Шейла отвернулась. Ей вдруг представилось, что она вся начинена взрывчаткой, а рядом с запальным шнуром стоит Натали и поигрывает спичками. Охрипшим голосом она еле выдохнула:

– Я любила Джордана.

Но Натали ей не верила.

– Никогда ты никого не любила. Кроме разве что своего отца. И именно он решил, что ты должна выйти за Джордана Бреннера.

Спичка коснулась запала, огонь медленно пополз по шнуру, превращая Шейлу Бреннер в Шейлу Райкен.

– Никто и никогда не распоряжался мной.

– Ложь! Джуд всегда управлял тобой. Он управлял всеми. Он безраздельно владел нами, пока не совершил ошибку. Одна маленькая неточность в таком прекрасном сценарии.

Подойдя к Шейле, Натали опустилась на колени и указала на себя:

– Я осталась жива.

Наступило долгое молчание. Запал горел уже в полную силу, и пламя приближалось все ближе к динамиту. Катастрофа была неизбежна. Натали знала все. Да хоть бы и нет, Шейла все равно рассказала бы ей правду. Больше не было необходимости что-либо скрывать. Ведь она потеряла Джордана. А сын Натали ей никогда не был нужен. Он не был ее ребенком. Он был только средством заполучить Джордана.

Но теперь все пошло прахом.

Запал продолжал гореть.

– Ты все еще любишь Джордана? – Шейла не могла удержаться, чтобы не спросить.

Натали улыбнулась, улыбка вышла горькой и печальной.

– Что ты имеешь в виду, говоря «все еще»? Может, для тебя это и были семь долгих лет, а для меня все случилось только вчера.

Шейла Райкен, которая так стойко держалась все это трудное время, во всем полагаясь на отца, потому что ей не на кого было больше надеяться, начала судорожно всхлипывать.

– Мне так жаль...

Натали поглядела на нее с участием.

– Я знаю. Я верю тебе.

Но Шейла была безутешна.

– Я никогда не вышла бы за Джордана, если бы думала, что все так сложится. Вы оба значили для меня гораздо больше, чем ты думаешь. А я разбила ваши жизни. Ты никогда не простишь меня.

– Ты говоришь искренне?

Это была правда. Натали поверила ей. Она протянула Шейле руку, но та не увидела ее. Она закрыла лицо руками.

– Мне нечего тебе прощать.

– Нет, есть. Я поступила ужасно. Чудовищно.

Шейла остро ощутила запах тлеющего шнура. Посмотрев на Натали, она собрала остатки мужества, чтобы договорить всю правду до конца.

– Ведь у тебя должен был быть ребенок.

Шейла уже не могла остановиться.

– Ты была беременна, когда произошел несчастный случай. Доктора не обнаружили этого вовремя. Джордан уехал. Никто ничего не знал.

– Тут ты ошибаешься. Кто-то знал. И этот кто-то знал об этом до того, как Джордан уехал, и сделал все, чтобы благополучно избавиться от него до тех пор, пока не родится ребенок. Тебя посвятили только после того, как доктор Лейн согласился перевезти меня в другую больницу. Вы с отцом должны были приехать туда позже, чтобы присутствовать при родах и моей предполагаемой смерти.

Шейла была вне себя.

– Отец мне лгал! – Она смотрела Натали в глаза. – Он заставил меня поверить, что ты умираешь. Они надеялись продлить тебе жизнь только до рождения ребенка.

– И я его родила.

– Да, – сказала Шейла, кивая головой как заведенная. – Джордан вернулся уже после рождения Адама. – Она замолчала, опустив голову. – Я убедила его, что ребенок мой.

Наступила тишина, прерванная гудком машины.

– Это Адам, – пробормотала Шейла, вытирая глаза. – Вчера он остался ночевать у приятеля.

Хлопнула входная дверь, и, подпрыгивая, вбежал Адам.

– Мам, мам, посмотри, что Стив продал мне вчера.

Увидев Натали, он остановился. Потом радостно кинулся к ней.

– Привет, Натали!

Дрожащим голосом, стараясь улыбаться, Натали поздоровалась с ним. Она разжала его руку, чтобы посмотреть, что в ней.

– О, да это старая бейсбольная карточка Реджи Джексона. Настоящая находка для коллекционера.

– Да! – Адам был очень горд. – Ты разбираешься в бейсболе?

– Немного. Я хорошо помню имена игроков команды «Янки» из Нью-Йорка тысяча девятьсот восьмидесятого года. Знаешь, я ведь и сама – янки, я же из Нью-Йорка.

Адам улыбнулся.

– Ты ведь еще побудешь у нас? У меня целая куча старых карточек и...

Тяжело вздохнув, Натали покачала головой.

– Нет, Адам. Боюсь, нам придется попрощаться... навсегда.

– Навсегда? – переспросила Шейла. Она наблюдала за разговором Адама с Натали с нарастающим страхом и сейчас просто оцепенела. Адам тоже растерялся.

– Как же так? А я-то думал, что ты собираешься работать у моего папы.

– Как насчет поцелуя на прощание?

Натали протянула руки, и Адам кинулся к ней, зарывшись в нее своей взъерошенной головенкой. Oнa опустилась на пал, гладя его по спине и прижимая к себе.

– Я всегда буду скучать по тебе, Адам. – Она попыталась подняться. – Всегда и везде.

Глаза у нее были закрыты, но все равно слезы почему-то катились по щекам и падали на его темные растрепанные волосы.

Наконец она поднялась, прикрывая лицо ладонью, и Адам выбежал из комнаты. Проводив его взглядом, Натали повернулась к Шейле.

– Он славный мальчик. Заботься о нем как следует.

Шейла никак не могла сообразить, что же происходит.

– Ты в самом деле уезжаешь?

– Я никогда не вернусь.

– Не понимаю.

Натали попыталась объяснить.

– Адам не принадлежит мне. Теперь он твой сын.

Качая головой, Шейла стала медленно отступать и в конце концов опустилась на обтянутый шелком диван. Она ощутила невероятное облегчение, хотя и понимала, что это несправедливо. Чувство вины давило ее, не давая дышать. Должен же быть какой-то выход из этой мучительной ситуации. Она поглядела на Натали новыми глазами.

– Что же ты собираешься делать?

Натали взглянула на бывшую подругу. Шейла так постарела за это время.

– Я уеду отсюда. Попрощайся за меня с Джорданом.

С этими словами Натали Парнелл навсегда вышла из жизни Шейлы Райкен. Шейла наблюдала, как за ней закрывается входная дверь. Она даже подбежала к окну, чтобы убедиться, что это не сон. Все обстояло именно так, Натали садилась в ожидавшую ее машину. Такси отъехало от тротуара и двинулось вниз по улице, увозя ее подругу прочь – навсегда.

Но запал продолжал гореть.

30

Войдя в бар, куда он так часто в свое время наведывался, Джордан Бреннер погрузился в воспоминания. В конце зала стоял дубовый стол. За последние пятьдесят лет он так густо покрылся росписями и инициалами влюбленных, что каждой новой паре, вероятно, нелегко было отыскать свободный дюйм. Джордан, бросившись к нему, заглянул под столешницу. Так и есть, давным-давно, не найдя места сверху, Натали отыскала его с обратной стороны.

Крупными печатными буквами там было выведено: «Н. П. любит Дж. Б. 1980». Он нежно потрогал буквы, и воспоминания нахлынули на него с новой силой.

– Мистер Бреннер?

Джордан резко повернулся. Совсем рядом, в углу, сидели доктор Парат и старший инспектор Вольфер, жестами приглашая его подсесть к ним.

Поначалу он решил, что это простое совпадение, но быстро сообразил, что так не бывает.

– Я должен поблагодарить вас, доктор, начал Джордан, подходя к ним, и улыбнулся, произошло просто невероятное, – ведь Натали вспомнила почти все.

– Знаю, – ответил доктор Парат, – я это предвидел, мне и раньше случалось наблюдать подобное. Ей требовался толчок. В данном случае положительную роль сыграло сочетание гипноза и знакомой обстановки. Но если бы я догадывался о том, что знаю теперь, я был бы более осторожен.

Переведя взгляд с одного на другого, Джордан почувствовал, что они чего-то не договаривают.

Он взглянул на Парата.

– Скажите, вы говорили с доктором Лейном? Я пытался дозвониться ему все утро, но...

Вольфер прервал его.

– Доктору Лейну пришлось спешно покинуть город. Боюсь на какое-то время он исчезнет. – Он ухмыльнулся и добавил: – Если не навсегда.

– Понятно. – Джордан внимательно посмотрел на них, потом вздохнул. – Полагаю, вы оба считаете меня полным идиотом.

– Напротив, мистер Бреннер. – Доктор говорил мягко. – Откуда вы могли знать? Спрашивается, мог ли кто-нибудь вообще догадаться? Джуд Райкен обдумал все до мелочей.

– На семь лет вперед.

– Теперь все позади, – сказал Вольфер. – Все закончилось сегодня. Пришло время поговорить начистоту.

Ища поддержки, он взглянул на доктора Парата, а затем вновь обратился к Джордану.

– Все, что я собираюсь рассказать вам, чистая правда. Но я никогда не смогу предъявить доказательств. Договорились?

– Выопоздали, инспектор. – Джордан улыбнулся. – Мне и так уже все известно.

– Все? – Вольфер оглядел его с ног до головы.

– Все, – подтвердил Джордан. – Я знаю, кто действительно является матерью моего сына, и кто вскрыл сейф моего тестя сегодня утром. – Он мрачно поглядел на Вольфера. – Я достал бы для вас эти бумаги, если бы вы попросили.

– Райкен успел бы их сжечь, – ответил ему инспектор с уважением. – В данный момент мы находимся в безвыходном положении.

– В безвыходном положении? – Джордан пожал плечами. – Я бы сказал, что опережаю вас на несколько ходов. Кстати, это ведь Натали попросила вас здесь с ней встретиться?

– С ней? – Переспросил доктор Парат. – Нет, только с вами.

Они с Вольфером переглянулись. Инспектор сказал:

– Я получил телефонограмму, в которой со06щалось, что я должен встретиться здесь с вами в полдень. Полагаю, мы можем заказать еду, а Натали подойдет.

В этот момент в дверь распахнулась, и в ярких лучах солнца возник силуэт женщины. Доктору показалось, что он узнал ее. Его лицо вытянулось, когда он увидел, кто это на самом деле.

– Франческа? Почему вы не в больнице? Вас же должны выписать только утром!