Ни слова не говоря, Ханна протянула ему записку. Бросив на нее встревоженный взгляд, он взял записку и начал читать.

– Моя девочка… – сдавленно произнесла Ханна. Маркус успел подхватить ее и крепко прижать к себе. Она вцепилась в его плечо. Рыдания разрывали ей грудь.

– Тише, – сказал Маркус и оглядел комнату поверх ее головы. В детской все было чисто и прибрано. Лучи заходящего солнца ложились на корешки книг, которыми были уставлены полки, рядом сидели куклы. В проеме открытой двери виднелась детская кроватка, аккуратно застеленная. Все было, как обычно, вот только…

Он снова посмотрел на листок грубой бумаги, который держал в руке. «Девчонка у нас», – сообщали корявые буквы. Зачем, кому понадобилось похищать Молли?

Ханна содрогалась от рыданий. Следовало соображать быстрее. Неважно, зачем это было сделано. Важно, кто это сделал? И как вернуть ребенка назад? Но он не мог мыслить связно. Сначала нужно успокоить Ханну.

Крепко держа ее одной рукой, Маркус повел жену в ее комнату. Вызвал экономку, приказав ей послать за врачом и распорядиться, чтобы горничная принесла чай. Ханна покорно дала себя усадить в кресло и накинуть одеяло на ноги. Маркус опустился перед ней на колени. Ему стало страшно, когда он поймал парализованной ужасом взгляд Ханны.

– Ханна, дорогая, – мягко начал он, взяв ее за руку, – обещаю, я найду ее.

Она смотрела на него огромными глазами, в которых стояли слезы, и Маркус почувствовал, как сжалось его сердце. Он поцеловал ее руки.

– Клянусь Богом, ты скоро увидишь Молли, – произнес он шепотом.

В этот момент в комнату вбежала Розалинда.

– Что случилось? Маркус, что произошло?

Он отпустил руки Ханны и встал.

– Побудьте с ней, Розалинда.

Не обращая внимания на суматошные расспросы мачехи, Маркус ушел на свою половину и закрыл дверь. Сел, закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. Потом извлек из кармана записку и перечитал. Вызвал дворецкого.

Харпер ничего не знал. Маркус отправил нескольких слуг прочесывать территорию, не надеясь, впрочем, что они найдут девочку. Тиканье часов казалось нестерпимо громким. Разве он мог сидеть и ждать, пока слуги все обыщут? Владения герцога Эксетер были огромными. Нет, он не мог терять драгоценное время. К тому же Маркус начал догадываться, кто стоит за похищением.

В следующую минуту он уже входил в комнату брата. Дэвид, опираясь на гору подушек за спиной, оторвал взгляд от книги. Его брови вопросительно поднялись вверх.

– Рассказывай, где найти Рурка и его шайку, – потребовал Маркус.


Ханна едва замечала присутствие Розалинды. В ее голове беспрерывно вертелись два слова: Молли похитили, Молли похитили, Молли похитили…

Герцогиня вскоре ушла, сказав что-то насчет успокоительного отвара. Явилась Лили с чашкой чая, но Ханна к нему не притронулась. Разве чай поможет в такой беде?

– Ваша светлость? – Услышав робкий голос горничной, Ханна заставила себя открыть глаза. Лили протягивала ей Мисси, потрепанную куклу дочери.

Слезы хлынули из глаз. Ханна взяла куклу, разгладила поношенное платьице, которое сшила для Мисси из лоскутов, оставшихся от занавесок в доме викария. Молли будет очень страшно без Мисси! Слезы бежали по лицу. Кто украл ее ребенка? Зачем?

– Умоляю, ваша светлость, не убивайтесь так, – уговаривала камеристка, стоя возле Ханны на коленях. Она схватила руку хозяйки. – С мисс Молли все хорошо, я уверена. Вам нельзя столько плакать, а не то заболеете.

Но Ханна рыдала, прижав к груди куклу. Едва ли она слышала, что говорит Лили.

Однако слезы неожиданно принесли облегчение. Ханне вспомнились слова отца, и впервые в жизни они пришлись очень кстати. «К чему плакать, девочка! – звучал в ее затуманенном мозгу голос отца. – Делай же что-нибудь!» Да, подумала Ханна, нужно что-то делать. Она нужна дочери. Поэтому ей нельзя сидеть тут и плакать. Она должна найти свою Молли. Но как? Ханна попыталась сосредоточиться, но мыслительный процесс давался ей тяжело.

– Пожалуйста, ваша светлость, – снова заговорила Лили, волнуясь все больше, потому что герцогиня не отвечала. – Пожалуйста! Послушайте меня. С вашей девочкой все хорошо. Ей не причинят вреда. Я знаю.

Ханна уловила в ее словах то, что сумело пробить пелену, сковывающую сознание.

– Что? Откуда ты знаешь?

– Я знаю. Знаю наверняка, – с жаром воскликнула камеристка. – Я уверена, мисс Молли очень скоро вам вернут.

– Откуда ты знаешь? – повторила Ханна озадаченно. Способность мыслить медленно возвращалась к ней. – Почему ты так говоришь, Лили?

Девушка замялась, потом внимательно посмотрела на Ханну и покачала головой.

– Я… уверена, ее скоро найдут. Вы должны мне верить.

– Но почему, Лили? – Ханна вскочила, толкнув горничную и опрокинув ее на спину. Кое-как поднявшись, Лили тотчас же упала на колени. – Почему ты так уверена?

– Я… О! – Ханна схватила ее за плечи и затрясла, как грушу. – Пожалуйста, мадам!

– Где моя дочь? – кричала Ханна. – Что тебе известно, Лили? Почему ты так уверена, что она скоро вернется, целая и невредимая? Ты ведь присматривала за ней!

Слезы брызнули из глаз девушки.

– Я не могу сказать, ваша светлость! Я не могу вам сказать!

Ханна схватила с туалетного столика тяжелую серебряную, с монограммой, щетку для волос, и замахнулась ею на горничную. Она вряд ли понимала, что делает; Ханна была готова бить Лили до тех пор, пока не получит дочь обратно. Если камеристка виновата?..

– Где Молли? Ты участвовала в похищении моей дочери?

Лили взвизгнула.

– Нет! Я лишь хотела, чтобы ей ничего не угрожало. Я бы никогда и никому не позволила причинить вред мисс Молли…

– Где моя девочка?! – сорвалась на пронзительный крик Ханна.

Взвизгнув, Лили втянула голову в плечи.

– Простите! – рыдала она, съежившись. – Простите! Клянусь вам, с ней все хорошо!

Ханна рывком подняла горничную на ноги.

– Отведи меня к Молли. Сейчас же. – Она по-прежнему сжимала в руке серебряную щетку для волос. Закрыв лицо передником, Лили выскочила на лестницу, предназначенную для прислуги, и повела Ханну в ту часть дома, где ей еще не доводилось бывать. В конце длинного коридора горничная открыла дверь в небольшое помещение. В очаге стояло несколько утюгов, а возле узкого оконца, рядом со стулом, – большая корзина с принадлежностями для шитья.

Под удивленным взглядом герцогини Лили со всей силы нажала на резную розу, украшавшую стенную панель, и панель отодвинулась. Открылся небольшой проем в потайное помещение. Там было темно, но тепло. Ханна чувствовала, как оттуда идет волна тепла. Она подошла ближе, всматриваясь в темноту.

– Молли? – крикнула Ханна.

Тишина. Герцогиня с угрозой посмотрела на Лили. Облизнув губы, горничная наклонилась вперед, в темноту.

– Мисс Молли! – тихо позвала она. – Игра окончена. Вы выиграли.

Послышался стук, потом громкий шорох, затем показалась белокурая головка девочки. Молли радостно улыбалась.

– Мама! Я выиграла! – ликовала она.

Ханна бросила щетку и обняла дочь.

– Да, дорогая, ты выиграла.

Дрожащими руками она что было силы прижимала девочку к себе. Когда Ханна немного успокоилась, она пригладила растрепавшиеся кудряшки Молли. Девочка была одета ко сну. Интересно, как долго просидела она за стеной?

– Как же ты придумала здесь спрятаться? Я бы ни за что тебя не нашла.

Молли расплылась в улыбке. Она была цела и невредима и нисколько не напугана. Слава Богу!

– Мама, Лили показала мне отличное местечко, где можно прятаться. Даже Селия про него не знает! Только вот теперь оно не такое хорошее, потому что ты меня нашла и будешь знать, где меня искать, если я снова спрячусь.

– Ох, Молли… – Ханна не нашлась что сказать и обняла дочь. Она была слишком счастлива, чтобы ее ругать. А вот Лили – как раз наоборот.

Спустив девочку на пол, но крепко держа ее за руку, Ханна обернулась к камеристке. Лили стояла, прислонившись к стене и сжав руки в кулаки. Вид у нее был виноватый и испуганный, но вместе с тем и воинственный.

– Идем с нами, Лили, – приказала Ханна абсолютно спокойным тоном.

У горничной дрогнул подбородок, однако она кивнула и молча поплелась за Ханной и Молли на хозяйскую половину дома. Дойдя до комнаты сестры герцога, Ханна постучала – из-за двери выглянула Селия. Она уже собиралась ложиться спать.

– Да?

– Селия, можно моя дочь переночует сегодня у тебя?

Девушка сделала удивленные глаза, в то время как Молли издала восторженный крик.

– Конечно, – ответила Селия, переводя взгляд с Ханны на Лили. – Заходи, Молли! – Девочка бросилась в комнату и прыгнула в самую середину кровати. Селия склонилась к Ханне. – Что-то случилось?

Та натянуто улыбнулась.

– Расскажу утром. Но ты мне очень поможешь, если оставишь Молли у себя.

На миг лицо Селии вытянулось, но она сумела скрыть разочарование.

– Конечно. Но вы ведь мне все расскажете, правда? Маркус вечно обещает рассказать мне кое-что утром, но всегда находит причину, чтобы не рассказывать ничего.

Ханна порывисто обняла девушку.

– Обещаю. Но держи Молли у себя и никуда не отпускай. И зови на помощь, если что-то покажется тебе тревожным или необычным.

Селия с серьезным видом кивнула. Ханна пожелала дочери спокойной ночи, и девочка в ответ весело помахала ей рукой. Селия закрыла дверь.

Пора было заняться Лили.

– А теперь ты. Пойдем со мной.

– Куда, мадам? – испуганно спросила камеристка.

– К герцогу. – Не обращая внимания на стенания горничной, Ханна отправилась прямо в кабинет к Маркусу.

– О мадам, не надо! – умоляла Лили, но Ханна уже стучала в дверь кабинета. – Он отправит меня в тюрьму. Ведь я вернула вам дочку! Я бы никому не позволила тронуть ее даже пальцем.