать. Квитанция лежит под телефоном, забери сама, пожалуйста. Юбилей матери профессора Смоленского? Я тебя поздравляю…

Алла хлопнула себя по лбу. Она совершенно забыла про юбилей! Нужно будет пригласить на него Емельянова, съездить купить подарок, столько дел, а она сидит и разбирается с роковыми вампами! Стоп. А что это, собственно, говорила Эмма про юбилей?! Алла подосадовала на то, что ей не все удалось подслушать из такого важного разговора. Хотя ничего страшного в этой беседе двух «бывших» вроде бы и не было. Она гонит его забирать из химчистки свое платье, якобы просто для того, чтобы ей помочь, а на самом деле заманить его в свой дом, чтобы предстать неглиже – платье-то в химчистке. А он сопротивляется, как может. Ведь может же! Алла улыбнулась. Ничего Эмме не поможет, какие бы козни она ни строила. Судя по всему, профессор Смоленский пригласил ее на юбилей. Что ж, это его право. Пусть приезжает с ней. Алла приедет с Максимом. Ей нечего бояться, она – роковая женщина. Конечно, это значит, что она должна вести себя соответственным образом. Но если эта змея вновь изобразит сердечный приступ, то и Алла покажет ей свое театральное мастерство! Она вздохнула. Придется изобразить падучую, другого выхода не остается. Конечно, это будет несколько искусственно, Татьяна наверняка не одобрит. Но ее в деревне не будет. Зато там будет Аленка, которая поможет матери достойно сыграть роль. Ах, как было бы хорошо, если бы ничего изображать не пришлось.

– Максим, – Алла зашла к нему в кабинет и села напротив, – совсем забыла тебе сказать, нас с тобой пригласили на юбилей. Помнишь, я говорила о Людмиле Александровне? Я обещала приехать с тобой.

– Раз обещала, – улыбнулся Емельянов, – значит, обязательно поедем.

Алла задумалась, он так быстро согласился.

– Это мать профессора Смоленского, – напомнила она ему.

– Отлично, – он встал и подошел к ней, – поехали за подарком!

Алла опешила, безусловно, она рассчитывала на положительный ответ, но по его лицу должна была бы пробежать хотя бы тень сомнения, – ведь там будет Эмма, с которой, как предполагала Алла, он не горел желанием встречаться. А получилось совсем наоборот. Емельянову было все равно, что туда приедет его «бывшая». Неужели у роковых женщин такая власть над мужчинами? Или они с Эммой надумали помириться?! Максим нежно поцеловал ее в губы. Такого не может быть просто потому, что не может быть никогда.

– Поехали, – прошептала она и обняла его за шею.


Людмила Александровна встречала гостей при полном параде. Строгое черное вечернее платье под самое горлышко с редкими кружевами никак не вписывалось в простую деревенскую обстановку с дачной соломенной мебелью и деревянными интерьерами. Она благосклонно выслушивала поздравления прибывших гостей и позволяла мужчинам целовать ей руку. Смоленский немного задержался, он заезжал за Эммой, а та не привыкла являться на мероприятия вовремя. Но Людмила Александровна простила сыну эту небольшую оплошность и с улыбкой на лице встретила его новую знакомую. Женщины обменялись заинтересованными взглядами и приветствиями, когда Павел Павлович их познакомил. Ни одна из них не выдала особых эмоций по поводу другой. Как только Смоленский и Эмма вошли в дом, к Людмиле Александровне подскочила Алла, приехавшая пораньше.

– Ну и как?! – Она не смогла сдержать любопытство.

– Никак, – пожала плечами старая женщина, – ему с ней жить.

– Вы думаете, у них все так серьезно?! – обомлела Алла.

– Если бы у них не было серьезно, Аллочка, – ответила та, – он бы не привез ее со мной знакомить.

– Действительно? Надо же, какие странные мужчины. Я вот требовала от Аленки, чтобы она знакомила меня со всеми своими мальчишками.

– И что Аленка?

– Игнорировала. Но с Антоном познакомила заранее.

– То-то, – произнесла Людмила Александровна и обратила внимание Аллы на очередной подъехавший автомобиль. Из машины выходил Емельянов, он торжественно нес подарок, который они с Аллой купили накануне. Большой русский самовар, расписанный яркими жостовскими красками. Алла испугалась, что подарок не понравится старой даме, но та настолько искренне ему обрадовалась, что сомнений не осталось. Емельянов оказался последним из гостей. Он поцеловал руку Людмилы Александровны, Алле достался поцелуй в лоб, отчего та поначалу скуксилась. Затем все прошли к накрытому столу, расположенному в саду.

Гости расселись довольно быстро, аппетитные блюда, в приготовлении которых приняли непосредственное и активное участие Алла, Аленка и Антон, последний в большей степени, манили буйством зелени и вкусными запахами. Людмила Александровна дала отмашку открывать бутылки с горячительными напитками и только после этого заметила, что сына с его новой пассией еще нет за столом.

– Аленка, – попросила она, – сбегай в дом, позови Пал Палыча, гости ждут.

Та кивнула и понеслась исполнять поручение.

Смоленский собирался поцеловать Эмму в тот момент, когда Аленка резко распахнула межкомнатную дверь. Та ударила его в спину, он согнулся от неожиданного толчка, не удержал равновесия и рухнул на Эмму. Она, соответственно, свалилась на стоявший позади нее диван.

– Ой, – растерялась девушка, перед которой открылась двусмысленная картина: на диване валялась Эмма, а на ней барахтался профессор, – я не думала, что вы здесь чем-то таким занимаетесь.

– Хрусталева! – взвыл от негодования Смоленский. – Ничем таким мы не занимались! Ворвалась, как ураган, и нас уронила. С таким энтузиазмом лучше бы экономическую теорию учила.

– Хрусталева?! – Эмма прищурила красивые холодные глаза. – Вот, значит, и познакомились. – Она села на диване, демонстративно положив ногу на ногу, рядом с ней с видом застуканного на месте преступления воришки устроился профессор. – Вот ты какая, дочь Хрусталевой, – и принялась ее бесцеремонно разглядывать.

– Да, я такая, – фыркнула Аленка и решила не дерзить. Все-таки экономическая теория впереди. – Там все ждут, между прочим, уже открывают шампанское. Меня Людмила Александровна за вами послала.

– Совсем забыл, – спохватился Смоленский, – у мамы же сегодня юбилей!

Аленка не стала ждать завершения любовной сцены и кинулась назад, хитро стреляя глазами в сторону Аллы. Та не понимала, что случилось, но улыбнулась после того, как та показала ей большой палец: мол, все о’кей!

Смоленский и Эмма пришли через пять минут. Он представил свою даму гостям как хорошую знакомую, и Алла потихоньку вздохнула. Ей было бы в сто раз спокойнее, если бы он назвал ее своей невестой. Емельянов отнесся ко всему довольно заинтересованно, но его интерес показался Алле очень необычным. Королева опустилась на стул с королевским достоинством и разрешила налить себе немного шампанского. Емельянов следил за наполняемым фужером строгим взглядом, после чего перевел его на Эмму. Та покорно вздохнула и опустила глаза, показывая, что напиваться и лежать с сердечным приступом она не собирается. Но на Аллу от этой покорности повеяло могильным холодом. Стерва! Прикидывается овцой, чтобы улучить момент и снова нанести ей удар в спину. Нет, по голове, как она или ее приспешницы это уже делали.