– Если Флинн и вправду такой мерзавец, каким ты его описываешь, то юноша – Саймон, да? – будет только рад сбежать с нами. Я на него зла не держу.

– Но ведь именно Саймон ударил тебя по голове… – призналась Вивиан.

– Да не мог он поступить иначе! – махнул рукой Дэвид. – Наверняка решил, что я готов растерзать твое бесчувственное тело.

Вивиан так поразило это предположение, что она рассмеялась, но быстро справилась с неожиданным приступом веселья, села и задумалась. Возможно, план Дэвида и сработает. Он, конечно, безумный, но в то же время весьма привлекательный. Вивиан понимала: ждать, когда полицейские поймают Флинна с этой проклятой печаткой, опасно, – ведь схватят не только его, но и Саймона. Она готова была поставить все свои деньги до последнего пенса, что главарь банды будет и дальше грабить дилижансы в одном месте, а потом, сидя в пивной, хвалиться победами, при этом еще и безбожно привирая. Без сомнения, рано или поздно он попадется, а вместе с ним и Саймон…

– Так ты поможешь мне? – вернул ее к реальности Дэвид.

– А ты обещаешь, что не сдашь Саймона полиции?

– Клянусь, сделаю все возможное, чтобы Саймона не тронули, – серьезно проговорил Дэвид.

Вивиан пребывала в смятении: как быть? Заботиться о Саймоне, оберегать его, насколько хватает сил, – ее долг, но сейчас ей предстояло вверить жизнь младшего брата мужчине, который хоть и покорил ее сердце, но не был ей родным. Пауза затянулась, но в итоге девушка вымученно улыбнулась: после того как приняла решение, ей стало спокойнее:

– Да, помогу.

Глава 17

Следующие два дня Дэвид во всех деталях продумывал свой план. О делах брата он, конечно, не забывал и каждое утро ходил в Эксетер-хаус, украдкой глядя по сторонам, нет ли за ним слежки. Однажды ему удалось увидеть мужчину, который явно шел за ним, хотя и на приличном расстоянии. У него был слишком беззаботный вид для такого города, как Лондон. Чтобы убедиться в своих подозрениях, Дэвид по пути стал заходить во все дорогие магазины, и эта игра ему очень понравилась. Поскольку выходить с пустыми руками было бы подозрительно, Дэвид накупил кучу подарков для Вивиан: ленты и кружево, шаль из тонкого кашемира, два шелковых веера и книги. Представляя, с каким счастливым лицом Вивиан будет открывать свертки, он и сам радовался как ребенок.

В Эксетер-хаусе Дэвид быстро выполнял всю необходимую работу, если что-то не успевал, поручал Адамсу, а потом с головой уходил в подготовку к встрече с Черным Герцогом. Это было дело новое, необычное и, главное, незаконное – в общем все, как он любил.

Вивиан не сомневалась, что Герцог и есть Флинн. Ему сразу понравилась печатка, поэтому он не разрешил ее продать и забрал себе. Судя по ее рассказам, Флинн жадный, беспринципный, а еще очень тщеславный, так что, дабы потешить самолюбие, он вполне мог назваться Герцогом.

Дэвид, конечно, не хотел, чтобы ищейки с Боу-стрит узнали о его планах: боялся, что вмешается какой-нибудь особо усердный полицейский и все пойдет насмарку. После того как его обвинили в преступлении, которого не совершал, Дэвид больше не доверял властям и считал, что служители закона только все испортят.

Понятно, что искать Флинна надо было в тех местах, где он в последнее время грабил дилижансы: на дорогах в Лондон. Вивиан хорошо знала, на какие кареты он скорее всего обратит внимание, а значит, им придется покупать именно на них билеты и ездить как пассажиры. Рано или поздно их пути пересекутся, и тогда, по замыслу Дэвида, он предложит Флинну сделку: выкупит печатку и свободу Саймона, – и в обмен на это Черный Герцог перестанет существовать.

Дэвид понял, что пора действовать, когда к нему снова зашел герцог Вэр и подтвердил свои подозрения насчет Перси-старшего. Ему удалось узнать, что сэр Джеймс из личной неприязни к Дэвиду стал подстрекать полицейских плотнее заняться серией грабежей на дорогах, подкинув версию о Черном Герцоге. Перси всюду твердил, что разбой сам по себе – дело преступное, а если при этом разбойник еще и носит благородный титул герцога, то это вообще граничит со святотатством, и убеждал полицию немедленно его арестовать.

– Я не заслужил такого отношения к себе, – сказал на это Дэвид.

– До меня дошли слухи, – ухмыльнулся Вэр, – что его сын за год проиграл в карты целое состояние.

– Но ведь не мне, – возразил Дэвид.

– Зато в твоей компании – во всяком случае, так заявил Перси.

– Значит, полицейские с Боу-стрит скоро опять ко мне заглянут, – откинувшись на спинку кресла и нахмурившись, заявил Дэвид, поскольму с этим утверждением не мог не согласиться.

– Я бы не удивился, – кивнул Вэр. – Мне удалось выяснить, какие еще улики у них есть, но если тебя посадят под арест, даже домашний, в газетах поднимется шум, пойдут сплетни, а ты знаешь: стоит хоть раз испачкать свое имя, не отмоешься.

Дэвид молча выругался. Если пойдут слухи, что полиция намерена арестовать его за разбой, то его репутации придет конец. Честь семьи будет уничтожена навсегда. Посетители клуба «Уайтс» и так уже делают ставки, каким именно способом он опозорит фамилию, и за спиной считают его фальшивомонетчиком. Но если Трэвенем и остальные узнают о подозрениях ищеек с Боу-стрит, то путь в приличное общество ему будет заказан.

– Конечно, Перси не может явно требовать твоего ареста, – добавил Вэр, – поскольку у полиции нет прямых улик.

– Для сплетников это не имеет никакого значения.

– Это правда, – кивнул Вэр. – Но, похоже, ты знаешь, как действовать.

Дэвид настороженно посмотрел на друга, и Вэр ухмыльнулся:

– Да ладно тебе, перестань. Не верю, что ты намерен просто сидеть и ждать, когда к тебе нагрянет полиция.

– Мм… всякое может быть, – туманно высказался Дэвид, но Вэр, похоже, его понял.

– Я знал, что ты не подведешь, – улыбнулся еще шире герцог, встал и добавил: – Надеюсь, когда-нибудь ты напишешь мемуары. Без сомнения, это будет захватывающее чтение.

– Ты хотел сказать – пугающее. – Дэвид с мрачным видом провел рукой по волосам. – Боюсь, такие книги нельзя давать в руки подрастающему поколению, а мою мачеху и вовсе хватит удар, если прочитает о моих приключениях.

– Да уж, но я бы прочитал с удовольствием, – усмехнулся Вэр и попрощался, а Дэвид вернулся к работе.


Вивиан и Дэвид тайно покинули дом под проливным дождем, а помог им Энтони Гамильтон, которому Дэвид доверял, как самому себе, и не сомневался, что друг никому не расскажет о его планах. Зная, что полиция следит за домом, он попросил Гамильтона довезти их до постоялого двора на самой окраине Лондона, где их уже ждал другой, наемный, экипаж, чтобы выехать за пределы города, на поиски Флинна.

Дэвид заметил, с каким интересом смотрел на Вивиан Гамильтон, хотя их общение и было коротким из-за дождя, да и сама девушка почти ничего не говорила. Когда они приехали на место, Дэвид спрыгнул в дождь, помог Вивиан выйти из кареты друга и сразу же пересадил ее в наемный экипаж.

Гамильтон проводил ее взглядом и напомнил другу:

– Как-то ты мне сказал, что твои похождения однажды закончатся встречей либо со священником, либо с пулей.

– К священнику пока никак, – вздохнул Дэвид. – Во всяком случае – с ней.

– Ясно, – ухмыльнулся Гамильтон.

– Спасибо за помощь, – поблагодарил Дэвид.

– Да, мелочи. Если что, обращайся, – проговорил друг с неуместным для такого момента весельем в голосе.

Дэвид лишь молча покачал головой и достал два саквояжа: со своими вещами и поклажей Вивиан. Вымокнув до нитки, он лишь коротко на прощание пожал Гамильтону руку.

– Удачи, она тебе нужна, как никому другому.

Дэвид сел в наемный экипаж и закрыл дверь, а когда лошади тронулись, откинулся на спинку сиденья. Вивиан вопросительно взглянула на него, и Дэвид уверенно ей улыбнулся: даст Бог, им повезет, но в любом случае назад пути уже нет.


Вивиан выбрала четыре дороги, которые вели в Лондон и где наиболее вероятно встретить Флинна. До города оттуда было недалеко, но Дэвид плохо знал эти места, хотя не раз проезжал тут по пути в столицу, но никогда не останавливался, поскольку, как правило, спал после очередной попойки. Вивиан ориентировалась здесь лучше, но не намного.

– Видишь ли, мы все время переезжали с места на место, чтобы не примелькаться, – объяснила Вивиан в их первое путешествие, когда они остановились на ночлег в гостинице. – На постоялых дворах и в тавернах преступников или бродяг не обслуживают: боятся, что власти их закроют, – поэтому хозяева могут вызвать полицейских, если что-нибудь пронюхают.

– Но по дороге в Бромли вы задержались, – напомнил Дэвид.

– Да, и это было большой глупостью. – Вивиан раздраженно нахмурила брови. – Флинн отказывался переезжать только потому, что на этом настаивала я. Сейчас он ведет себя еще безрассуднее, и все полицейские в округе, а также сторожа и фонарщики ищут некоего Черного Герцога. Это все равно что на каждом столбе повесить объявления: так, мол, и так – я, Флинн, мечтаю болтаться на виселице.

– Он это заслужил, – пожал плечами Дэвид. – Для нас же главное, чтобы мы нашли его раньше других.

Вивиан кивнула и снова подумала о Саймоне: если Флинна повесят – плевать, но он потянет за собой и ее брата. Как только почувствует, что запахло жареным, утопит всех вокруг, чтобы спасти свою шкуру. Флинн понятия не имеет, что такое честь и совесть.

– Расскажи мне о Саймоне, – вдруг попросил Дэвид, словно прочитал ее мысли.

– Ему шестнадцать, – начала Вивиан, поковыряв ложкой остывшее рагу. – Очень добрый, и всегда таким был. Только не думай о нем плохо: это я учила его воровать, хотя до сих пор у него это получается плохо.

– Интересно. Чем же он тогда занимается?

– Да все больше на побегушках у Флинна, еще за лошадьми ухаживает. Саймон вместе со мной искал дилижансы, в которых можно было поживиться, а потом мы оповещали Флинна и Крама. – Вивиан вздохнула. – Это я виновата: втянула его в такую жизнь.